Георгий

Что было потом, я слабо помню. Я словно тонула в омуте жара и слышала все отдаленно, как во сне. Меня держал кто-то теплый. Покачивания, словно на волнах, возможно, означали, что меня несли на руках. Я слышала суету вокруг себя, меня ощупывали ледяные пальцы.
-Не трожьте меня, - просипела я сквозь марево бреда, - я не люблю холодные руки.
Периодически я погружалась в забытье и мне снилась мать, меня звал за собой Милош, от меня отворачивался Петер. Я кричала и плакала, чувствовала, что меня кто-то баюкает, успокаивает. Когда я открыла глаза, надо мной был криво побеленный потолок, воздух пронизывал тошнотворный запах лекарств. Повернула голову и увидела Гошу. Он спал, сидя на стуле.
-Не буди своего соколика, - прозвучал шепот с соседней кровати. - Он трое суток тут мается, наконец, уснул глубоко.
Это была пожилая женщина, она лежала, укутавшись в плед и в шарф. По палате бродил сквозняк. Я с трудом приподнялась, мысли тяжело ворочались в моей чугунной голове. Через пару минут я почувствовала, как подступает дикой силы кашель. Я сползла с кровати и дала волю сошедшим с ума легким в коридоре.
-Вы из пятнадцатой? Аистова? - спросил проходивший мимо медбрат.
-Да. А что?
-Вы у нас теперь героиня байки. Не всякую пациентку приносят из Роскино на руках, - медбрат смотрел на меня практически с научным интересом. - Сейчас позову врача.
-Угу… а где у вас санузел?
Когда я вернулась, меня уже ждал терапевт.
-Так, больная, - он совсем не заботился о сне моего друга и говорил громко, - проверим сатурацию.
Он надел на мой палец аппарат, издающий писк. Георгий вскинулся на стуле и уставился на нас.
-Поля, - в его глазах засияла радость. - Проснулась.
-Тихо, сейчас буду слушать легкие, - предупредил строгий медик, записывая показания датчика.
-Я тогда выйду, - ассистент направился к двери.
Когда осмотр был закончен, Гоша вернулся, взял меня за руки.
-Как ты себя чувствуешь? - я словно видела его с другого ракурса.
Уставший, небритый, невыспавшийся, но такой родной.
-Пока не очень, - честно проговорила я, чувствуя, как снова кашель сжимает легкие и горло.
-Давай в следующий раз ты будешь лечиться, хорошо? - друг даже не спрашивал, требовал. - Ты меня до чертиков напугала.
-Иди домой, - посоветовала я ему.
-Какой "домой"? - Гоша встал. - Ты же проголодалась, да? Тебе принести ужин?
-Да.
-Зоя Еленовна, вам тоже? - он повернулся на мою соседку.
-Спасибо, Гошенька, я сама сегодня дойду.
Когда мужчина вышел, пенсионерка погрозила мне наставительно пальцем.
-Такого жениха нужно срочно клеймить, - она мне напомнила Изика своим желанием советовать. - Это любовь, девочка.
Она грузно встала и оставила меня с моим мыслями наедине. Через минуту медбрат закатил капельницы и обездвижил мою правую руку. Поэтому Георгий кормил меня с ложки сам.
-Да я подождала бы, - приговаривала я.
-Ничего-ничего.
-Ты не боишься заразиться?
-Я боюсь только одной вещи. Больше ничего.
-Какой?
-А что, не очевидно? Когда не нужно, ты такая умная, Поля. А когда нужно, прямо глупеешь на глазах.
Меня лечили в больнице две недели. Сложнее всего было осознавать, что мой фильм опять монтируют без меня. Более того, и ассистент проводил со мной почти полдня. Он приносил еду из дома, книги, вещи.
-Да Олежа нормально справляется, - успокаивал меня ассистент. - Он свое дело крепко знает.
-Хватит ко мне ходить, пожалуйста, - попросила я. - Займись фильмом.
-Да что там мы особенного сняли про Ивана Васильевича, чего другие не сделали? - заухмылялся Георгий. - А вот тебя никто не воскресит.
Один раз навестил Давидыч. Он принес мне пакет апельсинов и мандаринов.
-Эх, Полечка, что же ты так? - вздыхал он, подпирая сизое лицо рукой. - Мы все так перепугались, когда нашли тебя без сознания в вагончике.
-Ну, простите, Амфибрахий Давидович, я нечаянно.
-Это ты лучше у Гоши попроси прощения, он тебя пять кварталов нес. Так испугался, аж свое рациональное мышление потерял.
-Я уже извинилась.
Я ждала выписки с нетерпением скакуна, застоявшегося в стойле. Веселый Гоша, складывающий мои вещи в чемодан казался самым восхитительным человеком на свете: он упаковывал багаж быстро, будто сам провел две недели в четырех зеленых стенах. На улице я взяла ассистента за руку. Мне хотелось создать себе ощущение, что его дом - это мой дом, что смешной кактус и толстая кошка - моя семья… В квартире я вдруг осознала, что противный запах табачного дыма не чувствуется. Да и сам Гоша уже не носил ароматы никотина и перегара. А сам по себе он очень приятно пах мылом и одеколоном. Мила лениво подняла голову, оглядела меня. Потом царственно, встала, потянулась и пошла ластиться к Георгию.
-Ах, ты какая, - шутливо протянула я.
-Ну, хоть кто-то в этом мире ценит хороший уход, - ассистент гладил кошку.
- Хватит трепать Милу.
- Не ревнуй, - моему другу очень шла широкая улыбка вместо его привычной ухмылки.
-Тогда пойду поглажу Костика.
Сумасшедший круглый кактус выпустил второй голубой цветок следом за высохшим первым. Я сама распаковала чемодан. Из внутреннего кармана вытащила очередной сувенир - колокольчик из Ярославля. Я постоянно покупала мелочь во время съемок на выезде и дарила Гоше. Он ворчал, что мои подарки собирают пыль и больше никакого функционала не несут. Между тем, все фигурки и статуэтки, купленные мной, стояли на самом видном месте - на полке со спортивными наградами.
-Это тебе, - я протянула другу сувенир.
-Наконец-то, полезная вещь, - Гошины пальцы проскользили по гравировке на колокольчике. - Его хоть можно над дверью повесить.
Мой друг оказался строже врачей. Мне приходилось пить таблетки по часам, не удавалось отлынивать от скучных и долгих ингаляций, прием пищи тоже был по четкому расписанию. Раз в день Гоша вытаскивал меня подышать воздухом. Но наше, Иркутское уходящее лето оказалось слишком прохладным и влажным для долгих прогулок. Отдохнуть в тишине от Георгия я могла только между завтраком и обедом, когда он ходил в Роскино на монтаж.
-Поедешь на море? - спросил в очередной раз Гоша.
Он торопливо разувался в прихожей после работы.
-Зачем? - удивилась я. - Вообще-то, я еще не видела монтаж…
-Да забудь ты это кино.
Друг взял паузу, чтобы помыть руки.
-Что, там так все плохо? - я зашла в ванную.
Мне казалось, что Георгий специально не подпускает меня к работе. Чтобы я ничего такого не увидела. Ассистент посмотрел на меня через зеркало над раковиной. Потом все же сказал, обернувшись:
-Ну, там же Иван Грозный, весь такой статный, влюбленный, эффектно выглядящий. Он не будет бередить твою душу?
-Нет.
Я ушла в комнату. Обняла подушку и завалилась на диван.
-Что у вас произошло? - Гоша встал в дверях.
- Все в порядке. Просто у него - свои дела, у меня - свои. И мы оба уже не в том возрасте, чтобы все бросать ради страсти.
-Скажи честно, - друг сел рядом. - Я знаю это твое выражение лица. И по тебе видно было, что Петер сильно понравился.
-Ладно.
Я вытащила из потайного кармана чемодана письмо Милоша и подала Гоше. Друг развернул листы, его глаза медленно начали двигаться по строчкам. Он медленно и тщательно сложил бумагу, не говоря ни слова. В тишине было слышно, как тикают часы на кухне. Наконец, мужчина прошептал:
-Прости меня, Поля. Я во всем виноват. Если бы я тогда уговорил тебя остаться с Милошем… если бы я не напивался на съемках… Ты бы, может, успела к нему.
Я никогда еще не видела Георгия настолько серьезным и спокойным.
- Гошенька, - я положила ладонь на его руки, мнущие маленький бумажный квадрат. - Не вини себя. И если бы я успела, он бы умер у меня на глазах…
-А вдруг - нет? Мне очень стыдно, - глубокие карие глаза выражали большую боль. - Ты так смотрела на Милоша, и у меня от ревности земля уходила из-под ног. В последние дни съемок я так напивался, потому что не хотел вести счет нашим с тобой последним дням. Ты уехала к нему, а я остался со своими демонами на берегу Ангары. Я думал тогда, что это конец… А когда ты вернулась, не живая и не мертвая… Я тогда осознал, что лучше бы ты была с другим, но живой и счастливой.
Слова мужчины заставляли мое сердце биться, замирать и снова дрожать. Он сжал мои пальцы.
-И сбежал я, потому что не мог смотреть в твои глаза. А без тебя перестал видеть краски, слышать звуки, чувствовать вкусы и запахи. И когда ты нашла меня на набережной, я не мог сопротивляться, я так истосковался по тебе… И у меня даже появилась надежда, что, может, ты что-то чувствуешь ко мне. А увидел тебя с этим кофейником-затейником… и понял, что ошибался.
-Прости меня, - поговорила я.
-Не за что прощать, - он опустил голову. - У любви нет тумблера. Ее нельзя выключить, включить, отрегулировать…
Я высвободила пальцы из его горячих рук и обняла друга. Его лицо без ухмылки было очень милым. Он тоже заключил меня в свои объятия. Но не так напористо, как делал это раньше, не так резко, как Петер. За последнее время Гоша словно серьезно изменился внутри, отчего стал другим и снаружи. Я положила голову на его плечо.
-А что ты там говорил про море? - решила я вернуть мажорный тон беседе.
-Ну, я забронировал номер, в Ялте. Поедешь? Тебе сейчас нужен морской воздух.
-Одна поеду, что ли?
-Конечно, нет. Ты вольна взять с собой, кого хочешь.
-Тогда поехали вместе.
Гоша на несколько секунд замер. Я приподняла голову, скользнула взглядом по лицу мужчины.
-Ты не хочешь? - спросила я.
-А как же твой царь? - Георгий растерянно улыбнулся, заглядывая мне в глаза. - Кто же за ним присмотрит?
-А мы разве надолго?
-На пару недель.
-Ну и пусть горит синим пламенем Иван Грозный, - я засмеялась, ласково гладя лицо друга. - Без тебя я никуда не поеду.
Мне нужен был Гоша... Но не тот, кто подсел ко мне на парах впервые. Не тот, кто много раз порывался признаться в любви... Не тот, кто ревновал к каждому мужчине... Не тот, кто ушел снимать глупую комедию... Не тот, кто сидел пьяный у памятника Якову Похабову... Я хотела видеть рядом взрослого, сильного, умного человека, в которого вырос Кузнечик. Мы сидели в купе друг напротив друга. Я продолжала замечать какие-то едва уловимые детали в облике Гоши. Длинные черные ресницы, идеальные овальные ногти, фактурные вены на шее. Все это было и раньше. Но именно в тот момент черты внезапно стали мне важны.
-Не смотри так, - покачал головой Георгий. - Я уже делал рентген. Я здоров.
-Да хватит! - я засмеялась. - Просто любуюсь тобой.
-Вот этого еще не хватало, я не кукла с прилавка, - смешно насупился мужчина.
-А кто тогда? - я продолжала изучать его губы.
-Просто Гоша, Кузнечик, твой однокурсник.
-Нет, Кузнечик остался далеко позади, - я заметила, что от улыбки на его щеках образуются милые складки, почти ямочки.
-Ты даже не знаешь, за что меня так зовут, - по виду друга было понятно, что он хочет рассказать историю.
-За то, что ты больно бьешь левой ногой.
-Не только… За смешной перелом правой. На соревнованиях я неудачно ударил соперника. Ну и… - Георгий притих, поняв, что его история - не для нежных женских ушей.
-Рассказывай. Ты меня не испугаешь.
-Если выражаться короче, нога у меня была навыворот, - Гоша так осмелел, что даже подкатил брючину и показал длинный шрам на всю голень. - Кстати, именно после этой травмы я и завязал со спортом. Решил кардинально изменить свою жизнь.
- Какой у тебя сюжетный поворот, - процитировала я друга. - Поэтому ты начал курить, пить?
- Да, надоела дисциплина. А еще отрастил волосы. И когда увидел тебя впервые… ты сидела одна. И я тогда подумал, что не буду пасовать.
- А лучше бы спасовал? - спросила я с улыбкой.
Гоша задумался, запустив пальцы в волосы. Потом прицокнул языком и ответил:
-Да неважно, когда я бы подсел. Я бы все равно прикипел к тебе. А ты жалеешь, что не прогнала меня тогда?
- Нет, конечно. Я тогда очень-очень хотела с кем-то подружиться, - я хотела взять его руку, но сдержалась. - Значит, я зря тебе подарила тот брелок? Напоминание о травме.
- Нет. Армагеддон - один из немногих полезных твоих сувениров.
-Ну, почему Армагеддон?
- Да просто слово хорошее. Звучное.
Во мне теснились новые ощущения, будто я так долго искала ответы и нашла их в самом неожиданном месте, когда уже совсем отчаялась. Хотелось сразу вывалить весь ворох эмоций на Гошу. Но я терпела, понимая, что нельзя втягивать друга еще сильнее. Я надеялась, что удастся спасти его, как и всех остальных близких мне людей, от допросов. Их было не миновать в любом случае. Мое дурное предчувствие иногда сжимало мои легкие, мешая дышать. Хотя врачи утверждали, что это просто фиброз.
На перроне в Симферополе Георгий катил сразу два чемодана, нервно оглядываясь на меня, боясь потерять из виду. У нас был один день на отдых после дороги. Потом мы ехали на автобусе в Ялту.
-Зачем так далеко мы едем? - я нарочито говорила возмущенно.
-А почему бы и нет?
В гостинице на нас долго подозрительно смотрела пожилая администратор с помадой цвета моркови. Потом она изучала наши паспорта.
-Простите, а вы жених и невеста, может быть? - наконец, спросила дама.
-Да, - выпалила я, лишь бы отвязаться от старой ханжи.
Любительнице ярких помад не было видно, как я поспешно сняла кольцо Милоша и переместила его на правый безымянный палец. Потом показала администратору руку.
-Да уж, молодежь, - она сощурилась на мое украшение. - Вечно вы куда-то торопитесь. Нет бы пожениться, а потом один номер снимать.
-Извините, а вы не Варвара? - не выдержал Гоша. - Смотрите, не ходите на базар. Там вам нос оторвут.
-Девушка, заткните своего жениха, - морковные губы изогнулись в презрительную дугу.
- Ваш ценный совет не нужен, - я взяла Гошу за руку и повела на выход.
-Поля, ты чего? - удивленно спросил друг.
-Я никому не позволю говорить о тебе так пренебрежительно, - я вся полыхала от возмущения, как пламя пожара.
-Эх, Полина, защитница сирых и убогих, - Георгий шутил, но без своей ухмылки. - Ладно, здесь есть еще один отель.
Наконец, удалось вселиться. Мы пошли праздно шататься по городу, глазея на витрины, афиши. Я зашла в магазин одежды и купила Гоше рубашку из синего жаккарда.
-Зачем? - на самом деле, я видела, что другу приятно.
-Полезный сувенир, - я приложила к плечам мужчины покупку, убеждаясь, что правильно определила размер. - Наденешь на свидание.
-С Клементиной?
-С той тетей с оранжевыми губами.
-Ладно, давай и тебя приоденем для романтических встреч.
Он выбрал мне красное платье на бретелях.
-Это я должна вопрошать: зачем?
-У тебя слишком много синего и черного. Нужно яркое пятно.
На следующий день мы отправились уже в Ялту. Это тоже был один из вымерших городов. Курорт оживал только летом, еще немного теплилась жизнь на его улицах в сентябре. Мне сразу понравилось медленное течение ялтинского времени, все двигались здесь неспешно, просто любовались морем. Я вышла на балкон номера и дышала соленым воздухом, стараясь запомнить его пьянящий аромат.
-А, то есть ты сегодня никуда не пойдешь? - глаза Георгия подсвечивало полуденное солнце, делая их совсем светло-карими.
-Что, мы прямо с корабля - на бал? Ну, пошли куда-нибудь.
Мне очень нравилось просто гулять молча. В моей голове крутились мысли, мешая беседовать. Гоша словно чувствовал, что нужно безмолвствовать. Хотя это было не характерно для моего друга. Вечером он так же молча принес ужин в номер.
-Ты весь день тихий и печальный, - проговорила я. - Почему?
-Скучно здесь, - отмахнулся Георгий. - Нет баров.
-Я думала, ты завязал.
Я спустилась в ресторан при отеле, попросила по бутылке вина и коньяка. В счет больничного и отпуска мне выдали часть гонорара вперед. Звон монет всегда вдохновлял меня на траты. Поэтому я попросила самые дорогие напитки.
-Поля, - Гоша бессильно осел на стуле, увидев мои подношения. - Не надо. Вдруг я опять что-нибудь наговорю или натворю.
-Ты и трезвый на это способен, - поддернула я мужчину. - Помнишь, под Брянском тебя укусила лиса?
-Да я просто хотел погладить ее. Я не думал, что это мутант.
Анекдотичная ситуация всплыла в моей голове, вызывая теплую ностальгию. Хотя когда ассистент пришел с окровавленной рукой, команде было не до веселья. Нам в тот период еще не давали медика на выезд. Поэтому пришлось мне отправиться с Георгием в больницу. Там предложили либо остаться на сорок дней в стационаре, либо взять морозильную камеру с прививкой от бешенства.
-Да нормально, я не думаю, что лиса была бешеной, - ухмылялся Гоша.
-Ну, если бы она сказала тебе точно, чем болеет...- ответила я.
Мне страшно не хотелось оставаться на месяц без ассистента. Георгий тогда посмотрел мне в глаза очень пристально и проникновенно.
-Ладно, давайте свои орудия пыток, - попросил друг.
-Нет, больной, - протянул врач, записывающий что-то в свой планшет. - Мы вот прямо в порядке исключения, только ради вас даем на день камеру. Вы ее должны будете вернуть! В ней будет тридцать девять ампул. Одну сейчас вам уколем, посмотрите, как это делается. А вот шприцы сами купите. И прививки храните в холодильнике.
Процедура была сложной. Я тоже наблюдала за уколом и понимала, что Гоша сам себе это делать каждое утро не сможет. Особенно, если будет и дальше пить с Давидычем. Поэтому прививки делала ему я.
-А вот и моя мучительница пришла, - приветствовал меня ассистент по утрам.
-Так, больной, без криков, - я изображала делового врача.
-Люблю ролевые игры, - это был лишний повод для друга пошло шутить.
И каждый раз я прикасалась к гусиной коже на его прессе марлей со спиртом, я сама очень волновалась: как бы не сделать ему больно.
-У тебя легкая рука, я даже не чувствовал уколов, - Гоша, видимо, тоже вспомнил про лису в подробностях.
Он налил мне вина, себе - коньяка. Когда мы оба выпили свою половину, ассистент спросил:
-Зачем ты меня обнадеживаешь?
-Что? - в моей голове звучал прибой, мешавший нормально слушать и говорить.
-Так ласково меня позвала за собой, в отеле заступилась, рубашку подарила, на свидание намекнула, - мужчина покраснел от выпитого и сказанного. - Зачем, Поля? Я же знаю, что в твоем сердце - только Милош… и все равно надеюсь…
-А почему надеешься? Что так тебя во мне поразило? - влюбился? - возможно, я была по опьянению в тот момент на уровне Гоши.
-Глупые вопросы, Полина, - засмеялся Георгий, закрыв глаза рукой. - Я постепенно тонул в тебе. И я до сих пор погружаюсь.
-Ну, в какой момент ты решил…
- Может, это другие с тобой принимали решение, влюблялись по заказу! - Георгий повысил тон и зажестикулировал. - А я ничего не могу сделать. И моментов была масса. Хоть бы и эти проклятые уколы в живот. Ты так каждый раз переживала, что мне ничего не оставалось кроме того, чтобы глупо шутить.
-Зачем?
-Чтобы не заговорить снова о своей безответной любви.
Гоша встал из-за стола, уставился в окно.
-Или помнишь… - проговорил он. - Генка Жилин слег с краснухой, а он мне помогал снимать курсовую.
-Помню, - отозвалась я, изучая профиль друга.
-Ты тогда сказала: "Без паники, Кузнечик, я все сниму!" Взяла камеру и помогла мне. Все кадры были хорошие. Но не по моей раскадровке, - друг повернулся на меня. - Мне пришлось перерисовывать ее и подделывать подпись руководителя.
-А почему не попросил переснять?
-Потому что я не хотел тебя расстраивать.
-Как ты любишь говорить, Гоша, в этом весь ты, - я налила себе еще бокал вина. - Еще коньяку?
-Нет, не хочу.
Потом Гоша подумал и все же плеснул себе еще крепкого алкоголя. Когда фигурная коньячная бутылка подошла к концу, ассистент был беззаботно весел. Пел песни, пытался со мной танцевать.
-Кузнечик, успокойся, - меня мутило от выпитого терпкого вина.
-Не зови меня насекомым, зови меня птичкой, - друг хотел сесть, но промахнулся мимо стула.
-Зяблик, ты низко полетел. К дождю.
-Тогда доставай зонтик, - он картинно лег, закинув руки за голову.
-Ладно, спокойной ночи, - ответила я и потушила свет.
Через час Гоша дополз до нашей кровати и примостился с краю. Я еще не спала, борясь с ощущением полета на вертолете, которое возникло из-за выпитого. Поэтому встала и подтащила друга ближе к середине кровати чтобы он не свалился.
-Нет, Полина, я буду кричать! - отреагировал Георгий.
-Много о себе думаешь.
-Просто тебя хорошо знаю, - Гоша вызывал жуткое отвращение запахом перегара. - Я не стану строчкой в твоем списке трофеев.
-У тебя есть хорошее средство защиты, - я разозлилась и отвернулась на другой бок.
-Какое?
-Вонь, которую ты источаешь, когда напьешься.
-Спасибо, я старался.
Утром Георгий долго валялся в постели, всклокоченный и все такой же вонючий.
-Иди, помойся, что ли, - громко проговорила я в ухо другу.
-Не надо, мне больно, - простонал Гоша.
-Заодно протрезвеешь, - я удивлялась тому, как у меня получается чувствовать нежность и отвращение к одному и тому же человеку.
-Ты сама меня споила.
-Ну, ты же заскучал по барам.
- Сейчас опохмелюсь…- ассистент приподнялся на локте. - Подожду, пока пройдет звон в ушах. Подожду, пока исчезнет тошнота. Подожду, пока перестанет двоиться в глазах… И я тебе такой скандал учиню!
Я схватила и потащила Гошу в ванную. После холодного душа он стал спокойнее. Мы пошли на море, которое зазывало нас своим шумом. Мне казалось, что я могу вечно сидеть на берегу, слушать шепот волн, видеть сон наяву. Георгий сгрузил с плеча ящик и треножник.
-Будешь рисовать море?
-Нет, кое-что получше.
Я подготовила рабочее место, потом взяла Гошу за руку и усадила напротив.
-Что ты задумала? - по взгляду было видно, что мой друг все прекрасно понял.
-Голову держи так, руки сложи так, - я поворачивала его таким образом, чтобы свет лучше ложился на лицо.
-Я совсем не гожусь в модели, - мужчина протестовал, но сам никак не сопротивлялся. - Я не сахарный красавчик, Полина.
-Тебе не нужно быть сахарным красавчиком, - я держала его за плечи. - Я хочу нарисовать тебя.
-Хорошо, - он внимательно посмотрел в мои глаза, видимо, пытаясь угадать, правду ли я сказала. - Тогда рисуй.
Я работала в этот раз акриловыми красками. Масляные были слишком капризными, вязкими для меня и для образа, который я задумала. Гоша целый час выдерживал пытку позированием. За это время я успела сделать задний фон.
-А сказала, будет портрет, - друг оставался все таким же ироничным даже в те моменты, когда другие мужчины таяли, как масло на раскаленной сковороде. - Или я - вот эта точка на горизонте?
-Не беси меня.
-Да я не против быть маленькой кляксой, - не унимался Георгий. - Только зачем я тогда сидел целый час?
-Завтра продолжим, имей терпение.
На следующее утро мы пришли очень рано, чтобы застать восход.
-Холодно, вообще-то, - протянул Гоша, укутывая меня в одеяло. - Точно не замерзнешь, Клод Моне? Только вытащил тебя из больницы.
-Сядь уже, - я торопилась чтобы поймать хороший момент с малиновыми лучами. - Можешь укутаться, я буду рисовать только лицо.
-Ты прямо не торопишься, я так посмотрю.
-Я растягиваю удовольствие.
Гоша прыснул со смеху. Пока позировал хорохорился и задирал меня, предлагая просто добавить точке на горизонте руки, ноги и больше не страдать. Но по взволнованному взгляду было видно, что и сам мужчина наслаждался моментом. Свет встающего из-за гор и моря солнца осветили Гошу, подожгли его карие глаза, придали невероятный шарм моему спутнику. Георгий взглянул снова на то, что я успела изобразить.
-Я вижу в зеркале другое лицо, - начал он свою тираду.
Я прижала палец к его губам, заставляя замолчать.
-Здесь я художник, - огненные от восхода глаза горели возмущением. - И я тебя вижу таким.
-Красным?
-Пламенным, энергичным, горячим.
Гоша отвернулся от меня, но я успела заметить пожар смущения, который занялся на щеках мужчины.
В третий раз мы пришли ловить закат. Вечером было потеплее.
-Ты поставишь мой портрет рядом с Милошем? - спросил Георгий, сидя в выученной позе.
-Да, если хочешь, конечно.
-Думаю, им вдвоем будет веселее.
Я дописала его тело в синей рубашке и расстегнутой кофте. В тот момент я заметила парадокс. Обычно мужчины влюблялись в меня, когда я рисовала их портреты. С Георгием же получилось наоборот. Я страстно полюбила в нем потрясающее обаяние, особо милые сердцу черты, даже косую ухмылку. В четвертый раз нетерпеливый натурщик начал продавливать меня, чтобы я не брала все свое вооружение.
-Нет, я не закончила.
-Тебе нравится меня мучить, - возмущался друг, пока нес ящик. - Только ты забыла, Полина, спросить, мазохист ли я.
Когда портрет был готов полностью, Гоша долго смотрел на него.
-Я точно такой? - он тронул край картины там, где я оставила несколько алых мазков, испачкал свои пальцы. - В твоих глазах…
-Да, именно такой, - я взяла его руку и оттерла от краски тряпкой.
-Даже, когда спорю и пререкаюсь?
-Особенно, когда учиняешь скандал.
Я поставила портрет в номере на самом видном месте. Георгий перед сном долго изучал мой труд, сидя на краю кровати.
-Нравится? - его очарованность картиной радовала меня.
-Ты очень красиво рисуешь, Поля. Конечно, нравится.
Гоша еще чуть-чуть помолчал. Потом повернулся ко мне, выразительно глядя мне в глаза, спросил:
-А завтра… завтра у нас будет свидание?
Я так давно не слышала это слово - свидание - что сначала не знала, что ответить. Я просто утонула в волнах смущения, радости, трепета, словно меня впервые звали на романтическую встречу. Да, я проводила досуг с мужчинами. Но в основном, все они были непригодны для брака, поэтому избегали таких волнительных формулировок.
-Если ты приглашаешь, - нежность поднялась к горлу и мешала говорить уверенным тоном.
-Я приглашаю вас, - Георгий весь засветился от радости, взял за руку, - милая Полина… На свидание. Пожалуйста, составьте мне компанию. Что там еще говорят в таких случаях по этикету? Буду ждать с нетерпением.
-Еще целуют руку, - прошептала я и ощутила осторожное прикосновение его губ к тыльной стороне своей ладони.
После обеда я осталась в номере прихорашиваться. Надела красное платье. С кем-то другим я, возможно, не торопилась бы. Но Гошу не могла заставлять ждать долго, поэтому сразу спустилась. Он переоделся в свой выпускной оранжевый костюм и синюю рубашку, которую спешно стирал вчера ночью для свидания. Мы отправились в театр.
-За столько лет костюмчик не износился? - удивленно спросила я.
-Ну, я бережливый. И потом это же мой лучший образ, - Георгий любовно стряхнул с лацкана лишнюю нитку.
-Почему?
-Ты приглашала на танец на выпускном только меня, а оделся бы, как и все, в черное… - его глаза искрились самоиронией.
-Нет, - я поправила оранжевый галстук, - это заслуга не костюма. И вообще, сейчас тебе нужен был бы красный. Чтобы мы гармонично смотрелись.
Даже если бы Гоша пришел на выпускной в мешке из-под сахара, как Мерлин Монро, я бы приглашала только его. Мой друг был самым умным, веселым, общительным на курсе. Только с ним я была раскрепощенной, была собой. Как и в театре, казалось бы, на строгом мероприятии. Актеры для постановки приехали из Кургана. Уже за столь долгую дорогу они были достойны рукоплесканий. А, вообще, спектакль был похож на сотню обычных мелодрам. Но мне все равно понравилось, потому что мы тихо перешептывались с моим кавалером, перемигивались, сдерживали смех в самых очевидных местах или когда артисты совсем перегибали палку в игре. На улице мы смогли нормально обсудить постановку. Гоша притормозил у цветочного магазина, попросил подождать его. Вынес оттуда облако из синих георгин.
-Прости, сразу не стал покупать, побоялся, что актеры отожмут на спектакле.
-Хороший каламбур: георгины от Георгия, - я ласково погладила круглые цветочные шапки.
Мой кавалер привел меня в лучший на курорте ресторан.
-Слишком здорово для первого свидания, - улыбнулась я.
-Мне кажется, в самый раз, - Гоша галантно помог мне сесть.
Мы заболтались до поздна. Я смотрела в его глаза, светящиеся сотнями огоньков от подсветки, и не могла оторваться. Наконец, официант вежливо намекнул, что весь персонал хочет домой.
-Позвольте, я провожу вас, - Георгий изображал романтичного кавалера до самого конца.
В номере Гоша переоделся в спортивный костюм после ванны. Сделал вид, что это не он ходил со мной на свидание.
-И кто же этот счастливчик? - друг изобразил ревность на лице, уперев руки в бока.
-Самый очаровательный мужчина в Ялте, - я смеялась в ответ.
-Ооо, это, наверное, вот этот? - Георгий указал на свой портрет. - Энергичный, яркий, горячий?
-Он самый, - я делала вид, что подзадориваю ассистента.
-Ну, у него хороший вкус на букеты.
-У него, вообще, отменный вкус.
В ночной тишине я не могла уснуть. Смотрела в потолок, разделенный лунным лучом. Думала о том, что же делать со своим сумасшедшим чувством. Оно заставляло улыбаться без причины, гореть от стеснения, мечтать о будущем, от которого я уже отказалась.
-Поля, - тихо позвал Гоша.
-Что? - отозвалась я.
-А завтра будет еще свидание?
Я повернула голову. Лицо самого крутого и лучшего друга было так близко. Он всегда был рядом. Я же постоянно искала любовь, бросая взгляд по сторонам. А могла сразу хорошо присмотреться к тому, кто рядом. От этих мыслей кровь застучала в висках.
-А ты поцелуешь мне руку снова? - ответила я вопросом.
Гоша торопливо схватил мои пальцы, припал к кисти нежно, трепетно, вызывая у меня дикий жар.
-Приглашай столько, сколько хочешь, - прошептала я. - Приглашай хоть каждый день…
И каждый раз Георгий придумывал что-то новое. Он катал меня на лодке, водил в художественную галерею, возил на зубцы Ай-Петри, устраивал романтический ужин прямо на пляже, веселился со мной в парке.
-Прошло уже десять свиданий, - проговорила в очередной вечер, смотря на желанные губы мужчины. - Я заслужила поцелуй?
-Не знаю, - он зарделся. - Меня мама не так воспитывала. Я думал, на свадьбе поцелуемся.
-Ууу, - протянула я. - Это когда будет… А сближения хочется сейчас.
-Если вы уважаете меня, Полина… - Гоша говорил серьезным тоном, все еще играя роль галантного незнакомца. - Если для вас все, что сейчас происходит, не игра...то не будете настаивать.
Я взяла Гошину руку, взвесила ее на своей ладони, пожала его пальцы. Потом взглянула в его глаза. Могла ли я рискнуть, посчитав, что друг просто шутит? Нет, ни в коем случае… Уже второй раз в жизни со мной рядом был абсолютно честный и чистый мужчина, который стоил того, чтобы потерпеть.
-Вы очень принципиальны, - мой собственный шепот напоминал мне шум волн. - Это делает вам честь. Я, конечно, подожду. 
Потом мы все же отправились обратно в Иркутск. Ощущение, что наша милая сказка кончилась, превратилось в докучливую птицу. Она села мне на плечо и нашептывала черные мысли, что все кончено, что Гоша, может, просто поддался волшебству моря. Дома было тихо. Мы отдали окончательно перед отъездом Милу Хитрову, поэтому никто не мяукал и не шуршал. Я водрузила портрет Гоши рядом с изображением Милоша. Отметила про себя, какие же они разные по типажу.
На следующее утро мы отправились первым делом в Роскино. Нас встретил очень недовольный Олег.
-Вы пока на солнышке грелись, я боролся, как мог, - ворчал режиссер монтажа. - Но вот сцену битвы спасти не удалось.
-Почему? - у меня задрожало все внутри.
-Ну, кто-то совсем бдительность потерял на съемках, - Олег сложил руки на груди. - Хотел не показывать пальцем. Но вы меня взбесили своим неожиданным отпуском. Так что кляните себя, товарищи режиссеры. У вас все крупные планы не в фокусе получились.
Воцарилась затяжная пауза. Олежа начал перематывать нам пленку, тыкая резко пальцем в экран, приговаривая:
-Вот, вот, вот! Все крупные планы - это брак. Что-то, может, с камерой случилось, или Васька с ума сошел.
-Я виновата.
Я осознавала, что если бы нормально лечилась, не торопилась бы закончить съемки, не было бы такой проблемы.
-Я тоже хорош, - проговорил Георгий.
-Пил небось там по-черному? - злобно спросил режиссер монтажа.
-Нет. Просто потерял голову.
-Так найди ее, Гошка! - Олег вскинул руки, словно просил у неба пощады. - И водрузи на плечи! Что делать будем?!
-Снова поедем в Плес, - ответила я.
-Да давай в павильоне… - начал ассистент.
-Нет, разница будет заметна.
Я поняла, что это шанс. Староверы под Плесом были готовы сняться в фильме для сопротивления. Нужно было все равно под каким-то предлогом попасть к ним. Пришлось долго объяснять мою задумку Гоше. Он упрямился, злился. Потом все же согласился. Хитрову я убедительно солгала, что сломалась камера. Мы взяли усеченный состав команды, с трудом собрали ту же самую массовку. Пришлось звать заново и нескольких актеров второго плана, которые тоже мелькали в кадрах битвы. И снова нам выдали вагончики, что очень расстроило Георгия. От тряски на осенних дорогах у меня на передвижной жилплощади снова размотало дверцы шкафа.
-Ты их ручки связывай, - ворчал ассистент, орудуя отверткой. - Тогда все в порядке будет.
Я стояла сбоку от него, наблюдала за тем, как напряжены мышцы его предплечья, как сосредоточен взгляд мужчины.
-А может, я специально не берегу мебель, - вырвалось у меня.
-Новую тебе не дадут, не надейся, - друг закончил починку. - Мне что, в мебельщика переквалифицироваться?
-У тебя хорошо получается.
Я подошла и прикоснулась к щеке Гоши. Но строгое выражение не собиралось уходить с его лица.
-Что ты делаешь?
-Глупый вопрос… - я попыталась урвать поцелуй.
-Не надо, - Георгий увернулся. - Я же попросил подождать. Ты забыла?
-Да ты сам несколько раз… - я разозлилась на себя за несдержанность.
-Помню, - ассистент отодвинул меня и начал собирать инструменты. - Тогда я был молодой и глупый. А сейчас старый и умный.
Он ушел, а я села на подножку вагончика. Крутила в руках один маленький шуруп, который Гоша забыл.
-Почему такая женщина грустит? - это был Артур Чикотов.
Актер подошел тихо, словно крадущаяся кошка. Его темные глаза давно изучали меня, с самого начала съемок.
-Какая такая? - спросила я с вызовом.
-Роскошная, - мужчина оперся о дверь так, чтобы быть еще ближе.
-Так я не грущу, - я спрятала шуруп в карман. - Я думаю.
-О чем?
-О том, что вам надо, Артур, не забыть про свои движения в кадре… Когда в вас попадет стрела.
-С этим нет проблем, - Чикотов не понял намека, поэтому продолжал упорствовать. - Может, посмотрим на луну? Сегодня полнолуние.
-Нет, спасибо. Мне есть, с кем гулять по ночам, - я начала подниматься с подножки.
-Полина, - актер схватил меня за руку.
-Потерпите до Иркутска, - я отбилась от его хватки. - Там, возможно, кто-нибудь обратит на вас внимание.
Я захлопнула дверь. И просидела одна до тех пор, пока не стемнело. А потом раздался двойной стук. Значит, пришел Гоша. Все же я подглянула в прореху между занавесками. Сразу узнала силуэт мужской фигуры на лужайке, залитой лунным светом. Я тихо вышла и вынесла камеру с микрофоном. Ни слова не говоря, мы отправились на встречу к связному. Стас передал специально для меня им шифровку с указанием, где и когда ждать. Нужно было пройти гору Левитана. За ней начиналось ограждение. Теперь я резала проволоку, как Петер. Но только аккуратно, осторожно, чтобы потом можно было сцепить разомкнутые концы, замести следы. Гоша даже сообщником был идеальным. Он был более быстрым, ловким, юрким. В конце концов, и весил меньше внушительного прибалта. Нас ждали у трех лип, ронявших пожухлую листву. Всю ночь в свете фонарей мы снимали дома и быт людей, которые не захотели жить по правилам. Они продолжали создавать пары: только один муж, только одна жена. Рожали столько детей, сколько хотели. Помогали друг другу, не держали стукачей, уважали своего лидера. Это был седой мужчина с окладистой бородой. Его позывной был Сорока.
-Когда же Легион хочет начинать? - спросил он, собираясь провожать нас с Георгием.
-Когда будет готов наш фильм, - я старалась выражать мысли короче. - Мы подготовим людей в центре.
-Правда, что на Сахалине тоже есть такие, как мы? - Сорока задумчиво следил за тем, как я вытаскиваю кассету, бережно заматываю ее в тряпку.
-Конечно, - я отвернулась от взгляда мужчины, пряча свое сокровище за пояс. - На Юге и Севере тоже есть.
- Про них я слышал.
Расей довел нас до сигнальных лип. Объяснил, что в предрассветный час у цепочки идет смена караула, поэтому можно будет успешно проскочить. Нам пришлось с Гошей ждать. Я держала его за руку, ласково водила пальцем по синим дорогам вен, которые выступали на его кисти.
-Ты хотела бы поставить мне клеймо? - шепот Гоши смутил меня.
-Дурацкий вопрос, - прошипела я. - Я не хочу делать тебе больно.
-Ты поняла, в каком смысле я спрашиваю…
Я взглянула на Кузнечика. Он так серьезно смотрел, что мое сердце замирало.
-Ты в опасности, Гоша, пока находишься рядом со мной, - я хотела быть честной до конца. - Не стоит заходить так далеко.
-Я люблю рисковать, - в этот момент у него, действительно, была безбашенная улыбка, чарующая и неповторимая. - Ты и так мой адреналин. Помнишь Кронштадт?
-Конечно.
Я прислонила голову к стволу липы, пытаясь вспомнить имя командующего цепочкой, которого я тогда соблазнила. Вроде бы его звали Владимиром. Я помнила только то, что у него был низкий голос. Он помог нам передать курьеру из Финляндии письма и шифровки связному Эдуарда. Но для этого мне приходилось ходить на свидания с военным, хотя я не получала от них никакого удовольствия. И в очередной раз меня хватился другой наш медик - Петр. Когда Владимира вызвали по рации, мы смотрели с ним на звезды, сидя на берегу залива.
- Пропала Аистова, прием, - прошипел голос из аппарата.
- Понял, - ответил Владимир.
Мы по понятным причинам шифровались, поэтому любовник предложил сделать обманный маневр.
- Я тогда пойду, - прошептал он. - На базу. А потом сделаю вид, что нашел тебя.
- Ладно, - мне, в целом, было все равно.
Я смогла просидеть на месте минут десять, размышляя о том, как сильно хочу человека, который всегда будет рядом, всегда будет честным со мной. Череда романов прошла перед моими глазами, показывая, что практически каждый мужчина не соответствовал моему запросу. И я решила не ждать Владимира и пошла вдоль морского берега.
- Поля, - мне навстречу вышел Гоша. - Да наконец-то. Я думал, ты на набережной.
- Что ты делаешь здесь один? - я удивленно смотрела в его серьезные глаза.
- Не усидел, - прозвучал ответ. - Петр там зашел к тебе в вагончик, типа поговорить ему нужно было. Потом ко мне стучался. Я ничего ладного не придумал, чтобы его успокоить.
Друг взял меня за руку. Я шла рядом с ним и понимала, что никто на свете меня бы и не нашел. Только Георгий знает меня так хорошо, что начал поиски с прибрежной полосы.
- Нас точно оштрафуют, - проговорила я, осознавая, что сейчас вернется Владимир и не обнаружит меня.
- Скажем, что больше так не будем.
- Может срежем?
- Может и срежем, - отозвался Гоша, остановившись у какого-то забора.
Мы успешно перелезли на одной стороне. А на другой ассистент напоролся на арматуру. Она проткнула ему икру. Я бы на его месте кричала, как сумасшедшая.
- Вот это погуляли под звездами, - простонал Гоша, снимая ногу с металла. - Подожди, я сейчас тебя подхвачу, здесь много арматуры понатыкано.
Потом он хладнокровно перетянул ногу своим ремнем. Я заставила его опереться на себя. Я тогда ощутила, как страх сжимает внутренности, въедается в мою душу. Хотя стрессовых ситуаций уже было в моей жизни достаточно. Но Георгий не дал мне сполна пропустить через себя драматичные переживания. Он завел песню: "Вместе весело шагать по просторам".
- Отличный выбор музыкального сопровождения, - не выдержала я.
- А то... я лучший в работе со звукорежиссером.
- Лучше меня?
- Лучше даже Тарковского.
В моей голове начали тесниться сотни смешных и добрых воспоминаний, связанных так или иначе с Гошей. Он прижал мою ладонь к своим губам. Я открыла глаза.
-Я хочу знать, - его шепот волновал душу, - ты выберешь меня или нет?
-Я подумаю, - я хотела дать положительный ответ, но боялась.
-Все понятно, - мужчина криво ухмыльнулся. - Ялта осталась позади, огненный красавчик не пришел, а серый Кузнечик не так интересен.
-Не начинай. Я отношусь к браку с ответственностью. Понял?
-Да, хорошо, хитрая Лисичка. Я подожду еще лет пятьдесят, пока ты подумаешь.
После легкой перепалки мы смогли спокойно пройти заграждения и даже сцепить испорченную проволоку. На сон оставалось несколько часов. Но вместо того, чтобы хоть как-то отдохнуть, я путешествовала по лабиринтам памяти. Я вытащила из своей картотеки совсем пыльных воспоминаний первый фильм, который сняла. Тогда мне дали старого и занудного Изяслава Андреевича. Он постоянно меня третировал. Я жаловалась друзьям каждый вечер. И один раз даже пошла составлять компанию Гоше в баре. Я тогда выпила много водки и плакала на плече друга. Георгий довел меня до квартиры Лены. Ее не было дома. Поэтому ему пришлось искать ключи в моих карманах и открывать двери. Он уложил меня на постель прямо в одежде.
- Не уходи, - попросила я тогда.
Подумать только... Уже в тот момент между нами могло что-то случиться. Разговор, поцелуй, ночь любви. Все, что угодно. Но Гоша держал меня за руку и рассказывал, что я обязательно сниму шедевр, меня отметят премией, мое имя появится в газетах.
- Ты самая лучшая на свете.
- Нет.
- Не спорь со мной, - его карие глаза в ту секунду смотрели ласково, без капли насмешки. - Я знаю, что ты самая сильная и талантливая.
- Я не закончу фильм. Я с трудом продиралась сквозь все эти вычитки. А теперь Изяслав Андреевич меня изводит. Он прав... Я ничтожество.
- Я с ним не согласен, - Георгий положил другую руку на мой лоб. - Ну, хочешь, я тебе помогу?
- Как?
- Как смогу. Просто скажи: хочешь или нет?
- Хочу.
- Тогда спи. Как там во всех сказках? Утро ночи мудренее.
Точно... После нашей беседы Гоша перевелся с должности режиссера на ставку ассистента.
Когда все начали шумно готовиться к воссозданию горе-сцены с боем, я подняла себя с постели силком. Тогда я поняла метафору Цоя: "Как рваные флаги". Я чувствовала себя тряпкой, по которой проехались бульдозером. Георгий тоже выглядел неважно, был очень зол. Он крыл матом массовку, размахивал руками. Вася что-то хотел возразить. Но ассистент кинул в него раскадровками. Оператор с психом взял ватманы и начал их пересматривать.
-А, вот и наш режиссер изволил проснуться, - Гоша искрился сарказмом и обидой. - Не хотите ли дать наставления оператору, актерам, может быть?
-И тебе дам наставления, - бросила я и пошла выставлять статистов, как надо.
Я никогда не командовала и не психовала. Я предпочитала придавать людям нужные позы, словно готовила их к портрету, коротко объясняла, что нужно изобразить. Не без омерзения я прикоснулась и к Чикотову. Актер смотрел на меня с вожделением, пока я проговаривала ему задачу.
-Полина, - его голос был с хрипотцой. - Когда же мы…
-Сейчас мы всецело поглощены работой, - обрезала я его речь. - И поверьте, Артур, я не сплю с актерами. Забудьте.
Съемки проходили долго. Нужно было идеально повторить битву с полным наборов планов. Сделали несколько дублей. Потом сразу же пошли осматривать пленку.
-Все, можно сворачиваться, - с облегчением сказал Гоша, промотав отснятый материал. - Когда едем?
-Завтра еще отдохнем, - я положила руки ему на плечи, привычными движениями массируя их.
-Зачем?
-Я хочу тоже пригласить тебя на свидание.
Георгий поднял голову на меня. По его лицу было видно, что он никак не ожидал такого предложения.
-Или ты не хочешь? - я наклонилась к мужчине и говорила вполголоса.
-Хочу, - он снял мою правую руку и поцеловал ее. - Но мне нечего надеть. Я же всегда на съемки беру старую одежду.
- Велика беда, Гошенька, - хихикнула я. - Слишком много значения придаешь одежде.
Я легла пораньше, напившись снотворного. Утром даже выглядела вполне свежо. Постучала в вагончик Кузнечика. Он вышел ко мне с чашкой кофе в руке.
-Ты приходишь на запах? - мужчина ехидно улыбался.
-Да, - ответила я, подскочив на подножку.
Отпила кофе прямо из его рук.
-Ну что? - игриво спросила я. - Ты готов?
-Не совсем.
-Ну, ты же мне доверяешь? - я заглянула в любимые глаза, которые утром казались янтарными.
-Не очень.
Сначала мы отправились в магазин одежды. Там Георгий заявил, что ему интересно, как бы я его одела на свидание.
-Если с Клементиной, - я не унималась, Тина стала моей фирменной подколкой, - вот этот ярко-розовый костюм идеально подойдет.
-А если на встречу с самой восхитительной женщиной? - Гоша очень трогательно смотрел на меня.
-Выбери зеленый, - посоветовала я. - Он сделает тебя самым потрясающим.
А себе я нашла платье с васильками и зелеными узорами, чтобы гармонировать со своим кавалером. Переодевание помогло, Георгий вел себя увереннее. Я повела его кататься на катере по Волге. Изучали город с воды, болтали на отвлеченные темы, вспоминали университетские истории. На обед я пригласила своего возлюбленного на террасу, висящую над водой. После прогулялись по Плесу. Городок был очень маленький, но уютный, похожий на старинную открытку. В доме культуры танцевали танго пары из туристов пенсионного возраста.
-Пошли, - потянула я Гошу. - Ты же любишь танцевать.
-Я не такой уж и фанат старческих вечеринок, - он пытался упираться.
-Ну, достать мне удовольствие, - я положила его руку себе на талию, свою устроила на его плече, - пожалуйста.
-Я умею только вальс, - со вздохом признался мой спутник.
-А ты импровизируй.
Для финала нашего дня я задумала вечерний пикник. Нужно было вернуться в вагончик за пледами и моими заготовками. Я вынесла корзину на улицу, когда передо мной вырос Чикотов.
-Полина, - проговорил он своим хриплым голосом. - Ваше последнее слово?
-Сколько можно говорить? - разозлилась я. - Я невнятно выразилась?
Актер вскинул руку. Я ничего не успела сделать или понять. Меня оттолкнул Гоша и получил пулю в плечо. А потом выбил правой ногой пистолет из рук Артура.
-Мразь! - это было последнее, что смог проорать Чикотов.
Георгий с разворота врезал ему в челюсть левой пяткой. Актер повалился на землю, как мешок с картошкой. За молниеносной дракой наблюдала группа, высыпавшая из вагончиков на звук выстрела.
- А что это было сейчас? - выразил общий вопрос осветитель Борис.
- Это был нокаут, - проговорил побледневший Гоша. - Но не волнуйтесь, коллеги. Сотрясение мозга ему не грозит. В этой голове нечему сотрясаться.
Пришлось срочно ехать в больницу в Иваново. Она еще работала, хоть туристический сезон подходил к своему закату.
-Дела, однако, - хирург осматривал пулевое ранение. - Вас придется оперировать, дражайший. Пуля застряла в кости, стреляли в упор.
Меня пытались выпроводить, но я вновь использовала свою привычную ложь, что Гоша - мой жених. Я не смогла бы спокойно уехать, оставить его одного.
-Эх, мне бы такую заботливую невесту, - мечтательно протянул санитар, приведший меня в палату, где должны были положить Кузнечика. - Вам, леди, не нужен еще один муж?
-Если понадобится, я сразу дам вам знать, - посмеялась я.
Георгия принесли без чувств через час. Он еще какое-то время спал. Я сидела рядом и ласково гладила его лицо, шею, волосы. В тот момент я испытывала облегчение от того, что мой самый дорогой и родной человек жив. Мужчина зашелся в истерическом смехе, выходя из наркоза.
-Что смешного? - я слышала истории, что часто люди в таком состоянии себя не контролируют и несут околесицу.
-Поля, Полина, Полечка, - между приступами хохота повторял он мое имя.
-Да, это я, - отозвалась я.
-Мне щекотно.
-Я тут совсем не при делах, - хохот Гоши меня заразил, я тоже посмеивалась.
-Если так сильно хочешь, - прошептал он, успокоившись, - то поцелуй меня.
-Нет уж, спасибо, - я убрала руки от мужчины, борясь с диким соблазном выполнить его неосознанное желание.
-Ну, поцелуй...Я только об этом и думаю последние дни.
-Почему тогда отталкиваешь меня?
-Боюсь.
-Чего?
-Что ты просто играешь со мной.
Я пощелкала пальцами перед глазами Георгия. Он попытался отследить мое движение.
-Гошенька, ты меня слышишь?
-Конечно, Полечка.
Я смотрела на его бледное и милое лицо. Пыталась запомнить каждую черточку, морщинку, родинку. Я осознала, что без него моя жизнь окончательно превратится в серый студень.
-Ты мне очень нужен, - проговорила я, - больше, чем воздух, вода, больше, чем просто поцелуй. Как я могу играть с тобой, если ты - часть меня, часть моей жизни?
-А почему тогда я так долго ждал этих слов? - взгляд мужчины, наконец, стал осмысленным.
-Потому что каждый раз, когда я начинала проникаться тобой, ты портил момент своими шуточками, - я прикоснулась к перевязанному плечу.
-Хорошо, я буду молчать, - он завладел моей рукой. - Никаких больше шуток.
-Не стоит идти на такие жертвы, - я ухмыльнулась.
-Ну, курить и пить же я бросил… Остались только две вредные привычки. Сарказм и ты.
-Зачем ты завел столько привычек?
-Ну, когда вырвался из клетки дисциплины, я решил попробовать сигареты и алкоголь. Слишком сильно понравилось.
-Чем же?
-После ссор с тобой, они мне очень помогали. Напьешься, бывало, и такой задушевный диалог получается с самим собой. И хорошо еще выпускать дым изо рта в эти моменты. Очень трагично и романтично, как в старом фильме.
-Ты эстет…
-Ты только сейчас это поняла?
-Ты хотел узнать мой ответ, - проговорила я, приближаясь к лицу мужчины.
-Да, я все еще хочу.
Я прикоснулась к его губам, совсем ненадолго, очень аккуратно, понимая, что могу разозлить или смутить его слишком сильным напором. Гоша не стал сопротивляться, просто закрыл глаза. Однако когда я отпрянула от него, мужчина прошептал:
-Я так и знал, что ты добьешься своего. Полина, ты варвар.
-Почему? - удивилась я. - Я же осторожно с тобой.
-Если это осторожно, то я умываю руки, - он поднялся и пошатываясь перешел на мою кровать.
-Гоша.
-Я просил дать ответ.
-Ну, раз ты такой недотрога, то спи там себе в одиночестве, - я сделала вид, что обиделась.
Но все эти треволнения с наркозной болтовней, острыми вопросами, коротким поцелуем лишили меня всех шансов на сон. Я пролежала полночи, изучая в свете фонарей, который лился в окна без занавесок, печати на больничном белье. Когда же пелена быстротечных сновидений застлала мне глаза, мне явился тот самый агент ПИН, допрашивавший меня после бегства Киры. Он командовал моим расстрелом. Его сменил безумный Чикотов, стреляющий Георгию прямо в лицо. Венцом кошмара стал Петер с окровавленными руками.
-Поля, очнись, - я услышала сквозь крик.
-Что случилось? - подскочила я.
-Да так ничего особенного, - я осознала, что рядом сидит Гоша. - Ты просто распугала всех тараканов в этом парадизе.
Меня била мелкая дрожь после резкого пробуждения. Кузнечик устроился слева, уложив меня на здоровое плечо. Правой рукой успокаивающе гладил по лицу.
-Хочешь, я расскажу тебе сказку? - спросил он.
-Про кузнечика?
-Да, и про бабочку.
-Это мелодрама, получается?
-Да, сахарно-сопельная.
Я провалилась в сон, ощущая тепло и дыхание своего мужчины. Он был сильнее кошмаров, лучше снотворного. Нас разбудил медбрат.
-Доброе утро, - он включил свет.
Я нервно подорвалась на постели.
-Кому капельницу? - спросил медработник.
-Желающих нет, - пробубнел помятый Георгий.
-Ага, вижу.
Медбрат заставил мое лекарство от бессонницы перелечь на другую кровать, подключил к его катетеру бутыль с антибиотиком.
-Да что так жжет? Вы мне водку вливаете?
-Да с чего бы на вас такую ценность тратить. Это так, после ранения и перевозки в антисанитарных условиях положено.
Мужчина в белом халате мне чем-то напомнил почтальона Печкина. Когда он укатил свой дребезжащий стол, уже точно было не до отдыха. Я подсела к Георгию, запустила пальцы в его всклокоченные волосы. Он так нежно смотрел на меня, что я не удержалась. Поцеловала его сначала в губы, потом в любимую складку на щеке, в шею, около скулы.
-Не надо, - прошелестел Гоша. - А то я сойду с ума. И украду тебя. И некому будет сдавать фильм про Грозного.
-Думаю, скорее я тебя украду. Я же варвар.
-Нет, не получится. Я буду сопротивляться.
-Кстати, ты так и не услышал мой ответ, - я провела пальцем по его тыльной стороне ладони, рисуя букву "Ж".
-Я внимаю тебе, - Георгий всегда понимал мои намеки, его глаза уже горели.
-Если сделаешь предложение… нормальное предложение… - мне хотелось немного его подразнить.
-Прекращай тянуть паузу. Говори.
-Я выберу тебя, мой родной. Выберу только тебя. Больше никого.
Он поднялся, уронив стойку с капельницей, которая сковывала движения, и обнял меня.
-Я хочу только одного мужа. Слышишь? И это будешь ты.
Я чувствовала его трепет, бешеный стук его сердца. Он не проронил ни слова, ни вздоха. Но мне и так было понятно, что это был самый важный и драматичный момент Гоши. Его он точно не хотел портить шутками.
Так как мы нужны были полиции для выяснения обстоятельств нападения, Кузнечика выписали на третий день.
-Жаль, я уже подсел на эти укольчики и таблеточки, - констатировал пациент.
Мы задержались в Плесе из-за неприятного инцидента еще на несколько дней. Потом правоохранители передали дело в Иркутск. И тогда наш киношно-кочевой караван смог отправиться домой.
После посещения Роскино мне еще пришлось идти в полицейский участок. Покушение Чикотов совершил все же на меня. За это ему давали пожизненное на урановых рудниках. Меня ждали еще визиты в суд, впрочем, как и всю съемочную группу. По дороге из участка я не удержалась и зашла в ювелирный магазин.
-Что ищете? - растянул лицо в вежливой улыбке продавец.
-Роскошный перстень для самого горячего кавалера, - я по привычке ощупывала взглядом смазливого молодого человека.
-Кому-то очень повезло, - он немного покраснел.
Я опустила глаза на витрину, обещая себе, что больше никогда не буду пялиться на других. Потому что меня ждет самый достойный из всех. Из десятков печаток с алмазами, рубинами, изумрудами я выбрала кольцо с раухтопазом. Дымчатый камень сиял гранями и менял свои коричневые оттенки, как глаза Георгия. Я пришла домой, застав Гошу за делом. Он с умиротворением сидел и лепил пельмени.
- Ты кушать хочешь? - спросил он с самой коварной на свете улыбкой.
- Кто-то дарит цветы своей невесте, а ты - пельмени, - констатировала я, любуясь тонкой работой искусных рук.
- Ну, пельмени чем-то похожи на розы.
Я села рядом, обвила его шею и начала покрывать поцелуями щеку, измазанную в муке. В этот раз Гоша не балагурил. Он повернулся и сам прикоснулся к моим губам. Нежно, осторожно, будто боялся спугнуть момент.
-Пойдешь со мной на свидание? - спросил мужчина, оторвавшись от меня.
-Пойду. Когда?
-Подожди. А как же традиции? - Георгий поцеловал мою руку.
-Ты слишком романтичный.
-С тобой - да, моя Лисичка.
Пока мы с Олегом перекраивали злосчастную сцену сражения, ассистент улаживал вопросы со сроками. Мы вышли за временной лимит. Но был уважительный повод - нападение Чикотова. Когда уже мои силы сидеть на одном месте кончились, когда глаза уже не хотели видеть месиво из людей, дверь в монтажную распахнулась. На пороге стоял Гоша. В красном костюме. С букетом белых роз. С еще одной розой в петлице. Я смотрела на него, разинув рот от неожиданности.
-Это что за явление народного артиста? - захохотал режиссер монтажа.
-Да так, - элегантный кавалер задорно улыбался, - один огненный красавчик хочет увести вот эту восхитительную леди.
-Ой, убери ее с глаз долой, - Олег шутливо поднял руки вверх. - Она мне надоела.
-Ах, вот ты какой! - засмеялась я. - Думала, у нас - любовь.
-Нет, Полина, мне нужно от тебя только одно: нормальные планы в фокусе.
В нашем кабинете Кузнечик приготовил мне еще одно красное платье, подходящее холодной осени.
-Куда мы так фанфаронимся? - захихикала я. - На бал-маскарад?
-Почти. Пока прими эти цветы, - Георгий торжественно вручил мне букет. - Они будут напоминать тебе твои любимые пельмени.
-Я теперь не могу их воспринимать по-другому.
Мы отправились в ресторан. Георгий все время шутил, болтал ни о чем. По его виду я понимала, что он немного волновался. После ужина он повел меня на набережную, освещенную гирляндами и фонарями. Я вспомнила, как часто раньше здесь гуляли квартетом: Наташа, Лена, Гоша, я. Кузнечик встал передо мной на одно колено.
-Ну, не надо такие условности соблюдать, - не выдержала я.
-Полина, мы с тобой местами поменялись? - спросил с ухмылкой Гоша. - Это серьезный момент!
Он достал кольцо, украшенное россыпью темных камней.
-Ты выйдешь за меня?
- Ты понимаешь, что мы с тобой оба окажемся на самом дне ада? - я должна была задать этот вопрос.
-Ничего, я и там сварю тебе кофе, - Георгий надел кольцо мне на палец и поднялся с колена.
-Подожди, - я взяла его за руку. - У меня тоже есть подарок.
Перстень подошел идеально. Мужчина смутился.
-Это аксессуар для какого-нибудь смазливого, утонченного мальчика. Мне достаточно клейма.
-Но не достаточно мне, - я коротко поцеловала жениха. - И, кстати, ты тоже портишь момент. Ты у нас мастер спорта по неуместным шуткам.
- Ну тогда... Тогда говори заранее, - Гоша прокашлялся и добавил официальным голосом. - Внимание, сейчас будет трогательное мгновение, заткните рот, Георгий Климин.
- Ты неисправимый и невыносимый.
- Тебе под стать.
После помолвки пришлось идти в семью Климиных, знакомиться, говорить о подготовке к свадьбе. Меня одолевала тошнота при мысли о торжестве. Я не хотела участвовать в этом кошмаре. Отец и отчимы Георгия приняли меня тепло. Они с удовольствием слушали байки со съемок фильма про Ивана Грозного. Спрашивали, куда хотим поехать в свадебное путешествие. Мать моего жениха - Виктория Региновна - смотрела на меня сурово. Она словно хотела вытрясти из меня душу своим взглядом.
-Мальчики, - оборвала она нашу веселую болтовню, - оставьте нас с Полиной.
Мужья послушно встали и направились на выход. Гоша никуда не собирался, он взял меня за руку под столом.
-Тебя тоже это касается, сынок, - Виктория Региновна метнула молнии строгого взгляда в моего избранника. - Или ты не мальчик?
-Нет, мама, я никуда не пойду, - я почувствовала, как горячие пальцы Кузнечика сильнее сжимают мою ладонь.
-А, понятно. Ты же теперь жених, - она сделала саркастическое ударение на последнем слове. - Слушаешься только свою женщину.
-Да.
-Полина, ты же понимаешь, что сейчас будет исключительно женский разговор? - обратилась ко мне будущая свекровь.
-Понимаю. Но если Гоша не хочет уходить, он будет сидеть с нами.
-С мужчинами нельзя либерально, - Климина говорила ироничным тоном. - Особенно с Гошей. А то сама же вернешь его на третьи сутки.
-Я возврату не подлежу, - сын искрил сарказмом под стать своей матери. - Я скоропортящийся товар.
-Ладно… - она сверлила меня своими карими глазами. - Тогда первый вопрос. Мы срочно играем свадьбу? Ты уже, мальчик мой, надкушенный персик?
-В каком смысле? - переспросила я.
-В том самом смысле, любвеобильная моя, - кривая ухмылка Кузнечика досталась ему от матери. - Мы же сначала сожительствуем, портим репутацию мужчине, а потом выбираем его в мужья. Так же?
-Я сам начал сожительствовать, - начал говорить Гоша.
-Я и пальцем не тронула вашего сына, так что можете готовиться к цирку тщеславия, сколько хотите, - я все еще держала крепкую горячую ладонь, это успокаивало.
-Мне пришло красное письмо, уже второе, - женщина встала, достала из шкафа конверт. - Кто-то разболтал ПИН, что вы живете в одной квартире. Тебе, сыночек, нужно явиться на медосмотр. Или подождем третьего письма?
-Да схожу я к этим эскулапам.
-Смотри мне, если ты уже не девственник! - женщина грозила пальцем. - Ни цирка, ни тщеславия не будет.
-Ничего страшного, я стойко это перенесу, - я не выдержала и улыбнулась.
-Ну, смотрите, - хмыкнула будущая свекровь, кинув мне конверт. - Второй вопрос… Что ж, Гошенька. Сейчас узнаешь, чего стоит твое счастье. Да, Полина? Сколько хочешь в приданое?
Виктория Региновна села на свое место, закинув ногу на ногу.
-Да я не знаю, - этот вопрос для меня всегда вставал палкой в колесе. - По сути, ничего не хочу.
-Ну-ну, дорогуша, - Виктория Региновна стряхнула невидимую пылинку со скатерти. - Гоша, спасибо тебе. Такую занятную невестку мне нашел. Можно теперь и в театр не ходить.
-Поля, - прошептал Георгий, - проси, сколько хочешь.
-Слышишь? Подсказывает, - засмеялась будущая свекровь. - С другими бесился на этом вопросе. Ну, миллиона тебе хватит, чтобы закрыть глаза на упрямство моего сына? Проси, торгуйся, не стесняйся.
-Я еще подумаю.
-Ладно-ладно. Ты, видимо, дурачок мой, будешь любимым мужем, - женщина отхлебнула вина из своего бокала. - Но дальше вопрос совсем не для твоих ушей, дорогой. Полина, его на "курсы любви" записываем? Юру вот не отдали, его жена была не очень довольна. А Дмитрий прошел курсы. И невестка передавала мне благодарность.
Я всю речь будущей свекрови смотрела на своего жениха. Гоша опустил глаза, сначала закусил губу, потом криво улыбнулся. -Может, моя жена меня сама всему научит, - он поднял глаза на мать. - Она мастер спорта по эротическим утехам.
-Да ладно? А с виду такая нежная натура. Хорошо, героическая моя, - Виктория Региновна подошла и пожала мне руку. - Как там по этикету? Спасибо, что выбрала семью Климиных. Обещаем разочаровать.
На улице Георгий приобнял меня, заглянул в глаза, его губы изогнулись в привычной ухмылке.
-Надеюсь, моя мама тебя не напугала? - спросил он. - Ты не передумала выходить за меня?
-Да, уже начинаю передумывать, - я захихикала. - Нуу… она у тебя прямолинейная. Как моя. Когда-то…
Мы побрели медленно домой по улицам, на которые надвигалась ночь.
-Понимаешь, Лисичка, мама так давно пытается из меня сделать нормального человека, - жених говорил задумчиво. - Ну, это же она отдала меня, Диму и Юру на кикбоксинг. Пыталась привить нам чувство стиля. 
Пока Климина с наслаждением занималась подготовкой к свадьбе, я продолжала свою подпольную деятельность. Моим связным стал Стас, который не хотел расставаться насовсем. Однако я все равно провела строгую черту в наших отношениях. Я желала только знать новости с окраин.
Эдуард отправился в Плес, к Сороке. Он смог убедить расеев, что нужно объединяться. Карелия уже горела в огне боевых действий. Юг страны занимался пожаром восстаний. И всем фронтам сопротивления нужна была искра в стане врага. На Кавказе штаб повстанцев взял позывной Аид. На севере - Хель. На востоке властвовал Плутон. Староверы склонялись к кодовому слову "Чернобог". Древние боги смерти обступали Иркутск. Я ждала с нетерпением весточки от Эда. Кадры, снятые мной и Гошей, ожидали своего часа, чтобы превратиться в страшное оружие за сердца тех, кто еще остался в трезвом уме и готов бороться за свою свободу до конца. Раньше я мечтала просто красиво совершить самоубийство. Выпустить пулю в лоб ольхонских чиновников и погибнуть у расстрельной стены. И в моих мечтах Гоша в этот момент был далеко, был спасен. Теперь нужно было придумать новый план, я хотела жить. Я смотрела на Георгия, который с серьезным лицом вникал в пособие идеального мужа, понимала, что не смогу просто так сдаться.
-Кто тебе дал эту гадость? - я подошла и заглянула в книгу через его плечо.
-Вестимо, что мама, - он поднял свои янтарные глаза. - Чтобы я готовился.
-И как тебе чтиво?
-Да так себе... Как я тебя буду встречать с работы, если мы вместе с нее приходим? - засмеялся жених. - Тебе придется, Поля, стоять за дверями еще минут десять, пока я приготовлюсь к встрече.
-Ну-ка, дай сюда, - я потрясла рукой, требуя пособие. - Какой там первый пункт? Желание жены - превыше всего. Так?
-Так, - Кузнечик отозвался эхом, подавая мне книжку мятно-розового цвета.
-Ненавижу этот блевотный оттенок, - проговорила я.
Я поставила инструкцию на прикроватную тумбу, убрала ночник. Достала свои черненые ножи из верхнего ящичка.
-Я пожалуй, пересяду, - сообщил жених, вставая.
-Не волнуйся, Кузнечик, я меткая.
Я взяла первый нож за лезвие, метнула, как учил Петер. Следом запустила второй.
-Тебе можно в цирке выступать, - мой избранник шутливо поаплодировал мне. - Давай откроем свое шоу.
Виктория Региновна устроила самую отвратительную феерию. Всевозможные арки с цветами, куча родственников и друзей, разряженные ангелы, столы с кучей алкоголя, целый оркестр, шумный салют. Я смогла отстоять только то, что платье у меня будет синее и не пышное.
-Как тебе? - спросила я у жениха, смотрящего на меня в зеркало.
-Очень экстравагантно, - в карих глазах плясали веселые чертики. - Все же я выработал у тебя хороший вкус.
-Вообще-то, я всегда хотела выйти замуж в синем.
-Ах вот оно что, - протянул Гоша, подойдя ко мне. - Тебя просто держали в строгих рамках, это плохо.
Он осторожно прикоснулся своими губами к моим.
-А ты что выбрал?
Когда я заглянула в примерочную к Георгию, то чуть не упала от хохота:
-Что это? То есть невеста в нашей паре - ты? - мой франт стоял весь в белом.
- Во-первых, белый мне идет, - поднял он указательный палец. - Во-вторых, хоть кто-то должен быть в светлых одеждах на этом празднике жизни.
-И туфли будут белыми?
- Конечно, не сомневайся в моем чувстве стиля, - Гоша хитро улыбнулся. - Ну, ладно, я добавлю в петлицу синий платок.
- Да уж. Ну, все равно это не переплюнет твой красный костюм.
-Это был мой лучший образ.
 Георгий просто сиял не только благодаря белым одеждам. Он светился изнутри от счастья, постоянно пожимал мне руку, подмигивал. Я пыталась улыбаться, как можно искреннее. Мы оба отказались от шампанского и других горячительных напитков. Чокались со всеми бокалами с минеральной водой.
- Что ж, - к нашему столу подошел Стас, он держал на лице веселое выражение лица, хотя его потемневшие глаза выражали скорбь. - Я поздравляю тебя, Полина. Я надеюсь, ты счастлива. И тебя поздравляю, Георгий. Береги ее, как зеницу ока.
 Я кивнула, намекая, что мы можем отойти. В общественном туалете была занята одна кабинка. Поэтому сначала Станислав начал заготовленную тираду:
- Ты уже хоть проверила, каков он в постели?
- Стас, это лишнее.
- Нет, - он был прекрасен в своей игре. - Конечно, с одними спят, за других - выходят. Но я же верил тебе, Полина. А ты ранила меня в самое сердце.
Наконец, из кабинки выскочил смущенный свидетель Гоши. Только его шаги утонули в музыке и хохоте праздника, Стас затараторил:
- Хель и Аид не хотят. Они слишком скрытные. Плутон вас ждет. В Нельме вас встретит Харон. Это пароль, - алхимик положил мне в ладонь монету с профилем Николая II. - Что сказал Легион?
- Они ждут тебя. Сказали, на твоем месте.
- Хорошо. И сейчас твой позывной - Пандора. 
Стас приблизил свое бледное лицо, заглядывал в мои глаза.
-У меня еще милая улыбка?- он задал вопрос шепотом-шелестом.
- Да, - я положила руку на его щеку.
- Я боюсь за тебя, - добавил он. - Я молюсь за тебя.
- Не стоит. Сейчас просто спасай семью и себя.
- Это мой подарок, - Стас дал мне коробочку.
А в ней лежал синий леденец.
- Вдруг пригодится, - в его голосе звучала насмешка. - Ведь не все пригодные хранят невинность.
- Знаешь, я верю своему мужу. Оставь себе, вдруг понадобится.
-Ты знаешь… больше никто и никогда…
Когда нас с Гошей проводили в покои для первой брачной ночи, супруг очень нервничал. Он каламбурил, ходил из угла в угол, спрашивал, нельзя ли сейчас чуть выпить для храбрости.
- Ты себя очень странно ведешь, - я ехидно улыбнулась. - Боишься меня?
-Ну, это для тебя лечь в постель, как чашку кофе осушить, - съязвил в ответ муж. - А для меня все впервые.
- Нет, с тобой это не чашка кофе на ходу…
-А что?
-Бокал самого дорогого вина.
Я не торопилась, медленно расстегивая пуговицы на его пиджаке, потом рубашке, касаясь его губ так нежно, словно это лепестки хрупкой розы, ощущая его тепло. Меккой для моих поцелуев стало сильное плечо. Я столько слез за все время нашей дружбы пролила на нем, что здесь должно было разлиться Мертвое море.
На второй части свадебного балета мне пришлось снова трясти платком гаранта. Самое отвратительное действо. Мне казалось, что мы погрузились в гниющее Средневековье, и на публику вынесли простыню молодоженов. Я смотрела в ликующие лица гостей и сомневалась, что эти люди способны понять, как низко пали. Когда судья прижимал раскаленный металл к руке моего мужа, я кипела от злости, я не хотела видеть его боль. Когда официальная часть кончилась, я отвела Гошу на кухню. Там торопливо отработала ожог, наложила повязку. Он откинул прядь с моего лба другой рукой.
-Полечка, - голос звучал тихо и проникновенно, - что ты делаешь? Это совсем маленькое клеймо. Ничего страшного.
-Нет, нужно обработать, - я поцеловала его в ладонь.
-Ты слишком заботливая, - я видела, что Георгию приятно.
-Ты мой супруг теперь. - Что хочу, то и делаю. Хочу - забочусь… хочу - слишком забочусь.
Но на следующее утро Кузнечик нарушил свое обещание беречь руку. Он принес мне завтрак в постель.
-У тебя еще ожог не прошел, - рассердилась я.
-Эх, он долго будет проходить. Что ж теперь, не есть нормальную еду? И, вообще, у меня создается впечатление, что я попал в счастливый конец сопельно-сахарной мелодрамы, - он надел свою плутовскую ухмылку.
-Это плохо?
-Но это же еще не конец? - мой ненаглядный привлек меня к себе. - Я тебя ослушался, жена моя. Я сказал маме, что ты попросила удвоить приданое. За вредность.
-Зачем? - я подняла голову.
-Давай сбежим? - Гоша снова уложил меня на свое плечо. - Пожалуйста…
-Но…
-Послушай меня до конца сейчас, - он погрозил в шутку пальцем. - Мы снимем, смонтируем, отдадим повстанцам. Наше же присутствие им не нужно. А потом мы уедем, лапушка моя. В Норвегию. Я передал письмо для Киры. И, конечно, нам нужны деньги. Ведь так?
-Да, так, - я крепко сжала его в объятиях. - Если мы сможем убежать.
-Ну, давай постараемся, - мужчина прильнул к моим волосам. - Для меня. Мне очень хочется жить с тобой долго и счастливо.
А потом муж пошел тренироваться. Даже когда было невыносимо жарко, дико холодно, сильно ветренно, бывший кандидат в мастера спорта бегал, занимался.
-То есть отдыха у нас совсем не будет? - спросила я, выйдя к нему.
- На твоем месте, - Георгий остановил движущийся тренажер, - я бы не ехидствовал. Тоже становись. Давай.
-Что, я? Это женское дело? - я засмеялась.
-Поля, когда речь идет о самозащите, это самое женское дело на свете, - муж увлек меня на балкон. - Вот, знакомься, это макивара. Я держу, а ты бей.
-Зачем?
-Пока ты достанешь свои ножи, тебя десять раз ударят, - спортсмен со стажем наставлял меня с умным видом. - Давай, бей.
В якобы свадебное путешествие мы отправились в Советскую гавань. По легенде, хотели посмотреть суровую природу Дальнего Востока. На самом деле, мы взяли камеру, свет, микрофон. Мы должны были закончить свое кино. Пусть все увидят, как живет периферия, разбитые улицы, мужчины и женщины с усталыми лицами, мечтающие о свободе от желтых писем, проверок ориентации, искусственного оплодотворения, обязанностей стать частью гарема, рожать до тех пор, пока не появится девочка. В Советской гавани мы нашли глухонемого проводника и хорошо заплатили за поездку по заповеднику к Нельме. Всю дорогу Гоша болтал о всяких глупостях, пел, отвлекал меня от дурных мыслей.
- Здесь твой ад? - спросил муж, осматривая вымерший поселок.
- Мой ад остался в "Мулен Руж". А твой?
- Он остался в квартире Лены, под пластом нескольких лет, - на его губах заиграла грустная улыбка.
Когда на горизонте появилось судно, мы зажгли сигнальный огонь на берегу. Это оказался небольшой пароходик. Худой мужчина в сером кителе приплыл к нам на старой шлюпке.
- Прекрасный вечер, дамы и господа, - проводник учтиво снял черную шапку, - не хотите экскурсию по водам Стикса?
- Здравствуй, Харон, - я подала ему монету.
- Отличная плата.
Мы влезли в лодку.
- Таксуете для души? - весело спросил Гоша.
- А то, - подмигнул Харон. - Так-то у меня есть свой бизнес.
На Сахалине нас встретил целый отряд. Они все были молчаливы. Мужчины поднялись на борт пароходика. И он продолжил путь. Мы плыли на Хоккайдо, вымерший японский остров. По прибытию нам дали четкие указания не смотреть на лицо лидера, пока он не разрешит. Я держала руку Кузнечика. Мне так было в миллион раз легче.
- О, наконец. Я думал, уже не стану кинозвездой, - голос был очень знакомым, но я не смотрела вверх.
- Добираться долго, простите, если заставили ждать, - я говорила вежливо, разглядывая берцы Плутона.
- Шива, Кришна, вы свободны.
Когда охрана вышла, лидер сопротивления подошел ко мне и взял за руки.
- Полина, - почему-то он говорил очень нежно. - Ну, посмотри же на меня.
- Костя? - я обомлела, взглянув в голубые с белыми искорками глаза. - Ты?
- Я, - бывший проститут улыбался, как всегда, во весь рот.
Он был словно выше, мощнее, его темные волосы были стянуты в японскую мужскую прическу, бронежилет походил на доспехи самурая.
- Да ладно, - отреагировал Гоша. - Это просто невероятный сюжетный поворот.
- Привет, старик, - Плутон пожал руку моему мужу, повернул ее тыльную сторону на себя. - Ага, я смотрю, ты женат?
- Да, мы поженились, - ответила я.
- Это отлично. Вы друг другу идеально подходите. Поздравляю, - Костя поцеловал мою руку. - Вы же счастливы?
- А ты догадайся, - выпалил Георгий.
- Вижу, все прекрасно вижу, - на секунду повстанец стал серьезным. - Ну, сегодня же вам лучше отдохнуть? А то поезд, машина, корабль. Это утомляет. Завтра осмотритесь, поговорим, обсудим.
Я полночи лежала и не могла поверить, что Костик Балабол стал Богом Смерти, властителем Хоккайдо, лидером Сахалина.
- Не спишь? - рука Гоши ласково провела по моей щеке. - Конечно, как уснуть... Я тоже все думаю, как же эта кукла из коробки стала самураем.
- Завтра спросим.
Воспоминания о прошлом попытались заявить о своих правах. Бледные тени ушедших людей и событий прокрались в мои сны. Утром я была истерзана кошмарами. И все же делала вид, что все хорошо. Я хотела знать, как же Балабол из борделя стал по-настоящему свободным человеком.
- Да как-то так вышло, - хитро улыбался Костя. - Я просто поехал работать на бумажный комбинат. А тут оказались все ребята из "Слуги любви". Мы сначала организовали подпольную ячейку. Потом объединились с кружком в местном университете. Наших сторонников было все больше. И вот сейчас мы тоже стягиваем силы для войны.
Я не верила своим ушам и глазам. Несколько лет назад он был другим. Проститут в тот свой период жизни просто плыл по течению. И вдруг решил сделать крутой поворот. И более того, у него получилось.
- А почему - Плутон?
- Ну, римский бог смерти. И планета.
- Нет, Плутон - не планета, - возразил Гоша, сидя на стуле и закинув ноги на стол.
- Хорошо, - злым голосом отозвался Константин. - Небесное тело. Так нормально, астроном?
- Да, пойдет. Но ставлю в этот раз тройку с минусом.
- Давайте к сути. Что вы хотите снять? Мне некогда сдавать экзамены по астрономии.
- Тебя хотим главным героем сделать, - Георгий встал. - Расскажешь свою историю. Как тебя обижали, угнетали. Может, еще кто из ваших захочет.
- Можно не показывать лица, - добавила я.
- Да мы не стеснительные, - Плутон положил мне руку на плечо.
Я разглядела, что поверх его шестиугольного клейма была набита татуировка. Солнце с острыми лучами и женскими чертами лица.
- Хорошо, тогда подготовь своих бешеных малышек, - мой супруг еще раз оценивающе окинул взглядом повстанца. - Я пока воздухом подышу.
- Да, тебе полезно, а то лицо посинело совсем.
Когда мой муж вышел, Костя присел рядом со мной и взял меня за руки. Поверх прямоугольника, выжженного во время выкупа красовались японские иероглифы.
- Интересно, что значат твои тату, - я не хотела смотреть ему в глаза, сделала вид, что интересуюсь руками.
- Это ты, - мужчина показал на солнце. - Имя Полина происходит от "Аполлона". Ты знала? А это по-японски "умру, но не сдамся".
- Понятно, - я высвободилась из хватки его длинных пальцев. - Я пойду, тоже вдохну морского воздуха.
- Подожди, - Костя преградил мне путь. - Я держу себя в руках из последних сил. Но... Хочу, чтобы ты знала... Я все еще хочу стать твоей планетой... Моя вселенная...
- Ты был ярким астероидом, - я видела, как плескалось в глазах мужчины волнение. - Ты оживил меня, взбодрил, раскрасил небосвод и улетел.
- Я понял тебя, - Константин отступил в сторону, пропуская меня. - Но если… если вдруг, мое солнце…
-Когда вы будете готовы?
-Через два часа.
Я нашла Гошу на берегу океана. Он сидел, подставив голые пятки волнам.
- Ну, как воздух? - я устроилась рядом.
- Не очень, как и самодовольная рожа этого манекена, - улыбка Георгия была ядовитой и печальной.
- Ты ревнуешь?
- Он совсем изменился, весь такой крутой. И так смотрит на тебя, - возлюбленный подобрал камень и кинул в набегающую волну. - И как видишь, я держу слово. Я ничего не сказал такого, чтобы испортить твой драматичный момент с Костиком.
- Нет, ты совсем дурак, - я толкнула Гошу на песок и нависла над ним. - Сейчас мой драматичный момент - с тобой. Ты - в моем сердце. И я тебя из него теперь не выпущу.
Кузнечик притянул меня к себе и обнял. Мы просто лениво лежали на берегу Тихого океана. Гоша перебирал мои пряди волос, а я слушала его дыхание и сердцебиение. Сейчас мне стало страшно потерять и эти минуты.
Через два часа муж настроил, камеру, микрофон. Константин на фоне романтического прибоя рассказал обо всем, о Китае, Японии, о заводах, его браке, работе в публичном доме. Нашлись и другие герои, которые не побоялись поведать о своем унижении, боли, ненависти. Мы отправились в Вакканай, уничтоженный особой модификацией вируса.
- Может, еще побудете у нас? - Плутон вызвался провести экскурсию по руинам японского города. - У вас же медовый месяц, а вы его омрачаете работой.
- Не волнуйся, это для души, а не работа, - посмеялась я.
- Нет, я серьезно, - Костя остановился и посмотрел своими ясными глазами на меня. - Если бы случилось чудо, я бы стал твоим мужем, я бы не отказался от медового месяца.
- Ты хочешь здесь остаться? - я обратилась к Кузнечику.
- Куколка соскучился по мне, - усмехнулся Гоша.
- К сожалению, нет больше достойных собеседников, - повстанец широко улыбнулся в ответ. - Не боишься, что твоя Пандора станет Персефоной?
- Ни капли, - супруг поищурился. - Ты завидуешь? Поля, мы отойдем?
- Ну, ладно.
Они говорили в десяти метрах от меня. Поэтому я не могла расслышать всего. Мы остались еще на две недели. Костя периодически вмешивался в нашу семейную идиллию, заявляя, что мстит Гоше за прошлое.
-Это у вас ролевые игры? - саркастически поинтересовался, повстанец, застав нас за тренировкой. - Гоша, зачем ты прячешься от Полины за тюфяком?
-Это макивара, куколка, - муж хитро подмигнул Константину.
-Можно, я с вами?
-Нам, как раз, не хватает движущейся мишени. Становись напротив Поли.
Мой тренер с деловым видом поставил Балабола. Подошел ко мне и начал давать наставления:
-Смотри, он высокий, значит неповоротливый по сравнению с тобой, но у него длинные руки и ноги.
-Я все слышу, - подбоченился Костя.
-Молчи. Ты сейчас тренажер. Родная, твоя задача не дать ему дотянуться до себя, нанести хороший удар. Бей ногой, рукой ты не достанешь.
-Да даже ногой не достанет.
-Спасибо, разозли Лисичку еще сильнее.
Тренировки продолжались втроем. У меня хорошо получалось уворачиваться, только к концу нашего визита к Плутону у меня получилось пару раз хорошо попасть в корпус Кости ногой.
-Ох, Полина, за что? - хихикал повстанец, припав на одно колено от моего удара.
-Вот молодец! - Гоша стоял в стороне. - Только надо не стоять, вытаращив глаза, Поля, а добивать. В твоем случае - удар в лицо, потом - в затылок.
-Можно не со мной! - сердито крикнул повстанец.
-Мой сахарный, конечно, не с тобой.
 Костя вызвался сопроводить нас лично. Он ехал с нами и в Охотск. Там снова взял меня за руки на прощание.
- Кого ты видишь? - спросил повстанец вполголоса. - Я еще похож на Милоша?
- Нет, совсем не похож, - я пожала его холодные пальцы. - Ты совсем другой, Костя. И я вижу тебя.
- Береги себя, - он отпустил меня. - И береги моего друга.
- Да с каких пор мы с тобой дружим? - бросил Георгий через плечо, забирая наши вещи из багажника машины.
- С тех пор, как чуть не подрались.
Мы тряслись по ухабам в машине, которая везла нас на станцию. Я все бы тогда отдала, чтобы знать… мы едем навстречу восхода новой жизни или торопимся к закату истории…