Надежда

И снова в путь!

Я отправляюсь в плаванье, в море иллюзий, по волнам фантазии.
Призрачный кораблик вне категорий, с неизвестным именем, внушающий ужас и восхищение.

Впрочем, насчёт имени... В моём первом литобъединении была традиция: все авторы заполняли одну и ту же анкету, найденную руководительницей где-то в недрах библиотечных архивов. В частности, там был вопрос: с каким (водным/морским/речным/точно не помню) судном вы себя ассоциируете? Кто-то ощущал себя лодочкой без вёсел, кто-то оказался большим линкором с золотыми буквами "Анна" на борту. Меня отгадали быстро и единодушно: никто из присутствующих не усомнился, что мой кораблик - не что иное как "Летучий голландец". Хоть я и в Голландии-то ни разу не была, и всё, что есть во мне голландского - разве что кусочек сыра, потребленного утром с ломтиком черного хлеба и кружкой черного кофе.

Но разве этот факт помешает мне стать грозным пиратом и грабить реальность, безжалостно выдирая из неё сюжеты и персонажей, дабы перекрасить, перебить номера и продать как плод своего воображения?

И разве не так точно поступают все авторы? Все, кого реальность отторгла, выдавила, подвергла дискриминации за нежелание отформатироваться по стандартам прокрустова ложа? Не в силах изменить довлеющие обстоятельства, уставшие от беспросветности бытия, изломанные, но не сломленные, мы уходим в иллюзорный мир, потому что каждому нужен, жизненно необходим кусочек личного пространства. Где можно обставить всё по своему вкусу, нимало не беспокоясь о возможной тесноте и удобстве содержания: ведь там, в придуманном мире, не копится сама собой пыль, не стоит ежедневном списке дел вечно грязная посуда. Туда может войти только тот, кто приглашен. И даже позвонить может лишь тот, кого ждёшь, и лишь тогда, когда тебе этого вдруг захочется.

Мы пишем в стол или в сеть. Разница невелика, потому что двадцать читателей, действительно прочитавших и даже пытавшихся понять, это гораздо больше, чем ни одного. И гораздо меньше, чем много. Но эти двадцать - твоя команда на конкретный рейс. Они укажут на ошибки и достоинства; они дадут обратную связь, как сумеют; они дадут автору иллюзию, что он не один. В конце концов, они такие же беглецы, изгои и сухопутные неудачники.

Мы возвращаемся. Снова и снова мы возвращаемся. Причина тому одна - слабый огонёк надежды. В глубине души мы надеемся, что однажды... когда-нибудь... может быть... чем чёрт не шутит?.. суша реальности примет нас чуть более ласково.