3. Блиц. Тамара. Коридор

Автор:   Тамара


- Антон, там вас девушка спрашивает у входа в отделение, - молоденькая медсестричка насупила бровки и вздернула конопатый пионерский носик, пытаясь скрыть смущение.

Антон - летчик, красавец, заправский ловелас - проводил ее покровительственным взглядом и поднялся с жесткой как разделочный стол больничной кровати.

Подойдя к зеркалу, он поскреб брутальную трехдневную щетину, поиграл бровями, высунул зачем-то язык, чуть взъерошил челку и вышел из больничной палаты.

В полутемном коридоре мигала и потрескивала тусклая люминесцентная лампа, пахло йодом и гипохлоритом кальция. Вдоль серых стен уныло покачиваясь медленно передвигались темные силуэты больных старух и обрюзгших стариков, израненных и древних, как пленные французы. Две толстых санитарки грохотали в проходе металлической каталкой с больным, укрытым до самого подбородка несвежей простыней. Больной охал и болезненно шарил костлявой рукой по груди.

Как только Антон перешагнул через порог, лампочка на потолке щелкнула, перестала мигать и озарила коридор ровным дневным светом. Все невольно оглянулись. В люминесцентном сиянии по коридору шел молодой, превосходно сложенный и красивый как Аполлон мужчина. От него разбегались во все стороны флюиды мужской силы, дьявольской обольстительности и божественной притягательности. В воздухе запахло фимиамом, мохито и горелыми спичками.   

А Антон шел, небрежно пошаркивая тапочками, мимо смущенно порозовевших стен, мимо пораженно откинувшихся откидных стульев, мимо парадного строя медицинских стеллажей, чем-то подобострастно позвякивавших при каждом его шаге.

Но что сделалось с больными!  Пленные французы вытянулись во фрунт, как перед ожившим Наполеоном. Женщины распрямили спины, включая 90-летнюю горбунью, задышали, вздымая грудь, привстали на воображаемых шпильках войлочных тапочек. При беглом взгляде среди них не оказалось ни одной старше сорока.

А Антон шел, чуть улыбаясь краешком рта, чуть щурясь краешком глаза, чуть поигрывая бицепсами, трицепсами и ягодицами. Когда он проходил мимо двух застывших кариатид, державших каталку, больной на ней привстал и попытался последовать за Антоном, но так и замер с простертой дланью, словно исцеленный в Вифезде.

А Антон шел!

И вот, когда уже свет в конце коридора обозначил ему открытые врата рая, где виднелась стройная девичья фигурка, громовым раскатом прокатился вдоль коридора грубый окрик старшей медсестры:

- Антон Кукушкин, пройдите в процедурную на клизьму!   

 

Он по инерции сделал еще три шага.

Шаг первый – и рухнули мраморные колонны, и пал Карфоген!

Шаг второй – опрокинут вверх ботфортами посрамленный император, только бикфордов шнур кружки Эсмарха торчит из белоснежных лосин!

Шаг третий – уходит в пике сбитый летчик! Погиб! Разбился вдребезги!

Антон замер.

- Что, Геракал, в штаны накакал? За мной будешь, - гнусно захихикал старикашка у процедурной.

Пунцовый Антон поник, скукожился и поплелся к процедурной.

В конце коридора щелкнула и заморгала люминисцентная лампа. Толстые санитарки очнулись и загрохотали каталкой дальше. Больной охнул, откинулся на спину, уронил простертую длань и натянул простыню до самого подбородка.

В коридоре пахнуло гипохлоритом натрия и еще чем-то неприятным из процедурного кабирета.   

Вдоль серых стен закачались согбенные силуэты больных старух и обрюзгших стариков…   

 


© Copyright: Мария Шпинель, 2021
Свидетельство о публикации №221112801901

http://proza.ru/comments.html?2021/11/28/1901