Ивашка

Михаил стоял на заправке в длинной очереди из вереницы машин, медленно продвигаясь вперёд. Минут сорок прошло, когда его «ЗИЛ-157» остановился возле заветной бензоколонки. Он ловко выпрыгнул из кабины на землю, минуя широкую ступеньку, и резким сильным толчком закрыл дверь. Хлопок получился увесистый, казалось, кабина была рада тому, что дверь закрылась так удачно. Дверь закрыть у «ЗИЛ-157» удавалось не всегда с первого раза. Михаил вставил заправочный пистолет в горловину бензобака, подошёл к окошку и отдал заправщице талоны, ожидая, когда восемьдесят литров зальются в бензобак. В это время с другой стороны с шиком подъехал и остановился новенький «ЗИЛ-130». Из кабины вылез щеголеватый водитель в кепке набекрень, отнёс талоны и стал заправлять машину. Он с ироничной улыбкой смотрел то на Михаила, то на его машину, а затем спросил:
– Это за какие такие грехи тебя посадили на этого «Колуна», в наказание, что ли?
Михаил улыбнулся и ответил:
– Сам сел за руль, по доброй воле.
Собеседник ухмыльнулся, покачал головой, хотел покрутить пальцем у виска, но в последний момент одумался и лишь поправил кепку.
Закончив заправляться, Михаил повесил топливный рукав на бензоколонку, сел за баранку и выехал с заправки на трассу.
«ЗИЛ-157» по-разному называли, в зависимости от места и условий эксплуатации. Миша его называл при хорошем настроении «Крокодилом», а если был не в духе – «Колуном». Машина эта с недавних пор принадлежала одной строительной организации района. Как и по какой причине этот автомобиль туда попал, было не понятно. «ЗИЛ-157» практически не использовался для производственных нужд не только из-за ненадобности, но ещё и потому, что никто из водителей не хотел на нём работать. Машина была неуклюжа, маломаневренна, по трассе больше пятидесяти – шестидесяти километров в час не разгонялась, да и на такой скорости в кабине стоял такой шум, что хоть уши затыкай! К тому же не было усилителя руля, чтобы крутить баранку, водитель должен был иметь хорошие физические данные. Были и преимущества у этой машины – по бездорожью «ЗИЛ-157» имел великолепную проходимость, за это его и уважали.
В восьмидесятых годах прошлого столетия в сельской местности Михаил, как и многие жители, по договору с колхозами брал на откорм крупный рогатый скот. Колхозы обеспечивали кормом для животных, а вот с доставкой были проблемы, транспорта не хватало. Михаил был в дружеских отношениях с руководителем той самой строительной организации и часто брал «Крокодила» для подвоза кормов не только для себя, но и для родных и знакомых.
У Мишкиного тестя тоже был на откорме бычок по кличке Ивашка, который за год вырос до немалых размеров. Пришло время сдавать его на мясокомбинат. Председатель колхоза две недели обещал прислать машину, но время шло, уже корм заканчивался, а транспорта всё не было.
Тесть обратился к Михаилу с просьбой отвезти бычка на мясокомбинат. Тот был добрым, отзывчивым человеком, не мог отказать тестю в его просьбе. Михаил подъехал к дому тестя, подогнал машину к подворью и открыл задний борт для погрузки бычка. В это время подошли Николай с Иваном, их тесть пригласил помочь завести бычка по трапу в кузов машины. Мужики дружно взялись за работу. Они поставили трап и хорошо его закрепили, ведь вес у Ивашки был нешуточный – килограммов под семьсот. Когда всё было готово, Николай с Иваном решили перед погрузкой самогоном «поправить своё здоровье», да и для смелости не помешало бы.
Михаил на это сказал:
– Мужики, может, вначале погрузим бычка, а потом и отметите это дело, как бы худо не было. Быки – они натурные, запах алкоголя на дух не переносят.
Но мужики только ухмыльнулись, а Иван иронически ответил:
– Да мы этого бычка просто порвём!
Пока Палыч, так звали тестя, и мужики выпивали и закусывали, Михаил пил чай и вспомнил несколько забавных случаев, произошедших с Николаем и Иваном.
Николай работал в строительной организации сварщиком, Палыч – каменщиком, а Иван трудился трактористом. Николай был отменным сварщиком, мог сварить печной котёл, сделать в доме отопление, подвести водопровод – одним словом, мастер, которому в райцентре не было равных. Его услуги как специалиста ценились земляками, и он мог зарабатывать хорошо, только за свою работу брал всё больше водкой да самогоном.
Когда у Михаила в новом доме в первую морозную зиму перемёрз водопровод, он думал, что придётся ждать лета, когда прогреется и оттает промёрзшая земля вместе с трубами. Как-то, встретив Николая, Михаил посетовал на свою проблему, на что тот пообещал помочь ему. Для этого попросил к его приходу растопить печку пожарче, приготовить лом хороший, а ещё магарыч. Удивился Михаил, но всё исполнил, как просил мастер. Николай, не суетясь, по-деловому, перекрыл воду в водяном колодце, но не совсем, а оставил небольшое давление, в доме с водяной трубы скрутил кран. Затем нагрел конец лома в печке докрасна и вставил в трубу. Остывая, лом прогревал металлическую трубу водопровода. Чувствовалось, что он всё делает со знанием дела – не раз приходилось лютыми зимами выручать односельчан. После нескольких повторений труба прогрелась и из неё тонкой струйкой потекла вода.
Ещё Михаил вспомнил случай, произошедший прошлой осенью с Иваном и Николаем. Выпили они после работы, им показалось мало, решили добавить, но по известным точкам самогон в райцентре не нашли. Уже поздно вечером поехали вдвоём на тракторе «Т-40» в небольшую деревушку, расположенную недалеко от райцентра, к знакомой самогонщице. Николай вылез из трактора и уже подходил к знакомому дому, как, слепя фарами, подъехал и в нескольких метрах остановился «уазик». Из машины выскочили два милиционера и побежали в его сторону, намереваясь поймать и затолкать в машину. Николай понимал – ничем хорошим это для него не закончится, и он бросился бежать. Милиционеры ловко прижали беглеца к небольшому пруду, заросшему камышом. Они видели, что деваться ему некуда, разве что в пруд залезть, и, не спеша и ухмыляясь, подходили ближе и ближе. У Николая не оставалось выбора – он залез по самую грудь в грязную жижу пруда. Милиционеры походили по берегу вокруг водоёма, пытаясь уговорить Николая вылезти из жижи, но, ничего не добившись, ушли.
Тем временем другой страж порядка на милицейском «УАЗе» погнался за трактором, надеясь задержать тракториста. Возможно, так и было бы, если бы трактор ехал по ровной дороге и управлял им не Иван, а кто-то другой.
Иван поехал в сторону «клеток», на которые разбивали яблоневые сады. Сады были окопаны вокруг глубоким рвом. Иван разогнал трактор до предельной скорости и виртуозно перепрыгнул через ров, а водитель «УАЗа» лишь в последний момент затормозил и чудом избежал аварии. Милиционеры были удивлены мастерству вождения тракториста, но и раздосадованы неудачей. Решили его перехитрить – по рации вызвали подкрепление и перекрыли все въезды в райцентр. Иван разгадал замысел служителей порядка и въехал в райцентр по железнодорожным путям, благополучно миновал все ловушки и спокойно поставил трактор на базу.
В это время продрогший Николай, убедившись, что милиционеры ушли, с трудом вылез из пруда, оставив увязшие в иле ботинки, и отправился домой. По пути зашёл к Михаилу, жившему на окраине райцентра, разбудил его и, весь дрожа от холода, рассказал о ночном происшествии. Михаил дал ему сухую одежду и обувь, налил стаканчик спиртного для согрева и проводил ночного гостя.
Да, находчивые и смелые мужички деревенские!
Из раздумий Михаила вывел бодрый голос тестя:
– Всё, мужички, пора!
Перед тем как отвязать бычка, Михаил привязал к его рогам крепкую и длинную веревку, хотел ещё две для растяжки по сторонам. Но Николай с Иваном сказали, что они и за одни рога затянут, как говорят, пьяным море по колено!
Ивашку отвязали, вывели из стойла, и Михаил спокойно довёл его до трапа. Предчувствуя неладное, бык дальше идти не захотел. Палыч хворостинкой стал подгонять бычка, а Иван с Николаем схватили Ивашку за рога и потянули его по трапу, помогая Михаилу, тянувшему за верёвку. У Ивашки, уловившего запах спиртного, глаза налились кровью, ноздри раздулись. Он упёрся ногами и встал как вкопанный. Затем, попятившись назад, в одно мгновение поддел рогами Николая и бросил через себя. В долю секунды проделал то же самое с Иваном. Оба, сделав сальто в воздухе, упали на землю. Бравада вместе с хмелем улетучилась, они вскочили и, потирая ушибленные места, бросились врассыпную. Ивашка развернулся к стоящему позади него с хворостиной в руках Палычу. Чувствуя и от него запах спиртного, бык выставил вперёд рога и стал угрожающе приближаться. Михаил пытался верёвкой удержать разъярённого быка, но силы были неравны, и он лишь скользил по земле ногами, пытаясь упереться и найти точку опоры. Палыч бросил хворостину и, несмотря на больные ноги, как молодой спортсмен, перемахнул через деревянный заборчик высотой метра полтора! Развернувшись к Михаилу, Ивашка остановился и немного растерялся, ведь от державшего его за верёвку человека не пахло спиртным. Но рассвирепевший бык не скоро успокоится, и он, насупившись и выставив рога, резко двинулся вперёд, намереваясь поддеть его и затоптать. Михаил, не выпуская из рук верёвки, сделал шаг в сторону стоящего рядом крепкого столба. Пока бычок разворачивался для следующей атаки, Михаил успел примотать верёвку к столбу. Он кружил вокруг столба, увёртываясь от атак Ивашки до тех пор, пока верёвка не намоталась на столб и бык не упёрся в него рогами. Только убедившись в безопасности, Палыч и Николай с Иваном вышли из укрытий. Теперь после всего случившегося они последовали совету Михаила – привязали ещё две крепкие верёвки за рога для растяжки. Михаил за свою верёвку тянул только вперёд, а Николай с Иваном каждый в свою сторону и в то же время вперёд, а Палыч, подгоняя уже кнутом сзади, заставлял идти быка по трапу в машину. В кузове Ивашку привязали за передний борт, закрыли задний, дружно поставили нашивку, и после всего пережитого Палыч со своими помощниками пошли допивать самогон.
Михаил уже готов был ехать, но тут из дома вышел сын Палыча Андрей и напросился прокатиться. Что-то вспомнив, мальчишка сбегал домой и вернулся с кассетным магнитофоном «Весна». Опережая вопрос водителя, весело сказал:
– С музыкой веселее будет!
Михаил лишь улыбнулся и покачал головой. Он хотел сказать, что в «ЗИЛ-157» от шума и вибрации вряд ли что услышишь, да решил, что не будет огорчать парня – сам всё поймёт!