3. Лермонтов, королева фей и шнурки

Зажженные бронзовые люстры походили на деревья со светящимися листьями. Они выглядели красиво, но едва рассеивали сумрак в библиотечном зале. Вдоль шкафов и стеллажей уже расхаживали криминалисты в своих синих комбинезонах, вокруг письменного стола собралась команда судебных медиков.

Ими руководила невысокая женщина лет сорока с фигурой, похожей на песочные часы, и волнистыми черными волосами, собранными в хвост на затылке. Меня, как я вдруг заметил, никто не выпроваживал. Видимо, у знавших меня полицейских до сих пор срабатывал условный рефлекс, говоривший, что я имею право здесь находиться.

- Это библиотека, здесь не курят, - заметил я, когда патологоанатом отошла от тела и, приблизившись ко мне, вынула сигарету из пачки.

- Как ты это терпишь? – делано вздохнула она.

С Верой Лариной мы знали друг друга, пожалуй, чуть дольше, чем я работал в полиции Городка, хотя и не слишком близко. Она была хорошей подругой бывшей жены Макса.

- Ну, и как ты? – заботливо поинтересовалась она, повертев сигарету в пальцах и со вздохом убрав обратно в пачку, - В порядке?

Учитывая, при каких обстоятельствах мы расстались с Верой в прошлый раз, вопрос был весьма уместен.

- В полном, - я постарался изо всех сил, чтобы ответ прозвучал абсолютно хладнокровно, а то не хватало мне еще напроситься на утешения и поплакать на пышной груди патологоанатома.

- Хорошо, - кивнула Вера, - А то я вот, узнав, что вызов отсюда, как-то даже немного застремалась. Труп в библиотеке и все такое…

- Так боишься Агаты Кристи? – слушая ее, я мрачно покосился на лежащее на полу тело.

- Нет, просто, - Ларина смущенно пожала плечами, - Грешным делом подумала, а вдруг это Макс… Мало ли во что впуталось наше большое, непутевое дитя?

- Его здесь как раз и нет, - успокоил я, - Он уехал три дня назад, - я помедлил и со значением добавил, - В дом на острове Шугар. Ловить Нонну  и Дмитрия.

- Очередная охота на Снарка! – Вера закатила глаза к потолку, - Того гляди, найдет его и плавно незаметно исчезнет, - она насмешливо фыркнула.

- А что, Снарк может оказаться Буджумом? – невинным тоном поинтересовался я.

- Ты хоть не говори ерунды! – отмахнулась Вера и оглянулась через плечо на пространство между столом и шкафом, ставшее местом преступления, - Так это был твой сосед? Он к тебе пришел?

- Нет, - слово «был» неприятно резануло слух, но чего еще можно было ожидать от патологоанатома, - То есть, да – это мой сосед, и нет – я не знаю, зачем он здесь оказался. Зато мы хоть точно знаем, кто его убил.

- Знаем? – Ларина от удивления чуть повысила голос, и несколько человек из команды криминалистов заинтересованно оглянулись.

- Да, - я показал на стоящий на табурете, упакованный в прозрачный пакет для сбора улик бронзовый бюстик, который нашли на полу неподалеку от тела Шона Стивенса; еще пять похожих стояли на низком шкафчике сбоку большого стеллажа, - Михаил Юрьевич Лермонтов, второй по величине поэт так называемого «золотого века» русской поэзии.

- То-то он мне никогда не нравился. Пессимистичный нытик, - недовольно процедили за моей спиной.

Я обернулся и увидел инспектора. Он, похоже, находился в зале и осматривался уже какое-то время, но передвигался так тихо, что его присутствия я даже не заметил.

- А вы читали Лермонтова? – удивленно заинтересовалась Вера.

- Боже упаси, доктор! – инспектор в ответ передернул плечами, внимательно глядя на меня.

Я был единственным человеком на месте преступления, кроме него, одетым не в синее.

- Это вы нашли тело?

Инспектор был высокий, но все равно на полголовы ниже меня. Пожилой, в сером костюме, удачно скрывающем недостатки телосложения, но, тем не менее, сидящем мешковато. Голубые глаза со строгим прищуром, чуть редеющие надо лбом темные волосы, сеточка морщин и недовольно-высокомерная мина на лице. Я сталкивался с ним раньше в коридорах участка, но всё общение ограничивалось вежливым «добрый день, сэр» с моей стороны и его равнодушным кивком в ответ.

- Да, я, - я рассказал о том, как все было, включая то странное обстоятельство, что входная дверь оказалась заперта.

- Вы детектив сержант Мартен?

- Всего лишь детектив констебль, - поправил я.

- Да, верно, - словно что-то вспомнив, согласился инспектор, - Вы, я вроде бы слышал, подали в отставку?

- И вы слышали, - вздохнул я, - Ужасная звукоизоляция в кабинете у комиссара Праймроуза.

Ларина хмыкнула, одобряя мою попытку пошутить, но на сумрачном лице инспектора не отразилось никакой реакции.

- Что же так скоропостижно? – поинтересовался он, цепко, изучающе оглядывая библиотеку, - На пенсионера вы пока не похожи.

«А вы так очень», - мстительно подумал я. Инспектор вежливо интересовался, но я почему-то чувствовал, что нахожусь на допросе. С другой стороны стола.

- Ну, я, - я оглянулся на Веру и с благодарностью увидел, что она вернулась в компанию своих сотрудников, - В прошлую среду мы с сержантом Яновским выезжали на труп. В колледже Святого Спасителя студент повесился. Когда его вынимали из петли, - я сглотнул, уже в который раз за сегодня, - меня вырвало.

- Бывает часто, - инспектор двинулся к рядам стеллажей, вынуждая меня следовать за собой, - Неужели из-за этого стоит увольняться?

- Это еще не все, - нехотя выдавил я, бросив опасливый взгляд на Веру, которая дожидалась, пока инспектор закончит мурыжить меня и уделит внимание покойнику, - На следующий день мы с сержантом приехали в морг за результатами аутопсии, и там я… потерял сознание.

- Никто не застрахован от этого, - второе выуженное из меня признание тоже не произвело на инспектора впечатления, - Не вы первый, не вы последний.

- Ну, вообще-то, - я испытал неудовольствие оттого, что инспектор каким-то образом вынудил меня расколоться окончательно, - Такое случается со мной слишком часто, как минимум раз в две недели. Поэтому я подумал и решил, что работа в полиции это всё же не мое. Комиссар сказал, у него не хватает людей, и предложил взять тайм-аут, чтобы подумать. Так что формально я в отпуске, сэр. Но лишь формально.

- Ясно, - инспектор продолжал с интересом оглядывать библиотечный зал; бросив мимолетный взгляд под ноги, я обнаружил, что он не видит самого интересного: у него развязан шнурок на правом ботинке, кончики мотаются по полу, и он, того гляди, наступит и споткнется, - Значит, поэтому вы теперь изображаете тут библиотекаря?

- Именно, - подтвердил я, не сводя глаз с развязанного шнурка, и рассказал о Максе, его отъезде и просьбе помочь с книгами.

- Ясно, - повторил инспектор и жестом предложил подойти ближе к письменному столу, возле которого нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Ларина, - Что у нас со временем смерти, Вера Владимировна?

- Буквально около часа назад, - Вера пожала плечами, - А точнее, - она нагнулась над телом, уже лежащим на носилках, и рукой в резиновой перчатке взяла покойника за запястье, демонстрируя нам с инспектором часы на кожаном браслете, - Очень удачно разбились как раз, когда он упал.

Стрелки под треснувшим стеклом показывали три часа четырнадцать минут после полудня. Инспектор вопросительно взглянул на меня.

- Я вышел из библиотеки размяться примерно без двадцати три, - избегая смотреть на тело соседа, рассказал я, - И был на веранде сзади дома один, пока не встретился там с мисс Грей. Когда мы вошли сюда, я не знаю точно, но позвонил в полицию я в три восемнадцать, примерно через две минуты после того, как мы нашли тело.

- Очень интересно, - инспектор нахмурился.

- Должен добавить, что Берти, мисс Грей, кажется, была знакома со Стивенсом, - вспомнил я, - Во всяком случае, она назвала его по имени и очень расстроилась.

- Очень интересно, - хмуро повторил инспектор.

- Есть еще кое-что интересное, - я бросил взгляд на его расшнуровавшийся ботинок, потом скользнул глазами по столу, до которого уже добрались криминалисты, и указал на столешницу, - Вон там лежит ключ от входной двери. Когда я уходил, его не было, и он не мой.

Я показал связку ключей Макса, врученную мне сторожем. Инспектор заинтересованно оглядел стол.

- Что еще не так? – спросил он меня.

- На первый взгляд ничего, за исключением нескольких книг, которые кто-то сбросил с полки, - я показал на чернеющие пустоты в тех местах, где стояли книги, замеченные мистером Тингли на полу при входе в зал.

- А если вас вдруг интересует что-то еще, - доктор Ларина нетерпеливо кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание, - То господин Лермонтов ударил его один раз сверху вниз, и, похоже, этого оказалось достаточно. Удар был неожиданным – следов борьбы нет.

Тело Шона Стивенса подняли на носилках, и мы втроем разошлись в стороны, чтобы его можно было унести. Я все ждал, когда инспектор наступит на шнурки и упадет, но ему пока везло.

- Высокий был парень, - проводив носилки взглядом, заметил инспектор, вопросительно глянул на меня, и я приложил ребро ладони к боковине шкафа, показывая, какого роста был Стивенс, когда еще ходил по земле, - Тому, кто ниже ростом неудобно было бы занести статуэтку над его головой и ударить в темечко.

Вера с усмешкой повернулась ко мне и выразительно повела бровями.

- У меня алиби, - невозмутимо напомнил я, - Я не мог так быстро пройти из библиотеки на веранду, не столкнувшись с Берти Грей, так же как и она, не столкнувшись со мной. У убийцы было только две минуты перед нашим приходом, чтобы выйти отсюда и запереть дверь.

- Если это был сторож, ему бы хватило времени, - инспектор нахмурился пуще прежнего, глядя на пол, но опять мимо своих шнурков, что уже начинало меня раздражать, - Вы ведь встретили его перед дверью?

- Да, только Тингли из библиотеки не выходил. 

Я прошел сквозь ряды стеллажей к двери, Вера и инспектор последовали за мной. По дороге я очень надеялся, что кто-то из полицейских укажет-таки ему на тот факт, что шнурки развязаны, но все вокруг хранили молчание, хотя, я твердо был уверен, что двое или трое из присутствующих это заметили.

- Если бы он открывал дверь, - я взялся за край маскирующего дверь стеллажа и толкнул его, закрывая выход на лестницу, чем вызвал щелчок и громкий скрип несмазанных петель, - То мы бы услышали еще в нижних комнатах. Но мы не слышали ничего. Вообще непонятно, как убийца вышел, сэр, если ключ остался внутри.

- Тут мало что понятно, - ответил инспектор, сурово сжав губы в ниточку, и подарил нам с Лариной по подозрительному взгляду, словно это мы скрывали от него разгадку, - Другие двери? В таком большом зале должны бы быть еще выходы.

- Я искал, - честно признался я, - Но не нашел. В столе есть папка с планами здания, сделанными в разное время, но и на них других дверей не обозначено.

- Климова, - инспектор окликнул девушку констебля в синем комбинезоне, осматривавшую стол, - Найдите планы здания и парка.

- В левом верхнем ящике стола, - обернувшись, подсказал я.

- Что вы планируете делать дальше, Мартен? – спросил меня инспектор.

- Я планировал поработать до позднего вечера, - я с сожалением посмотрел на ряды книг, уходящие в полумрак, - Но, увы.

- Увы, - повторил инспектор, довольно равнодушно пожав плечами, и добавил приказным тоном, - В любом случае задержитесь здесь еще какое-то время.

Он потянул за угол полки на дверном стеллаже и направился на лестницу. Развязанный шнурок потащился следом.

- Минутку, сэр! – мой окрик, наверное, прозвучал резковато: и Вера Ларина, и инспектор вздрогнули, - Кое-что еще.

Я обошел вокруг остановившегося инспектора, присел перед ним на корточки и завязал проклятый шнурок туго на бантик.

- Вот теперь всё, - я поглядел на инспектора снизу вверх и был, наконец-то, награжден выражением изумления, проступившим на его непроницаемом лице.

Впрочем, длилось это недолго, инспектор, не проронив ни слова, прошел мимо меня и спустился по лестнице. Ларина за моей спиной красноречиво хмыкнула.

- А ты горазд выслуживаться перед начальством, - насмешливо заметила она.

- Он мне не начальник, - сухо возразил я, - У меня вообще нет инспектора, и теперь уже не будет. Не понимаю, почему никто не сказал ему про шнурки?

- А потому что мало кто с ним вообще разговаривает. И он тоже, - оказавшись на лестнице, за пределами библиотеки, Вера снова потянулась за пачкой сигарет, предложив одну и мне.

Я достал из кармана брюк зажигалку, мы закурили. Только сделав пару затяжек, я понял, насколько, оказывается, это было мне нужно.

- Значит, этот Блейлок, - я с удовольствием затянулся в третий раз, - Как его – Дэниэл?

- Дональд, - поправила Вера.

- Ну, да, - согласился я, - Этот инспектор Блейлок такой вредный?

- Будешь тут вредным, - патологоанатом задумчиво выдохнула в полумрак серебристую струйку дыма, - Когда от тебя после двенадцати лет брака жена ушла. А вообще лучше не лезь в это дело.

Она одарила меня долгим пристальным взглядом, каким предупреждают об опасности. Я знал кое-что о делах, в которые не следует лезть. Например, не следует расспрашивать бабушку о том, как умерли родители. Так в этом дело? Дело всегда в том, что кто-то когда-то умер? Кто и когда? Во мне проснулось любопытство - и я хотел верить, что профессиональное, а не праздное – но я кивнул, соглашаясь. Мрачная физиономия инспектора Блейлока и так не сулила ничего хорошего. Лучше во всех смыслах было держаться от него в стороне.

- Ну, мне пора, - сказала Вера, когда мы докурили, - Будь хорошим мальчиком, Пол. Передавай привет Максу.

По лестнице вдруг загремели шаги. Я никогда бы не подумал, что в таком возрасте инспектор Блейлок способен так быстро бегать. Он влетел на верхнюю площадку, едва не сбив нас с ног.

- О, господи, Дон! – отшатнулась Ларина, - Ты хочешь, чтобы был еще один труп: мой?

Блейлок только несколько раз судорожно вздохнул, игнорируя ее возглас и сверля горящим взглядом дверь библиотеки.

- Как он вышел? – тяжело дыша, инспектор повторил мои недавние слова, - Черт, да он и не выходил!

Отодвинув нас в стороны, Блейлок решительными шагами направился обратно в библиотеку.

- Ну, как тут работать, если я так заинтригована? – пробормотала Вера и вместе со мной пошла за инспектором.

Тот уже кружил по залу, осматриваясь и сильно напоминая при этом своими движениями Шерлока Холмса из новой современной телеверсии. Только постаревшего и без развевающегося пальто. Следственная бригада обеспокоенно переглядывалась.

- Что-то не так, сэр? – спросила Юля Климова, когда Блейлок вернулся к письменному столу, на то место, где мы с Берти Грей нашли Стивенса.

Блейлок не ответил, покрутился на месте, что-то высматривая. Его взгляд остановился на левой стене зала, где между шкафами была встроена кованая винтовая лестница, ведущая на балкон.

- Фонарик, - приказным тоном сказал инспектор Климовой и стрелой промчался к лестнице.

У Юли вытянулось лицо, она подала фонарик мне, ибо я как раз оказался рядом. Мне пришлось подняться за Блейлоком, который уже взбежал на верхнюю ступеньку. Я начал подозревать, что рано отправил его на пенсию.

- Посветите, - распорядился инспектор, остановившись рядом с балконными перилами и вперив взгляд в пол.

Балкон был застлан ковровой дорожкой темно-зеленого цвета. Если внизу пол был чистым – еще утром я добросовестно протер паркет влажной шваброй - то верхняя часть книгохранилища Лайлек-хауса пребывала в первозданной неухоженности, и ковровый ворс казался серым от пыли.

- Вы считаете, он прятался на балконе? – спросил я, включив фонарик и направив луч на пол.

Блейлок нетерпеливо потянул меня за запястье, довольно жестко сжав, и принялся водить моей рукой, направляя свет в нужное ему место.

- Без понятия, - проворчал он, - В этой библиотеке полно мест, где может хоть слон засесть в засаде. Тем более человек. Он где-то подождал, пока полицейские займутся делом, и выбрался на лестницу. Как раз тогда, когда все входили и выходили, и никто бы уже не обратил внимания на то, что дверь скрипит.

Рука заныла, я поспешил разжать пальцы и уступить фонарик Блейлоку. Получив источник света в свое распоряжение, инспектор, наконец, перестал крутить фонариком и высветил центр балкона, где стояли резные старинные шкафы и круглый столик, покрытый зеленым сукном. Пыль на ковре вокруг была затоптана следами. Инспектор удовлетворенно кивнул, словно в ответ на заданный вопрос.

- Это мои, - сообщил я, показывая на две дорожки отпечатков, идущих от лестницы к крайнему шкафу и обратно, и продемонстрировал подошву своего правого кеда, - Я поднимался сюда позавчера.

Бросив изучающий взгляд на мою обувь, Блейлок присел на корточки, по-прежнему держась возле перил, чтобы не натоптать. Я последовал его примеру, глядя в круг света от фонарика, расплывающийся на ковре. Перекрывая цепочку моих следов, по ковру были рассыпаны другие – от классической мужской обуви размером поменьше. Я вспомнил, как в вечер своей не вполне состоявшейся отставки изучал следы под окном, принадлежавшие Шону Стивенсу. Мне стало грустно.

- Интересно, - пробормотал Блейлок, прерывая мои размышления, и почесал правый висок фонариком, жутковато подсветив собственное лицо, - Пусть трасолог с этим поработает.

- Интересно не то слово, сэр, - заметил я, рассмотрев следы и обнаружив, что они приближаются к лестнице только один раз, - Впечатление такое, что он только спустился, но не поднимался перед этим.

- И еще вот это, - Блейлок  посветил на читальный столик.

Там стояла лампа под зеленым абажуром и двойная рамка с акварелями Монье, изображающими королеву фей и гнома, едущего верхом на улитке. Рядом на пыльном сукне темнел отпечаток квадратной формы.

- Это от бюста Лермонтова, - я оглянулся, бросив взгляд сверху на приставной шкафчик, где вереницей выстроились бронзовые статуэтки, - Выходит, он не принадлежал к обществу мертвых поэтов, обитающих возле стеллажей?

- На шкафчике с бюстами тоже полно пыли, а следов Лермонтова нет, - подтвердил Блейлок, перегнулся через перила и крикнул в направлении входной двери, - Вера!

- Аюшки? – фамильярно отозвалась патологоанатом, задержавшаяся в библиотеке, чтобы посмотреть, чем кончится дело.

Все, кто работал внизу, с интересом вскинули головы, глядя на балкон.

- А мог это быть не удар сверху, а бросок? – Блейлок продемонстрировал замах воображаемой статуэткой.

- Вполне, - раздумчиво потерев переносицу большим и указательным пальцами, согласилась Ларина, - Скажу точнее, когда полностью закончу работу.

- Так иди работай, - Блейлок энергично махнул рукой в сторону двери, - Чего ты здесь забыла?

Вера фыркнула и с независимым видом удалилась на лестницу. Констебль Климова закусила губу, чтобы не засмеяться и с удвоенным рвением уткнулась в бумаги на моем рабочем столе.

- Если убийца взял статуэтку на балконе и не поднимался по лестнице, а только спустился с нее, чтобы запереть входную дверь, то появляется другой вопрос, - не мог не заметить я, - Понятно теперь, как он вышел. Зато непонятно, как он вошел.

Блейлок недовольно насупился при моих словах и постучал фонариком по перилам, чтобы их дребезжание привлекло внимание следственной группы.

- Когда наверху снимут отпечатки и трасолог поработает со следами, - сказал он, глядя на подчиненных сверху, словно монарх, обращающийся к подданным с речью, - Все, кому я не дал иных поручений, поднимаются на балкон и ищут потайную дверь, через которую вошел наш убийца. Вы ведь не искали на балконе? – он повернулся ко мне.

- На балконе не искал, - подтвердил я, - Так я свободен?

- Я же сказал: пока нет, - отрезал инспектор, сбежал по лестнице вниз, на ходу вручил Климовой фонарик и покинул библиотеку.

- Он тебя полюбил, - усмехнулась Юля, когда я спустился в зал, - Это не к добру. Ты ведь раньше пальчики сдавал? – она указала на стол.

- Давно уже, - подтвердил я, - А тебя не полюбил?

- Еще как! – вздохнула Юля, - Я неповоротливая, туго соображаю и все делаю не так. Одно утешает, - она язвительно фыркнула, - Яновский ему тоже не мил и не дорог. И комиссар. И вообще никто.

- В общем, ты во время свалил, Мартен, - вставил свое слово в разговор Ланвен, один из криминалистов.

***

В нижних комнатах левого крыла и в холле вовсю кипела работа. В Апельсиновой гостиной, ближней к холлу комнате, я наткнулся на Томаша Яновского, допытывавшегося у мистера Тингли, когда в последний раз открывали двери в закрытое крыло. Сторож был недоволен столпотворением, вызванным присутствием полиции, и отвечал сварливо и угрюмо.

Я поймал себя на том, что крадусь за высокими спинками каминных кресел вместо того, чтобы подойти и поздороваться с человеком, три месяца пытавшимся сделать из меня хорошего полицейского детектива. Мое поведение выглядело малодушно, но, проведя три дня библиотеке, я окончательно решил не выходить на службу после отпуска, и даже если все еще чувствовал себя одним из тех, кто сейчас работал в Лайлек-хаусе, мне хотелось двигаться дальше.

Прошмыгнув мимо сержанта, я вышел в холл, а оттуда направился, разумеется, на веранду. Лабиринт ждал меня, ярко  освещенный солнцем, заполнявшим французский сад во второй половине дня. Шумы полицейского расследования, как ни странно, не доходили в эту часть парка. В теплом воздухе звенели цикады, скрывавшиеся где-то среди травы, пахло белыми лилиями с ближайшей клумбы.

Сойдя по лестнице, я направился в сторону от лабиринта к бассейну с фонтаном. Слева от дорожки послышалось металлическое позвякивание и что-то похожее на вздох. Оглянувшись, я увидел пристегнутого тонкой цепочкой к фонарному столбу ротвейлера.

- Блэк, приятель, тебя задержала полиция? – посочувствовал я, подходя к собаке и присаживаясь рядом на корточки.

Пес снова вздохнул и положил седую морду на передние лапы, позволяя пожалеть себя, погладив по загривку и почесав за ухом.

- Не переживай, мистер Тингли тебя отпустит, когда чужие уйдут, - сказал я.

«Чужие», - мысленно повторив это слово, я вспомнил, как прятался от сержанта Яновского, который трижды приводил меня в чувство после встречи с особо неаппетитными покойниками, и пристыжено закусил губу. Блэк заурчал, но не на меня. Справа на дорожке появилась тень, чуть сутуловатая, шагающая энергичной походкой.

- Вы на машине, Мартен? – инспектор Блейлок остановился на безопасном от собаки расстоянии.

- Нет, я живу в паре кварталов отсюда и хожу пешком, - ответил я и успокаивающе потрепал ротвейлера по спине.

- Тогда я вас подвезу. Посмотрим квартиру убитого.

- Вы никак хотите отозвать меня из отпуска, сэр? – предположил я сухим тоном, показывая, насколько не одобряю подобного решения.

- Если понадобится, - невозмутимо подтвердил Блейлок, - Комиссар же говорил вам, людей не хватает. Толкового сержанта днем с огнем не найти, - он вздохнул, с досадой пробормотав себе под нос, - Вот и Губачек получила инспектора и перевелась.

Учитывая, что в доме находился сержант Яновский, чьей рабочей энергии хватило бы на атомную электростанцию, заявление инспектора заставляло задуматься о том, насколько он ценит сослуживцев. Я вспомнил Магдалену Губачек, красивейшую молодую женщину, которую застал в ее последние дни работы в Сайенс-сити. Через четыре дня после моего прихода в участок, Губачек отбыла в Вудвилл, небольшой населенный пункт выше по реке, где должна была начать работу в качестве новоиспеченного инспектора.

Яновский, хоть и гонял нас, молодое пополнение, как сидоровых коз, тем не менее, любил иной раз доверительно посплетничать. Так, напросившись однажды на пару пива после работы, он поведал мне, что Магда слишком прониклась к своему инспектору-наставнику. А тот не ответил взаимностью, что послужило Губачек дополнительным толчком для сдачи инспекторских экзаменов и перевода в другое место. «Так это он был ее инспектором»? – подумал я с удивлением, оглянувшись на Блейлока через плечо, - «Такая красавица и… Нет, это решительно невозможно, Томек все выдумал».

- Так мы едем? – Блейлок нетерпеливо пожевал губы и нахмурился.

- Да, сэр, - я еще раз ободряюще почесал Блэка за ухом и поднялся на ноги, - Вы оставили машину у главного входа? Лучше свернуть здесь, обойти фасад.

- Показывайте дорогу, - предложил инспектор и оглянулся в ту сторону, где шелестел под ветром лабиринт, - Вам не кажется, что…

Он не договорил, взгляд его из-под нахмуренных бровей сделался тяжелым и настороженным. «Кажется», - сразу же согласился я про себя, а вслух с притворным недоумением переспросил:

- Что, сэр?

- Ничего, - мотнул головой инспектор, отвернулся от лабиринта и с подозрением посмотрел на меня.

- Не кажется, сэр, - ответив ему самым искренним взглядом, бодро молвил я.

Блейлок раздраженно фыркнул себе под нос, но ничего не сказал.

***

- Михаил Лермонтов был потомком шотландского барда Томаса Лермонта, также известного, как Томас Рифмач. Легенда гласит, что Томас побывал в волшебной стране и пользовался благосклонностью самой королевы фей, наградившей его тремя дарами – способностью к стихосложению, ясновидением, и трудным умением говорить только правду. Она отпустила Томаса к людям с условием, что однажды, в час его смерти, заберет назад в волшебную страну. Когда пришло его время, Томас увидел двух белых оленей, присланных королевой, чтобы сопроводить барда в королевство фей. Некоторые поклонники мистических теорий всерьез считают, что поэт Лермонтов не погиб на дуэли, что в последний момент перед смертью он увидел двух белых оленей, которые пришли, чтобы забрать его во владения королевы.

За рулем своей машины, добротного седана основательного цвета «мокрый асфальт», Блейлок молчал, сосредоточенно глядя на дорогу, что позволяло мне расслабиться на пассажирском месте и разглагольствовать вслух.

- Олени королевы фей в горах Кавказа? Очень актуально, - проворчал инспектор, притормаживая у светофора в ожидании зеленого сигнала, - И, главное, правдоподобно. Сказки для изнеженных мальчиков из школы Хартли.

История была рассказана мною с расчетом на то, чтобы вывести Блейлока из равнодушного молчания, и я остался очень доволен результатом.

- Я учился в Хартли, - скромно потупившись, сообщил я, - А потом в Грин-рок колледже.

- Это же в Новом Универе! - притворно ужаснулся Блейлок, - Понятно теперь, почему ваша голова забита этой чушью. Расскажите лучше, в каких отношениях вы были с соседом?

- Привет и пока, - ответил я, - Еще мы никак не повесим на дверь таблички после ремонта, и наш новый почтальон все время путает, кто из нас живет на втором этаже, а кто на третьем. Мою почту постоянно кладут к нему и наоборот. То есть клали. И один раз мне уже приходилось из-за него снимать с себя подозрения.

Я рассказал о потоптанной клумбе миссис Райт.

- Пожилая соседка, - обрадовался Блейлок, - Это хорошо. Старушки многое замечают. Ну, а окружение? Семья, друзья, женщины?

- Думаю, миссис Райт даст вам более развернутый ответ, - я неопределенно пожал плечами, - Мне же показалось со стороны, что с семьей Шон не поддерживал связь, друзей я тоже особо не видел. А женщины, да, они ему симпатизировали. Я видел с ним трех разных девушек. Двух мимолетных не знаю, а третья – Милен из редакции. Она приходила чаще других.

- Из редакции? – переспросил Блейлок.

Зажегся зеленый, и мы поехали.

- Стивенс журналист, - я все никак не мог привыкнуть к тому, что следует говорить «был»; когда дело коснулось знакомого человека, это оказалось сложнее, чем я предполагал, - Фрилансер, сотрудничал с разными изданиями. Милен, кажется, из местной «Сайенс-сити дейли ньюс».

- Именно так с ним и познакомилась Альберта Грей, - Блейлок кивнул в ответ на мои слова, - Стивенс брал интервью у одного из ее преподавателей. Собирался писать статью о старинных домах с привидениями. Для какой-то газетки из тех, что печатают сюжеты наподобие Лермонтова с его белыми оленями.

- Олени не его, а королевы фей, - уточнил я, - Значит, Шон приходил к Берти?

- Девушка хотела познакомить его с мистером Тингли, чтобы тот разрешил показать дом, - рассказал Блейлок, - Она ждала его появления со стороны французского сада, потому и вышла на веранду. По ее словам, она не думала, что Стивенс осмелится самостоятельно пройтись по дому и подняться в библиотеку.

- Так вы ей не верите? – спросил я.

- А вы? – продолжая уделять пристальное внимание дороге, инспектор бросил на меня искоса пронизывающий взгляд.

- Я ее сегодня впервые увидел, - я пожал плечами, - Кроме того, мое мнение вряд ли стоит принимать в расчет, сэр. Я больше не служу в полиции.