9. Тихий вечер на диване

Сначала меня удивила уверенность, с которой Блейлок ориентировался в моей квартире, но потом я вспомнил, что в квартире Шона Стивенса, где ему доводилось бывать, похожая планировка. Если бы не это, меня могло бы посетить тревожное чувство, что инспектор уже был здесь раньше, при обстоятельствах, о которых я не помню.

Мне ужасно не терпелось надеть, наконец, штаны. Поэтому, едва войдя в квартиру, я ринулся в комнату, наступил на край пледа, споткнулся и вынужден был выпустить из рук картонную коробку, которую мне дал Блейлок. Крышка слетела, и содержимое просыпалось на пол.

То был, главным образом, всякий хлам, среди которого попалось и несколько книг. Присев на корточки с виноватым видом, я поднял одну из них. Можно было ожидать, что Блейлок рассердится из-за моей небрежности, но он только присел рядом и, молча, принялся собирать вещи в коробку.

- Лермонтов, - я посмотрел на темно-синюю коленкоровую обложку томика, который держал в руках, - А говорили, что не читали.

- Это вещи Фила, - ответил инспектор, закрывая крышку и поднимая коробку с пола, - Так сказать, мое наследство. Содержимое его рабочего стола.

Его взгляд был направлен в пол, он явно не горел желанием развивать тему о бывшем начальнике.

- И вы это всё храните? – я, тем не менее, не мог удержаться от расспросов.

- За вещами никто не пришел, - Блейлок небрежно пожал плечами, - Я всё собираюсь их выбросить, но как-то не доходят руки, или нет подходящего момента, - поправив крышку, он отставил коробку в угол за дверью.

Когда, переодевшись, я вернулся в гостиную, Блейлок сидел на диване, придвинув к себе мою белую доску с материалами, собранными по делу Нелл Грей.

- Значит, ключи от Лайлек-хауса, если верить сторожу, могут наличествовать у целой компании студентов профессора Орловского, - проговорил инспектор при моем появлении, не отрывая взгляда от доски; я заметил, что он нанес маркером несколько дополнительных записей, сдвинув прикрепленные фотографии в сторону, - А также у членов семьи, друзей, знакомых. В том числе и тех, кто был приглашен на день рождения Нелл. Придется установить всех потенциальных владельцев ключей и узнать, у кого из них нет алиби на момент убийства Шона Стивенса.

- Хотите сказать, - я присел рядом на подлокотник дивана, - я мог узнать что-то, связанное с исчезновением Нелл Грей? Ну, или убийца думает, что мог. И мы должны подозревать всех, кто был связан с делом пятилетней давности.

От обилия людей, у которых могла быть причина желать моей смерти, мне сделалось, мягко говоря, неуютно. Блейлок, выслушав меня, утвердительно кивнул.

- Да, нынешнее убийство, похоже, выросло из исчезновения девушки пять лет назад, - сказал он, - Нам опять нужно взяться за дело с другого конца. Мы мало знаем о Нелл. Если мы поймем, какой она была, чем жила, почему исчезла, поймем мотивы убийцы и найдем его самого.

- Мы? – повторил я, - Сэр, по-вашему, профессионально допустить меня к расследованию попытки моего же собственного убийства?

Блейлок оторвался от созерцания записей и фотографий на доске и повернулся ко мне. Его сумрачный взгляд сосредоточился на изучении моего лица.

- Совсем не профессионально, - согласился инспектор, - По-хорошему вам бы следовало сидеть в башне из слоновой кости, вышивать бисером и ждать, пока я прискачу на белом коне и спасу вас. Так вы этого хотите, да?

- Нет, конечно, - возразил я, - Но если вы отзовете меня из отпуска и изложите свою версию перед комиссаром Праймроузом, он тут же меня отстранит от расследования и отправит вышивать бисером. Однако мы можем работать по старой полулегальной схеме. Вы Смайли, а я Питер Гиллем.

- Господи, вы еще и Ле Карре читаете? – Блейлок скривился, выражая крайнюю степень осуждения, - Это же ужасно скучно!

- Шпионский детектив, сэр, - я удивленно похлопал ресницами.

- Что не мешает ему быть прекрасным снотворным, - проворчал инспектор и снова повернулся к доске, - Ладно, так и сделаем. Я – старикашка одной ногой на пенсии, а вы мой тайный агент, блондин, который нравится женщинам. И если что, я вас не знаю.

- А я так и вообще вас не знаю, сэр, - радостно подхватил я, - Кстати, может, хотите чаю?

- Может, и хочу, но некогда, - инспектор встал с дивана, энергично одернув на себе пиджак, - Собирайтесь-ка, друг мой. Вы едете в Аркадия-колледж, побеседовать с Глебом Орловским о делах минувших дней. О том, кто из его студентов был вхож в Сиреневый дом, о его отношениях с семьей Дормеров. И о Нелл. В общем, вы малый сообразительный, сами поймете, что именно спрашивать у профессора. А если не поймете, так и быть, можете мне позвонить.

- Сейчас суббота, - напомнил я, - Вы уверены, что профессора можно найти в колледже?

- Да, я звонил его секретарю, пока вы прихорашивались, - объяснил Блейлок, - Так что вперед. А я возьму с собой прелестную мадемуазель Климову и пробегусь по остальным. Увидимся вечером.

***
«Неплохой карьерный рост. Меньше, чем за неделю из констеблей в тайные агенты», - весело размышлял я, сидя в автобусе, ехавшем в сторону университетского комплекса. Мой рейтинг слегка подрос после сделанного в Вудвилле открытия, перевернувшего дело Нелл Грей с ног на голову, и вот теперь меня отправили в самостоятельное плавание, дав отдельное задание.

Мне это льстило: в инспекторе Блейлоке было что-то такое, из-за чего хотелось произвести на него впечатление. «Будь осторожен, Пол», - произнес в моей голове здравый смысл голосом Магды Губачек. «Буду», - пообещал я здравому смыслу и Магде, выходя на маленькую восьмиугольную площадь, мощенную красно-серой мозаикой из гранитных плиток. От площади лучами расходились узкие прямые улочки, ведущие к университетским колледжам или относящимся к ним храмам, как правило, католическим или лютеранским. Территория некоторых колледжей прилегала непосредственно к площади, стены средневековых строений с двухстворчатыми дубовыми воротами образовывали грани восьмиугольника.

Одним из таковых был Аркадия-колледж, основанный в 1774 году по инициативе столичной академии художеств и официально именовавшийся «Колледжем изобразительных искусств и изящной словесности». Его ворота украшала резьба с фигурками муз и сюжетами аллегорического содержания. Ворота напомнили мне Исчезающий шкаф с его тайными ходами в неведомые миры.

Неведомым миром номер один, в который я стремился, оказался кабинет профессора Орловского.

- Я вас лучше провожу, - предложил привратник, облаченный в униформу, скроенную на манер длиннополого старомодного сюртука, когда услышал, куда я хочу попасть.

Он провел меня через звенящий эхом внутренний дворик, мимо высоких окон главного фасада к крылечку в торце, спрятанному под кованым железным козырьком. В простенках между окнами, заполненных каменной резьбой, фавны и нимфы выглядывали из гротескной листвы лесных деревьев и провожали нас глазами. Во дворике было тихо, лишь парочка студентов сидела на скамье под липой, что-то оживленно обсуждая.

Привратник поднялся на крыльцо и пригласил меня пройти в узкую дверь. Сумрачный коридорчик за ней заканчивался винтовой лестницей, ступени которой терялись в темноте. Мой сопровождающий направился по лестнице в подвальный этаж.

- С непривычки сразу не найдешь, - объяснил он.

Снизу веяло холодной сыростью, словно из подземелий средневекового замка, а обстановка в коридоре, куда мы спустились, добравшись до конца лестницы, была выдержана в готическом стиле. Свод потолка был выложен камнем, на стенах тускло мигали кованые бра, изображавшие старинные фонари, низкие дощатые двери по обеим сторонам коридора могли бы вести в монастырские кельи, если бы медные таблички с номерами не разрушали эту иллюзию.

- Ноль пятнадцатый кабинет, - привратник указал на дальний конец коридора, - Запомнили дорогу? Надеюсь, на обратном пути не заблудитесь.

***

- Не заблудились в нашем Слизерине, сержант?

Профессор Орловский, представительный и довольно рослый мужчина со слегка всклокоченной шевелюрой и бородкой клинышком, походил на немного располневшего с годами дон Кихота. Он восседал за письменным столом орехового дерева в кабинете, обставленном весьма старомодно, под стать винтовым лестницами и готическим коридорам.

Мне припомнилась лаборатория злого колдуна Милериуса из «Невозможной страны». Под низким каменным сводом потолка нависал такой же таинственный полумрак, за стеклами книжных шкафов виднелись корешки множества старинных книг. Имелось даже чучело совы, угнездившееся на крышке колченогого бюро. Кто знает, может, при свете луны оно оживало? Для полноты картины не хватало только черного кота с железными когтями. Вместо него на диване под окном сидел молодой мужчина лет тридцати с небольшим и листал большой том, переплетенный в потертую черную кожу.

- Констебль, - уточнил я, сопроводив свои слова легким движением бровей, выражающим недоумение,  - В Слизерине?

- Слизерин – наш мрачный подвальный факультет, - с улыбкой пояснил профессор и виновато пожал плечами, - Внуки приобщили меня к чтению «Гарри Поттера», ничего не поделаешь.

- Мне скорее приходит на ум «Невозможная страна» и тайное убежище Милериуса, - ответил я.

- Такой молодой и такой старомодный, - тоном мягкого упрека заметил молодой человек на диване, они с Орловским переглянулись и улыбнулись, как бы говоря друг другу, что одобряют мои литературные вкусы.

- Это мой верный Санчо Панса мистер Невилл, - сказал Орловский, как бы подтверждая мои мысли о дон Кихоте, - Он нам не помешает и будет так любезен, что предложит вам чаю.

- Конечно, сеньор хозяин, - весело провозгласил мистер Невилл, отложил книгу и прошествовал под затененную арку, ведущую в дальнюю часть помещения, - И я даже не буду подслушивать. Возможно.

- Присаживайтесь, - профессор указал на обтянутый зеленым сукном стул, стоящий сбоку письменного стола, и усмехнулся, - Значит, лаборатория колдуна? Да, у меня тоже есть сова.

- Без обид, сэр, - я тоже улыбнулся, - Просто у вас тут в колледже всё выглядит, как один большой Исчезающий шкаф.

- Вы ведь расследуете печальные события в Лайлек-хаусе? – профессор огорченно покачал головой, затем заинтересованно вскинулся, - Так вы его видели?

Я понял, что речь о шкафе, настоящем, а не нарисованном. Шкаф имел непосредственное отношение к «печальным событиям» нынешних дней, и, что-то мне подсказывало, что и в делах дней минувших он сыграл свою роль.

- А вы, сэр? – поэтому вопрос был задан мною профессору не из праздного любопытства, - Вы видели шкаф?

- Ну, еще бы, - охотно подтвердил профессор, - Мимо него невозможно было пройти, как невозможно не искать путей в тайную страну.

- И вы их искали? – это тоже не был праздный вопрос: следовало выяснить, кому еще могло быть известно о потайном ходе в библиотеке.

- Мне не к лицу и не по летам, - процитировал Пушкина профессор, - Но некоторые мои студенты могли просидеть целый час перед его величеством шкафом, предаваясь волшебным грезам. Навеянным моими лекциями, кстати.

- И вы можете назвать их имена? – спросил я, - В связи с недавним убийством мы пытаемся установить, у кого может быть доступ в Лайлек-хаус, благодаря сохранившимся ключам от входных дверей. Мистер Тингли, смотритель особняка, утверждает, что ключи могут быть как у вас, так и у целой компании ваших студентов.

- Большинство из которых давно уже не мои студенты, - заметил Орловский, - Студенческие посиделки устраивались в Сиреневом доме при жизни сэра Арчибальда. Он любил молодежь, особенно увлеченную литературой, искусством, загадками, которые они привносят в жизнь. Все это было почти пять лет назад. При той политике, которую ведет глава попечительского совета, мисс Дормер-Эдвардс, это, считайте, целая вечность.

- Тем не менее, сэр, я был бы признателен, если бы вы вспомнили тех, кто бывал с вами в Лайлек-хаусе и мог придержать ключи от него, - настойчиво возразил я.

- И это будет ваш список подозреваемых, детектив? – к столу подошел мистер Невилл с парой голубых чайных чашек в руках; третью для себя он поставил на круглый столик у дивана, - Тогда можете записать меня первым номером.

- Да, вот Ричи очень подозрительный тип, - пряча улыбку, подтвердил Орловский, - Он всюду сопровождает меня с младых ногтей, в том числе и в гости к сэру Арчибальду.

- Правда я перестал бывать в Лайлек-хаусе задолго до смерти барона Дормера, - заметил Невилл.

Он усмехался, профессор говорил с улыбкой, но оба они, перешучиваясь, маскировали совсем не веселые эмоции. Орловскому была неприятна мысль о том, что его бывших учеников могли заподозрить в причастности к убийству. А что именно огорчало Невилла, было не совсем понятно.

- Вас зовут Ричард? – уточнил я, - Значит, вы тот самый Ричи, который, по словам Тингли, отвез профессора с супругой домой во время празднования восемнадцатилетия Нелл Грей?

- Да, Глеб Павлович очень утомился, - с сочувствием, за которым таилось озорство, ответил Невилл, - И поскольку, Ирина Витальевна водить не умеет, ему пришлось сделать звонок другу. Я был тогда молодым необстрелянным аспирантом и уже собирался лечь спать пораньше перед трудным учебным днем, но не мог бросить своего профессора на произвол судьбы.

- Продолжайте и дальше ронять авторитет своего профессора, - проворчал Орловский и неодобрительно покачал головой.

- И я могу-с... даже больше, - Невилл ответил цитатой из пьесы Островского, - Если вы затрудняетесь назвать остальных членов банды, я могу их всех сдать и даже списочек написать.

- Это будет просто замечательно, - обрадовался я и подвинул стул, освобождая для него угол стола, - Скажите, профессор, а Нелл тоже была из тех, кто искал вход в Невозможную страну?

- О, нет, - возразил Орловский, придвигая ближе к своему помощнику антикварную подставку для письменных принадлежностей и стопку бледно-голубой писчей бумаги, - У Нелл была своя тема в искусстве. Она хотела поймать Лунного дракона.

Метафора, содержавшаяся в его словах, была мне понятна. Речь шла об ордене Лунного дракона – кружке живописцев, организованном в конце XIX века Кристианом Лануа, выпускником столичной академии художеств. Он и его единомышленники, отступившие от традиционных канонов живописи, в угоду более свежему взгляду на изобразительное искусство, были сродни русским передвижникам или британским прерафаэлитам. Думаю, их яркое, бурлящее жизненной силой и фантазией творчество не могло не вызвать отклика в чуткой душе Нелл.

- Как-то в темный час ночной мне привиделось во сне: над садом в звездной вышине дракон гонялся за луной, - вспомнил я строчку, слышанную еще в университетские годы.

- А вы в теме, - одобрительно заметил Ричард Невилл, скрипя архаичной перьевой ручкой по бумаге; у него это выходило ловко, даже с долей пижонского шика и, глядя, как на бумаге появляются завитушки и росчерки, я опять испытал чувство незавершенности, какое-то несоответствие снова ждало, пока его заметят, - Отрадно слышать, что работники полиции цитируют Селину Лануа, да еще к тому же малоизвестные широкой публике отрывки.

- Нет, я не настолько просвещен, как другие работники полиции, - отшутился я, - Просто поэма мадемуазель Лануа о драконе и луне упоминается в монографии Рихарда Штерна, о которой в свое время мой куратор весьма одобрительно отзывалась.

- Ваш куратор? – профессор Орловский заинтересованно приподнял брови.

- Елена Ивановна Дежнева, - вынужден был сознаться я, ибо сказанного, как известно, не воротишь.

По всему выходило, что Блейлок поспешил назначить меня тайным агентом. В шпионы я решительно не годился. Услышав имя Дежневой, и Орловский, и Ричард воззрились на меня словно члены средневекового суда, перед которым я предстал по обвинению в занятиях черной магией.

- А-а, Новый университет! – торжествующе изрек Невилл, - С одной стороны для полицейской академии вы слишком начитаны, а с другой стороны, теперь понятно, почему вы в полиции, а, - тут он иронично ухмыльнулся, - не на моем месте.

- Уверяю вас, в полиции я занимаюсь тем же самым, - сказал я, вспомнив, как завязывал шнурки инспектору, - Так что вы немногое потеряли.

- Словами не выразить, как вы меня успокоили, - Невилл с церемонным поклоном протянул мне лист бумаги, исписанный именами и фамилиями, - Для протокола, констебль. У меня действительно были ключи от кухонной двери Сиреневого дома, но свой экземпляр я потерял еще при жизни сэра Арчибальда, уж и не помню, когда именно. Но я честно пометил крестиком свое имя и имена всех остальных, у кого, насколько я помню, были ключи. Тут цвет науки, между прочим.

- Я польщен, - сказал я, глядя на его витиеватый почерк, и в моей голове, наконец, щелкнуло, - У меня уже есть один список – гости дня рождения Нелл Грей – составлен ее младшей сестрой Альбертой, - я вынул из кармана пиджака пострадавшую при купании в фонтане, но по-прежнему полезную записную книжку, - Вот здесь написано, что некий Ричи, студент профессора Орловского, ушел из Лайлек-хауса на сорок минут позже, чем профессор с женой уехали. Или это путаница, или…

- Или я умудрился оказаться в двух местах одновременно, - подхватил Невилл, перегибаясь через стол и заглядывая в мой список, - Но, поскольку я вообще не был на том дне рождения, у меня есть еще версия. Это другой Ричи – Рихард Великий и Ужасный Штерн, о котором мы уже упоминали сегодня.

- Да, он приходил со мной и Ирочкой, но задержался и, видимо, ушел чуть позже, - Орловский вздохнул, - В силу некоторых выше озвученных обстоятельств события того вечера несколько смазаны в моих воспоминаниях, констебль. Увы, - он виновато опустил глаза.

- Доктор Штерн тоже был вашим студентом? – удивился я, пропуская покаянные речи Орловского мимо ушей.

- Собственно под моим чутким руководством он и написал свою докторскую, - со скромным достоинством ответствовал профессор и бросил строгий взгляд на Невилла, - И я все еще льщу себя надеждой, что и другие когда-нибудь забросят лень и последуют его примеру.

- Лучшего охотника на Лунного дракона, чем доктор Ричи, все равно не знает мировая история искусств. Не стоит даже пытаться ловить других зверей, - фыркнул Невилл, - Вы, я так понимаю, читали прославивший его  «След Лунного дракона»?

- Нет, - признался я, - Но теперь обязательно прочту.

- Что ж, тогда это вам, - профессор поднялся из-за стола, подошел к одному из книжных шкафов и вернулся с книгой в глянцевой синей обложке.

- Спасибо, я верну послезавтра, - сказал я, прикинув количество страниц: их было чуть больше четырехсот.

- Ну и скорость! – восхитился Орловский, - И преступления вы расследуете так же быстро?

- Хотелось бы, - уклончиво ответил я, - Скажите, Глеб Павлович, а главным увлечением Нелл был именно орден Лунного дракона, или же ее интересовало что-то еще? Почему она была так одержима жизнью своей родственницы Миранды Дормер?

- Не представляю, - Орловский обескуражено развел руками, - Насколько я знаю, дело было не в Исчезающем шкафе, не в Монье, который его запечатлел, - он вздохнул с неподдельной печалью, - Нелл была редкостной девушкой, по-хорошему старомодной маленькой мечтательницей. В ее воображении жил целый скрытый мир, подобный Невозможной стране, а в этом мире было полно романтических тайн. Не верится, что она так пошло сбежала с женатым мужчиной.

- Она и не сбегала, - сказал я на прощание, вставая, чтобы выйти из кабинета.

***

Для меня всегда было очевидно, что в старых стенах университетских колледжей полно призраков и неучтенных проходов, замаскированных ширмами, статуями и картинами. Поэтому я даже не испугался, когда в узком арочном проеме на моем пути вдруг выросла мужская тень.

- Констебль Мартен, - тень окликнула меня голосом Ричарда Невилла, - Не спешите. Во-первых, вы свернули не туда и направляетесь прямехонько в старый винный погреб. Само по себе это неплохо, но вы ведь в другую сторону шли. А, во-вторых, вы не договорили. Нелл правда не сбегала с…, - его голос прервался, и конец фразы прозвучал сдавленно и хрипло, - с этим придурком?

- Скрытый мир Нелл Грей был полон романтических тайн, - я прислонился к холодной каменной стене и процитировал недавние слова профессора, - Сердечных тайн, так, мистер Невилл?

- Ну, довольно банальных тайн, - смущенно поведя плечами, заметил Невилл, - Я был аспирантом, отношения с первокурсницей не украсили бы резюме. Да и Нелл бы это тоже не пошло на пользу. Хотя она витала в облаках и не сильно-то об этом беспокоилась.

- Тогда почему вас не было на дне рождения, если Нелл не уделяла большого внимания условностям? – спросил я.

- Потому что мы поссорились как раз из-за этих чертовых условностей, - проворчал Невилл и прислонился к стене рядом со мной, - Она упрекала меня, что я не провожу с ней столько времени, сколько мог бы, а я ее в том, что с ее «тайным миром» ей все равно интереснее, чем со мной. Потом, когда она сбежала с другим, я счел, что меня здорово напарили. Я думал, Нелл лживая лицемерка.

- И из-за душевных ран вы перестали бывать в Лайлек-хаусе, - предположил я.

- Тот конфуз с профессором на вечеринке был последним разом, когда я там появился, - подтвердил Ричард, - Нелл была окружена гостями, подругами. Я не подошел к ней. А после ее исчезновения мне стало слишком неприятно находиться в этом доме, хотя я никому не мог рассказать, почему. Значит, Нелл не уезжала с Фрэнком Оливером? Он же ухлестывал за ней, проходу не давал.

- Это было обманное движение, чтобы замаскировать роман с жениной секретаршей, - объяснил я, - Они объявились только что, счастливо женатые.

- Ох, ты, надо же! – новость глубоко потрясла Ричарда, он ошалело взъерошил пятерней волосы на макушке, - Эта ведьма Люси Дормер теперь, глядишь, обрушит на их головы серный дождь. Даже жалко их, бедняг. Но, - его взгляд, обращенный на меня из темноты, пропитался тревогой, - Куда делась Нелл?

- Неизвестно, - лаконично ответил я, пристально глядя на него.

Невилл был на голову ниже меня, однако то, что я нависаю над ним в узком темном пространстве коридора, не произвело на него никакого впечатления. Взгляд Ричарда обратился внутрь, в нем пробегали волны мрачных размышлений.

- Я-то думал, она обманывала меня с Фрэнком или, может, хотела отыграться за обиду, - наконец, проговорил Невилл едва слышно, - Думал, она сейчас где-то далеко, с другим парнем. Считал, что это ужасно, и жалел себя. А теперь, получается, это не самый худший вариант.

Он снова замолчал, сосредоточившись на переживаниях, вызванных новостью. Я молча ждал, позволяя переварить услышанное. Наконец, Ричард снова провел ладонью по волосам, убирая их со лба.

- Ладно, пойдемте, выведу вас на свет, - сказал он грустно и повернул по коридору в обратном направлении.

Как оказалось, я действительно, свернул в некий скрытый проход, делавший крюк и круто менявший затем направление. Опытный провожатый вывел меня обратно к винтовой лестнице.

- Теперь точно не заплутаете, - невесело хмыкнул Невилл напоследок, - У нас тут все же не Хогвартс, лестницы уж точно не двигаются.

- Спасибо, мистер Невилл, - подумав о том, сколько бы  мог проблуждать в подвалах Аркадии самостоятельно, слова благодарности я произнес от души.

- Да бросьте вы, просто Ричард, - отмахнулся Невилл, - И еще. Профессор не так понял. Нелл гонялась не за тем драконом. Орден интересовал ее постольку поскольку. Она изучала Уденио. Как и Миранда Дормер. Во всяком случае, Нелл так рассказывала.

***

- Ну, и что это за стишок про дракона? – вопросил инспектор Блейлок, хмуро и подозрительно взирая с дивана на мои попытки найти в холодильнике что-то съедобное.

Поскольку кухня и гостиная составляли единое перетекающее пространство, препятствий для обзора у инспектора не было. А вот мой практически пустой холодильник оказался непреодолимым препятствием для того, чтобы накормить гостя и себя самого хоть каким-то подобием ужина. Время подбиралось к восьми часам, на улице за окнами моей квартиры уже обозначился легкий намек на сумерки, и вопрос об ужине был чрезвычайно актуален.

- Это не стишок, - строго возразил я, заглядывая в очередной выдвижной ящик, - А фрагмент несохранившейся полностью поэмы Селины Лануа, поэтессы XIX века. Она была сестрой Кристиана Лануа, основателя ордена Лунного дракона – общества молодых художников, отказавшихся от традиций академической живописи. Из тех, что постоянно на слуху в орден еще входили Илья Золотов, Джейсон Пилл-Майер и…

- Что-то такое припоминаю, - проворчал Блейлок, прерывая мою импровизированную лекцию, - Но причем здесь дракон?

- При всем, сэр, - ящик ничем не помог мне, я перешел к следующему, - Члены ордена вдохновлялись творениями своего коллеги более раннего периода. Фабьен Уденио мистик, алхимик, изобретатель, жил поочередно в нескольких городах на юге страны в первой половине шестнадцатого столетия. Современники считали его колдуном. Об Уденио ходили легенды, что он умеет летать. Как-то раз его чуть не сожгли на костре, помогло только личное заступничество губернатора Южной Звезды, для которого Уденио разрабатывал проекты различных городских инженерных сооружений. Но знаменит он, главным образом, как художник. Его картины, как многие полотна того времени, носили религиозный характер, но библейские сюжеты были отражены в них с неожиданной стороны. Сейчас бы сказали, что Уденио писал в стиле фэнтези. Например, на его картине «Святой Георгий и дракон» сцена, предшествующая сражению, происходит в интерьерах некоего старинного замка, и больше похожа на иллюстрацию к рыцарскому роману…

Поскольку дома я в последнее время бывал не часто, холодильник никоим образом не поддержал мои попытки обнаружить в нем еду. Я прервал досмотр, прошел в гостиную и нашел на книжной полке альбом с репродукциями.

- Как видите, святой Георгий изображен рыцарем в панцирных доспехах XV века, а дракона к нему на цепочке ведет некая дама, - я открыл страницу с нужной иллюстрацией и положил книгу на колени к инспектору, - Она, эта загадочная дама, вызывала немало споров у исследователей творчества Уденио. Большинство склоняется к мысли, что дама – та принцесса, которую Георгий освободил, и на которой впоследствии женился. Но есть даже те, кто считает, будто всё не так просто, и в образе средневековой леди изображен сам сатана.

- Эту теорию разработали женоненавистники, - убежденно заявил Блейлок, глядя на репродукцию, - Не вижу ничего дьявольского в такой красивой особе, - он машинально разгладил глянцевый лист ладонью, - Ну, наконец, мы добрались и до дракона.

- Он в творчестве Уденио не один, - стоя перед диваном, я жестом предложил инспектору полистать альбом, - Орден, учрежденный Лануа, взял свое название от серии картин с аллегорическими сюжетами. Их условно именуют «Дракон и луна». Искусствоведам известно о наличии семи картин из этой серии. Они выполнены в схожей стилистике, палитре красок, а в сюжете обязательно присутствуют изображения дракона и лунного диска, либо полумесяца. Репродукция одной из них висела у меня в детстве над кроватью.

- А, - сказал инспектор так, словно что-то вспомнил, и у меня возникло странное впечатление, словно он знал, какая именно картина висела на стене моей комнаты в дедушкином доме.

Я бы поразмыслил над этим странным фактом, кабы не настойчивые мысли о хлебе насущном.

- Нелл Грей, по утверждению ее тайного возлюбленного Ричарда Невилла, как раз увлекалась изучением работ Фабьена Уденио, - я вернулся к холодильнику и внимательно просмотрел висящие на дверце листки клейкой бумаги с телефонными номерами, - Фабьеном Уденио, судя по всему, увлекалась и Миранда Дормер. Тем и объясняется духовная связь, возникшая через годы между двумя девушками из разных поколений семьи Дормеров. Все это приводит нас к одному серьезному вопросу, сэр: китайская или индийская? – я поочередно провел указательным пальцем по запискам с номерами кафе, доставляющих еду на дом.

- Лучше бы что-то более традиционное, - с опаской глядя на дверцу холодильника, ответил Блейлок.

- Тогда, - я выбрал одну из бумажек, - итальянская.

- М-да, пицца это палочка-выручалочка одинокого мужчины, - со сдержанным одобрением заметил инспектор, продолжая листать альбом.

- Вообще-то я имел в виду лазанью, - возразил я, - Если хотите, где-то у меня даже была бутылка вина.

- Приглашаете к себе переночевать, устраиваете ужин с вином. Да вы просто Казанова! – хмыкнул Блейлок; щурясь, он  дальнозорко отодвинул от себя альбом на вытянутых руках, - Вот. Дракон летит по ночному небу, а вдалеке луна. Все, как в том стихотворении, - он повернул альбом ко мне, показывая иллюстрацию, - Да, тонко подметила эта барышня из девятнадцатого века. Впрямь похоже, что дракон хочет поймать луну. Дает нам это что-нибудь? Знание того, что у Нелл всё же были секреты. Невинные, нет ли – дальнейшее покажет. Дайте-ка ваш новый список.

Блейлок встал с дивана, отложив альбом, и подошел к белой магнитной доске, задвинутой в угол. Пока я звонил в итальянскую закусочную и делал заказ, инспектор поменял все прикрепленные на доску записи местами и расчертил ее новыми цветными линиями.

- Этот мистер Невилл расстарался, двенадцать человек в списке, - проворчал он, прикрепив к доске лист голубоватой писчей бумаги, - Хорошо хоть нескольких человек из списка гостей Нелл можно исключить. Приятельница Люси с мужем и подруга Линды выбывают. У них нет мотивов, их связь с Лайлек-хаусом весьма условна, да и на момент убийства Стивенса их всех не было в Городке, - он вычеркнул из столбика написанных маркером фамилий две строки. Хильда Бергер в принципе тоже не у дел. И у Лили с Фрэнком есть алиби на день убийства Стивенса – она была на работе, он провел почти весь день у стоматолога. Но я бы этих двух скользких личностей оставил пока под вопросом. Они столько лет жили вблизи Сиреневого дома, многое знают о Дормерах, и Фрэнк по комплекции уж больно похож на того парня в капюшоне.

- Так вы с ними виделись? – спросил я.

- Преимущества легальной сыскной деятельности – всегда можно потрясти жетоном, - Блейлок пожал плечами, - Позвонил коллегам в Вудвилл, они подсуетились и придержали сладкую парочку, взяв у них на всякий случай подписку о невыезде.

- Значит, сбежать от Люси Дормер им не удалось, - я отметил про себя, что инспектор сказал «позвонил коллегам» и не упомянул Магдалену Губачек; кажется, сложности в отношениях между ними были еще серьезнее, чем рассказывала она сама, и описывал сержант Яновский, - Прав был Ричард: жаль бедняг. Значит, вы уже успели проверить алиби остальных гостей дня рождения, сэр?

- С неоценимой помощью констебля Климовой опросил всех, кого застал в Городке, - ответил Блейлок, - К сожалению, пришлось ее отпустить пораньше. Как у любой порядочной девушки у нее планы на вечер субботы.

Во входную дверь позвонили: прибыл заказ с блюдами итальянской кухни.

- Так быстро? – удивился Блейлок.

- Так это за углом, - объяснил я.

Разговор о расследовании прервался на подготовку к ужину. Я спустился забрать заказ и на площадке первого этажа встретился с миссис Райт. Давно не видевшая меня соседка с интересом глядела в щель приоткрытой двери своей квартиры.

- Здравствуйте, Пол, - поняв, что я ее заметил, она мило улыбнулась и выразительно стрельнула взглядом по коробкам в моих руках, - Вы сегодня не один? Это так мило!

- Ужинаю с начальством, - сказал я, чтобы сразу пресечь все фантазии о моей бурной личной жизни.

- Ох, Пол, это всё так ужасно! – при слове «начальство» подбородок миссис Райт плаксиво задрожал, - Наверное, вся улица уже знает про бедного Шона. Фредриксен теперь кладет вашу почту ко мне. Не подождете минуточку? Я вам отдам.

Я был и так нагружен, но покладисто согласился.

- Вот, это вчерашняя, сегодняшняя, - прокомментировала миссис Райт, аккуратно складывая мне на руки поверх ресторанных коробок газеты и конверты, - Пресса, счета. А это, - поверх стопки лег желтый конверт, большого формата, но рыхловатый, - Это курьер принес, должно быть, еще позавчера. Простите ради бога, Пол, со всем этим ужасом я просто забыла о нем!

- Ничего, ничего, - мягко возразил я, видя, что старая женщина окончательно расстроилась, - Спасибо, что придержали у себя. Доброго вечера, мэм.

Вернувшись в квартиру, я застал инспектора по-прежнему у доски.

- Кстати, а что там с алиби у самих Орловского и Невилла? – спросил Блейлок, не оборачиваясь.

- Перед тем, как уйти из колледжа, я переговорил с Ленор Конти, секретаршей профессора, - я скинул почту в кресло, а коробки выгрузил на барную стойку в кухне, - Орловский с Невиллом только вчера вернулись из Окленда, с научной конференции. Так что…

- Вот и славно, - одобрил Блейлок, делая маркером пометки на доске, - Мы проредим этот список. Для начала выясним, кто за эти пять лет с концами уехал из Сайенс-сити. Уже будет полегче.

- Исключим женщин? – я подошел ближе и посмотрел на доску поверх плеча инспектора, - Люси Дормер вы тоже пометили знаком вопроса?

- Она кажется очень разозленной вашим сегодняшним открытием, - инспектор неопределенно пожал плечами, - Однако, кто знает, может, она так потрясена потому, что пять лет назад нанесла упреждающий удар молодой племяннице, чтобы избежать соперничества с ее стороны? Кроме того, факт, что убийца Шона Стивенса мужчина, не исключает возможности, что его действиями руководила женщина. Состоятельная и мстительная, такая, как Люси.

- О, не говорите так, сэр! – при мысли о том, что Люси Дормер заинтересована в моей смерти, мне захотелось забраться на шкаф и больше оттуда не слезать.

- Давайте ужинать, - безо всякого перехода предложил Блейлок, - Вы обещали вино.

- Белое, - ответил я, вспомнив бутылку сухого, попавшуюся мне на глаза при осмотре холодильника, и пошел накрывать на стол.

- Сойдет, - согласился Блейлок и тоже направился к стойке, чтобы помочь мне распаковать коробки, - И, кстати, о палочке-выручалочке, - он запустил руку в карман пиджака и выложил на столешницу мой сотовый телефон, - Уже просох. Подарок от Климовой, вашей Жанны д’Арк в сияющих доспехах.

- Это очень кстати, мне было без него так одиноко, - я достал из шкафа столовые приборы и посуду.

В четыре руки мы очень дружно накрыли стол, словно часто проводили вечера таким образом.

- И еще, сэр, - добавил я, доставая из ящика буфета бокалы и штопор, - Лучше будет, если я постелю вам в спальне, а на диване лягу сам.

- Нет, это недопустимо, - Блейлок недовольно затряс головой, - Я не собираюсь вас стеснять до такой степени.

- Скорей уж я не собираюсь вас стеснять, - возразил я и объяснил, - Слишком много мыслей с этим делом. Когда их много, я плохо сплю и начинаю ходить по квартире. Еще нужно проредить список, как вы сказали. В нем цвет науки, значит, сведения о половине лиц, можно почерпнуть в Интернете. Посижу за ноутбуком.

- Батарейки у вас когда-нибудь садятся, Мартен? – обычно сердитый взгляд Блейлока неуловимо смягчился, - Так нельзя. Даже Шерлок Холмс умел иногда переключаться, - он раздумчиво свел брови и пожевал нижнюю губу, - Что-то еще не дает вам покоя, так? Вы какой-то потерянный, словно никак не можете вспомнить.

Я с удивлением осознал, что он прав. Вот уже около часа что-то крутилось в голове, опять напоминая о забытом, упущенном.

- Вспомнится. В нужный момент. Или, - я вздохнул, - в ненужный.