Игнат

Шуга с шумом заторила устье Казыра. Игнат запряг коня, встал на полозья и заскользил вдоль берега. Лицо зарумянилось, нооо, пшла!! Воздух колебался от резких звуков и скрипа саней. Ещё два дня назад прошёл ливень, а вчера выпал снег и как следствие первый мороз. Тайга стонала от тяжести мокрого снега и то и дело слышался хруст ломаных ветвей. Игнат остановился у излучины. Дальше на лыжах. Он привязал коня, встал на камус и медленно начал подниматься в гору. Высокие пихты вперемежку с многовековыми кедрами щедро осыпали его белыми хлопьями. До избы лесника было несколько километров. В планах было обернуться за один день. То и дело на пути внезапно  появлялись заячьи следы и терялись в зарослях молодняка. Игнат не скрывал радости. Его душа пела! Яркое солнце только взошло  и лучисто мелькало среди густых веток ивняка. Борода и ресницы покрылись инеем, а глаза радовали белоснежные просторы Красноярской тайги. Резкий выстрел встрепенул стайку свиристелей. Тайга словно ожила. Стреляли недалеко. В пределах километра. Игнат остановился. Осторожно снял с плеча трёхлинейку. Уверенным движением передернул затвор, досылая патрон. Поправил ушанку и поспешил в сторону выстрела. Снегоход мял пухлый снег, пронзительно ревя. Игнат стоял на опушке леса и смотрел в бинокль, их было трое.  Браконьеры разделывали свежую тушу молодой косули. Часто Игнат задумывался о том, кто даёт человеку право убивать. Убивать ради наживы. Рубить лес, продавать за границу Родину. Снегоход стоял поодаль. До Игната долетали обрывки фраз, матерные словечки и дикий хохот. До ближайшего населённого пункта 30 километров. Он стоял, прижавшись к берёзке и чувствовал своё беЗсилие. А внутри уже накипала злость. Холодный рассудок выдал единственное правильное решение. Мгновение и пуля из винтовки Мосина пробила топливный бак снегохода и он взлетел на воздух. Браконьеры кинулись врассыпную.
 Игнат дал сена коню, затопил избу, скрутил самокрутку. Глубоко затянулся и выдохнул терпкий дым в холод звёздного неба. Он умел отличать добро от зла.