***

Он уже мог различить проспекты и машины, бегущие по ним, купола церквей
блестели на солнце. Он подумал о том, как хорошо вернуться домой, и он знал,
что его здесь с нетерпением ждут. В толпе встречавших он увидел родителей.
Мама заключила его в объятия, а отец обнял и сказал:
- Ты хорошо выглядишь, сынок.
- Слава Богу, вернулся.
Потом он увидел Пашку, и они обнялись.
- Я рад тебя видеть, очень рад, - сообщил Павел. - Ты даёшь мужик! Хотя бы
написал за всё время.
- Прости, Паша. Я виноват, просто заработался. Я по тебе соскучился.
- Ты теперь мировая знаменитость.
- Да, ну.
- Не скромничай, Антон. Здесь столько говорят и пишут о твоём успехе в США. -
Я даже боялся, что ты уже не вернёшься.
- Слава богу, вернулся.
Мама не отходила ни на шаг, и никак не могла решить, поправился он или
похудел. Для неё это был самый главный показатель его благополучия.
Получив багаж, они сели в машину и поехали домой.
- Антон, я так хочу знать, как ты жил в Нью-Йорке, как выступал, с
кем познакомился?
Мама засыпала его вопросами. Они все так тараторили, что он растерялся и
сказал:
- Давайте завтра все соберёмся, и я вам всё расскажу.
- Конечно, подождём до завтра, ему нужно выспаться и отдохнуть, -
сказал отец.
Когда они подъехали к дому, у него сжалось сердце. Он словно другими глазами
увидел дощатый забор и дом из толстых брёвен. Антон вернулся из другого
мира и почувствовал, как соскучился.
Он отворил калитку и зашёл в дом.
- Аида, солнышко моё, где ты?
Аида спряталась под столом и недоверчиво смотрела на Антона.
- Она тебя не узнала, отвыкла, - сказала мама.
А потом она кормила его борщом и варениками с картошкой. Антон вышел во
двор покурить, странно, но спать не хотелось.
В воздухе пахло весной и водой. Сосульки на крыше плакали по прошедшей
зиме, и солнце нисколько их не жалело. Он вошёл в дом и открыл крышку
пианино. Слегка тронул клавиши и пробежал по ним несколькими лёгкими
аккордами. Казалось, он о чём-то спрашивал не то у пианино, не то у себя. В его
душе, как расколыхавшиеся волны поднимались чувства. Затем он начал
сочинять всё, что теснилось в его воспоминаниях, пережитая разлука и боль. Всё
это сплеталось и звучало сейчас. Тоска и грусть рождали новые неожиданные
мелодии. Не успев подняться, мелодия вдруг падала, словно с высокой скалы, а
потом, обретая силы, поднималась выше. Аккорды, наполненные то любовью и
грустью, то воспоминаниями об успехе и любви. Антон выражал свои чувства в
музыке. Только она сейчас была ему нужна.