Место

«Больница спряталась в узкой улочке, близко к набережной. Два шага — и ты уже шагаешь по, расчищенному с утра тротуару. Трогаешь рукой, в шерстяной перчатке, кованные ограды. Дышишь морозным воздухом большой реки. Киваешь собственным мыслям. Улыбаешься — направо-налево.

Здание больнички — старинной постройки, в нетипичные три этажа. С двумя — главным и служебным — крылечками. С небольшим внутренним двориком — «скорые» доставляют болящих, а тут их уже подхватывают санитары. И волокут в приёмный покой. Тихие широкие коридоры — но, не новодел же, знали как строить! Рекреации, холлы, не крутые лестничные пролёты. И медсестричка не навернётся, со спеху. И женщина с животом «на сносях» не растеряет ребёнка.

Больница, если уточнять. Была районным роддомом. В нём родили мою сестру. И меня — горемычную. В ней мой тятенька — прикреплённый, по шефской опёке — читал врачихам и акушеркам лекции. Вряд ли, медицинские — юридические, значит. Здесь родилась моя дочь. По этим светлым — безлюдным, по сути — коридорам я вышагивала «just родящей». Вслушиваясь в какофонию писков из «младенческой». Отсюда, неделю спустя после родов, нас забрал папа новоиспечённой дочки. Был серый ветреный день. Было неуютно и непривычно. Было по-новому..

Если не заруливать в неважную городскую улочку, почти тупик. А пройти сразу дальше, лишь повернув голову налево и кивнув, улыбнувшись. Своим воспоминаниям. То першпектива, вывалившаяся взору поразит открытиями. Будучи сама по себе — не переплываемая река; двухвековой давности дома, вдоль набережной; завитки и переплетения чёрной чугунной ковки; люди, фланирующие там и тут — роскошной. Она рассекретит многие давнишние непонятки и «узелки».
Да и что нового могут напридумывать люди!.»