Забытая Колыбель

Шло время. Крейсер «Сверхновая» по-прежнему скитался по необъятным просторам космоса. На пути расстались со своими суднами, затерявшиеся неосторожные исследователи и жадные до лёгкой наживы пираты. «Сверхновая», поглощая другие корабли, существенно набрала в размерах и стала напоминать собой вырвавшегося из ада дракона с аквамариновым рисунком на причудливо-витой чешуе тона стального алебастра.

Грозному всё сильнее распространявшему омут безумной заразительной целеустремлённости капитану Штурму подчинялось уже около тысячи человек техно-органиков. Команда, ставшая единым целым с кораблём, беспрекословно подчинялась своему командиру. Однако были и те, кто сомневался в лидерстве Штурма и до сих пор относился весьма скептически к его непонятным решениям и раздражительной немногословности, да и той сильно невнятной. И одним из таких немногих техно-органиков был запутавшийся в собственных идеалах и целях федерат Джерак. Утомлённый и разгневанный очередной молчанкой капитана и его бесстыдным бездействием, он спешно направлялся в носовую часть корабля.

Сырость заполнила палубы, пенная аквамариновая плесень с тонкими волосками разбрелась по всему кораблю. Подобие бородатого мха и косичек лиан свисало с потолков. Пол устилали ветвящиеся, подобно кораллам, кустики цвета окисленной меди. Запах болота и жженого железа приятно резал ноздри и бодрил техно-органиков, хотя у здорового человека эта смесь вызвала бы совсем иную реакцию.

- Штурм, открой дверь! – яростно потребовал Джерак бунтующим тоном, подступив к капитанской рубке. Дверь незамедлительно отворилась с тяжёлым лязгом.

- Как долго мы ещё будем бесцельно скитаться по космосу?!  наступал Федерат.

- Ты выбрал не тот тон, Джерак! - осадил его Штурм, пригрозив указательным пальцем.

Джерак резко присмирел, удивившись своему внезапно поменявшемуся состоянию. Гнев утих.  Заметно смягчив тон, он повторил беспокоящий его вопрос:

- Терпение, друг, скоро ты сам всё увидишь, - с возмутительным безразличием бросил Штурм, всматриваясь в чарующие глубины космоса. 

- В самом деле?! – снова вспыхнул Джерак, но уже с большей настойчивостью. – И сколько это будет продолжаться? Долго ты будешь недоговаривать и тараторить, как сумасшедший, безумные речи? Многих это беспокоит! Не надоело ещё дурить команду?!
– обвинительный тон заставил капитана перемениться в лице. Безразличие тут же стёрлось надменной строгостью.   

- Не лги мне, Джерак! – глаза Штурма вспыхнули жёстокой угрозой. – В том, что, он не понимает происходящего, он не виноват, моя прелесть, - уже извиняющимся тоном обратился капитан к невидимому собеседнику. - Тсс, прекрати, моя прелесть, нет! Команду ничего не беспокоит, Джерак, ты ошибаешься.

- Да? - Джерак засомневался в своей правоте, словно его мозгу диктовали условия. Он чувствовал себя частью системы, к которой не желал принадлежать или... хотел? Трудно было отличить свои стремления от чужих, всё так перемешалось.

- Как тебе это удаётся? – Джерак виновато отупил взор, скрестив руки за спиной. 

- Что именно? – озадачился Штурм, глядя на федерата с полным непониманием.

- Воздействовать на нас. Управлять нами, это всё камень? - спросил с волнением Джерак и тут же пожалел о своих словах.

- У меня что…? Камень? Ещё раз… Нет-нет, моя прелесть... – запутался в обрывках фраз Штурм.

- Да с кем ты всё время говоришь, Штурм?! – терпение Джерака вновь лопнуло. 

- Штурм? - удивился капитан, задумчиво обхватив подбородок пальцами.

- Так тебя зовут, вообще-то или ты забыл? Ты стал совсем странным и на себя не похожим.

- Я знаю, как меня зовут! - огрызнулся Штурм. Джерак невольно съёжился.

- Это все корабль. Представляешь, он живой! - в восторге ответил Штурм. Казалось, он вновь обрёл себя. На трагичное мгновение.

- Да-Да, живой, - рыкнул капитан, резко сменившись в лице. - Корабль диктует свою волю.

- Это сделала аномалия? - уточнил Джерак.

- Не знаю, нет… - штурм неоднозначно покачал головой. - не совсем.

- Кристалл? – надавил Джерак, подавшись вперёд к капитану и встряхнув его за плечи.

- Кристалл? – переспросил Штурм. Его взгляд был полон непонимания.

- Да, Кристалл, которым ты распыляешь непокорных! – напомнил Джерак колким обвинением, продолжая крепко держать капитана за плечи. 

- Ах, это, - Штурм безразлично отмахнулся от собеседника, высвобождаясь от его резко обмякших рук. 

- Давно ты утаиваешь этот кристалл от команды? – растирая ладони, продолжил сыпать докучливыми расспросами Джерак. 

- А разве это имеет какое-то значение? - не стараясь вдаваться в разъяснения, буркнул Штурм. – Это моё дело, о чём говорить, с кем и когда, и не тебе меня за это судить, лицемер!

- Что? Что всё это значит? – Джерак остолбенел, словно раскрылась его сокровенная тайна или будто он вспомнил о себе что-то из другой жизни. 

- А то и значит, грязный федерат! Мы все мертвы! Ты мёртв, я мёртв, мы все умерли в той аномалии! Понимаешь? Доходит до тебя или ты всё надеешься получить спасительное послание от своих друзей? Мм?

- Хм…Как ты...? - Удивился Джерак, теряя всякие мысли в голове.
- Я слышу твои мысли. Все мысли, - деловито коснулся правого виска пальцами Штурм.

- И давно?
- С самого начала, как мы вышли из аномалии. Сначала отголоски и обрывки фраз, но позже всё ярче и чётче.
- И молчал всё это время?
- Ты просто не желал слышать. Другие слышали и знали.
- Хочешь сказать, они тоже телепаты и я?
- И ты. Просто пора избавиться от прошлого и принять новую форму себя. Смириться. Навсегда.

- Не понимаю. Если ты знал, что я агент, то почему не убил меня?

- А зачем? Ты стал частью корабля, как и я, как и каждый теперь! Мы все связаны с ним. Я слышу его, он говорит со мной, он отдаёт приказы. Он сверлит мой мозг, голос, жуткий хрип из далёких глубин сознания! - чуть ли не плача, затараторил отчаянно Штурм. - Он не отпустит нас, мы нужны ему!

- Но для чего?! – всякие умозаключения сыпались прахом в сознании Джерака.
- Не знаю. Для какой-то борьбы, а с чем и когда не ясно.
- Хочешь сказать, мы ввязались в войну вселенских масштабов? Мы солдаты одной из сторон?
- Похоже на то, - неуверенно пожал плечами Штурм.
- Бред какой-то. Не вяжется это всё у меня в голове. Может, ты чего-то недоговариваешь? Как с этим кристаллом? - с подозрением протянул Джерак.
- Он не хочет, чтобы ты спрашивал!
- Кто? Корабль?
- Да.
- Почему же?
- Ещё не время.
- А когда оно придёт?
- Ты поймёшь.
- Чертовы загадки! - хлопнул себя по бедру от возмущения Джерак.

- Тише, ну тише же! Он не виноват, моя прелесть, в своём безудержном любопытстве, - отчитался Штурм перед незримой силой корабля. - Успокойся и будь верен нам, теперь у нас одна цель, наши прежние стремления исчерпали себя в той аномалии, отныне наши жизни принадлежат кораблю, и только ему! – неоспоримо заявил Штурм. - Я больше тебе не враг, а федерация тебе не друг, забудь о ней как о минувшем сне. Ты теперь больше, чем просто человек или киборг. Ты - техно-органик - новый виток давно ушедшей эволюции. - пояснил Штурм будто в самозабвенном припадке. «Судя по всему, сущность телепатически говорящая через него» - смекнул Джерак.

- Значит, мы летим на родину этих древних созданий, - предположил бывший федерат.

- Да, - кивнул Штурм. - В одну из их колыбелей.
Больше вопросов не звучало. Некоторое время Джерак смотрел в космическую даль возле капитана, пока тот дружески не похлопал его по плечу.

- Знаешь, а слышу различное пение на неизвестном, но красивом, языке, излучаемое каждой звездой и планетой, - признался Штурм. - Иногда это сладострастный шёпот умирающих звёзд, манящих и зовущих к себе, иногда же это молитвенный хор, порабощённой огнём или льдом планеты. Порой - нежный шёпот, торжественное приглашение или скорбный вопль. Реже яростный вой или страшный рёв, оглушительный негодующий рык извергающегося вулкана, а вот у той, - Штурм указал на голубую звезду по правому борту, - пронзительный, как треск тонкого стекла, фальцет.

- А у этой? - Джерак указал на невзрачный серый шарик далеко впереди.  Штурм прислушался.

- Проклинающий ледяной хрип, - вздрогнул и поёжился капитан, взяв Джерака за руку.  – Слышишь? Хоть что-то?   

- Потрясающе, - выдавил Джерак, застыв от потрясения. – Я…Я слышу их! – с завораживающим восторгом произнёс он. Мир раскрылся для него новыми красками. 

***

Корабль достиг изжелта белой галактики похожей на разбитую каплю жирного молока. Её сердце, словно не раскрывшийся бутон цветка в сверкающих гранатовых и алмазных точках, опоясывало кольцо угольно-чёрных астероидов безобразной формы. Подобно фантасмагорическим змеям, струились ленты раскалённого газа тона алеющих каньонов на рассвете.

Крейсер-дракон «Сверхновая» двигался по запутанной траектории, плавно погружаясь к загадочному центра галактики. Он нежно огибал звёзды, донося их приветливое пение в мысли экипажа.

"Сверхновая" замедлила скорость возле тускло светящегося матово-белого, как горный хрусталь, исполинского шара. Экипаж уловил исходящую от неё песнь - невыразительную грустную мелодию. Множество планет дружно вели бдительный обход. Корабль направлялся к предпоследней из них - маленькому зелёному шарику, похожему на скомканный мох.

«Сверхновая» пронзила чёрные в нефритовой паутине беспрестанных молний, вечно бушующие тучи, тонущие в грохоте грома, подобному работе тысячи умелых и упорных гномьих кузнецов.  Корабль лениво преодолевал безжизненные мили зеленоватых ледяных стен, надменно подпиравших небо. Скоро он вышел на единственное обитаемое место на планете.

Из чаши незамёрзшего океана, возвышалась диковинная суша. Поразительной высоты острые скалы, как тысячи каменных ножей, до осудительной тесноты прилегающих друг к другу, были воткнуты в спину подводного материка. На их неровных резких и горбатых вершинах, занесённых жёлтым песком высились постройки странной геометрии - волнообразной, как стелющиеся лианы, формы. Техно-органический камень цвета августовских листьев с причудливыми прорезями был состыкован с нерукотворным изяществом. У человека такое дерзкое надругательство над геометрией вызвало бы коллапс неразрешаемых вопросов и ошеломительное недоумение. 

Всюду росли, как отважные блюстители порядка, кактусы, похожие на корявые руки с некоторыми наспех ампутированными пальцами. Некоторые достигали величины дубов, на верхушке которых раскрывался пушистый бело-фиолетовый цветок. По окраинам красовались горбатые, осыпающиеся бордово-каштановые каньоны, словно расплавляющееся сливочное масло.

- Вот мы и дома! - с ликованием телепатически оповестил экипаж капитан Штурм.