Город мудрых дев, Глава 9. Детский лепет

Первоклассники выбирают леденцы в иконной лавке:
- Славка, я хочу  себе леденец в виде петушка – оближу его, и будет у меня петушиная драчливая сила!
- Ого! Егор! А мне солнышко нравится – я буду как солнце сильным и добрым! Даня, а тебе какой берём?
- Вот этот цветочек, и будет у меня цветочная сила, она называется … сила тихости!
… Сила тихости, сила внутреннего покоя и безмятежности! Какой удивительный маленький человечек живет рядом с нами! Господи, помоги им всем, ребяткам, открывающим жизнь.

***
Майский дождливый день 2021 года. После школьной экскурсии подходит ко мне мамочка из родительского комитета, сопровождавшая деток, она делится впечатлениями, восторгается красотой. Рассчитываю вежливо попрощаться и убежать на другое послушание, а Наталья вдруг сообщает: «Что-то необыкновенное со мной произошло. Попросили сегодня с утра деток к вам на экскурсию помочь сопроводить, я согласилась, тем более что в монастыре, к стыду своему, не была ни разу. И вот, ночью монастырь мне приснился такой, какой есть. Хожу и вижу свой сегодняшний сон наяву. Я оказалась у вас в храме на службе. Монахини стоят, прихожане. Поют красиво. И ко мне подходит старец, протягивает Хлеб! Вокруг недовольные возгласы: «Вы ей за что хлеб даёте? Она даже ни одной службы в монастыре не отстояла!» На что слышится ответ: «Ей надо. Ей очень надо». Дальше к нашей героине во сне подходит монахиня и ведёт её на птичник. Даёт послушание: «Тебе задание растить птиц!» Подойдя ближе, Елена видит, что из яиц вылупляются маленькие человечки, миниатюрные младенчики. И она проснулась. Спросила меня, что бы мог означать её сон? Моё предположение: Хлеб – это символ Причащения, Благодати. А задание растить птиц можно понять, например, так: пора наконец духовно воспитывать собственных деток, а их у нашей гости целых пять.
***
Монахиня собирается помыть резиновые дорожки на крыльце храма. Набрала из шланга воду – два полных ведра. Поднялась по ступенькам, оглянулась, чтобы никого не облить и ловким движением руки окатила крылечко.
Где-то рядом раздается детский возглас: «Доигралась тётя!»
Не понимая причину высказывания, сестра видит мужчину, держащего за руку четырёхлетнюю девочку.
– Сестра, наша Маша часто всё разбивает и разливает,а бабушка ей говорит патетическим тоном: «Доигралась!» Машенька увидела Вас и обрадовалась, что не одна она такая, тем более что Вы так ловко вёдра опрокинули.

***
Максимум экскурсантов, который можно занести в мой личный рекорд, был 100 человек за раз. Оставим за скобками сорванные связки и опустошение, в целом, всё прошло прекрасно. В один из летних дней, когда сестры все при деле, назначили 1-2 человека в «дежурные экскурсоводы». К нам подплыл речной трамвайчик и из него выгрузился… детский лагерь в полном составе отдыхающих: 99 мальчиков от 7 до 18 лет плюс тихая пожилая вожатая. Она очень хотела приоткрыть молодым людям дверь в мир духовности, но у нее не было возможности заплатить за нескольких экскурсоводов… А все сестры заняты.
Что делать в таких случаях, когда невозможна земная помощь? В первую очередь, не отчаяться, а попытаться сохранить мирный дух. Мальчики не виноваты в том, что в тот период у нас страдала организация. Я глубоко вздохнула, и вышла навстречу. Мы с группой заполонили собою весь летний собор и я попросила их сесть на колени в ряды. Никогда больше не видела такого количества глазок и глазищ, смотрящих мне в душу. Мы попытались о чём-то поговорить. Я задавала вопросы, они отвечали.

***
Обычным приёмом в одном месте детской экскурсии у меня является следующий: рассказываю ребятам о том, что этот храм расписывался их сверстниками – крестьянскими хлопцами четырнадцати-шестнадцати лет, без специального образования. Собор наш умудрились (иного слова не подберёшь), расписать всего за три летних месяца 25 юношей под руководством наставника. А средства на роспись выделили Иван и Петр Алексеевичи: Петру первому на ту пору было что-то около десяти лет, а он считался уже царём.
Рассказывая детям о десятилетнем царе, задаю юным слушателям вопрос. «Представьте себе, Вы- милая барышня десяти лет и Вас назначили прямо сейчас министром образования, какие бы вы сочинили указы? А Вы, юноша одиннадцати лет, уже, предположим, год на троне. Какие изменения произошли во вверенной Вам стране?»
Дети морщат лбы, закатывают глазки, высовывают кончики языков. Думают. И обязательно высказывают что-нибудь такое, что в пору под диктовку записать помощникам Президента. Самые популярные указы моих «цариц» и «принцев»:
Иван, 8 лет: «Приказываю, чтобы папы не бросали мам, а мамы пап. За развод сажать в тюрьму».
 Катя, 10,5 лет: «Пусть ученикам платят зарплату, а мы чтобы могли сами выбирать любимых учителей.»
Коля, 8 лет: «Каникулы минимум 9 месяцев!»
Денис, 9 лет: «Закроем все заводы, где делают водку и сигареты!»
Анечка, 7 лет: «Я бы открыла много приютов для всех, кому негде жить и кто грустит.»
Слушаю, слушаю. Запоминаю и напитываюсь детской чистой мудростью.

***
Ещё мы рассуждаем о том, как молиться Богу, зачем и о ком. Задаемся вопросами о смысле жизни и лучших профессиях. Кстати, относительно выбора жизненного пути. Провела опрос среди своих учеников в воскресной школе- дошкольников. Девочки захотели стать: мамой, продавцом, полицейской, врачом. Мальчиков пришло больше. Двое решительно заявили, что будут динозаврами. Рома и Саша – тиграми. Миша – инопланетянином. А Ванечка думал, думал, и тихо произнёс: «Маатуска, я решил! Я буду привидением!»

***
Как-то приехали к нам серьёзные люди-дипломаты. Ходят неторопливо, обдумывая каждый шаг, лишних вопросов не задают. Одеты в большинстве своём официально  в костюмы. Один держит за руку умненькую дочурку - куколку, лет пяти. Ходят за мною в первых рядах. В конце экскурсии спрашиваю с надеждой в голосе: «Есть ли у вас вопросы?» (Надежда на то, что они вообще как-нибудь отреагируют). И эта чудесная девочка делает шаг вперёд и громко спрашивает: «Есть ли рай для хомячков? Я очень скучаю по Хоме». Кто-то утёр слезу. Кто-то посмотрел на меня умоляющим взглядом: только не расстрой её. Ответила: «Конечно, Солнышко, рай для хомячков существует! Со своим Хомой ты обязательно увидишься». Сама в это верю.

***
К нам в обитель на днях пришли самые важные гости - отважные, мечтательные, мудрые и очень внимательные ... дети!
Один из мальчиков, восьмилетний Ванечка, спросил меня: "Почему Вы смотрите на мир позитивно?"
Ответ: «Иван Васильевич, я вижу всё радостно и оптимистично потому что Христос Воскрес! Потому что если мы любим Бога по-настоящему, то наша жизнь превращается в Пасху! И мы сами радуемся всему вокруг, а ещё и всех людей хотим обнять и утешить!»
***
Подвожу ребяток к стендам с фотографиями. На одном из них представлены кадры официальной хроники, визиты первых лиц.
— Детки, узнаёте ли вы кого-нибудь?
— Да, узнаём! Конечно! В центре Александр Сергеевич!
— Какой Александр Сергеевич?!
— Как какой?! Путин же! Александр Сергеевич Путин!
… В одной фразе «наше всё».

***
Трогательный случай. Объявляют – поведу сегодня детскую группу. Вначале экскурсия, затем обед. Меню подбирают с учётом детских пристрастий. Будут и шоколадки, и сосиски, и даже воздушные шары в подарок. Потому как дети не простые, а от какой-то организации. Жду. Подъехали. Иду на встречу. Никого. Странно. Дети же шустренькие, может усвистали в туалет? Нет, там никого.
Зато навстречу по лестнице ковыляют старички и старушки. Нарядно одетые, с тросточками, улыбчивые. Спрашивают: «Вы случайно не нас встречайте?» - «Простите, но я скорее всего встречаю не вас, я жду детей». — «Так мы и есть дети! Вам не сообщили? Наша организация называется «ДЕТИ ВОЙНЫ». Вы нас, пожалуйста, примите». С какой радостью я вела эту группу! Да, шли медленно. Видела: наслаждались люди каждым поворотом, каждой минутой, цветочком, облачком. Они узнали цену жизни. Святое поколение двадцатых годов, почти полностью скошенное войной.
Под конец их ждало детское угощение. Я махала вслед отъезжающему автобусу, крестила их украдкой.
Да, монастырь – это энциклопедия жизни.
***
К некоторым матушкам приезжают их родственники: дети, племянники, внуки. Провожая деток до автомобиля, сестра M. в очередной раз слышит причитания сына: «Мам, ты нам там нужна! Возвращайся уже!» На что неожиданно вставляет реплику пятилетний  внучок: «Папа! Она не может уйти, она же Богу клянётся! Она же Мунахина — Чёрный хранитель нашей семьи!»

***
Та же матушка, укладывая внука спать (дело было ещё до ухода в монастырь), даёт двухлетнему малышу фигурку рождественского ангелочка. Ребёночек вместо того, чтобы заснуть просыпается и начинает вертеться с боку на бок.
- Чего тебе, Ванечка?
- Бабушка, это у ангела что?
- Крылышки.
- (Трогает себя за плечи). А у меня где крылышки? А у тебя?
А вот Ванечке уже пять лет. Приехав навестить бабушку в монастырь, он спрашивает:
- Бааб, а как выглядит рай?
– Ванечка, мы сами всё увидим, когда у Господа будем.
Я не знаю.
– Ну ладно, не знаешь, так не знаешь, я тогда в гугле посмотрю. Гугль точно знает.
***
Тронуло. В воскресной школе детки устроили сюрприз своим мамочкам в день Матери. Оргкомитет купил розочки и в тайне от родителей раздал по цветочку мальчикам и девочкам, чтобы дети, войдя в класс, подарили их мамам. Цветочков хватило ровно-ровно. Малыши дарили изумленным мамам цветы и говорили нежные слова. Неожиданно Ванечка Красиков изменился в лице, встал, подошел ко мне, обращаясь ко всем, спросил: «А как же наша матушка Валерия? Она осталась без цветка!» Главный организатор
 
попытался успокоить мальчика: «Ванечка, но ведь матушка не мама, у неё же нет своих детей!»
Ванечка возмутился и воскликнул:
- Как это она не мама?! Она наша мама! Мы же её дети!
***
Из рассказа коллеги-педагога воскресной школы. Некие правильные, но совершенно нерелигиозные родители ре- шили отправить своё чадо помимо хоккея и музыки в воскресную школу. В качестве дополнительного образования. Чадо покорно не сопротивлялось, тяжело вздохнув. Бабушка отвела отрока в дальний уголок и что-то прошептала в назидание.
- И вот, - рассказывает моя визави, в разгар урока по Закону Божию раздается стук в дверь. На пороге робко показывается парнишка лет восьми. Подняв очи долу, мальчик спрашивает, оглядывая класс: «А кто здесь матушка Евгения?»
- Это я, молодой человек.
Далее прозвучала фраза, которую никто не ожидал:
- Матушка Евгения, спасите мою душу!
Теперь поди разберись, что там бабушка внуку нашептала.
***
После молебна перед началом нового учебного года в воскресной школе огромной толпой идем по улице в здание. Многих ребят и родителей я вижу впервые. Мы накрыли для них столы и решили с другими педагогами устроить день знакомств.
Детки пришли с родителями, а кто-то с бабушками и де- душками. Лица незнакомые. Еле разместились. Чаепитие прошло на славу. Собираемся расходиться, как вдруг чья-то из новеньких ребяток бабушка поднимает крик: у вас всё неправильно! Безобразие! И бардак у вас, и так не делают! Мягко отвожу женщину в сторону и пытаюсь выяснить в чем дело. Судя по её виду, она человек малоцерковный.
– Мне у вас всё не  нравится!  Я  думала,  здесь кружки по интересам, а здесь поповщина! И монашки!
 
- Простите, но Вы ведь привели своего внука или внучку не в обычную, а в воскресную школу!
- Каких внука или внучку? Нет у меня никого в этом городе!
- Но ведь Вы с кем-то пришли?
- Да, я пришла со всеми вместе. Шла по улице и заметила, как куда-то идет весёлая толпа, я конечно решила присоединиться. Ведь если идет толпа, значит, где-то что- то собираются раздавать!
Читатель, как Вы поняли, у дамы сработал инстинкт советского человека. Она приехала в монастырь «исполнить обряд» - поставить свечки на счастье и здоровье, а оказалась  среди  настоящих  христиан,  ищущих  духовной жизни.   Кстати, через месяц она вновь приехала на занятия с внуком.
***
Четырёхлетний сын одной нашей паломницы приведён на литургию. Папа-священник молится в алтаре, мама-регент руками дирижирует хором, а глазами зорко наблюдает за малышом. Серафим поставлен почти у самого иконостаса между двух огней: с одной стороны за ним наблюдает папа, с другой - мама. Вечерняя служба идет своим чередом, мальчишечка крестится в такт папе и громко подпевает маме, чем умиляет молящихся бабуль.
Бьёт колокол – время величать Пречистую Богородицу.
«Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим» раздается под сводами храма и трепет охватывает душу. Внезапно наш герой оборачивается, оглядывает всех присутствующих и громко радостно комментирует: « А ведь Серафим это я. Эту песнь про меня поют!».
Храм полёг.
***
Неистощимая на выдумки доченька моей подруги любит людей и с большой радостью дарит им подарки. Она изобрела новое слово: «подаркопуль».
- Василиса, солнышко, а что это такое?
 
- Подаркопуль – это такой пистолет, он стреляет подарками, даже незнакомым людям. Даже динозаврам попа- дает. Так: бзяу бзяу и попадает!
Катюша вовремя прислала мне этот диалог. Я при- ползла с послушания без сил, слопала постный пирожок с постным чаем без заварки, в отсутствии таковой, и собиралась уныло вычитывать молитвы перед сном. Но не тут то было!
Бзяу, бзяу, мать Валерия! Нам нет дороги унывать! Про динозавра - это ведь тоже про меня! Как после такого не улыбаться? Достала с полки фотоальбом и стала вспоминать своих друзей. Вот, например, как мы с Катей по ночному Петербургу гуляли в «Ночь музеев». А затем как путешествовали по Москве, Белгороду, по Оптиной. Как водили сербский хоровод у входа в главный корпус СПБГУ и как читали вместе «Над пропастью во ржи» Сэлинджера. Бзяу. А вы бы хотели такой подаркопуль? Я – непременно.
***
На четвертый год моего пребывания в обители с визитом из Северной Столицы нагрянул мой папа. До поры до времени мне удавалось скрывать, что я живу в монастыре. О том, чтобы объявить воинствующему безбожнику, что я приняла постриг, не могло быть и речи.
Любимый папка! Ради его спокойствия при отъезде в обитель на вокзале я одела светскую одежду. Все мои друзья знали, что я, окончив дела в миру, уезжаю в монастырь. Но ради умиротворения папы ему было объявлено, что любимая старшая дочь отправляется работать по контракту экскурсоводом в Крестовск.
Глядя из окна поезда на своих любимых и близких, я испытывала радость оттого, что впереди меня ждет служение Господу и неизведанные Божии пути и грусть о покидаемом Петербурге, о самых дорогих и близких сердцу.
И вот мне объявлено о том, что папа имеет самые серьёзные намерения провести отпуск в Крестовске. Соскучился, как, впрочем, и я. Договариваюсь с  сестрами,  что они будут называть меня не мать Валерия, а Вера. Надеваю цветной подрясник и выхожу встречать папулю. Папа
 
Юрий полон энтузиазма объездить со мной все окрестности, посетить все возможные достопримечательности.
- Дочь, как это у тебя работа! Отпросись, в кои-то веки отец приехал. Ты же не привязана к этому монастырю, ты же просто гид. Пусть тебя другие гиды или монашки подменят. Кстати, что это за странное платье на тебе! Ты ж не монашка, одевайся прилично как все девушки! Напоминаю, я жду внуков, а так ты себе никого из женихов не найдёшь.
- Пап, Жениха то я уже нашла, - подумала я про себя. – Пойдём лучше перекусим.
- О! Мать Ва … Верочка – улыбнулась кассир в кафешечке – как ты на папу похожа! Дочка у Вас хорошая, Вы можете ей гордиться – обратилась она к отцу, и он заулыбался в ответ.
Мне удалось отпроситься с послушаний на полдня, и мы с папулей поплыли на кораблике в город. Чайки садились на верхнюю палубу, мы с отцом фотографировались на их фоне, взявшись за руки. Всё детство я не слазила с папиных плеч, он во мне души не чаял. И с мамочкой моей мы большие - большие друзья. Очень сочувствую тем людям, у кого не было искреннего контакта со своими родителями. Бог миловал от такого опыта.
Папа ревновал меня ко всему церковному. Он свято верил тому, чему научил его в школе любимый учитель физики: Бога нет, а человек – создание природы. Надо пить из родника жизни.
Однажды я вернулась из воскресной школы домой и обнаружила, что от моего маленького иконостаса остались щепки. Папа, в порыве необъяснимой злобы, как он потом оправдывался, схватил нож и порезал все иконки, выкинув остатки в мусорную корзину. Я не виню отца, у него было сложное детство брошенного при живых пьющих родите- лях мальчика. И сын родился инвалидом, и в плане материального достатка оставалось затянуть ремень потуже. Видимо, в глубине души отец обижался на Бога.
Когда мы поднялись от городской пристани к Храму Апостолов, меня заметила знакомая гид:
 
- Матушка Валерия! Вот так неожиданность! Как Вы здесь оказались?
Наталья ежемесячно привозила французских  туристов в монастырь на экскурсию, и мы часто работали в паре: я сопровождала группу, а она переводила.
- Наталья, можно Вас на минуточку – шёпотом произнесла я, пока папа фотографировал одну из главных достопримечательностей нашего города. – Я с папой, а он не знает, что я в постриге. Видите, как одета! Вы, пожалуйста, не проговоритесь.
После доброжелательной беседы втроем, папа, услышав из уст Натальи что я хороший экскурсовод, решил двинуться дальше в город. Тогда ещё нашему монастырю принадлежала часовенка в честь святителя Николая напротив мэрии, и мы решили пройти как раз мимо нее, чтобы полюбоваться  на  цветочные  композиции  «Золотое  Кольцо».  Из  часовни вышла мать Архелая и, увидев меня, направилась к нам.
- О! Папина дочка! Как на Вас мать… Вера Ваша  похожа! Неожиданно вас тут вдвоем увидеть! И как тебе только отпроситься удалось в такой то день?!
Бочком - бочком, не искушая судьбу, я увела папу от доброй сестры. На всякий случай.
Зашли мы в исторический музей. Перевела дух. Тут уж меня точно никто не узнает и не выдаст ненароком. Только стали отходить от кассы, как ко мне со всех ног бежит девушка-подросток, а за ней ковыляет старушка.
- Матушка! А я только что бабушке про Вас рассказы- вала! Узнаёте меня? Мы же у вас в монастыре с классом вчера были на экскурсии! Бабушка, познакомься!
Мне, конечно, было лестно ещё раз увидеть юную барышню, но я решила больше судьбу не искушать и предложила папке: А поедем-ко в зоопарк!
Через час, гуляя у вольера с белым львом, получаю смс- сообщение: «Возвращайся в монастырь, в 18:00 тебя назначили проводить экскурсию». Деваться некуда. Мы вошли через проходную. Предложила папе передохнуть с дороги, а после ужина вновь встретиться.
- Ну, нет. Веди меня на свою экскурсию.
 
Я вздохнула, представляя, что будет, когда папа увидит меня в апостольнике, но делать нечего.
- Пап, ты только не волнуйся, но мне во время экскурсии надо будет надеть свою форму экскурсовода. Мне нельзя ничем отличаться от монахинь. У меня тоже есть та- кая форма как у них.
Как только папа увидел меня во все оружии и услышал моё иноческое имя, а мы всегда представляемся группе, он всё понял. Посмотрев на меня из-за спин экскурсантов, он обошел группу, сел на скамейку и, с изменившимся лицом, закрыл голову руками. Уводя группу за собой, смотрела на его застывшую фигуру, испытывая трепет. Матрица – перезагрузка.
В самом конце экскурсии, когда мы подходили к кедровому саду, меня неожиданно обогнал отец, открыл нам кодовый замок (спросил его номер у какой-то монахини). Папка встал у входа в рощу и, пропустив меня, объявил всем: «Она – моя дочка!»
Люди с почтением смотрели на родителя, кто-то похлопал его по плечу. Папа подошёл ко мне и встал рядом, оглядывая людей. Им тоже было интересно посмотреть на нас двоих, таких похожих. Принял. Зауважал мой выбор.
- Но я тебе всё равно приданное готовлю. У нас в магазине детские ползунки списали. Я их для будущего внука приберёг, когда наиграешься и вернёшься - вручу.
***
На эту же тему вспоминается комментарий одной из бабуль после экскурсии: «Спасибо за всё, что Вы нам тут сей- час порассказали. Но мы надеемся, что  Вы  одумаетесь здесь оставаться. Вы же не серьёзно тут, не навсегда?» Хм. Неужели на моём лице написано, что я несерьёзно.
Внучок одной монахини, чей сын уговаривал маму уехать домой, произнес гениальные слова:
- Папа, она не может вернуться, она же здесь Богу клянётся!
 
***
Приехала из Петербурга шестилетняя крестница Эмилия. Соскучилась, дорожит каждым моментом, проведенным вместе. Обхватывает меня ручонками, смотрит своими дивными голубыми глазами и просит: «Пойдём, Валерия, секретничать!»
Легко и радостно слушать детские секретики. Радостно, что есть на свете люди-человечки, живущие в мире фантазии и счастья. Прибежала ко мне на клирос и, невзирая на строгих монахинь, забралась ко мне на коленки, взяла за руку. Народ вокруг смотрит, умиляется. Монахини заулыбались. Прислонилась ко мне доченька во Христе и рассказывает шёпотом о том, как она представляет Бога. Я тоже её спросила:
- Как ты думаешь, зачем нужны монахини?
- Чтобы людям помогать, и чтобы в этом храме петь Богу красиво. А если некрасиво, то не надо.
***
Трёхлетний Мирон молится так, как его научила добрая мама Маша. Она стоит в сторонке и тихонько записывает его беседу с Богом на диктофон:
-Бабушка чтоб не  баела, дедушка не  баел! Чтоб никто не баел! Боже, сохрани и спаси! Чтобы яяя не боел, зубиков (боли) не было, и стобы я не кашлял. И пааапа чтобы сохранился: Господи, сохрани и спаси! Боженька,  сдевай!  … Мама, а теперь ты всё-всё Боженьке скажи.
***
Случай, рассказанный сотрудниками монастырского кафе. Семья взяла подносы с едой и устроилась трапезничать. Старший ребёнок заметил: «А ведь мы забыли помолиться». Встали, пропели «Отче наш», отец широко перекрестил стол. Загляденье, а не семья. Садятся. Мама вскрикивает и подпрыгивает.
- Оленька, дочь, ты зачем ножку свою на мой стул положила?
Девочка убирает ногу и серьезно так обращается  к маме:
 
- Я ножку положила, чтобы ты во время молитвы случайно не села.
***
Как-то летним днем 2015 года назначили меня руководить детской группой начальной школы - собирать листы смородины на чай. Строжить дисциплину  и  воспитывать не умею, поэтому разбрелись мои голубочки и занялись своими делами. Для виду пару минут перед этим «утрудились». Тут откуда не возьмись над нами появляется летающий дрон. Он снимал сверху виды на обитель, и подлетел к нам на поле невероятно близко. И для меня, и для деток тогда летающие камеры были в новинку. Малыши мои побросали все дела и смотрят на небо, раскрыв рты. Я тоже засмотрелась, вернул к действительности звонок подруги Дарьи.
- Матушка, что ты там делаешь?
- За детками смотрю и пытаюсь листья смородины собирать. Дашуля, они меня не слушаются. Я тут кое-что при- думала, подыграешь?
- Конечно.
Я отхожу от деток на пару метров и шёпотом объясняю свою просьбу, затем вешаю трубку.
Детки насмотрелись на дрон, а он всё не улетает. То, что мне надо. В моей руке телефон и в условленное время громко раздается мелодия. Включаю громкую связь.
- Детки, потише пожалуйста, тут мне звонят с дрона.
Подходите ближе!
Громким голосом «Дрон» начинает говорить из моего телефона:
- Здравствуйте, девочки и мальчики! Летаю я над вами долго и не просто так. Я решил посмотреть, как вы трудитесь, как помогаете матушке Валерии. Вы ей хорошо помогаете?
- Да, дяденька Дрон!
- И даже Коля Петров? Что-то я не заметил. Коля, это я тебе говорю
- Вы меня видите?
- Конечно: ты рыженький и в шортиках.
- Да, это правда я! Я больше не буду баловаться, буду работать.
- И даже Анечка с Наташей будут работать? Не побегут прятаться под берёзки?
- Нет, нет! Мы поработаем.
- Дрончик, ты хочешь наши песни послушать? - спрашиваю я.
- С удовольствием! Мне далеко слышно. Я буду летать и вас слушать.
Дрон стал подниматься всё выше, дети с энтузиазмом принялись за чайный сбор и стали напевать песни. Дело пошло!