Мои истоки

                Глава из  книги  "Записки  полковника  Генштаба  в отставке.Есть  такая  профессия..."
                Светлой памяти моих родителей посвящается...

   Мой отец, Михаил Павлович, родился на берегу  реки Волга в рабочем посёлке Затон им. Куйбышева Богородской волости в 1924 году. Появился он в предновогоднюю ночь 1924 г. А записали ему в метрику – 10 января 1925 г.
Вся жизнь рабочего посёлка была связана с рекой Волгой, так как основным местом
работы был местный судоремонтный заводик. Жилось небогато, но выручали рыбная ловля,заливные луга, где заготавливали летом сено, да нехитрое домашнее хозяйство.
С окончанием семилетней школы дорожка лежала в местное фабрично-заводское учи-
лище при заводе, где научился основам токарного дела. Для местных ребят это был основной путь получения профессии.
Отцу было 16 лет, когда грянула Великая Отечественная война. Большинство мальчишек  рвануло в военкомат, но там даже на порог не пускали таких ребят, а самим бежать на фронтбыло наказуемо, так как до 18 лет присваивалась бронь, как работнику оборонного предприятия – здесь ремонтировались и переоборудовались для фронта речные катера и корабли.
В январе 1943 г. военкомат сформировал команду из 10 местных ребят 1925 года рождения и отправил с сопровождающим в армию. Все ждали, что поедут на Запад, а эшелон  повёз на Восток, в Амурскую область. Семь классов образования, ФЗУ и трудовой стаж сыграли свою роль – вся группа оказалась в полковой школе младших командиров. Здесь гранит военной науки давался потом и кровью мозолей от малой и большой сапёрных лопат, тяжёлого станка пулемёта «Максим» и полкового миномёта. Ускоренный трёхмесячный курс, успешная сдача экзаменов. Планы на фронт пришлось отложить, так как лучших выпускников оставили в полковой школе готовить вновь прибывших новобранцев. Город Лесозаводск больше двух лет видел бравых выпускников полковой школы младших командиров!
Пришёл август 1945 года, и махина Забайкальского военного округа, ставшего Забайкальским фронтом, пошла громить японскую Квантунскую армию через перевалы Хинганского хребта.
За умелое руководство подчинённым ему отделением при форсировании пограничной с
Манчжурией реки Сунгача и проявленные при этом бесстрашие и воинское мастерство младший сержант Свиягин Михаил Павлович был награждён своей первой боевой наградой – медалью «За боевые заслуги».
После этого были бои за Порт-Артур, Мукден, Муданьцзян. Под Мукденом пришлось
выбивать смертников – камикадзе, прикованных цепями к вышкам с пулемётами. Довелось побывать в Харбине и Шанхае.
Медаль «За победу над Японией», конечно, грела грудь, но демобилизация их призыва 1943 года состоялась только в начале 1950 года. Накалённая обстановка в регионе, боевые  действия в соседней Корее не позволяли уменьшать численность войск на Дальнем Востоке.
Двухнедельный путь на перекладных с Дальнего Востока на малую Родину с заездом в
Свердловск, где служил младший брат Анатолий, завершился не на Волге, где прошли детские  и юношеские годы, а в рабочем посёлке Альметьевске в Татарстане. Здесь работал и жил старший брат отца – Николай, который в 1947 г. после смерти деда забрал маму к себе с Волги.
Найденная в 1943 г. в Татарстане нефть давала работу многим. После встречи с родными отец  пришёл на работу к брату устраиваться. Отправляя брата в отдел кадров, расположенный в  отдельной землянке, он адресовал его к беленькой девушке. Не обнаружив таковую в землянке,отец вышел на улицу «несолоно хлебавши» со словами, что там нет беленькой девушки, а есть только чёрненькая. Хохоту было, когда выяснилось, что у этой чёрненькой девушки фамилия  оказалась Беленькая. Эта девушка и стала в итоге папиной женой и нашей будущей мамой. В
декабре 1951 г. родился первенец Володя.
Мама отправляла мужа на учёбу в местный техникум, но туда принимали после 8-го
класса. У отца за плечами была только 7-летняя школа. Пришлось пойти учиться в вечернюю  школу рабочей молодёжи. Уже с этим аттестатом отец поступил в техникум. Но он вынужден  был оставить учёбу, так как родился я в 1955 г., а добытчиком в семье был только он.
Профессия токаря отцу очень нравилась и в семье у нас всеми была уважаема. Он стал  токарем-универсалом 6-го разряда. Кроме того, отец любил каждое дело доводить до совершенства. Так, его рационализаторские предложения дали экономический эффект на предприятии в 75 тыс. рублей. Для сравнения, легковой автомобиль «Жигули» стоил тогда 5,5 тыс.рублей!
В 1960 г. родился наш младший братишка Сергей. Когда мы немного подросли, отец по вечерам собирал на диване трёх сыновей, и мы просили его рассказать про войну. Об этом он не любил вспоминать, а вот про армию мог рассказывать часами. Отец уволился старшиной запаса и очень жалел, что не остался на сверхсрочную службу. Его земляк Володя Грачёв с рабочего посёлка остался, выучился играть на трубе, до 45 лет прослужил в полковом оркестре и демобилизовался в запас. Отцу в армии очень нравилось то, что там всё до мелочей расписано. В доме он тоже поддерживал армейский порядок, ведь службу закончил старшиной
миномётной батареи, и этот порядок был заложен в нём.
В 1972 г. Татарстан вышел на добычу 100 млн тонн нефти. Руководство «Татнефти»
и города Альметьевска (а городом Альметьевск стал ещё в 1953 г.) представило к наградам большую когорту руководителей и рабочих. От цеха одного рабочего представили к награждению орденом Ленина, а отца – к званию Героя Социалистического Труда. Когда вышел Указ Верховного Совета СССР,оказалось, что отец награждён орденом Ленина, а второй рабочий – звездой Героя Соц. Труда, так как он национальный кадр... Второй секретарь горкома КПСС отвёл папу после вручения в сторону и попросил извинения. Хотя что это могло изменить...
Отцовские рассказы об армии очень много для нас, пацанов, значили! Когда старший
Володя после 10 класса поступил в высшее военное авиационное училище лётчиков-истребителей, для меня уже не стоял вопрос выбора. Только в военное училище! Мамины возражения,что моё здоровье не даст мне поступить в военное училище, не принимались в расчёт! А в 7 классе я узнал, что после суворовского в высшие училища идут без экзаменов. Всё! Мой план стать офицером был свёрстан!
В военкомат надо было представить заявление родителей. Отец его подписал сразу, но мама мне отказала с порога... Расписавшись за маму в заявлении в военкомат, с трепетом ждал вызова на экзамены в училище. Отец решил поддержать меня перед поступлением, сказав суворовские слова: «Смелость города берёт! Всё у тебя получится, сынок!» Когда сопровождающий прапорщик с военкомата зашёл за мной в наш дом, мама сказала, что медики всё равно меня «забракуют». Но она не знала, что свою карточку из поликлиники я уже «потерял»перед этим.
Пройдя комиссию и успешно сдав вступительные экзамены в Казанское суворовское училище, прислал домой телеграмму: «Я – суворовец!». На следующий день прилетела самолётом мама и целый день меня отговаривала. Это было пустой затеей! Младший братишка Сергей решил тоже начать с суворовского училища, но не прошёл по конкурсу. После 10 класса он всё равно поступил в высшее военное училище в Баку, которое довелось окончить мне!
Отец очень гордился сыновьями. Он говорил, что старшину в отставке не подведут сыновья-офицеры! В 1985 году, как участник войны с Японией, отец был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. Он говорил, что им с мамой не довелось попасть в институт.
Зато все три сына с дипломами о высшем образовании.
А жалел он в конце своей жизни только о том, что, уходя с последнего места работы, некому передать свои приспособления и фирменные резцы для токарного станка! Работа его держала в строю. В апреле 1994 года на 70-м году жизни, уходя с предприятия совсем, он предчувствовал, что без родного цеха его хватит ненадолго.
В декабре 1994 года отца не стало. До своего юбилея – 70 лет – он не дожил 25 дней...


В далёком 1924 году 13 сентября в городе Витебске родилась моя мама Дора Наумовна Беленькая. В этом же году Витебская область была передана из состава РСФСР в состав Белорусской ССР «ввиду преобладания в области белорусского населения».
Древний город, начавший отсчёт своей истории с 974 года на берегах речушек Витьбы и Лучеса и солидной реки Западная Двина, стал свидетелем детства и ранней юности моей мамы. Родительский дом был на бойком месте сразу за мостом над железнодорожными путями у вокзала и через дорогу от Смоленского рынка. По воспоминаниям брата мамы – Бориса, дед по материнской линии был из зажиточных мещан, он даже до революции имел свой конный выезд (4-колёсный тарантас, запряжённый двумя конями). Бабушка Фаина, мамина мама, была атеисткой – верила только революции и советской власти. В 1930 году родился мамин братишка Борис. Бабушка Фаина работала в горбольнице кастеляншей (завхозом по белью),
а дедушка Наум с 1932 года устроился на работу в новую организацию, созданную в те годы, она называлась «ТОРГСИН». Задача организации – обслуживание иностранцев и скупка драгоценностей для последующей покупки на них за границей зерна и промышленного оборудования для молодой советской республики.
После нескольких командировок деда Наума за океан он предложил бабушке Фаине с
детьми уехать на постоянное местожительство всей семьёй в США . Бабушка категорически воспротивилась! В итоге деда с 1933 года в Витебске больше не видели...
Мама училась на одни пятёрки. Её выпускной бал после окончания 10 классов пришёлся на 21 июня 1941 года. А в предрассветное утро началась бомбёжка немецкой авиации...
На третий день войны мама с бабушкой и братишкой железнодорожным эшелоном были
эвакуированы в тыл. Уже под Рязанью эшелон разбомбила немецкая авиация. В начавшейся панике часть документов была утеряна, в том числе аттестат о среднем образовании мамы.
Людей пересадили на конные подводы и повезли дальше в тыл. В итоге почти недельного «путешествия» приехали в глухую татарскую деревню Клявлино и разместились по домам местных жителей. Работой обеспечил местный колхоз. Маму взяли учётчицей – 10 классов образования
за плечами, почти профессор, по местным меркам. Но аттестата об образовании в наличии нет! Пришлось в сентябре пойти повторно в 10 класс местной средней школы. Жизнь у чужих людей в эвакуации, работа в колхозе – условия медовыми совсем не назовёшь...
В 1943 году в Татарстане нашли нефть, а в 1944 году появились представители нефтяной геологоразведки. Им требовались грамотные работники. Маму взяли на работу в отдел кадров.
Из деревни они переехали в посёлок Шугурово. Это уже почти цивилизация. Братишка
Борис окончил 8 классов, шофёрские курсы и поступил в техникум. После окончания войны в 1946 году мама с бабушкой поехали на малую родину в Витебск. Невесёлое зрелище представлял тогда город Витебск. На месте дома разбитое пепелище – 93 процента жилых построек в городе было разрушено. По состоянию на начало 1945 г. в Витебске было 118 местных жителей! Это в городе, где перед войной жило более 168 тысяч человек! В годы войны только в Витебском гетто было уничтожено более 20 000 человек! По современным данным, каждый третий житель республики погиб в годы этой войны! На месте школы – пепелище! Но здесь вдруг повезло встретить бывшего директора школы. Он работал в гор. отделе народного образования, где выдал маме заверенную печатью справку о том, что она с отличием окончила в
Витебске среднюю школу в 1941 году. Но все архивы сгорели. Особых перспектив жизни здесь не было! И мама вернулась в Татарию.
В 1950 г. после демобилизации из армии в отдел кадров пришёл устраиваться на работу бравый старшина запаса Михаил Свиягин. Его привёл старший брат Николай, который здесь работал с 1944 г. Это была мамина судьба! Подробностей нам не докладывали, но в конце 1950 г. состоялась свадьба Свиягиных! В декабре 1951 г. родился первенец Володя. Тёща, Фаина Давыдовна, очень ценила зятя. Мужик – «золотые руки», жену чуть ли не на руках носит. Чего ещё желать? С выходом из декретного отпуска подруги посоветовали маме освоить должность инженера-сметчика. Хотя и без институтского диплома, но это оказалось маме по плечу! Со
временем стала отличным специалистом своего дела. Уважение начальства, любовь близких людей – много ли надо человеческой душе? Фото передовой работницы постоянно прописалось на Доске Почёта нефтегазодобывающего управления «Альметьевнефть».
Когда появился первенец Володя, предприятие, где работали родители, стало строить так называемые финские домики – щитовые домишки, где стены делались из щитов, между которыми насыпался шлак от сгоревшего угля. Технология пришла из Финляндии, поэтому дома назывались финскими. Родителям, конечно, повезло – не каждой семье такое доставалось.
В последующем папа обил стены дранкой, заштукатурил, побелил, покрасил. Домик
стоял на 8 сотках земли. Когда мама забеременела третьим сыночком, папа решил увеличить площадь дома. Он пристроил бревенчатый трёхстен для кухни и веранду. Позже пристроил ещё из камня ванную комнату, куда, кроме ванны и титана на дровах, установил газовый котёл, который обогревал весь дом водяными батареями. Всё было сделано папой собственноручно.
Сад и огород, сарай с живностью (две свиньи, весь год куры и свежие яйца, временами кролики) – умелые руки папы всегда были при деле.
Летом и осенью после работы мы с папой выезжали за город до ближайшего поворота на элеватор, где специальными щётками-сметками подметали с асфальта упавшее с грузовиков на повороте зерно, через сито просеивали его, ссыпали в мешок. Оно было совсем не лишним кормом для кур зимой. Летом на день давалось задание старшим сыновьям нарезать два мешка крапивы для свиней.
Крапиву надо было запарить кипятком, добавить свекольной ботвы, потяпать в деревянном корыте и накормить свиней. На закреплённых грядках было необходимо прополоть траву, а вечером грядки полить водой. Зимой надо было обязательно привезти на санках два мешка свежих опилок с пилорамы для смены подстилки свиньям. Дел в домашнем хозяйстве всегда хватало!
Маму к тяжёлым работам папа старался не допускать. Когда она шла полоть грядки, он облегчал ей работу, делая из досок над грядками настилы... Ну, а всей домашней бухгалтерией и канцелярией занималась мама. В бухгалтерии были и папины статьи расходов – на автозапчасти, на техосмотр авто, рабочий инструмент. Хотя весь основной инструмент в доме был
сделан руками папы.
Всю семейную жизнь мама выписывала, кроме местной газеты, газету «Известия». В
ней на последней страничке регулярно печатались сообщения: «Инюрколлегия извещает о розыске...». Там сообщалось о розыске людей за границей и в СССР. Она очень надеялась, что её отец, наш дед, не сгинул в пучине Второй мировой войны, а где-то проживает за океаном.
В 1966 году, когда мы со старшим братом были в школе, к нам прибыли двое мужчин в одинаковых плащах и шляпах. Они сообщили, что папе необходимо прибыть в такой-то кабинет по такому-то адресу. Тогда мама была очень напугана, потому что эти «товарищи» были из городского отдела КГБ. Папа с мамой ходили туда вместе, и у них интересовались, есть у нас
родственники в США или Канаде.
Мама отвечала отрицательно, так как понимала, что положительный ответ несёт угрозу будущему её сыновей. Так ли это на самом деле, сейчас сложно судить. К счастью, эта тема в дальнейшем не имела продолжения, но, размышляя сегодня, можно предположить, что мамины опасения были небеспочвенны...
Забрать внука из санатория в Евпатории, принять на зиму невестку сына с внучкой, принять на лето другую невестку с её сестрой и внучкой, собрать посылку внукам со сладостями – на всё у бабушки с дедушкой хватало сил! Не хватало только одного – здоровья! Очень редкое заболевание поразило маму – болезнь Верльгофа. Сильнейшие боли в руках, даже чтобы расчесать волосы на голове, она не могла поднять руки. Заболевание крови, когда красные кровяные тельца не восстанавливаются, а после прикосновения к коже на ней остаются сплошные
гематомы. Никакие ценнейшие лекарства не приносили пользы.
Но беда не приходит одна! Город, своими новостройками многоэтажек вплотную подступил к частному сектору, где стоял и наш финский домик. Планы по сносу частного сектора
было не изменить. Как заслуженным ветеранам труда и войны, родителям выделили, взамен сносимого дома, двухкомнатную квартиру в девятиэтажке. Но пожить в ней маме так и не довелось. Осенью 1989 г. родители покидали наш старый финский домик. А в январе маму увезли в больницу. Оттуда живой в квартиру она не вернулась. На 23 февраля 1990 года нам с братишкой Сергеем довелось самолётом прилететь из Москвы на родину. Я оканчивал военную академию им. Фрунзе, а Сергей был в Москве в командировке, проходя службу в ГДР.
Тогда и повидались мы с мамой в последний раз. Из больницы её не отпустили, пообщались мы с ней в больничном коридоре.
В июне 1990 года, сдав первый выпускной госэкзамен, получил папину телеграмму о
похоронах мамы. До своего 66-летия она не дожила трёх месяцев. Но даже когда её нет с нами, она продолжает помогать нам, подсказывая во снах, во многом поддерживая своих сыновей,внуков и внучек.

                Светлая им память!Земной,родителям,поклон!