Три плюс два

Последнее время все мировые СМИ и интернет забиты материала о якобы планируемом нападении России на Украину и другими негативными сообщениями. Будучи человеком пожилым и больным, я расстраиваюсь от этого, и поэтому перед сном стараюсь пересматривать старые, добрые советские комедии, хотя знаю и сюжет, и ход действия. Но все равно на душе становится спокойнее. Вот и вчера посмотрел в который раз комедию «Три плюс два», и мне на ум пришли воспоминания об отдыхе на море именно в таком сочетании – три плюс два.  Но вначале поговорим о самом фильме.

«Три плюс два» — советский комедийный фильм 1963 года режиссёра Генриха Оганесяна. Совместное производство киностудии имени М. Горького и Рижской киностудии. Лента снималась одновременно в двух форматах: широкоэкранном  и обычном. При этом разные дубли снимались камерами разных форматов, но основным считался широкоэкранный. Кроме того, разнятся версии монтажа (в обычном отсутствуют некоторые эпизоды, в широкоэкранном переделаны вступительные титры).
В основе сценария — пьеса Сергея Михалкова «Дикари».

Сюжет
Три закадычных друга — Степан Иванович Сундуков, Роман Любешкин и Вадим — отправились на «Волге» Сундукова в отпуск на пустынный берег Чёрного моря — отдохнуть вместе «дикарями». Однако оказалось, что на место, которое они облюбовали для стоянки, претендуют две подруги (цирковая артистка Зоя Павловна и киноактриса Наташа), которые настаивают, что они отдыхают именно на этом месте из года в год и «застолбили» его за собой с 1956 года.

Ни одна, ни другая сторона не хочет уезжать и не собирается уступать. По всем канонам международного права (которые отлично знает профессиональный дипломат Вадим) осуществив демаркацию границы, стороны разделили полянку с лагерем на две части, стараются не общаться и периодически (хотя и с большим трудом) пытаются создать соседям невыносимые условия для отдыха.

Но иногда общаться всё-таки приходится, и в итоге между Наташей и Вадимом, а также между Зоей и Романом постепенно налаживается взаимопонимание. Чтобы растопить лёд, Зоя, услышавшая, что друзья часто называют Сундукова «Доктором», имитирует чрезмерный загар и просит соседа о помощи. Но Степан оказывается доктором физико-математических наук, и к девушке отправляется Роман, как ветеринар имеющий хоть какое-то отношение к медицине; в меру сил он добросовестно пытается организовать лечение «больной».

Отношения развиваются, и две пары договариваются о свиданиях. Наташа и Вадим проводят вместе время в ресторане в соседнем городе. Зоя с Романом также встречаются наедине. Сундуков же, весь отпуск читающий увлекательный детектив и, кроме рыбалки, ничем больше не интересующийся, начинает проявлять неудовольствие: его друзья поддались женскому обаянию и предали священные принципы отпускного холостяцкого братства.

В конце концов Зоя и Наташа задумывают и реализуют коварный план: они потихоньку снимают палатку и на своем «Запорожце», заметая следы, покидают стоянку, оставив невнятную извинительную записку без адреса. Вадим и Роман в отчаянии. Сундуков, которому девушки совершенно не интересны, но друзья близки и дороги, безропотно приходит на помощь — лагерь мгновенно свёрнут, и «Волга» стартует на поиски.

Безрезультатно осмотрев всё ближайшее побережье, «Волга» в отчаянии возвращается на старое место и обнаруживает там «Запорожец». Зоя и Наташа застали пустую стоянку, а значит, добились своей цели и в результате пребывают в таком же отчаянии, уже успев переругаться по вопросу, кто больше виноват в исчезновении ещё недавно таких нежеланных «конкурентов». Всё заканчивается счастливо.

Роли исполняли:
• Наталья Кустинская — Наташа, актриса кино
• Наталья Фатеева — Зоя Павловна, артистка цирка, дрессировщица львов и тигров
• Андрей Миронов — Роман Любешкин, ветеринар
• Евгений Жариков — Вадим, дипломат
• Геннадий Нилов — Степан Иванович Сундуков («Сундук»), доктор физико-математических наук

Это, так сказать, предисловие к моему рассказу и объяснение, откуда произошло его название. У нас тоже получился отдых дикарями на побережье, но только не Черного, а Японского моря, но мы тоже останавливались в двух палатках, и тоже питались, готовя пищу на костре.  И нас было трое представителей сильного пола – я и два моих сына, и две представительницы слабого – жена и дочь.

А теперь вступление.
В Приморском крае, на побережье Японского моря, есть немало заливов и бухт, за которыми сохранились старые названия, данные местными аборигенами.   Если нынешнее поколение знает лучше  бухты Лазурная, Муравьиная, Прогулочная, то мы, послевоенные дети,  ездили на бухты Шамора, Тавайза, Тихангоу.  Надо учитывать и то обстоятельство, что в советское время практически все побережье Японского моря было пограничной зоной, и проезд в эти места без пропуска, оформленного через милицию, был запрещен. Не могу сказать, что невозможен, потому что многие попадали на побережье и без пропусков.  Правда, проще было купить путевку на какую-нибудь базу отдыха, что автоматически  позволяло получить пропуск.  Без пропуска невозможно было даже купить билет на поезд до Владивостока.  Но вот билет до предпоследней железнодорожной станции перед столицей Приморского края  Угловая продавали.  Многие поступали так. Ехали до этой станции, а далее на электричке, где пропуска не проверяли. Или на автобусе можно было доехать до центра города из этой станции без проблем. Так мне приходилось добираться, и не только одному, но и всей семьей.

Я в это время работал в городской больнице № 11 заведующим рентгеновским отделением и внештатным главным рентгенологом города. Больница большая, причем единственная такого профиля на весь огромный Индустриальный район Хабаровска, в котором проживало почти  200 тысяч человек, плюс большое количество промышленных предприятий, где были развернуты более 30 медсанчастей, и все они также обслуживались нашей больницей. В те годы широко практиковалась шефская помощь со стороны промышленных предприятий медицинским учреждениям, был такой общественный совет и при нашей больнице.  На одном из предприятий из числа наших шефов, заводе  мостовых железо-бетонных конструкций, была база отдыха на берегу бухты Шамора, и однажды мы всей семьей выехали по путевкам от завода на эту базу отдыха.  В тот год мои дети впервые окунулись в море и научились плавать.

Но каждый раз рисковать или договариваться с кем-то, чтобы родственники из Приморья сделали вызов, чтобы оформить пропуск, не хотелось.  Тем более что был город Находка, который хоть и располагался  на побережье, не являлся пограничным. Там был большой торговый порт, куда заходили иностранные суда, было генконсульство Японии в Приморском крае.  Я долгое время этого не знал, но однажды на пляже в Хабаровске  разговорился со своим коллегой, главным нейрохирургом края, который подсказал мне этот маршрут. Он же и рассказал, что собирается со своими друзьями поехать на берег Японского моря, где остановиться в палатках недалеко от небольшого поселка, куда можно было сходить в магазин.  Он  уже многие годы ездил в Находку и там отдыхал дикарем на берегах одной из бухт – Тихангоу.  Главное в этом варианте поездки – никакой  возни с пропусками в погранзону. Собирался он туда поехать и в этот год.  По графику отпусков я мог выехать туда с семьей на неделю позже, чем планировал мой коллега.  И мы сговорились встретиться на берегу бухты. 

Это был 1983 год, автомобилей в личном пользовании было раз-два и обчелся, так что добираться в Находку надо было на поезде. Будучи человеком предусмотрительным, я заранее купил билеты туда и обратно через 2 недели. Знал, что за две недели отдыха мы накупаемся и получил очень красивый морской загар.

Оставалось решить вопрос с палатками и спальными мешками.  Сейчас я уже не помню, кто из моих многочисленных друзей, среди которых были  рыбаки, выручил меня, и наша семья стало обладателями двух палаток – на три и два спальных места.  В тот год у нас было особенно тяжелая поклажа. Две палатки, пять ласт и масок, все резиновые, тяжелые. Да еще спальные мешки, одеяла и кое-какая кухонная утварь.  Все это надо было нести с собой.  Так что у каждого из нас, пятерых, было по два места груза в руках.  Все это не могло уместиться в одно такси, и мы заказали две машины.  Но подходит время, такси уже должны были быть у подъезда, а ни одной из них нет. Звоню в такси, диспетчер говорит, что машины вышли, почему нет, не знает.  Что делать? Остается ехать на попутке. Бегу к магазину «Товары для мужчин и женщин», расположенному нашем же доме, уговариваю какого-то пожилого мужика на «газике» с брезентовым верхом довести до вокзала.

Мигом бросаем все вещи в машину,  и эта старая-старая колымага едет с черепашьей скоростью.  По пути небольшой подъем, там она вообще ехали со скоростью пешехода.  А время идет, поезд вот-вот отойдет с вокзала. Нам повезло. У нас был первый вагон, и добраться до него можно было прямо с платформы, не таща свои вещи через вокзал. Мы все в поту затащили вещи в тамбур, и тут проводница меня огорошила – мол, в её вагоне свободных мест нет.  Я ей показываю свои билеты на пять мест в купейном вагоне, она заявляет, что ничего не знает, мест нет. Ну, тут вся злость на такси, на эту проводницу вырвалась наружу. По-моему, я так больше не кричал ни разу в своей жизни.

Это было время, когда поезда шли с большим опозданием, кто-то уезжал на других  поездах, оставались свободные места,  и, пользуясь этим обстоятельством, некоторые проводники брали «левых» пассажиров – безбилетников.  Услышав все, что я сказал в адрес железной дороги и её лично, проводница,  от греха подальше,  пошла улаживать вопрос с местами.  Для нас освободили целое купе, где мы разместились впятером. Один сын ночью спал на матраце в проходе нашего купе.

Как обычно, мы купили во время остановки поезда на станции Вяземский у торгующих бабок свежей картошки, малосоленых огурцов и еще кое-какой снеди, хорошо поужинали,  и моя злость ушла куда-то.  Вообще во время отпуска мы не очень экономили. Я брал отпуск в начале месяца, когда получал зарплату за прошедший месяц и отпускные. Я в этой время работал много, на 2,5 ставки,  и за месяц получал чуть больше 400 рублей. По хабаровским меркам это были большие деньги. Плюс отпускные за пять недель отпуска,  набегала примерно такая же, даже чуть больше, сумма. Плюс я брал в кассе взаимопомощи,  правление которой было в рентгеновском отделении, которое я возглавлял, 800 рублей,  так что с такими «деньжищами» мы могли не очень и экономить.

Наконец,  мы доехали в Находку на поезде, потом пересели на автобус, который и привез нас в поселок на берегу бухты. Моросил мелкий дождь.  Мы сложили все вещи под навес автобусной остановки и вдвоем со старшим сыном пошли искать моего коллегу.  При первом осмотре бухты мы ни одной палатки на берегу не заметили, но все же прошлись по берегу, завернув за мыски скал, закрывающих от нас всю панораму бухты. Палаток не было. Мы вернулись на автобусную остановку и, взяв вещи, пошли на одну площадку на берегу, которую присмотрели в качестве очень удобной для установки палаток. 

Очень быстро установили одну палатку, куда поместили  вещи и младших детей, а сами взялись устанавливать другую. В это время к нам подошел старик и стал интересоваться, кто мы и откуда.  Мы попросили его продать нам кое-что из продуктов, чтобы мы могли утолить голод, прежде чем сходим в магазин и что-то купим. Дедок проявил заинтересованность, и через некоторое время пришел со своей старушкой, которая принесла нам что-то поесть.  Все это было весьма скоро, так как мы нашли место недалеко от их дома и огорода. И потом нас эти дед с бабкой очень здорово выручали.

На следующий день дождь продолжался, было очень неуютно,  волны на море. И так продолжалось  до вечера и на следующее утро. А билеты на обратную дорогу у нас были через 14 дней.  Учитывая такую погоду и не зная, когда она улучшится, решили купить билеты обратно чуть пораньше. И я поехал на автобусе в Находку покупать билеты. Когда возвращался, стало проглядывать солнце, дождь прекратился. А когда дошел до наших палаток, солнце светило вовсю.

Но на море были волны. Но что они для бывшего моряка-подводника, когда еще есть маска и ласты.  Поэтому я скоренько переоделся и полез в воду.  Плаваю и вдруг слышу голос жены, которая меня зовет. Вынырнул, слышу слова, что ко мне плывет дочь Наташа и её надо встретить. Моя младшая  девятилетняя дочь, еле научившаяся плавать, полезла в волны и поплыла ко мне. Вот сорванец! Но её смелость на меня произвела большое впечатление. Я встретил её и мы, взявшись за руки, поплавали по волнам.

Жили в палатках недалеко от последнего дома в поселке. Мы с женой в двухместной палатке, а ребята в трехместной. Они спали в спальных мешках, а мы укрывались взятыми из дома суконными одеялами, постелив слой травы на землю. Причем трехместную палатку мы установили с некоторым нарушением технологии сборки, что потом привело к небольшому происшествию. Почему такое произошло? Когда мы приехали, шел нудный дождь, и когда мы выбрали место на побережье и стали устанавливать палатки, надо было делать все быстро, чтобы наши вещи не намокли. Вот и сократили сборку одной из палаток.

Еще в первый вечер мы не стали разводить костер под нудным дождем, обошлись купленными в магазине  поселка консервами и овощами, которые купили в стариков-соседей.  Но когда дождь прекратился, решили развести костер.  Мне на глаза попалась валяющаяся на берегу сетка  от кровати. Мы с сыновьями притащили её ближе к палатке,  поставили на большие камни, которые тоже притащили, и под сеткой развели костер.

Мы очень удобно сделали место для разведения костра, поставив на него сетку от кровати, и одновременно могли готовить два-три блюда. Но дед с бабкой предложили нам готовить у них на кухне, после того, как бабка приготовит еду, кирпичная плита еще долго держит тепло. Так мы и поступали. Жена готовила с утра нам обед, а вечером мы готовили на костре ужин. Топливо для костра лежало тут же на берегу. Это были выброшенные волнами на берег ветки деревьев, какие-то дощечки, которые, лежа на солнце много дней, хорошо высохли, и были очень хорошим топливом. У деда с бабкой покупали молоко, свежие овощи, иногда даже сметану. Так что прожили весь период на берегу  очень хорошо. 

Потом погода улучшилась, волны уменьшились, и мы много времени проводили в воде.  Но потом опять ветер усилился, и соседи, дед с бабкой, около огорода которых, мы остановились, предупредили, что надвигается шторм, и чтобы мы были к нему готовы.  Почти как в фильме «Три плюс два», когда на их лагерь обрушился  сильный дождь, гремел гром и сверкали молнии.

Мы закрепили покрепче палатки и стали ждать. Ветер так и болтал полотно палаток, но ничего более страшного не происходило. Вдруг среди ночи стал шарить луч фонарика, и послышались голоса наших детей. Выглянув из своей палатки, мы увидели, что их трехместная палатка завалилась, и они в ней барахтаются. Мы с женой вышли под ураганным ветром, освободили детей и пошли к дому деда с бабкой. Там провели остаток ночи в летней кухне, спали вповалку. К утру ветер стих, и мы пошли к нашему месту стоянки. Выяснили причину, почему палатка завалилась, поставили её вновь уже с соблюдением всех правил, закрепив хорошенько все растяжки.  Ветер стих, но на море продолжалось волнение. Но это не мешало нашему отдыху.

То, что это зона является пограничной, хотя туда и не требуется пропуск, как-то поздно вечером, когда уже стемнело, нам напомнил пограничный наряд. Мы в это время сидели в непотушенного костра, когда к нам подошли пограничники и попросили погасить огонь.  Почему, зачем, не объясняли, да мы и не спрашивали.

Единственное, что нам мешало в то время – это постоянное волнение на море. Прибой, то сильнее, что слабее, постоянно шумел за стенками палатки.  Волны накатывались на берег мыса, где был наш лагерь. Поэтому прозрачность воды была не очень высокая, волны поднимали песок со дна моря. Но мы все равно плавали. Жена любила сидеть на камне и волны обдавали её брызгами. Но однажды высокая волна перевернула жену чуть ли не вверх попой, изрядно напугав её. Хорошо, что всё закончилось только испугом. 

Но какое было наше разочарование, когда в день отъезда на море установился полный штиль, и в воде было все видно даже на глубине 10-15 метров. В тот день до обеда мы не вылезали из воды, ныряя и ныряя,  наслаждаясь  морскими видами. А потом с большим сожалением поехали на вокзал к поезду.
               
В ту поездку к морю мы даже попробовали японского пива. Как это получилось? Утром я вышел по нужде и пошел вдоль берега за мысок, как обычно мы это делали. Возвращаясь назад, заметил, что в волнах у берега что-то блестит.  Взял это что-то, оказалась банка с японским пивом «Саппоро». Полная, закрытая. Тогда такое пиво купить у нас было невозможно. Я припрятал эту банку, а потом на обед достал, и мы все попробовали по глотку. Потом меня моя мама ругала, что я спаивал детей и вообще, пиво могло быть отравленным.  Так думали в то время многие, уж больно  боялись капиталистов.

В отличии от фильма, о котором я вспомнил и с которого начал свой рассказ, скажу, что подводный мир Японского моря намного богаче, чем Черного. В этот наш приезд я не взял с собой гидрокостюм и ружье для подводной охоты, какие брал на Шамору.  Но мы же разбили свой лагерь недалеко от гаражей на побережье бухты, куда постоянно приезжали отдыхающие из Находки.  В этих гаражах стояли не автомобили, а лодки, с моторами или на веслах, и на этих лодках мужики с утра выходили ловить рыбу. Так что купить свежайшую рыбу не было проблемой, были бы деньги, а они у нас были.  Я к тому же много нырял и доставал со дна моря морепродукты – трепангов, мидий, песчанок, гребешков. Обычно они шли у нас на ужин. 

Рядом с палатками были большой куст шиповника. Но если у нас под Хабаровском ягоды небольшие, то здесь шиповник размером с ранетку, и мы постоянно пили свежезаваренный чай с шиповником. Так что питание у нас было лучше, чем у героев фильма «Три плюс два».

Об этой, да и о других поездках всей семьей на море мы частенько вспоминаем до сих пор, когда собирались на шашлыки в поселке Молодежный под Тюменью. Жаль, что в это время у меня не было фотоаппарата, так что свидетельств тех поездок нашей семьи на море не осталось. Но на то и человеческая память, чтобы не забывать о них, верно.