География НК

     Живу без перемен и перспектив на таковые. Дни плаванья чередуются с днями стоянки в базах, бухтах, на рейдах. О местах где бываю не писал, ибо нормальный человек их нигде не найдёт. Дуэ, Датта, Николаевск, Москальково, Александровск, Корсаков и т.д. Жизнь идёт, в основном, письмами и друзьями. Но хочется набросать картины мест куда забрасывает неспокойная жизнь меня и моих товарищей.

     Дуэ. Посёлок на берегу Сахалина. Где-то посередине между СовГаванью и Ди Кастри. Ну, может быть чуть ближе к Ди Кастри. Часть посёлка у воды, а часть на больших горных полянах. На берегу ещё есть маяк. Может и не высокий, но для нас он очень хорошее подспорье. Особенно в тумане. Его видно. Говорят, что раньше ещё был колокол, подаренный самим царём. Но его звона не слышал. Здесь раньше жили местные дикари, что ли. А может и не дикари. Местные древние племена, народность – так будет точнее. Нивхи. Так они называют себя сами, а мы называем гиляками. Их селение называлось Руи-Ву, что переводится н русский, как «жильё у скалы с водоворотом». Место это для нас удобное тем, что тут огромные залежи угля и поэтому мы придя сюда загружаемся под самую завязку. Мы причаливаем к пирсу, сбитому из брёвен. Довольно длинному. По нему нас и загружают. Уголь тут лежит практически везде. Благодаря гилякам именно русские стали здесь жить. И уже давно. Случилось, как рассказывают, что гиляки делали пуговицы из угля и обменивали их таким же как они, только на материке. Во время очередного мена, эти пуговицы увидел кто-то из русских офицеров – моряков. Вот и всё. Тут бывал писатель Антон Чехов. Доктор. Так он написал, что «Дуэ, страшное, безобразное и во всех отношениях дрянное место, в котором по своей доброй воле могут жить только святые или глубоко испорченные люди». С учётом того, что мы не испорченные, то можно сказать, что мы практически святые. Во всяком случае, время от времени. Домов мало. И они какие-то пришибленные и всё время словно пытаются залезть внутрь скал. В основном грязно и пустынно. Серо.

     Датта – он совсем рядом с нами, около 30 километров. Совсем рядом от нас, но до чего там холодно – намного холоднее чем у нас. Он словно в чашке – вокруг одни сопки и туманы. Ещё большая река с названием «Тумнин». Во всяком случае, даже в июле тут холодно. Постоянно холодно, влажно и ветрено. Листва на деревьях появляется к середине лета, и здесь можно разжиться разной зеленью и овощами. Весной можно полакомиться черемшой. Дорого, но можно.
     Раньше здесь было поселение местного народа – орочей. От них и осталось название – «Устье реки». У них всё было по-простому – как видели, так и называли. Мне очень понравилось, как у них называются месяцы года.  Январь у них зовётся «Иче», что значит новый месяц. «Зонка» – когда течёт с крыши. «Илакто биани» – когда цветут цветы. «Надо биани» – когда жарко. В посёлке орочи ещё бывают. Они до сих пор ловят рыбу на больших деревянных лодках, выдолбленных из дерева. Очень уважают касаток, тигров и медведей – и почитают их, словно родных братьев и сестёр. Если айно считают, что Сахалин — это большая рыба, то орочи глубоко верят в то, что земля — это лосиха с восьмью ногами. Где земля - это шкура, растительность – шерсть, горы – хребет и кости, живность – мошки-паразиты живущее на теле лосихи. Смешно. У нас от орочей тоже кое, что имеется, как оказалось. Вот мы, русские, когда приходит чему-то конец говорим: «Ну, всё, амба!». А тут общался с одним местным, он мне рассказал, что вокруг нас живёт много духов. Хороших и не очень. Так вот – самого злого духа орочи называют Амбой! Вот и думай, вот и смейся.

     Николаевск-на-Амуре - наш очень активный стратегический порт -  находится в устье реки Амур. Здесь происходит снабжение судов и кораблей. Рядом проходит пятидесятая параллель -  граница разделяющая остров Сахалин на две части: северную – нашу и южную – захваченную японцами в начале века. Сюда нормальному человеку не попасть. Даже военные обязаны иметь специальные пропуска. Где-то недалеко есть аэродром – постоянно летают, взлетают и садятся самолёты. Однажды застали такую картину: от причала отходил пассажирский пароход, а на пирсе играл «Марш славянки».  Дома тут – деревянные срубы одно или двухэтажные и длинные бараки. Очень много частных огородов.

     Москальково (как мы называем). На самом деле Москальво. Это порт на берегу бухты Грязная в заливе Байкал. Такая вот матрёшка. На суше село. Почти на самом берегу. Людей тут сейчас живёт человек триста. В деревянных домах. Старые дома подзанесены песком. Да и вид имеют довольно потрёпанный.  Новые ещё держатся. Дальше – никто на Сахалине уже не живёт. Здесь тоже довольно много гиляков – нивхов. И название дали они посёлку и переводится оно, как «маленькое село у воды или бухты». Просто и точно. По берегам, склонам очень много голубики и черники. Хотели пособирать их однажды, но увидели, что там уже собирает ягоды медведь и не рискнули. По берегу ходят пограничники. Как они медведей не боятся – не знаю. Из транспорта практически одни лошади. Хлеб вкусный, караваем. Его по нашей просьбе привозили из пекарни села. Один очень местный гиляк «хемара» рассказал о духе воды – Толызынге, которого перед каждым выходом в море нужно угостить водочкой и какой-нибудь вкусностью. И что на суше самый главный дух - медведь Палызнг. Если соберёшься идти в лес, то нужно под первое дерево положить кусочек хлеба, мяса и конфетку или кусочек сахара. За бутылку водки наш местный принёс целый мешок очень вкусной вяленой рыбы. Её здесь употребляют вместо хлеба и зовут «уколой». Забыл сказать, что местные кушают собак, которые помимо еды служат средством передвижения и материалом для одежды. Чай пьют с грибом чагой, засушенным и размолотым в порошок. Говорят, и полезно, и привыкли. Наш чай местные пьют с превеликим удовольствием. Праздник у нас есть один с ними общий – освобождение воды ото льда. Покормят воду и на промысел. Совсем как мы. Покормим воду, плеснём в неё фронтовых сто грамм и потарахтели в дорогу.