Служба НК

      
     У каждого своя служба. Простая и несложная. Замечательная и ужасная. Карамелевая и обычная. А у кого один винегрет. В море, в походе всё чётко и просто. Там жизнь размерена и установлена веками. На берегу тоска перламутровая и изумрудная. Командиров и начальников – каждый второй. Вчера кто-то отметил что штаб — это поле, в котором каждый суслик агроном. Сусликов тут конечно нет, но агрономов – земли не хватит. Хорошо в море – каждая прошедшая миля удаляет от мозговзрывателей и сокращает поступление ценных и особо ценных указаний.
      На суше народ расслабляется. Начинает перемешивать километры с милями, путать рамсы и менять галсы. Когда на месте, то слабину можно дать до известных пределов, а стоит уехать на месяц команда превращается в группу беспризорников. Вроде и командиры есть, но временные, а значит и отношение соответствующее.
     Писать хочется ежедневно, но времени нет.
      В силу долго отсутствия работаю очень много. Опять как прежде ухожу в семь и прихожу к двадцати трём часам. Устаю, конечно, зверски. Без меня всё ужасно запустили, народ разболтался до нельзя и буквально отбились от рук.
     Сейчас уже стоим на воде и поэтому канители ещё больше, чем прежде.
     Погода стоит отвратная. Всё время ветер и волна, а всё это заставляет беспокоиться за свои корабли и большую часть проводить там.
     Днями бегаю по комендатурам, прокуратурам и тылам выясняю недоразумения и распутываю деяния своих «мальчиков». 
     Скучаю просто дико, не смотря на такую загруженность рабочего дня.
      А тут мама с Цилей давят на горло, чтобы уволился. Посчитали, что всё просто и всё дело в моём желании. Стоит мне захотеть, и я вольный казак. Но это совсем не так. Дело выглядит в ином свете. В отношении демобилизации во флоте для плавсостава остались в силе законы сорок второго года. Поэтому история эта конечно очень длинная.
     На днях ложусь в госпиталь на двадцать шестой километр, на плановое обследование, где будут меня лечить и составлять историю болезни. После всего этого весь этот материал пойдёт на флотскую гарнизонную комиссию, а она если найдёт нужным будет ходатайствовать перед главнокомандующим о моей демобилизации. В госпитале, очевидно, придётся пролежать примерно месяц. Смотря, как будут результаты и какие анализы. Вопрос с демобилизацией мог бы решится при наличии хотя бы малейшего заболевания, но у меня таковое отсутствует. Но может они считают меня дохлой тюлькой еле передвигающей ноги, но моего здоровья хватит ещё и на них. Уж я-то знаю. А они пусть думают, что хотят. Циля пишет: «может быть начать хлопотать, ехать к кому-нибудь». Она не представляет, какая это непроходимая стена, особенно когда нет блата. Ничего, когда-нибудь и нам повезёт. А по мне пусть трудно и тяжело, но это моё! Да и как бы мне не хотелось – прикипел душой к Дальнему Востоку и тихому океану. Прикипел… а может потому что другого и не видел?
      Самый простой способ — это получить перевод. И рапорта написаны. И решение, как они говорят, принято. И документы отправлены. Но, думаю, врут. Один знакомый, в штабе, сказал вещь, о которой даже никогда не думал. Он сказал, что уволиться действительно можно только по состоянию здоровья. Но для этого нужно чтобы не просто отсутствовали руки и ноги, но и голова. Тогда, может быть, примут решение о демобилизации. Второй способ — это стать разгильдяем. Как он сказал, что до тех пор, пока я тащу службу «за себя и того парня» и «таких дураков ещё поискать надо по Дальнему Востоку», то шансов у меня никаких не перевестись, ни уволиться. Никто не даст резать рабочую лошадь. Он привёл много случаев один мне очень понравился, особенно с продолжением. Как он рассказал, один лейтенант пришёл на службу и дал в челюсть командиру за что был сразу же уволен. И продолжил историю другой, как наслушавшись таких баек один из офицеров решил уволиться таким же образом. Его конечно уволили, только через госпиталь. Командир был хоть, и маленьким, и щупленьким, но очень уж подготовленным.  После этого случая малейшие попытки поднять руки на командиров прекратились. Но в моём понимании это как же надо оскотиниться чтобы поднять руку на командира и старшего по возрасту?! Ну в «Двух мушкетёрах» из-за девушки, с ровным себе, это нормально, но так… Увольте…
      Проблемы с продовольствием ещё остаются. Получил тёте Голде карточку на получение пайка семей офицеров плавсостава. Паёк оказывается очень приличный. Только одного хлеба на день семьсот грамм, не говоря об остальном. Но как бы он не был хорош – нужно ездить на огород и копать картошку. Дал родным своих «мальчиков» - они помогут и отдохнут.
      Эти нормальные. Тут был суд. Судили трёх матросов – решили разбогатеть и убили дядю одного из участников.  Племянник думал, что у дяди есть сто тысяч денег, подговорил двух матросов и прикончили дядюшку. Ходил на все заседания. Был до конца. Присудили двух к двадцати пяти годам, а одного к десяти, причём первые два с двадцать четвёртого года рождения, а третий с двадцать седьмого. Жаль, что таких подлецов нельзя вешать. Очень гуманный закон у нас. Очень.
      В августе наконец-то придёт конец моему более полугодовому безделию. К концу этого месяца уже обязательно должны быть дома (чтоб ему…), т.е. на Сахалине. Получим приказ об отходе и уйдём на постоянку в Корсаков. И станем полевой почтой.
      Вот такова наша жизнь, служба и деяния на Великом или Тихом океане.