Защита

Медуза спокойно стоит на каменистом берегу моря, глядя на приближающегося василиска. Голову огромного змея венчают два рога, красные глаза светятся голодным блеском и жаждой убийства, извивающееся туловище покрыто хохолком из черных перьев. Он упорно ползет к ней, валуны под его весом трескаются и вминаются в землю, трава на пути увядает.
— Герои закончились, теперь боги отправляют чудовищ? — зло засмеялась Горгона. Змеи на голове Медузы от звука голоса встревоженно задвигались.
— Убирайся прочь и останешься в живых! — прошипела Медуза на змеином.
Василиск приподнял гигантскую голову, капли яда с клыков сорвались на камень, оставив на нем обугленные борозды.
— Жалеешь свое отродье? — раздался красивый женский голос в голове Горгоны.
— Афина, — произнесла Медуза, чувствуя, как от ненависти к богине мутнеет рассудок. — Василиск — твое очередное издевательство надо мной, я к его рождению никакого отношения не имею!
— Как сказать, — рассмеялась Афина. — Ведь он создан мною из твоей менструальной крови. Подумать только, даже у таких монстров, как ты, есть месячные!
От звонкого смеха богини  в голове Медузы появилась пульсирующая боль.
— Убирайся из моей головы! — крикнула Горгона. — Монстр здесь только ты! Ведь я была обычной девушкой, а ты меня превратила в ту, кем являюсь сейчас.
— Ты осквернила мой храм, занялась там непотребными вещами!
— Ты отлично знаешь, что все это было не по моей воле, я ни в чем не виновата! Почему бы тебе не разобраться с Посейдоном!
— Хватит болтовни, Медуза. Мы с олимпийцами принимаем ставки, кто победит — мамочка или сыночек. Я поставила на тебя, не подведи!
Голос пропал из головы Медузы, она вздрогнула, возвращаясь к реальности. Вспомнила, как раньше пыталась доказать Афине свою невиновность, плакала ночами от обиды и несправедливости, от жестокости богов. Теперь подобных чувств у Медузы давно не осталось, лишь ненависть и злость.
Василиск уже был на расстоянии нескольких метров.
— Что ж, одним камнем на берегу будет больше, — зло произнесла Медуза. — Во мне явно талант великого скульптора.
В небесах раздался смех, одобрительно прогремел раскат грома.
Василиск приподнялся, туловище вытянулось, голова змея оказалась гораздо выше Медузы. Красные глаза уставились Горгоне в лицо, поймали ее взгляд.
Медуза усмехнулась, рассматривая вертикальные зрачки чудовища. Мелькнула мысль, что статуя василиска будет сильно выделяться среди прочих. Змей продолжал смотреть на Медузу, и не думая превращаться в камень.
— Что за сатирщина! — удивлённо выругалась Горгона, не понимая, почему василиск не окаменел.
По телу Медузы начало расползаться оцепенение, ноги ниже колен перестали ощущаться. Она испуганно дернулась, попыталась глянуть вниз, но не смогла оторвать взгляд от глаз василиска.   Вертикальные зрачки змея налились темно-красным, а радужная оболочка стала ярко-алой. Медуза почувствовала леденящий страх, змеи на голове начали судорожно дёргаться и извиваться, переплетаясь и запутываясь телами. Тело Медузы онемело, сердце стучит все медленнее, кожа начала каменеть. Нахлынуло чувство беспощности, Медуза почувствовала себя слабой и беззащитной, игрушкой для василиска. Перед глазами вспыхнули воспоминания из храма Афины, куда она вбежала, спасаясь от преследования Посейдона. Бога чужой храм не остановил, он жестоко овладел Медузой прямо в нем, оставаясь глух к ее мольбам и слезам.
Сердце бешено забилось, Медуза яростно закричала, злоба и ненависть вспыхнули с такой силой, что все оцепенение схлынуло. Горгона поняла, что василиск больше не властен над ней, однако и она не может превратить его в камень. Увидев, что жертва освободилась, монстр ощерил клыки, готовясь к броску на Медузу.
Горгона издала злобный вопль, змеи на голове зашипели, с раздвоенных языков закапал яд.
— Я больше никогда не буду беспомощной жертвой! — закричала Медуза.
Василиск увидел шипящих змей на голове Медузы, из горла вырвалось злобное клокотание, хвост с силой ударил о камень, разнеся его на куски.
Короткая туника Медузы зашевелилась чуть ниже живота, задралась, оттуда появились змеиные головы и издали высокий звук вперемешку с шипением. Василиск, услышав этот звук, испуганно съежился, припал к земле и быстрыми бросками устремился прочь.
Медуза погладила вылезших змей, одернула тунику. Подбородок упрямо вскинула к небу, спина гордо выпрямилась.
 — Да, у меня змеи вместо волос не только на голове, — прошептала Медуза. Перед глазами вновь встал Посейдон, вспомнилась страшная раздирающая боль внизу живота. По щекам Медузы потекли слезы. — Зато больше никто и никогда...