На каменной земле

Понятнее читать в такой последовательности

I Опалённые крылья детства
II Балахлеевские сказы на ночь
III Когда деревни были большими
IV На каменной земле

Повествование о жизни и судьбе моей тётушки Тамары Рагозиной, на долю которой выпали все тяготы её поколения.
                1
После Великой отечественной войны моя бабушка Анастасия Васильевна встретила мужчину, который стал её вторым мужем. Прошлое отложило отпечаток на характер Дмитрия Куприяновича Тихонова. В юности он оказался участником русской вендетты: убил человека из-за кровной мести.
Его отца, красного командира Куприяна Прокопьевича Тихонова по прозвищу Купка, взяли белогвардейцы. Их атаман поступил с моим прадедом крайне жестоко: его убили на глазах у жены и малолетних детей, залили известью и сожгли. Это было сделано не для того, чтобы замести следы, а ради забавы.
Через много лет сыновья командира выследили и зарезали сына того самого белого офицера, который отдал роковой приказ и лично участвовал в расправе. Мимо проходящий обоз подобрал юношу на грязной дороге ещё живого. «Кто тебя убил?» – допытывался бородатый торговец. «Братья Тихоновы», – едва вымолвил парень и закрыл глаза.
Дмитрия Тихонова с учётом смягчающих обстоятельств осудили на 10 лет исправительно-трудовой колонии «Талая» Магаданской области. На такой же срок был заключён младший брат Костя. А старший Владимир остался на свободе. Братья решили выгородить его, как будто он вовсе не принимал участия в этом убийстве, ведь мужчина был к тому времени семейным, а его молодая жена носила под сердцем ребёнка. Костя сгинул сразу же, а Дмитрий Куприянович оказался настоящим кремнем.  Сколько ни пытала его лагерная стража, сколько ни бросали мятежного каторжника на таёжные болота, всё же не смог гнус высосать из него всю кровь. Хотя в конце дня его лицо теряло человеческие очертания, превращаясь в сизую опухоль, Тихонов оставался живым, и охранникам с сожалением приходилось его возвращать в лагерь.
Как говорят на зоне, он сидел от звонка до звонка и вернулся на волю с поломанной психикой, с обостренным чувством справедливости, которое отличалось от общепринятой морали.
Вынести такого человека могла только очень терпеливая женщина. Моя бабушка обладала этим качеством. Он решила: пусть лучше будет такой, чем совсем никакого. К тому же после войны мужчин осталось мало. А тут появился высокий незнакомец с зачёсанной назад гривой черных волос, блестящими карими глазами и харизмой человека, спустившегося в ад и вернувшегося обратно. На женщин, истосковавшихся по мужскому обществу, он производил магнетическое впечатление.  И среди всех мастериц, технологов, кладовщиц, доярок, скотниц, продавщиц, бензозаправщиц он выбрал скромную женщину с кроткими серыми глазами – мою почтенную бабушку. Тем более что все остальные «богини местного значения» остались при нём, поскольку работа механика – наладчика молочного производства давала неисчерпаемые возможности для мимолётных связей.
Вспыльчивый характер мешал деду работать на одном месте. Любые отношения с руководством оканчивались скандалами. Дмитрий Куприянович брал в охапку семью и переезжал на новое место.
До третьего класса тётка училась в Ишиме. Не успев его окончить, переехала с родителями в Шадринку, где располагался маслозавод. Тогда члены семьи почувствовали преимущество, что у них в доме появился хозяин. Он начал приносить с работы масло, сметану, молоко и даже обрат, которым кормили поросят.
Это место было разорённой коммуной. В деревне властвовала полноправно нищета, дети ходили во вшах и лохмотьях. Анастасия Васильевна, как только приехала в Шадринку, пожертвовала в местный сельсовет старые вещи. Назавтра девочка Тома отправилась в школу. Полкласса в этот день пришли в её платьишках, которые сердобольная мать отдала здешним детям.
 – Ребятня с учёбы возвращалась долго в свои родные селения, – вспоминает Тамара Рагозина. – По дороге играли в прятки и салочки, собирали луговые, не отравленные городом цветы, ели вкусную маслянистую коноплю, пели песни, иногда дрались. Для живого детского воображения развлечений было более чем достаточно. То ёж пробежит лесной опушкой – надо проследить, куда он идёт. То кукушка заведёт монотонный монолог – и все принимаются считать, сколько им жить осталось. То зашуршит кто-то в таинственном сумраке. Может быть, змея, а вдруг леший притаился.
Тамаре были чужды эти долгие совместные походы. Она шла отдельно от всех напрямую через лес самой короткой дорогой. Возможно, просто девочка не успела обзавестись друзьями, поэтому и держалась обособленно. Проходило совсем немного времени, как снова звучала дорожная труба, и семье Тихоновых приходилось поспешно собирать чемоданы и узелки.
На новом месте, в селе Аромашево, к моей тётушке пришла первая любовь. Она как-то случайно в классе проговорилась, что родители вечером пойдут в кино, а её одноклассник Валера Фокин сказал: «Тогда выходи посидеть на крылечко». Она с лёгким трепетом в сердце ждала сумерек. Вдруг по стеклу окошка легонько звякнул небольшой камушек. Это был Валера.
 – Восьмой класс, который я оканчивала в селе Аромашево, был последним в моей школьной жизни. И опять мне пришлось приспосабливаться к новым людям и обстоятельствам. Ребята попались неплохие, о чём свидетельствуют мои самые первые впечатления. Как-то из-за своей стеснительности я плохо ответила сразу по двум предметам. Учителя поставили соответствующие оценки. На следующий день я вызубрила уроки. Первая учительница спросила меня, я отчеканила правила, и она оценила ответ на «отлично». То же самое повторилось и на другом предмете, но педагог сказала: «Ты выучила на пять, но я поставлю четвёрку, из-за того, что вчера ты не была столь прилежной».  Тут весь класс зашумел: «Вы уже её один раз наказали. Это несправедливо!» И учительнице пришлось ретироваться, а я поняла, что стала своей в коллективе.
                2
Тамара Ойсарова стоит в комендантской комнате общежития Тюменского строительного училища, где происходит заселение, и видит высокую красивую девочку, которая мнётся растерянно, как и она. Тамара подошла к ней, познакомилась, оказалось, что они тёзки.
 – Давай-ка забежим в одну комнату жить, – предложила она новой приятельнице. А потом они вместе нашли третью компаньонку по комнате, которую звали Люсей..
Надо сказать, что почти вся группа состояла из детдомовских пацанов. Только три девчонки учились на мастеров общестроительных работ. Одна из них – Верка Дормидонтова – однажды пришла в роскошнейшем, как всем тогда показалось, красном платье без рукавов. Девочки провожали её завистливыми взглядами, юноши смотрели вслед горящими глазами. Оказалось, что комитет по бедности выдал Верке этот наряд, потому что ей совершенно не в чем было ходить на учёбу.
С мастером училища у тётки отношения не складывались. Дело в том, что он был похож на другого человека, с которым однажды её столкнула судьба. Несколько раз к её отчиму приезжал инженер (были какие-то у них общие производственные дела). И этот уже зрелый человек начал бросать девочке недвусмысленные намёки. Она терпела некоторое время, а потом пожаловалась Дмитрию Куприяновичу. Притаившись на кухне  Тамара отчётливо слышала хлёсткие удары на веранде: это отчим учил инженера, как вести себя с пятнадцатилетними детьми.
И вот через некоторое время она столкнулась в коридорах училища с абсолютной копией того самого человека, который «протягивал к ней лапы». Её передёрнуло от отвращения, а мастер отчётливо зафиксировал в сознании этот момент, и с тех пор между ними установилась устойчивая неприязнь.
Однажды в училище принесли билеты в театр. Тома Ойсарова, большая любительница спектаклей, приоткрыла дверь в учительскую.
 – У вас остался всего один билет? – спросила она, зная наверняка эту информацию по наводке подружек.
 – Да, – надменно ответил мастер с лицом инженера.
 –  И вы их даёте только лучшим ученикам?
 – Да, – процедил мастер, презрительно подняв губу.
 –  А у меня вообще только одни пятёрки, – пригвоздила его моя тётушка.
 – Да? – воскликнул мастер, искренне недоумевая, как в такой неприятной девочке могут скрываться таланты.
                3
Самых лучших выпускников училища ожидала награда – комсомольская путёвка на стройку Тюменской теплоэлектроцентрали. Работали там безвозмездно, то есть даром. Сейчас это, возможно, покажется странным, но дети войны верили в комсомол, который считался и был в реальности кузницей честных тружеников и патриотов своей Родины.
Первый этап заключался в возведении жилья для строителей теплоэлектроцентрали, инженеров и руководителей проекта.
Тамара Ойсарова приходила на работу, переодевалась в робу. Бригада штукатуров сначала сооружала щиты, состоящие из реек, прибитых друг к другу перекрёстным способом. Потом эти щиты прикреплялись к стенам, и уже на них накидывалась штукатурка. Её выравнивали с помощью правила.
 – Как-то послали нас отремонтировать дом, выполненный в стиле сталинского ампира, с красивой лепниной. И мне доверили ответственную работу отреставрировать этот орнамент. Я накидывала штукатурку, выравнивала её, а потом придавала ей определённую форму. Получалось очень даже неплохо, – вспоминает Тамара Рагозина. – ¬
 А ещё я, сидя на почти что облачной высоте, подшучивала над жильцами. Высмотрю самую богато одетую даму, утопающую в мехах, в кокетливой шляпке, наверняка, с тонким шлейфом дорогих духов, зачерпну мастерком немного раствора и «угощу» её сверху жирной кляксой. И поскачет она, честное слово, как коза, как ретивая кобылица, по мостовой. Откуда только прыть берётся. Как было весело смотреть на это сверху. В такие моменты я ощущала себя боженькой, взирающим с небес на дела людские!
На этой большой стройке с моей тётей произошёл несчастный случай, после которого она задумалась над тем, что смерть – это не завершающая точка существования человека.
Тамара работала, и её верхонки, пропитавшись раствором, затвердели. Она скинула их и продолжила малярные работы. Через некоторое время её кожу разъела извёстка, и она решила сделать перерыв, чтобы смыть грязь и перемотать пальцы изолентой. Девушка спустилась вниз и повстречала мастера, который сказал, что занят и предложил девушке взять изоленту в электробудке. Едва она успела вставить ключ в замочную скважину, как её пронзил мощный разряд электрического тока.
Ей показалось, что она раздулась и вся ушла к полу. «Как самоварчик», – подумала она и потеряла сознание. К счастью, рядом работали сантехники. Один из них увидел её и воскликнул: «Едрит твою, так ведь её током стукнуло!» Буквально через минуту вернулся и мастер. Надо заметить, что буквально пару дней назад все они прошли учёбу по технике безопасности и правильно оказали девушке первую помощь. Сантехник начал открывать перочинным ножом стиснутый рот, чтобы освободить язык, который западает в дыхательные пути во время удара током. Рот был так плотно сжат, что мужчина сломал часть зуба, пока ему удалось немного разжать челюсти. А моя тётушка сверху наблюдала за происходящим.
 – Он пытался вытащить мой язык, а я сидела под потолком и думала: «Как неприятно, что он лезет ко мне в рот своими грязными руками. В этот момент меня словно ещё раз ударило током, я открыла глаза и увидела обеспокоенное лицо мужчины над собой. Через несколько минут приехала скорая помощь и отвезла меня в больницу.
Но смерть, видимо, не захотела легко выпустить Тому Ойсарову из своих объятий. Не прошло и года, как с ней приключилась ещё одна история.
Зимой она вместе с подругами бежала по улице. От сырости подошвы валенок стали такими скользкими, что, казалось, она летит на коньках. Вот две подружки перебежали через дорогу, за ними последовала и она, прямо навстречу ниоткуда взявшемуся автобусу. Он был красным, с красными же колёсами, и казался огромным. Водитель увидел девушку и начал тормозить, и она изо всех сил пыталась избежать удара, но их упорно тянуло друг к другу. Время начало растягиваться, огромные красные колёса бесконечно долго надвигались на беззащитную девчонку. Звуки города исчезли в одно мгновение, в окнах застыли испуганные лица пассажиров. Перед её внутренним взором снизу вверх пробежали слайды собственной жизни. Их было всего четыре. И только первый из них она запомнила отчётливо: как маленьким ребёнком сидит в белом эмалированном тазу, держась пухлыми ручками за его края, а сверху на голову льётся холодная вода. Это было крещение.
Автобус остановился, а Тома оттолкнулась от бампера и побежала дальше, не осознавая до конца, что с ней произошло.
А потом приехал дед Дмитрий (Тихонов) со справкой, что жена родила дитя, сама она в тяжёлом состоянии, поэтому требуется помощь старшей дочери. Так Тамара оказалась в Казанском, на моей малой родине, где до этого практически не жила.
Здесь она и познакомилась с будущим мужем Геннадием Николаевичем Рагозиным. А произошло это прозаически просто. Тихоновым привезли машину колотых дров. Тамара стала таскать их в ограду. Помнит, что на ней в этот день было штапельное платье в белый горошек. Соседская девочка Галя пришла к ней посидеть на лавочке. Видят: идут по дороге двое парней в форме студентов фабрично-заводского обучения. Один из них показался ей исключительно красивым. Она спросила между делом: «Галя, ты не знаешь, что это за парень?» Та ответила, что это Гена Рагозин. Молодые люди спросили, можно ли вечером прийти посидеть на лавочке? Девушки согласились.
Тамара думала, что это он за Галей решил поухаживать, ведь она была симпатичной девушкой и умела стрелять глазами. Да и Галя так же думала.
 -Ой, мне пора домой идти, – несколько раз повторила она вечером, питая надежду, что её проводят до калитки. Когда же она удалилась, так и не дождавшись галантности от Геннадия, Тамара смекнула в уме: «Так ведь это он ко мне пришёл».
 – Ещё тогда мне надо было приметить, что Геннадий Рагозин – это лодырь из лодырей. Ведь видит же, что я работаю, а помощь мне не предложил. Но я тогда на эту мелочь не обратила внимания. Это потом от соседей стали доноситься весточки, что его отец сроду своей жене не помогал: всю жизнь просидел на речке с удочкой. Однажды зимой снега навалило по самое крыльцо.  Папка (Дмитрий Куприянович) не успел его убрать и ушёл на работу, а Гена пришёл ко мне в гости по его глубоким следам, посидел да и ушёл восвояси по ним же. Ещё тогда мама мне сказала: «Томка, посмотри-ка. Другой бы взял да и почистил снег. Как бы тебе с ним впросак не попасть».
Год парочка ходила женихом и невестой. Геннадий Рагозин сделал ей предложение, и была назначена свадьба. Дмитрий Куприянович завёл флягу браги и выпил её накануне, так что в день торжества угощения для гостей не оказалось, поэтому бракосочетание пришлось справлять у родителей жениха.
 – Молодец, Димитрий, сказала жена Анастасия Васильевна, устроил ты дочери свадьбу!
А он схватил пустую флягу и огрел ей свою возлюбленную супругу. Правда всегда глаза колет!
И всё-таки торжество получилось отменное. Счастливая Тома, теперь уже Рагозина, была в голубом крепдешиновом  платье с белыми ромашками, купленном на деньги, назначенные государством за убитого на войне отца.
И чурки в этот день кололи, добывая заранее вбитые монеты, и сор мели, и живую гусыню в него бросили. Эта пернатая красавица потом не один год гусят выводила. Она сидела под лавкой в плетёной корзине и грозно шипела на всех, кто входил в избу. Сердитая была, просто жуть!