Поговорим о Генах!

Ну вот и выдалась минутка!
Что мы всё о баобабах, да о баобабах!
Поговорим о Генах.
Ген в мой жизни было достаточно!
Например маленький Геннашка был уже четвёртым!
Понятно, что среди мальчиков посещавших мои шахматные штудии Гены встречались регулярно. Но никто из них конкретно мне в душу не запал.
Геннадий Эдуардович Бурбулис – стоит в списке встречавшизся мне Ген особняком.
Мы с ним немножко поспорили на городской дискуссионной трибуне Екатеринбурга-Свердловска.
Поспорила с ним немного и моя мама. На той же самой трибуне. Эти споры нашли частичное отражение в полочном фильме «Тайное голосование».
Мама моя вообще с этим уровнем спорила регулярно.
Например в комитете комсомола Свердловского Горного института мама спорила с Эдуардом Росселем… Но это было в конце еще пятидесятых. Я от мамы не отставал и задал-таки свой вопрос Ельцину лично, когда он сразу после избрания отправился в Ханты-Мансийск для общения с местной элитой. Несмотря на плотное окружение я нагнал Бориса Николаевича, и вопрос мой прозвучал так:
- Будем наконец реформировать систему образования?
И Ельцин ответил утвердительно.
По возвращении из Ханты-Мансийска Ельцин издал Указ номер первый.
И назывался он так: «Об образовании»
Понятно, что мой вопрос был каплей в океане тем и вопросов.
Но это была та самая соломинка, которая ломает хребет перегруженному кораблю пустыни.
Бурбулис между тем трудился проректором одного отраслевого института, нацеленного на переподготовку кадров».
Само здание института было достаточно новым, и возникло оно на улице Гоголя прямо напротив интереснейшего дворика. Сегодня Вы этого дворика уже не найдёте. На месте домов и лвора располагается… автомобильная заправка. Вполне себе современная.
А через дорогу как раз центральный вход в тот самый институт. И слева от входа на втором этаже окна кабинета, в которое и смотрел со своего рабочего места Геннадий Эдуардович.
Между прочим прямо на самой проезжей части и располагался главный каток нашего детства. Машины так укатывали мостовую, что мы по ней носились на хоккейных коньках, отчаянно оруцдуя клюшками. Хоккей с шайбой! Национальная русская забава номер один! Это и было понятным нам вариантом «фигурного катания на коньках»! Вот из этого самого кабинета и вышел в огромную политику один из самых яростных сторонников дорогого Бориса Николаевича Ельцина.
Вообще между собой мы рассматривали ситуацию в стране просто.
Есть три столицы мафий!
Столица торговой мафии – Москва.
Столица военно-промышленного комплекса Свердловск.
Столица науки России – Ленинград.
Соответственно три лидера ведущих бескомпромиссную схватку за власть.
И когда Ельцин  громил московские райкомы партии в Москве, это военно-промышленный комплекс накрыл торговую Москву!
И рецепт против этого ВПК был найден Питером только в конце двадцатого века!
Разумеется всё это только общие схемы «для общего понимания».
Помню, как в вагоне-ресторане уносившем меня по Транссибу мне довелось купить  – один раз в жизни! – «лигачёвскую» курочку. Божественно! Никогда до и никогда после не ел ничего близко похожего. Но Лигачёв свою схватку проиграл. А я много лет плотно общался с игротехниками Геннадия. Который смотрел на двор, в котором я рос! Двор Юры Мещерякова! Удивительное дело. У Юры Мещерякова был родной братик Слава.
И у Алёши Кремлёва был родной братик, и тоже Слава! Но о Славах поговорим в другой раз. А пока вспомним Геннадия Кремлёва – отца Алёши Кремлёва.
Вообще сначала я познакомился с Нонной.
С Нонной Кремлёвой.
Ибо вскоре после переезда на ПМЖ в Архангельск я смог устроиться в 59-ое отделение связи доставщиком телеграмм. После армии я решил пока позволяет обстановка немножко отдохнуть и попробовать ещё раз восстановиться в беге. В отличие от зреложенского фигурного катания стайер чем старше, тем выносливее! Я ради бега работал доставщиком телеграмм в Краснодаре в 4-ом ГОС! Мне нравилось: всю смену бегаешь по городу, то есть пробег подрастает!
И вот Нонна стала моим основным телеграфистом!!
Мы понемногу познакомились.
И вот однажды пилю я вечером по родному уже Сульфату и в одном из дворов вижу двух мужичков играющих в шахматы с часами!
Сидят на улице на скамеечках за дощатым столом, на котором обычно играют в домино, и режутся в блиц с часами! Играют весело «со звоном», то есть аппетитно и сочно комментируют происходящее на доске.
Я увидел их издали и меня к ним потянуло. Осторожно приблизился и минут двадцать смотрел молча. Всё таки свердловская шахматная школа давала о себе знать.
Смотри, молчи и не вмешивайся. Через сорок минут мне предложили «попробовать». Я обыграл первого. Потом второго. И в общем остался в их компании навсегда третьим не лишним. Одного звали Володя Лисицын. А второго - Гена Кремлёв. Оба были постарше меня на вид лет на десять.
Я долгое время даже не догадывался, что Гена Кремлёв и Нонна Кремлёва – одна сатана! Но в конце концов это раскрылось. Гена был совершенно фантастический шахматист Первой категории. Под стать ему уникален был и второй фанат шахмат – Володя Лисицын. Я работал по сменам уже на Соломбальском ЦБК содовщиком пятого рахряда, топил огромный содовый котёл, где температура перегретого пара была 450 градусов цельсия, а давление в системе держали в 420 атмосфер! Один такой агрегат заменял целую ТЭЦ!
Сжигали чёрный щёлок и получали зелёный расплавленный с температурой плава в топке за 900 градусов!
И вот однажды за партией на том самом столе для домино мне Володя говорит: давай-ка мы тебя порекомендуем Фильчагину в качестве руководителя областного шахматного клуба!
Пойдёшь?
Я посмотрел на него внимательно. Он не шутил!
И я сказал просто: пойду!
Так с легкой руки Гены Кремлёва и Володи Лисицына я попал в кабинет к Председателю областного Спорткомитета Льву Мизайловичу Фильчагину.
Он был краток:
Мы воюем за помещение с шахматной школой Карбасникова. Сам Ян Германович уже отстранен, но пока горсовет по очкам нас опережает.
И пока нет помещения, нет ни Устава, ни штатов, ни организации. Возьмёшься организовать?
Я взялся.
Это случилось 6 марта 1978-го года.
11 марта я с документами на завоёванное помещение уже формировал проект штатного расписания и прописывал Устав областного шахмактно-шашечного клуба.
23-его марта 1978-го года в моём (моём!!!) шахматном клубе стартовали первые Всероссийские полуфиналы школьников.
Скорость с которой в голом помещении возникла роскошная мебель, грандиозные шахматные столы, сотня комплектов фигур и досок потрясала всех, кто соприкасался с новой организацией.
Вскоре состоялось и торжественное открытие областного клуба с принлашенным Евгением Андреевичем Васюковым
Вот что такое «лёгкая рука» Геннадия Кремлёва в моей жизни.
А летом он и Нонна предложили мне подготовить к поступлению в институт их старшего сына – Алёши Кремлёва.
Так Алеша Кремлёв стал моим самым первым реальным Учеником в Архангельске. К сожалению вскоре Гена перенёс тяжелейший инфаркт и за несколько лет угас и сошёл в могилу. Светлая ему память. Светлая память и его гениальному сыну, внёсшему огромный вклад в развитие исторических мест в Архангельской области и в первую очередь Малых Карел. Сын Геннадия успел многое, написал гениальные «Бересты», основал крупнейший книжный магазин в Архангельске, был истинным фанатом футбола и «Спартака». Он лучше всех понимал поэзию Ильюшки Кормильцева. И случилось так что в смерти они сблизились максимально и оба ушли почти одновременно в феврале 2007 года. Юра Мещеряков, что вырос под окнами Бурбулиса погиб в Краснолесье в начале этого тысячелетия и живут в этом мире два связанных с ними Славы.
Ну, а мы вспомним другого Гену моей жизни.
Самого первого!
Были и ещё, ранние, из маминого геофизического окружения, но они сильного влияния на меня не оказали. А вот Генналий Александрович Супрунюк – это одна из важнейших Личностей моей жизни. Мама сошлась с ним еше в Краснодарском литературеом объединении. Они приглянулись друг другу именно как авторы и общение их было в основном истрико-литературным. В 1961 году летом мы с ним пересекались пару раз но мельком и внимания на сына Ларисы он конечно не обратил.
А вот в 1969 году он решил оказать моей маме помощь в моём трудоустройстве и отыскании своего места в жизни.
И по договорённости с мамой взял меня Краснодар с твёрдой гарантией, что я буду постепенно и прописан и трудоустроен.
И я расстался со Свердловском и убыл на ПМЖ в Краснодар.
Это перемещение и близкое знакомство имело ряд очень далеко идущих последствий.
Все мои ученики и ученицы первой и второй волны в обязательном порядке посещали Геннадия Александровича, общались с ним и это было одним из важнейших элементов моей Школы.
Второе последствие – мое радикальное изменение отношения к шахматным книгам и колоссальное знакомство с книжкой «Комбинации и ловушки в дебюте». Геннадий Александрович как раз играл по переписке в двух турнирах ЦШК и ежевечерне не менее двух часов готовил ответы на «письма трудящихся» и просто пересматривал всю книжечку о ловушках вдоль и поперёк и я там был. Свердловская шахматная школа строилась на дпугих логиках самостоятельной работы шахматиста. Суть её нам пояснил Ратмир Холмов вышедший из довоенного Архангельска. Общение с ним мне запомнилось навсегда, и только через годы, уже превратившись в архангельского мужика я оценил многие его высказывсания. Но что мой тренер Михаил Сергеевич Соловьёв был теснейшим образом связан с великим северодвинцем Голенищевым я узнал случайно уже после того как Соловьёва не стало!! Мир тесен!!
Первое, что меня потрясло по приезде в Краснодар – был кинотеатр «Аврора». И первое что я нём посмотрел был фильм «Балерина». Грандиозный фильм в цыете на огромном экране с полноценным звуком!
Я утонул в этом фильме.
Сейчас его не найти!
А я видел полноэкранную версию!
Кто не видел этого фильма, тот не способен понять Майю Плисецкую!
Именно в нём грандиозная "Кармен-сюита" Родиона Щедрина представлена в непревзойдённом виде, цвете и звуке!
Кто такой Геннадий Супрунюк я до конца осознал, когда в начале 90-х в его арбатскую квартиру вошел высокий Родион Щедрин!
Он был занят поиском шансов на спасение Майи Плисецкой, против которой ополчилось самое страшное подразделение Вооруженных сил Советского союза – разведка!
Редактор «Огонька» Коротич был очень мудрым человеком. Запредельный материал Геннадия Александровича «Плисецкие миллионы» увидел свет в максимально урезанном виде и под фамилией скромного корреспондента Михаила Корчагина. Но готовил его именно Геннадий Александрович – гениальный юрист из Краснодара, победивший в своё время медуновскую мафию, спасший тысячи людей от уголовного преследования, давший непревзойдённые образцы высочайшей юрилической техники. Так мелко, как иные аппаратные киевляне Геннадий Александрович не играл процессы никогда!
Он выигрывал процессы на одном неточном слове в приговоре!
Я учился юриспруденции у него более двадцати лет!
И был день, когда я привёл к нему в дом Геннадия Николаевича Лукина – третьего Гену моей жизни по времени, но первого по значению. Обратите внимание на мой логотип. Мой профиль и шахматный конь. Логотип рожден благодаря помощи моего коллеги, директора Урайского ГПТУ Серёжи Ковязина в Свердловске в 1992-ом году.
А вот фотография моя в профиль появилась в 1986-ом году в редакции «Качканарского рабочего». Сфотографировал меня так наш фотокорреспондент Коля Вохмянин. А смотрю я на этом редком фото не вдаль! Я смотрю на Геннадия Николаевича Лукина – моего именно боевого товарища.
С ним вдвоём мы подняли восстание в редакции одними из первых в державе. И стояли на своём до конца.
Колю Вохмянина взорвут в автомобиле уже в начале этого века.
Гену Лукина будут пытаться убить несколько раз и в конце концов посадят в тюрьму и там его найдёт заточка .
Между прочим именно Коля Вохмянин установил бюст Высоцкого на горе Качканар (800 м над уровнем моря). И он же построил первую горнолыжную трассу в Качканаре. Её видно из города почти отовсюду! Геннадий воспитал целую плеяду Качканарских и Кушвинских журналистов. Он вел экономический отдел в «Качканарском рабочем». Он же со своей ученицей создал первую профильную многотиражку нефтяников в Урае. Он плотно сотрудничал с Сергеем Косенком в самое острое время после распада СССР.
А когда случился Чернобыль он первым подал заявление в ликвидаторы. Но его не взяли из-за язвы желудка. Вот кто не предал и не продал меня, и всегда до конца стоял в нашей собственной «тонкой красной линии»
Был и ещё один Геннадий в моей жизни. Мой коллега по шахматному всеобучу у Звягина Ивана Василевича.  В дальнейшем создал межшкольный компьютерный центр перешел в банкиры и затем организовал авиакомпанию. Убит в Москве в начале .этого тысячелетия.
Так из моих Ген, влиявших на мою жизнь, формировавших меня среди живущих не осталось ни одного. Впрочем нет. Остался Геннашка. Но где он и что с ним не ведаю. Надеюсь что и у него и у его мамы Вали всё хорошо.