Рассказы бывшего заключённого 11. Суд

Ожидание суда всегда сопровождается надеждой, ты постоянно включаешь поток фантазий, надеешься, что судья поймет тебя, поймет что ты по большому счету ни вчем не виноват, это просто подлый участковый, муж комендантши, который собрал в ленинской комнате общаги тридцать учащихся пэтэушников, и те под диктовку капитана милиции написали на меня пачку заявлений…

Конечно я так думал и ни в коем случае не считал, что виновен. Ну отбирал у общагинских мелочь, но я вымогал, а не грабил. А следователь взял и приклеил мне грабеж, да еще вторую часть, так как мои деяния были неоднократными и в юридическом смысле тянули на 145 часть 2 УК РСФСР.

Иногда надежда пропадала и опять разрабатывал новую линию поведения, роль умалишенного, только уже в зале суда.
 
Сокамерники подбадривали меня:
- Не ссы, много не дадут, у тебя, мелочёвка, тряс малолеток на деньги, но ты сам малолетка. Получишь годика полтора, не больше….
Но у меня были сомнения, мне светило наказание от трёх до семи лет, поэтому надеяться на меньший срок было глупо.
Хотя бывает, суд вменяет статью из УПК "Ниже низшего предела", но это не про меня. Преступление совершено в алкогольном опьянении, характеристики отрицательные, повторность эпизодов.... Мне эта статья явно не светила.

Время до суда напряженно тянулось, в начале вызвал следователь и как компанейский друг, с шутками, и прибаутками, угощая меня сигаретой Ява, перелистывал перед моими глазами мое уголовное дело, мастерски состряпанное участковым.
- Ты подписывай Володя, что с делом ознакомлен, если с чем не согласен выскажешь на суде. Я его завтра передаю в суд Красногвардейского района.
- Начальник, а сколько мне дадут, как ты думаешь?
Интересовался я.
- Я думаю годика два не больше, да и вообще могут условно дать, ты малолетка, да и диагноз у тебя есть, психопатия. Зачем тебе жизнь ломать, тебе восемнадцать скоро, в армию пойдешь, там дурь из башки быстро выбьют…
Подбадривал меня следователь.
 
 В начале февраля мне под роспись из спецчасти принесли обвинительное заключение, суд был назначен на 22 февраля 1977 года.
 
Суд
 
На суде косить я не решился, боялся, что еще месяцев на восемь зависну в тюрьме. Правда если бы я на суде стал бы выкидывать номера, то гарантированно мне назначили бы повторную экспертизу, а это уже командировка в институт Сербского, месяц нормальной еды и покоя.
Но в конце концов я отказался от этой идеи, решил, чему бывать тому не миновать. Да и скорее бы прийти к определенности, сидеть в тюремных камерах ох как несладко... Самое противное, что гниешь живьем, не дай бог поранишь руку или ногу, всё, будет гнить болячка месяцами.
- Скорее бы все закончилось…
С таким настроением я предстал перед правосудием.

Суд пролетел очень быстро, людей было немного, запомнил только заплаканные глаза матери, сочувствующее лицо брата да хмельной взгляд отчима пожалуй…

Сперва зачитали обвинительное заключение, затем опросили свидетелей и потерпевших, далее прения сторон, последнее слово обвиняемого. И… вот суд удалился на совещание.
Прошло двадцать минут. Секретарь суда произнёс:
- Встать, суд идёт!
Было понятно, что судья, просто сходил попить чайку. Вердикт был написан заранее. Приговор, где фигурирует шестнадцать потерпевших, (остальных следователь перевел в статус свидетелей), не напишешь за двадцать минут. Компьютеров в те годы ещё не было и документы печатались на печатных машинках.

Приговор
 
- Именем РСФСР...
Скучным голосом произнёс судья Авдонин.
- Виновен...
Продолжал он
- Четыре года усиленного режима... Приговор может быть обжалован в течении десяти суток....
Донеслось до моего сознания.

Мне всегда было интересно, как живут эти судьи, решающие судьбы? По каким критериям они определяют, сколько, кому отвесить?
Жена не дала - уже стресс, холодильник сломался, тоже проблема, с вечера перебрал коньяку - головка бо, бо.. Ведь все эти факторы влияют на решения, которые они выносят.

Сидит вот такой скучающий решала, заслуженный и упитанный, регалий не счесть, монетку подбросит, орёл выпал - трёшка, а решка - семерка, закон то резиновый, как хочу, так верчу.
Как вы думаете, после смерти, куда попадают судьи?
Ведь сколько загубленных судеб за ними, думаю немало.

Вот я и получил первый срок. Конечно надеялся, что будет значительно меньше, а мне сразу четыре года да еще усиленного режима, кстати такой срок на усилке считался детским.
На усиленном, сидели тяжеловесы, кто за убийство, кто за разбой, кто за насилие, а кто за растрату. Не раз потом слышал: "с твоим сроком можно на одной ноге отстоять".

Вечером, вернувшись в тюрьму, меня, как и других осуждённых в этот день оставили на сборке. Снова нас стали гонять по трамвайчикам, шмоны, сверки, пальчики, баня...

Часа в два ночи, всех арестантов развели по транзитным хатам, а так, как была пятница, мне предстояло просидеть в транзитке до понедельника, ждать распределения спецчасти о моем переводе на тройку. Третье крыло, там сидели осужденные несовершеннолетние.
 
Транзитная камера была переполнена, рассчитана она была, человек на пятнадцать, но там было больше сорока человек и взрослых и малолеток. Все вместе, первоходы и бывалые заключенные, все в одной хате . Клубы дыма стояли пластами, духота, жарища, хотя был февраль. Спали по очереди, а если без очереди, то спи сидя у стены.
Сил почти не оставалось, весь день я был в бегах, начиная с самого утра, перед поездкой в суд и до самой глубокой ночи.
В камере я увидел небольшой проём у стены, между двумя спящими арестантами, бросил к стене баул и уселся на него, облокотясь о стену, пытаясь заснуть.
Но заснуть мне не дали, а знаете кто?

Буквально через минуту я почувствовал сильную боль в шее, от укуса, потом ещё и ещё. Присмотревшись к стене, я заметил движение, как в большом городе. По стене нагло перемещались клопы!!!
Причём они были разные, маленькие и средние, изредка пробегали большие. Их было столько, что если закроешь глаза и три раза, в слепую, ткнешь пальцем в стену, то сто процентов, одного клопа ты жизни лишишь. Только теперь я обратил внимание, что в камере почти никто не спит, вроде пытаются, но разве уснёшь с такими соседями. Периодически слышались шлепки ударов тапочек о стену, кто-то лишал жизни очередного клопа, но меньше от этого их не становилось...

В понедельник, в полдень, меня выдернули из камеры и повели на тройку к Зотову.

Майор Зотов, в середине семидесятых был воспитателем на третье крыле. Там сидели осужденные несовершеннолетние преступники, в ожидании этапа на зону, либо решений высших судебных инстанций по кассационным жалобам.

Зотов, наверное он уже погребен. Надеюсь, что уходил он мучительной смертью и умирал в сознании, страдая и понимая, что карма настигла его в конце жизни, за все злодеяния, которые эта нелюдь творила в застенках третьего крыла, малолетнего корпуса Матросской Тишины….

Впереди меня ждали новые испытания и четкое понимание, что романтика тюремной жизни лишь хороша только в прочитанных книгах и рассказах бывших дружков…