Восстание скотниц

Я никогда не любил дядю Мишу. Не мог понять, почему он такой - угрюмый, вечно недовольный, хмурый. Больше всего меня удивляло, как такой замкнутый человек мог на протяжении всей жизни быть другом моего любимого дедушки - весёлого, немного восторженного и очень общительного.

Я не раз спрашивал деда, что их связывает. Но он лишь обещал рассказать и всякий раз переключал моё внимание на что-то другое. Теперь-то я понимаю почему. Но тогда фигура Василича, т.е. Михаила Василича, дяди Миши, была овеяна в моём воображении ореолом тайны.

В деревне, куда я приезжал на всё лето, а также на другие каникулы, отношение к дяде Мише было безразличное. Ну, видимо, сам он особо ни с кем не хотел иметь дела. Обычно сухо здоровался и шёл по своим делам, сильно прихрамывая.

Когда бабушка умерла, дядя Миша практически поселился у деда. Уходил к себе, в ветхую свою избушку, только когда мы приезжали к деду. И снова переносил свой нехитрый скарб, как только последний гость уходил за порог. Мы радовались, что дедушке веселее. Всё же друг детства, как я слышал.

Однажды я приехал в августе к деду с дипломом. Решили обмыть. Натопили баню, к вечеру дед решил позвать Василича. Я в принципе не против был. Пришёл этот хмурый человек в сером затёртом пиджаке, в кожаной кепке, в грязных резиновых сапогах с отворотами. Уселся за стол, даже не поздравил меня и просидел весь вечер молча. Его присутствие угнетало меня сильно, но ради деда я решил потерпеть. Сидели мы рядом с баней. Я и дед радовались уходящим летним вечером, а Василич пробурчал что-то типа :"Наконец-то все дачники разъедутся, потише будет!"

Дедушка вспомнил, что у него в холодильнике есть шикарные, по его словам, огурцы. Он смешно засеменил по дорожке к дому, а мы остались с дядей Мишей в неловкой тишине. Я по наивности своей решил спросить, есть ли у него внуки. На что получил такой ответ: "Внуки-то? Нет (пауза). Да и детей тоже нет у меня.(Пауза). Да.... Такое вот дело.... (Очень длинная пауза). Да.... Жены тоже нет и не было. А знаешь почему???" - он неожиданно обратился ко мне. Я от удивления, что дядя Миша задал мне вопрос, потерял дар речи и смог только отрицательно покачать головой.

-Мне сам запах этих баб противен... Да... Эх, чё-то Семёныч заискался огурцов-то своих. Пойду я, ладно.

Василич оставил меня в полном недоумении. Когда мой весёлый дед прибежал из дома, в руках у него красовалась тарелка с огурцами, а в ведре стояла банка солёных грибов, аккуратно порезанный хлеб и чекушка.

-Куда это Василич пропал? Никак до ветру пошёл? - засмеялся дед. Но по моему недоуменному выражению лица понял, что дядя Миша чем-то меня озадачил. Дед вздохнул и сказал:

-Ладно уж, ешь, поздно уже. Завтра утром, будем живы, расскажу тебе всё про Василича. Ты его не суди строго-то. Вижу, что не нравится - человек он золотой, только жизнь не удалась.

Наутро дед был не в духе. Я ему было напомнил про обещание рассказать историю с Василичем, но от только отмахнулся. Видимо, решил ночью, что не созрел я до неё ещё. Рассказал мне он её спустя несколько лет и как будто бы невзначай. Итак, рассказ деда.

"С Мишкой-то мы совсем не похожи, а ведь он мне почитай что брат родной, даже ближе. С одного села мы. После войны осиротел он - отца убили на фронте, а мать слегла через год от болезни. Мать жалостливая у меня была. Жалко Мишку стало - соседи. Одна нас поднимала. Меня, Мишку и ещё шестерых младших моих братьев и сестёр. Есть было нечего, но никогда не обижала она его, за сына считала.

Вместе мы с ним на агрономов выучились. Меня вот сюда распределили, почти что домой, а его в другую область. Продвинулся он по партийной линии тогда здорово. А я женился на твоей бабушке, Царство ей Небесное!

Вот Мишку-то и послали не простым агрономом в совхоз , а на должность директора!Да! Во как! А ты думал - дядя Миша трактористом что ли был?!

Письма мы друг другу писали, изредка в гости ездили туда. Климат там был лучше. Вот он мать-то и забрал нашу туда, там и похоронил. Нас вон семеро, а жила последние годы у неродного сына!" - с горечью сказал дед.

-Благодарен я ему за это сам не знаю даже как! Душу бы отдал за него! Всё бы на свете отдал бы, если б попросил. Нет, Мишка - гордец. Но люблю его! Характер, конечно, не мёд у него смолоду был. Очень требовательным к людям был.

Пришёл в совхоз-то директором. Начал прижимать народ. Они вольные были - дисциплины среди рабочих никакой не было. Что ни месяц - праздники, гулянки. И совхоз в отстающих числился, как бельмо на глазу у начальства. Так он его за три года поднял на ноги. Правда, какими жертвами... Многие, проклиная его, уезжали.

Тяжёлый очень характер. Но начальник же! Все у него по струнке ходили, ненавидели его, но не ослушивались. Скажет: "Не знаю, как вы будете повышать надои, но об этом не только на бумаге отчитаться надо, но и на яву сделать". В общем, долго это продолжаться не могло. И вспыхнуло недовольство. Началось с одной ушлой бабёнки - из тюрьмы вернулась к матери. Выпить любила, поскандалить. Ну и столкнулись они. Василич её всё к ногтю прижать, а она сопротивляется. И подговорила девок отомстить ему за все , по её словам, измывательства.

Ехал Василич из района вечером. Собрание было партийное. Совхоз его хвалили, говорили, что в передовики выбивается. Ясное дело, Мишке как бальзам на душу. Возвращался с собрания на крыльях почти. И тут смотрит - деревья повалены грозой на дороге. Вышел он оттащить ветку и почуял ударивший в нос запах силоса. Подумал, что уже заработался - раз за 5 км от фермы так несёт. И только он хотел было сесть в машину, как на него вышла эта проклятая размужичка и ещё несколько глупых бабёнок.

Ну, высказали они ему всё. Он тоже не дурак до ругани был. Назвал её как-то нехорошо. А они его завалили (дядь Миша-то хилый был, полиомиелит в детстве перенёс, хромой на всю жизнь остался, да ростом ещё не вышел) и сделали мерзкое дело своё.

-Что сделали-то, дед? - спросил я, всё больше поражаясь характеру Василича.

Дед неловко помолчал, потом махнул рукой, мол, взрослый уже и продолжил: "Повалили, потом взяли и натёрли ему морду своими срамницами! Бесье отродье!"

Я не знал, как реагировать на такое признание. Мне было и жаль дядю Мишу, но сам способ мести скотниц был настолько изощрён, что я начал невольно улыбаться.

-Ой дурак! - попрекнул меня дед. - Тебе бы скалиться, а они человеку всю жизнь изгадили! Ладно б старик был, а то ведь мужик в самом соку, жениться б ему ещё! А он после этого скандала попросил о переводе - жизнь испортили человеку, на улицу стыдно выйти. Каждый пальцем тычет и ржёт. Связи у него были на верхах, перевели без проблем.

Вот и приехал он к нам ещё нестарым. Ему б жениться можно, а он как увидит любую бабу, сразу ему на память эта мерзость приходит. Вот так вот! -закончил своё повествование дед.

И только тут до меня дошли слова дяди Миши о том, что сам запах баб ему противен.