Ведьма

   Еду и воду он сложил в мешок и убрал под черный камень, служивший ему ориентиром. «Когда я вернусь, наверное, уже все сгниет, если …», - усмехнулся Виктор. - «Самое главное - направление. Если я верно выберу направление, то смогу вернуться. Наверняка смогу». Он погладил черный камень, чувствуя, что прощается с прошлой жизнью, и, поднявшись на ноги, поднял руки к небу с немой мольбой о помощи и поддержке. «Я справлюсь. Я смогу. Но помоги мне, Господи». Его голова кружилась все сильнее. Он знал, еще пара минут, и он не сможет переступить черту страха. Его окутает неизвестность, скует его силу воли и желание. Главная движущая сила покинет его. Виктору придется существовать в этом мире живой куклой, отдавшей себя на милость победителя, и этот победитель не кто иной, как его собственная лень и трусость. «Вперед!» - скомандовало подсознание, и Виктор сделал шаг. Шаг навстречу новой жизни.

   Солнце ласково припекало. На автобусной остановке сидел одинокий путник. Он уставился в одну точку и, ни муха, ползающая по его щеке, ни ветер, гонящий пыль в его лицо, не вынудили его пошевелиться. Как каменное изваяние сидел Виктор и ждал. Чего он ждал? Он сам не знал. Он слушал голос, командующий: «Сиди и жди». Как легко оказалось следовать его воле. Его – моя – чья? Этот вопрос давно потерял значение, и был задвинут на задний план сознания.
   Подъехал автобус. Несколько человек вышли, подозрительно покосились на неподвижно сидящего человека, и пошли своей дорогой.
– Что ты делаешь здесь?
   Детский тонкий голосок заставил Виктора вздрогнуть. Он посмотрел на мальчика, который подбежал к нему. Краем глаза он заметил, как до этого парнишка ожесточенно спорил с женщиной, ведущей его за руку, потом вырвал свою ладонь из ее и подбежал к нему.
– Я жду, – честно ответил Виктор и заглянул в черные ясные глазенки.
– Ты ждешь меня? – спросил мальчик.
– Не знаю.
– Я видел, как ты раньше бродил здесь один, а теперь сидишь и ждешь.
– Я бродил? – Виктор заглянул в глаза мальчишки. Эти глаза были чисты. Но Виктор был впервые в этих краях, и ребенок не мог его знать.
   Женщина, уже несколько раз окликавшая ребенка, направилась к ним с решительным видом.
– Мать? – спросил Виктор.
– Сестра.
– Идем, Артем! – сказала она и взяла мальчика за руку.
– Ты не хочешь, чтобы я говорил с ним, потому что сама боишься заговорить, – задорно крикнул мальчишка, – так ведь, Аглая?
– Аглая, – повторил Виктор. – Какое необычное имя.
   Женщина посмотрела на мальчика и сказала:
– Ты прав. Я давно ищу встречи с ним. Спасибо, Артем.
   Виктор растерялся.
– Вы меня с кем-то путаете. – Брат и сестра рассмеялись. – Что смеетесь?
– Хватит. Пойдем домой, Виктор, – позвала Аглая.
   Виктор не ожидал такого поворота событий.
– Пойдем, – согласился он, потому что так велел ему голос.
– Ура! – закричал мальчик. – А ты говорила, что он ни за что не согласится.
– Удивительно. Сколько раз я пробовала, и никогда не получалось.
– Сегодня особенный день, – серьезно сказал Артем, – я не зря позвал тебя сюда. – Он кивнул головой в сторону остановки.
   Артем взял за руки Виктора и Аглаю, и они пошли через золотое поле вперед, без дороги, без ориентира. Не было ни души, только бескрайнее поле, уводящее в неизвестность. Все дальше и дальше от человеческого присутствия.
   Аглая остановилась. Они шли уже больше часа, а поле все не кончалось.
– Я устала. Присядем?
– Да, – сказал Артем и плюхнулся на траву.
   Аглая села и потянула за руку Виктора.
– Отдохни.
– Пить будете? – спросил он, доставая из рюкзака бутылку с водой.
   Артем жадно глотал воду.
– Сестре оставь. – Отобрал бутылку Виктор. – На. – Он передал бутылку Аглае. – Что-то я не пойму, – Виктор хотел спросить, как они узнали его имя, куда идут, но Аглая приложила палец к своим алым губам: «Тс-с-с», – и кивнула в сторону Артема. Тот сидел и клевал носом.
   Виктор обнял мальчонку, положил его голову к себе на колени. Пусть поспит.
   Смеркалось. Аглая смотрела на закат. Артем подскочил как ошпаренный.
– Ты почему меня не разбудила? – набросился он на Аглаю.
   Виктор встал и подошел к Аглае.
– Пойдем, сестричка, – ласково сказал он.
   Женщина расплакалась.
– Ты мой родной, – она обняла Виктора и прижалась щекой к его груди.
– Что ты? Не плачь.
– Хватит вам! Идти пора, – крикнул Артем и, оттолкнув плачущую Аглаю от Виктора, снова взял их за руки и повел вперед по полю.
   Только к полуночи они добрались до дома. Аглая постелила Виктору и вышла из комнаты. Виктор лег в постель, но сон к нему не шел. «Слишком много необычного произошло сегодня. Даже не стоит пытаться все это понять, голова лопнет», – сказал себе Виктор и встал с кровати. Он выглянул в окно. В саду под яблоней стояла Аглая. Она ела яблоко. Виктор почувствовал вкус сочного спелого яблока у себя во рту. И это принесло неожиданный шквал мыслей и воспоминаний. «Я тоже ел эти яблоки когда-то…»

***
   В тот день ему не удалось увидеть мать. Она поздно пришла с работы. Как же он соскучился по маме! Аглая была счастливее его. Она работала с матерью и видела ее чаще. Сейчас мама спит. Не хотелось будить ее, но очень хотелось хотя бы увидеть. Он спустился на первый этаж и подошел к двери маминой спальни.
   Шепот. Незнакомый голос, говорящий, – «Родная. Милая», – заставил насторожиться. Аглая опять своего жениха притащила, но почему к маме? Он распахнул дверь.
   Мать не успела отскочить в сторону от целующего ее мужчины. Сын заметил, понял и помчался прочь, как от огня. Он бежал, не зная куда, пока не наткнулся на яблоню. Слезы брызнули из глаз. Он сорвал яблоко и впился в него зубами, чтобы не закричать. Яблочный сок казался горьким на вкус, но Виктор не выплюнул яблоко. Он откусывал кусок за куском и глотал, не жуя, надеясь протолкнуть ком застрявший в горле. Он слышал, как мать зовет его, но не отвечал. Слышал, как она просит кого-то «уйди-уйди», но ему уже было все равно. Мать не любит его! Она отдала часть своей любви другому мужчине. Через полгода он заметил, что у матери растет живот. Виктор собрал вещи и уехал.
   
   Снова горький вкус ощутил он сейчас во рту, глядя на Аглаю. Когда он очнулся от воспоминаний, женщины уже в саду не было. Виктор спустился в сад, подошел к яблоне, сорвал спелый плод и, пересиливая себя, откусил большой кусок. Сладко. Он улыбнулся.
– Не спится? – спросила Аглая. Она заметила Виктора в саду и вышла к нему, обняла брата. – Помнишь, как раньше?
   Он не помнил, отрицательно покрутил головой.
– Я думала, что никогда тебя больше не увижу. В отчаянии была. Я же с тобой нянчилась с маленьким. А ты дурак такой был, никого слушать не хотел.
– Не очень помню, – честно сказал Виктор, – почти совсем не помню.
– Где ты был эти годы?
– А сколько?
– Восемь лет.
– Восемь? Ему восемь лет?
– Артему? Да.
– А мама? – его голос дрогнул.
– Умерла при родах. Сердце не выдержало. Нервы…
– Из-за меня, – сипло проговорил Виктор.
– Не надо так. Хватит уже. Все намучались. Лучше расскажи, где ты был, как жил.
– Не могу рассказать. Не помню, – ответил Виктор.
– Пойдем спать, – сказала Аглая.

   Утро долго не приходило. Виктор ждал его и не мог дождаться. «Уйти, уйти скорее. Нечего мне здесь делать», – думал он, а голос внутри говорил: – «Жди».
   Я уже ждал, долго ждал и, что же? С тех пор прошло восемь лет? Несколько сот-тысяч… Они чужие для меня, не помню я их. С родной сестрой не чувствую никакой связи. А этот мальчик? Даже язык не поворачивается назвать его братом. И что я здесь делаю, чего жду?
   Виктор собрался уходить. Тихонько, пока все спят. Он спустился вниз, вышел в сад, и, дойдя до калитки, обернулся на дом, бывший когда-то родным. Из окна на него смотрел Артем. Он провожал его взглядом, молча, но Виктор остановился, а потом пошел обратно. Он подошел к окну и сказал:
– Прости, Артем, мне нужно идти.
– Иди, – кивнул Артем. –  Виктора не слушались ноги. – Что не идешь? – Виктор молчал. Артем отошел от окна. – Иди, я тебя не держу, – сказал мальчик и лег на кровать.
– Я не знаю, почему вернулся, но помню, почему я ушел, – неожиданно для себя разоткровенничался Виктор.
– Я знаю. Ты ушел из-за меня.
– Что?
– Ты не мог маму простить.
– Ты тут ни причем. Я даже не знал о тебе.
– Теперь знаешь, – серьезно сказал Артем
– Что это меняет? – задал вопрос Виктор, обращаясь больше к самому себе.
– Если ничего, то иди. – По-прежнему лежа на кровати, сказал Артем.
   Виктор сел на траву, тут же под окном. Как же тяжело! Почему этот мальчик так влияет на него? В тишине осеннего утра Виктор услышал всхлипывания и вскочил на ноги.
– Артемка, ты что? Братишка, не плачь. Я здесь, – Виктор сиганул через окно в дом, подошел к кровати, где, уткнувшись носом в подушку, плакал младший брат.
   
   Братья вместе пошли на кухню, приготовить завтрак. Через час проснулась сестра.
– Вы уже подружились, я смотрю.
– Да. Мы с Артемом пойдем сегодня в лес за грибами.
– Какие грибы? – хихикнула Аглая. – Уже отошли грибы давно. Заморозки.
– А мы все равно пойдем. Да, Витя?
– Да. Я же обещал.
   Этот день он посвятил своему младшему брату. Вечером снова накатила тоска, и ощущение отчужденности, потянуло прочь из этого дома.
– Ну, мне пора ехать, – не выдержав напряжения, сказал Виктор.
– Куда? – в один голос воскликнули Аглая и Артем.
– Надо, – упрямо повторил Виктор.
– Но сейчас ночь. Куда же ты пойдешь? – спросила Аглая.
– У тебя работа, да? – допытывался Артем.
– Да, – кивнул Виктор. Он не мог сказать им всей правды. Детские глазенки преданно смотрели на Виктора. Он понял, что сморозил глупость, поддавшись тревоге, и сказал, – Я побуду у вас еще. Пару недель побуду, а потом мне, и правда, нужно будет уйти. Это честно.
   Он посмотрел по очереди на Аглаю и Артема. Они верили ему, и от этого было еще сложнее говорить неправду.

   Тогда восемь лет назад Виктор был одинок. Он ушел из дома, долго брел пешком, не думая о направлении, о том, что будет делать дальше. Просто шел, шел и шел. Она появилась в его жизни и изменила его мировоззрение раз и навсегда. Она знала то, что принято скрывать, то что называют дьявольщиной, то от чего отмахиваются, избегают.
   Ведьма. Она окликнула его по имени, когда ему было уже все равно жить или умереть. Он заблудился в болотах и устал искать выход, лег на кочку и молил небо о скорой смерти.
– Виктор, Виктор, – услышал он шепот.
   «Чудится», – подумал он.
– Ты же сильный. Зачем сдаваться?
– Отстань, – отмахнулся он. – Оставь меня.
   Шишка попала ему в лоб, следующая – в щеку, еще одна – в шею. И целый град шишек забомбил по лежащему в изнеможении парню. Он открыл глаза и перевернулся на живот. Она стояла в паре метров от него и держала в руках еще несколько снарядов-шишек.
– Привет, – белозубая улыбка ослепила его.
– Ты кто?
– Я? – засмеялась она, – Я – ведьма. Хочешь спасу тебя, но я заберу самое главное.
– Не хочу, – Виктор отвернулся. Шишки снова полетели в него.
– Ладно, пошутила я. Вставай. Иди сюда.
   Виктор встал и, пошатываясь от голода и усталости, еле переставляя ноги, пошел к ней. Она обняла его за плечи, поддержала.
– Худышка какой. Пойдем, накормлю, воскрешу.   
   После обеда и порции какого-то напитка из трав, над которыми ведьма что-то нашептала, стало так хорошо и легко, будто крылья выросли.
– Ты кто? – снова спросил Виктор.
– Уже сказала.
– Ведьма, – улыбнулся он. – Не верю я в сказки. Не маленький уже, - заносчиво продолжил он.
– Да, конечно, не маленький. 17 уже. Совсем взрослый.
– Ты откуда знаешь? И имя мое…Я ведь далеко ушел от деревни, или нет? – он схватился за голову. Перед глазами все поплыло. Последнее, что он помнил – смеющиеся глаза ведьмы. Потом он уснул.


   Кроме разговора в тот вечер Виктор не помнил ничегошеньки. С утра встал, умылся и обалдел от понимания того, что находится в глухом лесу, в избушке, хорошо, что не на курьих ножках, и хозяйка, как он помнил со вчерашнего вечера, назвалась ведьмой. Это подтверждалось и пучками трав над печкой, и непонятными знаками, которыми был  исписан левый угол дома, и кот черный присутствовал. Только Виктор протянул руку к толстой книге, лежащей на верхней полке, как раздалось хлопанье крыльев, и на него налетела сова. С жутким уханьем, разинув клюв, она норовила вцепиться ему в пальцы. Он быстренько отдернул руку и поспешил выйти из дома. Куда  и давно ли ушла хозяйка, он не знал, но по солнцу видел, что сейчас еще совсем рано.
– Ау! – крикнул он.
   Только эхо прокатилось по болотам, окружавшим маленький домишко. Виктор обошел дом со всех сторон и, не найдя ничего интересного, решил пойти по тропке. Он зашел за кустарник и оказался в небольшом огородике. Грядки были пусты, но ухожены.
– Привет, – услышал он за спиной. – Я думала, ты полдня проспишь, а ты вон какой шустрый.
– Твоими стараниями, - ответил он, понимая, что здесь не обошлось без ворожбы. Вчера ему было совсем плохо.
   Она подмигнула ему и спросила:
– Как меня зовут-то, помнишь?
– Нет. А ты говорила?
– Говорила.
– Помню, что ведьма. Имя не помню.
– Ну и ладно, – удовлетворенно кивнула она головой.
– Что ладно-то? Говори имя.
– Не помнишь и не надо, значит.
   Виктору не хотелось ее упрашивать. Не хочет, как хочет.
– Ты вчера мне говорил, что не хочешь домой возвращаться. Не передумал?
– Нет.
– У меня останешься. – Он увидел напряженную улыбку.
– Оставишь? – спросил Виктор.
– Зачем? У тебя вся жизнь впереди.
– А у тебя, что не жизнь?
– У меня не та жизнь. Я для тебя загадка, интерес. Ты для меня открытая книга. Я все про тебя знаю. И останешься ты или нет, все равно ты этим не изменишь свою судьбу.
– Судьбу? Следовало бы догадаться, что ты веришь в эту чушь! - фыркнул Виктор.
– Ребенок, – небрежно бросила она ему.
– Что? Да, иди ты. Вернее я пойду. – Он развернулся и пошагал прочь от домика. – Вот ненормальная. Забралась в глушь. Живет со зверями. Колдунья тоже мне. Он шел минут пятнадцать и понял, что заблудился. Решил залезть на дерево, оглядеться. Пока выбирал дерево покрепче да повыше, заметил свет костра. Пошел на огонек.
 – Вернулся, – удовлетворенно проговорила ведьма.
– Откуда ты здесь?
– Да знала я, что ты заплутаешь. Решила помочь еще раз. – Она улыбалась и ждала, что он ответит. Он обнял ее за плечи и сказал:
– Домой пойдем.
   С того утра жили они душа в душу. Немногословна была ведьма, но из того, что видел Виктор, складывалась новая картина мира, неведомая раньше, угадываемая только по сказкам, да поверьям. Изменился взгляд Виктора. Перестал он смотреть на мир, как на враждебную среду. Объяснила ему ведьма, как поставить себе на службу силы природы.
– Только жаль, не впрок это тебе, – часто приговаривала она.
– Почему? – спрашивал Виктор, но она только головой качала и уходила от ответа
   Однажды ведьма сказала Виктору:
– Пора, иди. Ждут тебя.
– А ты как же?
– Я как всегда. Жила же без тебя.
   Больно и обидно стало Виктору. Не понимал он тогда, что для него ведьма старалась, так ей и сказал:
– Наигралась и прочь выставила. Ну и черт с тобой! Все вы бабы одинаковые.
   Не заметил затаенную боль в глазах. Хлопнул дверью и пошел прочь. Не заблудился на этот раз. Знал, как из леса выбраться, да и она больше не держала его, открыла пути.
   Только после того, как снова оказался Виктор в человеческом обществе, через три года лесного житья-бытья, узнал, что значит «не впрок». Быстро забылась ведьмина наука. Стали все ее чудеса ненужными, в городских условиях неприменимыми. Виктор начал понимать, как вырос он благодаря этой женщине. Бесценный опыт приобрел. В городе все шло ему в руки: работа, друзья. Удачу он крепко за хвост держал. Но настал день, когда Виктору внезапно стало не по себе. Ощущал он взгляд, как будто кто-то следит за ним, в спину смотрит, но никого не видел. Вспомнил свою ведьму. Она говорила, что означает это ощущение, и как избавиться от него. Видно знала, что ему предстоит, да он забыл все ее советы. Не пригодятся, думал. Вот и не подготовился к встрече, которая отобрала его спокойствие, изменила его жизнь.

   В ту ночь Виктору не спалось. Ляжет, посмотрит в потолок, поворочается, встанет, походит по комнате, телевизор включит – ничто не успокаивало его возбужденный ум. «Что же такое со мной?» – думал он. Оделся и пошел в пять утра бродить по улицам. Он не следил за маршрутом, ноги сами несли его. Так бы он и блуждал до рассвета, но попалась ему под ноги черная кошка. Виктор остановился, вспомнив примету и то, как потешалась над ней его ведьмочка. Взял животное на руки.
– Что за весть принесла? С худом или с добром? – прошептал он, не раздумывая.
   Кошка громко мявкнула и спрыгнула с рук. Посмотрела на человека и позвала взглядом: «Следуй за мной». Виктор пошел и остановился перед дверью подъезда, куда кошка скреблась когтями. Открыл дверь и заметил на лестнице мужчину. Он сидел на ступенях и смотрел на Виктора с опаской и недоверием.
– Кого привела? – обратился человек к кошке. – Просил же знающего человека.
   Кошка мурлыкнула, выгнула спинку, потом, гордо подняв голову, поднялась по лестнице на второй этаж и уселась, повернувшись к ним спиной.
– Ну, если так, – крякнул мужик, – тогда проходи, – кивнул он Виктору головой, встал и открыл дверь квартиры. Виктор, не раздумывая, вошел. – Искал я тебя. Только уж больно ты молод. Думал, она обозналась. – Кивнул старик головой в сторону кошки, которая вслед за мужчинами вошла в квартиру. – Есть, пить будешь?
– Спасибо. – Ответил Виктор и стал ждать. Если накормит, то с мирными намерениями пригласил его мужик, а если нет, держи ухо востро. Как-то вдруг сами по себе вспомнились все ведьмины советы.
– Я – Агафон, – протянул руку мужик, – домовые мы, потомственные. Всё ты верно сделал, – мужик достал из духовки горшок щей. – Ох, и соскучился же я по нормальной еде! А то сейчас, если кто и верит в домовых, то оставляют на столе всякую гадость. Хлеб самый лучший вариант, но и он нынче не съедобный.
– Понимаю, – согласился Виктор, проглатывая слюну, появившуюся от запаха щей и, вспоминая, как его кормила ведьма.
– Бери ложку, – сказал Агафон, ставя котелок посреди стола и, кивком,  приглашая отобедать за компанию.
   Виктор взял ложку и принялся хлебать щи, громко причмокивая и отдуваясь, так же как хозяин. Ели молча, не принято болтать за столом – сперва еда, потом разговор.
 – Вижу, что наш ты. По поведению вижу, а так и не скажешь, – прищурился Агафон.
– Я ученик, – смутился Виктор.
   Впервые он произносил это, и показалось, будто ведьма стоит рядом и гладит его по голове.
– Вижу я твою защитницу. Сильна. – Агафон замолчал, задумался. – А позвал я тебя, ученик, потому как помощь мне нужна. Сам догадался уже, наверное, что домовые к людям так просто не обращаются. Нужно мне найти одного человека и передать ему послание от его деда. Я ждал слишком долго. Не представлялся случай. Сегодня я понял, что так будет всегда, и я никогда не выполню того, что хочу сделать, потому что я не пытаюсь. Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – ответил Виктор. – Я и сам иногда не делаю… в общем, ничего не делаю.
– Странно. Ты же человек. У тебя есть время. В смысле, оно ограничено. До чего же неразумно, – покачал головой Агафон. – Виктор почувствовал себя пристыженным ребенком. – Почему не делаешь?
– Не задумывался как-то, – ответил Виктор.
– О, нет. И такого человека прислали ко мне на помощь. Невероятно! – Виктор хотел обидеться, но Агафон продолжал бормотать. – Не зря все. Значит, надо так. Хорошо, буду внимателен. Продолжим.
– Ты сам с собой разговариваешь?
   Агафон засмеялся
– С дедом, конечно. Он мне уже надоел. Все зудит: «Сделай, сделай». Сам решил не продолжать здесь, среди людей свое существование, – надоело, мол. Эту задачку решить забыл, а я теперь отдувайся за него. – Агафон снова странно отрешенно заговорил. – Да  знаю, знаю я. Род, честь. Придумали тоже мне. Да, давно среди людей. Нет, совесть не потерял еще. Уж и поворчать не дадут. – Обратился он снова к Виктору. – Я тебя совсем запутал. А задачка моя такая. Нужно мне найти одного человека и передать ему письмецо. Только вот боюсь, что оно ему не очень понравится. Это, как у вас говорится, послание с того света. – Захихикал Агафон.
– И как найти человека? – спросил Виктор.
– Ишь ты, какой шустрый. Стало быть, ты согласен, раз спрашиваешь. И даже подумать не хочешь?
– Ну-у-у, – протянул Виктор, – мне кажется, это интересно.
– Интересно. Встретишь ты его у двух прудов. Пройдет он мимо и не захочет тебя слушать, но ты отдашь ему письмо, и скажешь: «Завтра на этом месте в это время жду ответа».
– А если он не согласится.
– Ты главное письмо отдай, а уж если он его прочитает, то точно ответ даст.
– А что в письме.
– Воооот! Это самое главное! Ни в коем случае не читай письмо. Понял?
– Понял.
– Согласен? – Виктор кивнул. – Тогда держи.
   Агафон передал желтый кусок бумаги, запечатанный сургучом, и стал таять в воздухе.
– Стой! Ты куда? А как я его узнаю? – Закричал Виктор. – Ты же мне ничего не сказал о нем.
   Агафон исчез, оставив Виктора с письмом в руках и со смятением на сердце.

   Прошло три месяца. Виктор каждый день носил письмо с собой в кармане и после работы искал какой-нибудь парк с двумя прудами. В выходные выезжал за город, но не встречал ни места, ни человека и махнул рукой на это. Потом он начал забывать Агафона, письмо, просьбу. Однажды, возвращаясь дождливым осенним вечером домой, Виктор застрял посередине проезжей части. Мало того, что машины не хотели его пропустить, так еще лужи были непроходимые. Он стоял и ждал, пока появится хоть один водитель, который сжалится над пешеходом. Но машины неслись мимо. Одна из них проехала совсем близко и облила Виктора с ног до головы. Он заорал во весь голос, погрозил в след уезжающей машине и был оглушен визгом тормозов. Обернувшись, увидел, как к нему по лужам пробирается водитель автомобиля.
– Ты что стоишь тут? Совсем очумел! Тебя же не видно почти. Жить надоело что ли? Так иди с моста кинься – быстрее, надежнее и других не напрягаешь.
– Светофор не работает. – Ответил Виктор, но понял, что тот его не слушает.
– Садись, давай, в машину. Раз ничего не соображаешь.
   Мужчина взял Виктора под руку и поволок к машине. Почему-то в этот момент у Виктора в голове стало совсем пусто. Он позволил обращаться с собой как с нагадившим щенком. Его затолкали в машину и повезли, не спрашивая, куда ему нужно.
– Пойдем, бездомыш, я тебя покормлю, – сказал хозяин машины, открывая дверь.
   Виктор вышел из машины и увидел два пруда, дорогу, калитку, синий дом и мужчину протягивающего ему руку.
– Я должен вам кое-что передать, – сказал Виктор, доставая из кармана письмо, которое ему дал Агафон.
– Что это? – Смутился мужчина.
– Это вам. Возьмите. Завтра я жду вашего ответа на том же месте в то же время.
   Мужчина взял письмо и удивленно проводил взглядом идущего прочь вдоль забора Виктора.
– Стой! – опомнился он. – Куда ты? Далеко же до города. Я завтра тебя отвезу.
   Он понял, что Виктор не реагирует на его слова, и побежал следом, ухватил его за рукав. – Стой, говорят тебе. Что это за конверт? Почему ты мне его отдал? Пойдем, расскажешь. Нечего дурить, не дойдешь ты пешком до города. – Так приговаривая, мужчина повел Виктора в свой дом, дал ему сухую одежду, накормил. Виктор уснул, сидя на кухне за столом, пока хозяин вскрывал письмо и читал его, все больше и больше приходя в недоумение.
 – Эй, проснись, проснись. – Тряс Виктора за плечо Анатолий. – Ты сам-то знаешь, что в этом письме написано? – кричал он, протягивая письмо Виктору.
– Нет, мне нельзя. – Отмахивался Виктор, спросонья не понимая, где он, но четко чувствуя, что нельзя заглядывать в протянутый листок.
– Что же это! – закричал Анатолий. – Что? Зачем оно мне?
– Я не знаю. Меня просили передать и дождаться ответа. На том же месте. Так что я пойду, наверное.
– Куда пойдешь? Три часа ночи! Куда ты пойдешь? Ненормальный! Оставайся, спи. Нельзя, так нельзя. Иди, вон на диван ляг.
   Виктор поплелся в комнату лег на диван и уснул под бормотание и нервные шаги хозяина дома.
   Утром, после состоявшегося знакомства, Анатолий отвез Виктора в город. 
– Я буду ждать сегодня, – сказал Виктор.
– Хорошо, – буркнул Анатолий, стараясь не смотреть Виктору в глаза.

   Светофор работал. Ярко светило солнце. Виктор стоял на тротуаре и ждал Анатолия. Прошло полчаса. «Не приедет», – решил Виктор, но решил подождать еще немного.
– Эй, ты не на том же месте, – услышал он веселый голос, обернулся и увидел Анатолия. Он переходил дорогу, держа в руках белый лист. – Привет, я без машины. Под шафе, понимаешь ли. Озадачил ты меня, братишка. Ну, я и решил немного расслабиться. Опоздал, правда, но это же не критично то, что я не вовремя?
– Нет. Нормально все.
– Пойдем, посидим где-нибудь.
– Пойдем.   
   Они молча шли вдоль дороги, пока не увидели небольшое кафе-палатку.
– Выпьешь? – спросил Анатолий.
– Нет.
– Тогда погоди.
   Анатолий ушел и вернулся с молочным коктейлем и банкой пива.
– Тебе, – сказал он и протянул Виктору коктейль. – Я вчера получил интереснейшее письмо. В жизни не думал, что со мной такое случится. Даже не предполагал. И надо же было дураку попасться на эту удочку! – начал Анатолий. – Я сначала разволновался, потом уже утром, когда ты ушел, я на работе с ребятами поговорил и понял, что идиот. Хотел тебе морду набить, а потом передумал. Адреналинчика ты мне прибавил, кровь быстрее по жилам потекла. Один вопрос у меня к тебе: Как ты до такого додумался? – Анатолий замолчал и ждал, что ответит Виктор.
– Я не знаю, что было в письме, – сказал он.
– Не надо мне сказки рассказывать. Хватит! Начитался! Ну, не хочешь не говори. Вот тебе ответ, – и Анатолий отдал Виктору белый лист бумаги.
– Здесь пусто.
– Все зависит от тебя, - прищурившись, сказал Анатолий. – За правду – ответ.
– Домовой мне отдал письмо, сказал, что его дед, который живет в другом мире, просил решить задачку, и добавил, что это типа послания с того света.
   Анатолий приложил руку к своему лбу, потом ко лбу Виктора.
– Повторить можешь то, что сейчас сказал?
   Понимая насколько сложно Анатолию понять его слова, Виктор тихо, медленно и терпеливо повторил.
– С того света письмецо-то. Это точно. Жаль, что тебе его прочитать нельзя. Ну, хорошо. Я отдам тебе ответ, и куда ты с ним?
– Не знаю, – ответил Виктор.
– Не знаешь? Прокол, братишка. Как же так? Фантазия не работает?
– Ты давай ответ, а там разберемся.
– То есть ты серьезно заявляешь, что я – взрослый дядька – должен купиться на твои сопливые заявки о домовых  и написать ответ.
– Как хочешь, – махнул рукой Виктор и встал из-за стола.
– Стоять, – рявкнул Анатолий, – Я тебя не отпускал. – Виктор сделал несколько шагов в сторону. – Я напишу, – вздохнул Анатолий.
   Виктор сел за другой столик и стал ждать. Анатолий писал долго, потом сложил бумагу несколько раз и отдал Виктору.
– Дома прочитаешь. Не хочу слышать твой хохот здесь.
   Он развернулся и ушел, а Виктор взял письмо и отправился домой. У парадной его ждала кошка.
– Привет, – кивнул ей Виктор.
– Мяу. – Кошка выгнула спинку и пошла по одному ей известному маршруту. Виктор шел следом. Минут через двадцать он увидел знакомую местность и тот дом, где в прошлый раз получил письмо из рук домового. Он вошел в квартиру и крикнул:
– Агафон! Я принес.

   Виктор очнулся от глубокого сна. Голова болела, тело затекло. Он плохо соображал и не понимал, где он находится. Что-то липкое и холодное лежало на его правой руке. Он инстинктивно тряхнул кистью и услышал недовольное шипение. Большая серая жаба вылупила на него свои глазищи и нехотя отодвинулась от его руки на пару сантиметров.
– Что за гадость, – поморщился Виктор.
– Ты жив, – услышал он знакомый голос.
– Жив. А ты откуда здесь взялась? – Виктор обернулся на голос и увидел обеспокоенно смотрящие на него глаза. – Что-то не так?
– Все не так. Агафон нарушил правила. Ты ему помогал. Я вообще не понимаю, как ты остался в живых, – взволнованно проговорила Ведьма.
– Агафон? Что-то припоминаю. – Виктор напряг память и вспомнил о письме. – Где письмо? Что там было? Чем я-то виноват, в конце концов?
– Ты виноват в том, – медленно по слогам произнесла ведьма, – что плохо слушал мои уроки. Не может домовой выполнять свою задачу человеческими руками. Говорила я тебе это?
   У Виктора голова разламывалась на части, а тут еще эта ведьма и жаба.
– Убери ее. – Мотнул он головой в сторону жабы.
– Не уберу. Она тебя пока спасает.
– Ой, не могу. Голова сейчас развалится на кусочки.
– Это самое меньшее, что ты заслужил. – Зло проговорила она.
– Вот ведь знал, что не надо связываться, а пошел на поводу у этого Агафона. Что он натворил?
– Перетащил письмо из прошлого в наше время, чуть человека с ума не свел. И ты хорош! – Хватит! – крикнул Виктор. – Я больше в ваши эти шашни не играю. – Он встал, собрал последние силы, отбросил в сторону жабу, сделал пару шагов и рухнул на пол.
– Ха-ха-ха, – услышал он ведьмин заливистый хохот.
– Наколдовала и радуешься, – сквозь зубы проговорил он.
– Радуюсь. Конечно, радуюсь! Полежал бы еще пару часов, и жаба забрала бы весь негатив на себя и сдохла, а теперь не знаю. – Она замолчала.
– Что значит, не знаю? – испугался Виктор и не получил ответа.
   Голова закружилась, он падал вниз долго и медленно, встречая по пути то веточки деревьев, то желтые осенние листья, то старое тряпье, от которого приходилось уворачиваться, чтобы оно не попало в лицо. Мимо пролетела сова. Потом он увидел приближающуюся жабу, отчаянно заколотил руками и ногами в воздухе и упал в кучу из того же тряпья, листьев, веточек. К нему подошел Агафон.
– Спасибо за помощь. Видишь, как все вышло-то нехорошо. И тебе и мне досталось.
– Что случилось? Где мы?
– А кто его знает, где и что. Какая теперь разница? – ответил Агафон.
– Есть разница, – Виктор сел и ухватил, собиравшегося уйти, Агафона за штанину. – Говори!
– Ты письмо читал?
– Нет.
– А ответ?
 – Нет.
 – Вот видишь. И я тоже нет. Вот и остались мы с тобой в неведении.
– Ты же говорил, что тебе дед письмо передал.
– Мало ли что я говорил, – уклончиво ответил Агафон.
   Виктор встал, схватил Агафона за грудки и начал трясти. От этого у него самого искры из глаз посыпались. 
– Эй, парень. Глаза открой. – Услышал Виктор. – Ты живой, парень? И что его сюда понесло? – Виктор открыл глаза. – Слава Богу, живой. Я тут работаю. Здание сносим. Хорошо какой-то пацанчик закричал, там кошка. Она черная такая выскочила из-под обломков и не уходит. Я пошел ее прогнать и тебя заметил. Неслабо тебя зацепило, парень. Ну, ничего, сейчас скорая приедет. Потерпи.
   Мужчина говорил без остановки и смотрел Виктору в глаза. Виктор понял, что чудом остался жив.

   В больнице  к Виктору подошел доктор.
– В рубашке родился. Поздравляю. Еще бы пара шагов и похоронили бы тебя под стенами этого дома. Хотя ты, наверное, не против был бы?
«Странный врач какой-то», - подумал Виктор и потряс головой, вызвав очередной приступ тошноты.
– Спокойно-спокойно. Рано еще активно двигаться, – предупредил доктор.
– Что за странный вопрос, доктор?
   Врач развернул лист бумаги и прочел:
– «Прошу прощения за все у всех. Желаю добра. И меня простите». Эту бумагу ты сжимал в руке.
– Это не я писал.
– Ладно. Теперь уже все равно. Живи и радуйся.
   Доктор ушел, оставив письмо на кровати Виктора.

   «Разговоры, сплетни, пересуды – никому нельзя верить. Никому! Почему я должен ориентироваться на мнение тех, кому на меня плевать?» – думал Виктор, шагая по улице и озираясь на прохожих. «Поеду куда-нибудь, где никого нет. Совсем никого. Не хочу больше быть обманутым. Все люди как люди – только мне достался мешок с ненормальностями: ведьма и еще этот домовой».
   Он пришел домой, собрал вещи и хотел уйти, но вспомнил, что должен деньги хозяину комнаты за две недели. А денег нет, и не предвидится. Не беда. Не будет же он искать непутевого жильца. Виктор бросил ключ под дверь хозяйской комнаты, захлопнул входную дверь и отправился на вокзал. Только там он понял, какую глупость совершил: денег на дорогу не было. Было уже поздно идти куда-либо, и он решил, что утром подумает, лег на скамейку в зале ожидания и уснул.
   Утром думать тоже не хотелось, зато он почувствовал голод. Стало тоскливо. Сердце сжало так, что захотелось взвыть. Он встал и услышал детский шепот: «Бездомный». Кто-то уже так называл его. Точно! Он вспомнил Анатолия, достал из кармана  его записку. Что-то сейчас с ним? Записка-то не из веселых. Только как его искать? Не дежурить же на дороге, да и не факт, что он там каждый день проезжает. Он вспомнил о двух прудах. Как одержимый он носился по улицам и спрашивал у прохожих, не знают ли они пригород, где есть два пруда. «Как найти два пруда?» - громко спрашивал он. Люди качали головами, спешили пройти мимо. Только одна девочка, сказала:
– У нас на даче есть два пруда, помнишь мама?
– Пойдем, пойдем, – ответила женщина.
   Виктор встал у них на пути.
– Где ваша дача? Как доехать?
– Отстаньте, молодой человек.
– Что вам трудно сказать, да?
   Виктор чуть не плакал. Женщина смутилась.
– На электричке от вокзала  двадцать минут пути. Станция называется Березовой.
– Спасибо. И тебе спасибо, – сказал Виктор девочке.
   Он достал из кармана перочинный ножик, сказав, – «Не бойтесь», – сделал порез на своей руке. Пошла кровь. Виктор наклонился к испуганной девочке и что-то прошептал ей на ушко.
– Запомнила?
– Да.
– Говори. – Девочка тихонько сказала то, что Виктор ей велел, и кровь остановилась. – Запомни, пригодится. Больше мне нечем тебя отблагодарить за помощь.
   Он ушел,  а женщина, постояв несколько минут, бросилась его догонять.
– Вот, держи. – Она сунула ему в руку купюру, - на дорогу.


   Два пруда, забор, калитка закрыта. Виктор долго стучал в дверь дома. Смеркалось. Соседи начали подозрительно поглядывать на чужого человека. Один мужчина решился подойти к бомжеватого вида парню. Он дернул Виктора за рукав.
– Эй, ты чего шумишь? Нет его дома. Понял? Нету.
– Понял. А где он?
– Шут его знает. Пару ночей он тут шумел, потом уехал.
– Как шумел?
– Как-как. Кутил с друзьями, то орал что-то, то рыдал. А раньше такой тихий был.
   Одна любопытная старушка-соседка, издали слушавшая их разговор, поддакнула, приближаясь.
– Да-да. Тихий был. Не то, что прадед его. Царствие ему небесное.
– А что прадед? – спросил Виктор. Ему было все равно, но идти было некуда, делать нечего.
– Прадед-то? – бабка подошла еще ближе и осмотрела Виктора. – А ты сам-то кто? Что людям вечером спокою не даешь.
– Я? Знакомый.
– Знакомый? Не видела я тебя здесь что-то. Я напротив живу и всех знаю, кто тут ходит. Память у меня хорошая.
– Повезло, – усмехнулся Виктор.
– Почему? – спросила старушка.
–- Зрение хорошее сохранилось.
– Ах ты, шельмец, – бабка махнула рукой. – Увезли твоего знакомого.
– Куда увезли? Кто?
– Да, на скорой.
– Что ты болтаешь? – вмешался мужик. – А машина тогда где?
– Машину другой кто-то забрал. А твоего знакомого после ночной попойки увезли. Точно знаю. Сама видела. Его забирали, а он все кричал: «Домовой,  домовой, не хочу дружить с тобой!» Надо же, допился до чертиков.
– Да, слабая нынче молодежь пошла, – посочувствовал мужик.
   Виктор побледнел и замотал головой. Он вспомнил слова – «Человека чуть с ума не свел», – его повело, и он схватился за дерево.
– Что с тобой, парень? – мужик подхватил его под локоть.
– Слабая, слабая, – проворчала бабка, - а все потому, что нюхают дрянь всякую, пьют, курят. Тьфу!
   Виктор помотал головой и пошел к калитке. И тут он впервые услышал голос. Этот голос, как игла проникает под кожу, вторгался в его сознание болезненно, но непреодолимо. Нарушая волю самого Виктора, давал команды, которым приходилось повиноваться.
– Стой! – скомандовал голос. - Повернись и скажи: «Спасибо, люди добрые».
   Виктор  сначала не понял, что это. Он усмехнулся и ответил:
– Вот еще.
– Скажи, - настаивал голос.
Виктор сопротивлялся:
– Да, не буду я! – Он схватился за голову. – Это еще кто? Я сам с собой спорю? Нет. Я до такой глупости не додумался бы: «спасибо, добрые люди».
   Ему удалось справиться со смятением и, собрав все силы, он повернулся и спросил:
– У вас тут церковь есть?
   Бабка посмотрела на него с уважением.
– Есть, родной. Только поздно уже, закрыто там.
– Храм Божий должен быть всегда открыт для детей его, - понесло Виктора. Он сам удивился, откуда чушь такая в голову лезет.
   Бабка с мужиком перешептывались.
– Ты часом не юродивый? – охнула бабка
– Нормальный я, – огрызнулся Виктор, борясь со вселившимся в него чем-то. – Ты кто? – крикнул он, уже не стесняясь.
– Молчи, – ответил голос, – я для тебя стараюсь.
– Что ты делаешь? – засмеялся Виктор.
– Молчи, говорю.
– А-а-а! – закричал Виктор и затряс головой.
   Мужик поспешил убраться с участка, приговаривая на ходу: «Сумасшедший».
Старуха бежала следом и причитала: «Опять скорую вызывать нужно. Нечистый дом. Нечистый».
   Виктор замолчал. Тишина. Посмотрел вокруг – ни бабки, ни мужика уже не было рядом. Голос в голове умолк и не сверлил мозг.
– Эй, ты! – крикнул Виктор. – Будешь еще мне помогать?
   Тишина.
– То-то же.
   Виктор обрадовался, что справился и пошагал по дороге вдоль домов. Он прошел метров триста и подумал: «И куда я иду?»
– В кабак! – ответил голос.
– АААА! – завопил Виктор. А когда замолчал, то не узнал местности, в которой находится. Все расплывалось перед глазами. Он вспомнил молитву и начал шептать ее, стало тошно.  «Я должен вернуться, вернуться, вернуться», – шептал Виктор и, сопротивляясь чужой воле, поселившейся в нем, шаг за шагом двигался к двум прудам.
   Он добрел до забора дома Анатолия, присел на корточки возле калитки и стал ждать. Время тянулось медленно. Сквозь полуприкрытые ресницы он наблюдал за редкими прохожими, которые косились на него. Он ждал, ждал, ждал и уснул.


***
   Ведьма не помнила, сколько лет прошло с тех пор, как она ушла от людей. Ушла в лес. Долго плутала по лесным болотам и увидела домик. Навстречу ей с громким уханьем вылетела сова.
– Заходи! – услышала она недовольный скрипучий голос. – Ждешь ее, ждешь, а она и не торопится.
   Она вошла в комнату и никого не увидела.
– Здравствуйте, – робко проговорила она.
– Сюда иди!
   Грубый окрик заставил ее вздрогнуть. Она увидела массу шевелящихся тряпок на кровати и подошла ближе, готовясь в любую минуту вылететь стрелой из этого домика. Цепкие крючковатые пальцы схватили ее руку очень сильно. «Баба Яга!» – ужаснулась она, увидев старуху, высунувшую наконец-то голову из-под множества тряпок и одеял.
– Я долго ждала тебя. Нет времени объяснять. Зароешь мое тело в саду за домом под яблоней. Она там единственная, так что не ошибешься. Ну, что принимай знания и прощай.   
   Старуха еще крепче сжала её руку. Как током ударила и потекла по жилам информация. Хватка ослабла. Старуха была мертва. Теперь ведьма знала, почему и как она здесь оказалась. Она погладила по голове свою подругу и пожалела, что не смогла прийти раньше. «Не помнила я. Прости», – прошептала она и пошла за лопатой.
   
   У нее теперь было много того, чего людям всегда не хватает – времени. Очень много. Хочешь спи, хочешь вспоминай, хочешь гуляй – не жизнь, мечта. Одиночество не страшило ее, ведьма знала цену жизни. Сколько раз там, среди людей, она могла потерять ее. Сколько раз над ней смеялись, издевались, потому что чувствовали ее непохожесть. «Больше этого не будет», - решила она.
   Все было бы хорошо, но однажды она увидела парня на болоте. Она знала, что если не вмешается, то он умрет, а если вмешается, то… ее жизнь не будет больше безоблачной. Он был совсем мальчишка, она ему в матери годилась. В матери… Это слово «мама» и заставило ее помочь.
   Ведьма не хотела впустить его в свое сердце, ледяное жесткое и неприветливое. Зачем? Все равно же уйдет. Она знала, что уйдет. Наверняка знала. Так и сказала ему.
– Знаю я, Виктор, все, что случится с тобой.
   Ему было интересно, ей хотелось помочь. Ведьма учила его понемногу, чтобы не навредить, только самому необходимому. Парнишка оказался смышленым, стоило ей рассказать ему о ворожбе, и он поверил, просил научить его.
– Не могу я, нельзя. Но паре заговоров я тебе научу. Запоминай. Могут пригодиться.      
   Виктор слушал внимательно, запоминал, потом спросил:
– Откуда ты все это знаешь?
– По наследству знания перешли
– А ты мне можешь их передать?
– Могу, но ни к чему тебе это. Ты в мир пойдешь.
– Не пойду, что мне там делать?
– Это ты сейчас так думаешь, а потом надоест тебе эта глухомань и мое общество, и ты уйдешь. Я-то знаю.
– Знаешь-знаешь, а вот посмотрим.
   Частенько заканчивался их разговор подобными словами. Виктору нравилось в лесу. Она знала это. Не хотелось отпускать его, чувствовала опасность, но надеялась, что ее наука убережет его от грозящих бед.
   Настало время, и он ушел. Смог уйти без ее помощи, сам дороги открыл.  Она не плакала, слезы давно закончились. Отпустила его, попросила беречь себя.
   У него не вышло. Через два года увидела ведьма, что ему грозит смерть. Узнала, что связался он с нечистью непутевой, законы не соблюдающей. И впервые за многие годы испугалась. Не видела она его будущего, только тьма окружала Виктора. Чем смогла – помогла, вытащила с того света. Но проник в него, как вирус, чужой дух. Не давал он ему покоя, управлял, как хотел его телом. Попыталась ведьма помочь своими силами, да не смогла. Не знала ведьма, как справиться. И Виктор устал сопротивляться, был уже полностью порабощен чужой волей, начал терять память. Не помнил кто он, где, что с ним происходит.
   Решила ведьма разузнать, что можно сделать. Связь с Виктором она потеряла, но надеялась, что восстановит ее, когда будет готова прийти на помощь.
   От безысходности она на свой страх и риск приняла отчаянное решение: открыла в своем домике энергетический мост и взяла, будто бы в кредит, силу и энергию. Нельзя было делать это, но …

– Виктор, слышишь меня? Я рядом. Ты помнишь меня, Виктор? – звала его ведьма.
   Она обнаружила его в бане пьяным в шумной компании таких же подвыпивших женщин и мужчин. Было нелегко пробиться через чужую волю, вселившуюся в него, и через алкогольный туман к его сознанию, но призванные на помощь силы помогли. Ее заметил не только Виктор, но и все присутствующие.  Ведьма глянула на ауру Виктора и ужаснулась: там уже был не один, а целая стая духов-вампиров, сосущих его энергию.  Ведьма, внезапно появившаяся из воздуха и обращавшаяся к Виктору, напугала всех присутствующих людей, и они с визгом бросились прочь из бани. Мелкие вампирящие духи тоже поспешили улетучиться. Дух, прочно занявший главенствующую позицию в сознании парня, из-за которого Виктор потерял человеческий облик и память, от неожиданности на мгновение отпустил его рассудок.
– Ведьма! – крикнул Виктор и схватился за голову. Он оглядывался по сторонам. – Где я? Как я сюда попал?
– Вспомни слова защиты, которым я учила тебя, – она не успела договорить. Взгляд Виктора погас, им снова овладела чужая воля.
– Иди отсюда! Нечего зря силы тратить! Пошла вон.
   Она разозлилась.
– Ты – мразь, не командуй мной. За мной такая сила!
– Какая? Что-то я ничего не вижу, – захохотал дух.
   Ведьма напряглась, призывая силы, обращаясь к порталу-мосту, и бросила всю светлую одолженную ей энергию на ненавистного захватчика. Раздалось шипение, тонкие серые щупальца еще окутывали сознание Виктора, но темная масса, располагавшаяся на шее и на плечах его, начала плавиться и расползаться. Виктор ощутил внезапную легкость во всем теле, увидел ведьму и протянул ей руку. Вдвоем они произнесли заклинание, которое окончательно очистило сознание Виктора. Он вышел, пошатываясь из бани на улицу, где, перешептываясь, стояли напуганные бывшие друзья. Они бросились к Виктору с вопросами, заглядывали в баню.
– Что там было, Виктор?
– Кто вы? – он смотрел на людей и не узнавал их. – Извините, мне надо идти.
   В его голове звучал голос ведьмы.
– Слушай меня. Ты еще слаб. Я буду вести тебя, пока у меня есть силы.
   
   Ведьма торжествовала, но недолго ей пришлось радоваться. Она почувствовала, что силы покидают ее. Как смерч, захватил ее вихрь и закрутил вместе с домиком. Энергетическая воронка засасывала ничтожного человечка, его домик, и все вокруг, компенсируя затраченную энергию. Ведьма знала Закон Вселенной: «Ничего невозможно взять извне, не отдавая чего-то взамен».
   Ведьме из последних сил удалось зацепиться за косяк двери, и сверхъестественная сила не затянула ее в дом. Домик начал трещать, покачиваться, накренился, потом внутри раздался звук, словно лопнул огромный пузырь, и все стихло. Закончилось.  После взрыва ведьму отбросило в болото на то самое место, где она когда-то нашла умирающего Виктора. Только у нее не получится так легко расстаться с жизнью – ведьмы просто так не умирают.
  Она вспомнила, как пришла в этот домик и переняла знания. Ее час еще не настал, не пришла еще ее сестра-ученица. Сознание затуманилось, а она и не пыталась сопротивляться. Ведьма уже жалела о том, что ее инстинкт самосохранения сработал, и ее не унесло в ту энергетическую дыру.
– Разнесло бы тебя на атомы, и разметало твое сознание. Ты бы исчезла, растворилась навсегда. – Услышала она родной голос и увидела старую ведьму. – Не страшно? Как же ты так? Ведь готова была. Умерли в тебе все эмоции, чувства, раз ко мне пришла.
– Значит не все, – прошептала она. – Что с ним ты знаешь?
– Ты неисправима, – улыбнулась старшая ведьма. – Порядок с ним. Жив. Память почти потерял.
– Скажи ему, пусть домой идет.
– Нет, не ввязывай меня в это. Я и тебе-то не должна помогать, но…
– Чувства? – засмеялась ведьма.
   Старая ведьма прошептала что-то ей на непонятном языке, и она снова очнулась на болоте.  Сил все еще не было, но умирать расхотелось. Она мысленно нашла Виктора и позвала его к себе.
   
   Виктор быстро добрался до леса. Теперь остается только вспомнить, куда идти. Ноги сами понесли его к заветному местечку у болота. Он нашел покосившийся домик. Странно, как будто кто-то большой и сильный прислонился к стене домика и нечаянно сдвинул его. Дверь открылась с трудом, и Виктор понял, что в доме никогошеньки нет. Он посвистел, сова не подлетела. Что-то случилось. Случилось совсем недавно, потому что в доме еще не было нежилого запаха заброшенности. Виктор запаниковал, стал кричать и звать ведьму, потом сел на пригорке и стал оглядываться по сторонам. После его криков в лесу стало еще тише. Ему почудилось, что все живые существа смотрят на него тысячами маленьких глазок. 
   «Иди сюда», – услышал он в этой тишине ее голос. Нет, не услышал, почувствовал. Он встал и пошел по болоту. Она вела его, Виктор чувствовал это. Через десять минут он увидел ее. Ведьма лежала на болотной траве лицом вниз, без движения. Виктор побежал, хотя в душу закрался страх. «Мертва», - подумал он и услышал ее смех. Он перевернул ее, глаза закрыты.
– Что с тобой? Что мне сделать, чтобы помочь тебе?
   Ее губы едва заметно пошевелились.
– Пить.
   Он достал из рюкзака бутылку с водой и попытался напоить ее. Вспомнил слова, дающие силу, вылил воду ей на лицо и стал шептать над ней. Не помогло. Тогда он поднял ее и понес.
   Так он и шел с ней через лес, через поле, через дороги. Куда шел, сам не знал. Он снова услышал ее голос: «Иди к людям. Возвращайся домой». Домой? Виктор забыл, где его дом. Перед глазами стоял покосившийся домик ведьмы. «Я отнесу тебя в больницу. Тебе помогут», – приговаривал он.
   Очередной привал принес ему радость и боль одновременно. Она очнулась и сказала:
– Нельзя мне к людям.
– Обратно пойдем? - послушно спросил он. – Что случилось? Можешь рассказать?
– Сам не догадался?
   Виктор подумал, что это наверняка из-за него. 
– Я виноват.   
   Она погладила его по голове и сказала:
– Давай не пойдем сегодня никуда. Я силы восстановлю, и придумаем что-нибудь завтра, хорошо?
– Как скажешь.
– Принеси воды и поесть что-нибудь. Я пока посплю.
   Ведьма устроилась под деревом. Виктор укрыл ее своей курткой и пошел на поиски магазина. Когда он вернулся с едой и водой, ведьмы не было. Осталась только его куртка под деревом. Он поднял куртку и увидел слова: «Иди домой». И услышал ее голос: «Вернешься через месяц, увидимся, если жива буду».

   Еду и воду он сложил в мешок и убрал под черный камень, служивший ему ориентиром. «Когда я вернусь, наверное, уже все сгниет, если она решила перехитрить меня», – усмехнулся Виктор, – «Самое главное – направление. Если я верно выберу направление, то смогу вернуться. Наверняка смогу». Он долго ходил-бродил, пытаясь вспомнить, где же его дом.
    Ведьма не могла вернуть ему память, только дать совет. «Иди домой, иди», - диктовала она, – «Жди». Она стала его внутренним голосом.  И он шел, и ждал, и нашел свою семью. Она знала, что только там он сможет все вспомнить.

   Виктор действительно все вспомнил. Он полностью пришел в себя, перестал слышать ведущий его голос ведьмы, и это его очень беспокоило. Также ему не давала покоя записка Анатолия, все еще лежащая в кармане куртки. За время, что он провел с сестрой и братом, он понял ценность близких людей. Ему как раз не хватало понимания того, что его ждут, любят, и главное  – родные помнят твою жизнь, являются  свидетелями твоего существования. Вечера в семье заканчивались посиделками-вспоминалками,  Аглая говорила: «А помнишь?», и они вместе вытаскивали из памяти прошлое день за днем, год за годом. Когда подошел срок, оговоренный с ведьмой, Виктора уже не тянуло прочь из дома. Он бы не ушел, если бы был уверен, что с ведьмой все в порядке.
– Я должен навестить друга, – сказал он Аглае и Артему. – Я обязательно вернусь. Обещаю.
– Ты не забудешь снова все на свете? – спросил Артем.
– Нет, братишка. Я стал умнее.
– Далеко он живет? – спросила Аглая.
– Кто?
– Твой друг.
– Это не он, а она.
   Аглая прищурила глаз и покачала головой.
– Это не то, что ты думаешь. Она… Она мне как мать.
   Аглая вздрогнула. Для нее это было ударом.
– Как ты можешь так говорить, Виктор?
– Могу, – спокойно ответил он. – Если бы не она, я бы не вернулся домой, а возможно, уже и не жил бы.
   Наступила тишина.
– Я думаю, ты прав, – сказал Артем. – Мама – это человек, который дает тебе жизнь.
   Аглая не желала сдаваться
– Вы не понимаете!
– Нет, – закричал Артем, – не говори ничего. Какая разница как Витя ее назвал, главное, что она вернула нам брата.
   Аглая не стала спорить.

   Ведьма ждала его на том самом месте, где они расстались месяц назад, у черного камня. Он с трудом узнал ее, так она постарела: седые волосы, сгорбленная спина, лицо в морщинах. Казалось, что прошло лет двадцать.
– Что с тобой случилось? Ты больна? – бросился к ней Виктор.
– Я потеряла много сил.
–Это из-за меня. Прости. Ты мне как мать, я сказал это своим сестре и брату. И я стал причиной твоей болезни!
   Ведьма заплакала. Слезы жгли горло, глаза, щеки. Они разрывали ее изнутри. Виктор обнял ее и сказал:
– Не плачь. Я не оставлю тебя. Благодаря тебе я нашел свою семью. Ты будешь жить с нами.
– Это невозможно. Люди не примут меня.
– Примут, а если нет, мы уйдем вместе и будем жить в нашем домике.
– Наш домик почти развалился, – и, не дожидаясь его возражений, она поспешила добавить, – Ты забыл, что у тебя есть еще одно дело.
  Виктор достал записку и хотел ее выбросить.
– Нет, – подняла руку ведьма, останавливая его, – ты нарушил нормальный ход жизни этого человека. Верни ему покой. А потом решишь, как быть дальше.


   Виктор помнил, где живет Анатолий. Чем ближе он подходил к его дому, тем больше охватывал его необъяснимый страх. Последние шаги дались ему с трудом, он остановился перед воротами, развернулся и быстро зашагал прочь. Из-за поворота выехал автомобиль, Виктор посторонился. Машина остановилась, из нее вышел Анатолий и подскочил к нему с криком:
– Кого я вижу! Заходи друг! Заходи, дорогой гость. Я думал, больше не увижу тебя, не найду.
   Анатолий обнял Виктора за плечи, усадил в машину, довез до ворот и повел в дом. Виктор недоумевал.
– Ты не представляешь себе, какую ты мне оказал услугу. Огромную! Человечище ты мой родной!
– Я ничего не понимаю. – Смутился Виктор.
– Крыша чуть не съехала после письма того, но, на самом деле, оно мне мозги вправило. Я больше не буду говорить загадками. Хотя так приятно видеть твою тупую вытянувшуюся рожу! – захохотал Анатолий. – Наверное, ты также надо мной потешался. Да, ладно не обижайся. Слушай, ты и, правда, не знал, что в письме?
– Не знал. – Пробурчал Виктор.
– И тебе его домовой передал? – Виктор молчал. – Что молчишь? Ты же именно так мне и сказал тогда.
– Ну, сказал.
– А теперь что скажешь?
– Не знаю.
– Я понимаю, что ты здесь не просто так прогуливался. Ко мне приехал. Значит, хотел что-то сказать. Так?
– Так.
– Тогда говори.
– Если честно, я сам не совсем понимаю, что произошло. Раз с тобой и со мной все в порядке, значит, все закончилось, и лучшее, что мы можем сделать – это забыть об этом.
– Ты пришел сюда, чтобы сказать мне это?
– Нет. Я пришел, потому что прочитал твое письмо.
– Ты же уверял, что нельзя. – Анатолий засмеялся, но было видно, что он еле сдерживает ярость.
– Я не сам читал. – Вздохнул Виктор и рассказал про больницу и, как туда попал.
– Ты сам-то понимаешь, что говоришь?
– Понимаю. Хотя нет, не до конца. Поэтому я и пришел к тебе, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. А теперь мне пора.
– Нет уж, постой. Теперь ты меня выслушай. – Анатолий снова усадил Виктора на диван. – В первом письме было написано, что лет сто назад на этом самом месте между двух прудов мой прадед закопал золото, которое украл у соседа, а соседа он оклеветал, того арестовали и отправили по этапу. Но дед не смог воспользоваться награбленным, он не удовлетворился тем, что ограбил и лишил соседа свободы, он еще и его жену решил соблазнить. Но вышло так, что когда он пытался пьяный вломиться к ней в дом, на него упала подкова, висящая над дверью, да так удачно, что проломилась его черепушка, и умер он в горячке через три дня, так и не приходя в себя. Соседка про него ничего никому плохого не сказала, покойник ведь, а он после смерти, – тут Анатолий нервно засмеялся, – очень расстроился, что таких черных дел натворил и раскаялся. Хотел прощения попросить, деньги вернуть. Ну, ты понимаешь, что с того света не особо это возможно. – Виктор кивнул. – Вот!!! – воскликнул Анатолий. – И попросил он домового, передать мне письмо, чтобы я золото нашел и передал внукам-правнукам наших соседей, и еще прощения попросил. Вот такая история.
– И? Ты нашел золото?
– Нашел.
– Прощения попросил?
– А ты что не помнишь, что в письме написано?
– Помню. – Виктор задумался. – А почему ты письмо написал, что так не мог попросить? – У кого? Здесь давно другие соседи. Женщина та сразу с детьми подальше отсюда уехала. В письме было написано: напиши просьбу о прощении и передай золото тому, кто за письмом придет.
– Выходит, что нет этих родственников, – сказал Виктор.
– Нет? Как нет? Ты что не понимаешь ничего? Странный ты такой! Ты уже должен мне нож к горлу приставить и орать отдай мое золото, а ты сидишь и бредишь. – Топнул ногой Анатолий. Он все заметнее нервничал. Было видно, что он с трудом сдерживает себя.
– Успокойся. Это не мое золото.
   Анатолий после этих слов как-то сразу обмяк и расстроился.
– Твоё. На читай.
   Он вытащил из нагрудного кармана письмо, которое когда-то дал Виктору домовой. Виктор начал читать. Там было все в точности так, как рассказал Анатолий, а в конце приписка: «Посланник мой сам не знает, что его это золото». Виктор дочитал письмо и призадумался.
– Я сперва подумал, что ты издеваешься надо мной. Потом нашел золото и испугался. – Анатолий вскочил и подошел к Виктору. – Слышишь? Испугался я. Решил, что не бывает так. А золото-то вот оно лежит передо мной, блестит. Я решил не отдавать его, ведь ты же уверял меня, что не читал письмо, а значит, про золото ничего не знаешь. А прощения попросил за дедовы грехи, ну и за свои сразу, оптом, – усмехнулся он. – Но не вышло у меня спокойной жизни, Виктор! Стали мне кошмары снится, да всякая нечисть по углам мерещиться. Шепот какой-то слышится отовсюду. Я друзей звал, они ничего не слышат. Решил уехать из этого дома, не помогло.
   Виктор смотрел в упор на Анатолия, и в его глазах была абсолютная пустота. Анатолий поежился.
 – Ты прости меня, а? Ну, не злись. Забирай свое золото и катись подальше. – Заорал он, заметив, что Виктор по-прежнему сидит и никак не реагирует на его слова.
   Виктор вздрогнул.
– Что ты говоришь? – посмотрел он на Анатолия уже по-человечески.
– Я? – опешил Анатолий. – Я говорю, золото свое забирай.