Улыбка подсолнуха. Глава 32

http://proza.ru/2021/12/12/1847

Глава 32

- Милости прошу! - распахнув дверь, пропустил гостя в дом Крупенин.
- Спасибо!
- Располагайся, а я пока на стол соберу. Умыться если надо, ванна вон там. Полотенце чистое.
- Благодарю, Кирилл, воспользуюсь! Хорошая у тебя хозяйка, - вернулся в кухню освежившийся гость.
- Я сам себе хозяин, - без улыбки заметил Крупенин. - Дочка в Москве. Большой специалист в "Академии сельхоз-наук".

- Круто! Ну, что, Кирилл, давай, заново знакомиться! Поскольку маскарад мой не прокатил... Позволь представиться, Максим Воротынцев! Документы имеются...
- Ладно тебе! Я не милиция, верю без документов. Тьфу ты, полиция! Сколько лет уж, как переименовали, а я всё не привыкну. Так что, Максим, сказала хозяйка - приветить, будь добр, к столу!
- А без указания хозяйки не приветил бы незнакомого человека? - прищурился гость, занимая место за столом. 
- А вот мы сейчас с тобой посидим за рюмочкой, тогда и станет ясно, что ты за человек. Привечу в следующий раз или накажу дальней стороной мой дом обходить. Как насчёт рюмочки-другой? Или откажешься? Скажешь, мол, за рулём? Спозаранку ехать надо?
- Нет, Кирилл, не откажусь..., - улыбнулся Максим.
- Вот и славно, - на лице Крупенина, выудившего из недр холодильника непочатую бутылку водки, проявилось подобие улыбки.

Окинув взглядом стол, уставленный блюдом с холодцом; тарелками с хлебом, с нарезкой: сала, копчёной колбасы, сыра; плошками с квашеной капустой, солёными огурцами и помидорами, Максим с любопытством наблюдал, как хозяин, откупорив бутылку, переливает водку в графинчик из чистейшего стекла.

- Бабаня научила, - заметив внимание гостя, тепло проговорил Крупенин. - Не меня, ясное дело, сестёр наставляла. Учила хозяйствовать: готовить, накрывать на стол. А я, как младший, да единственный пацан в семье, у них под ногами крутился. Вот всё и перенял. Потом самому пригодилось. Давай, Максим, за знакомство! - наполнил хозяин хрустальные стопки.
- За знакомство, Кирилл! - поддержал тост Воротынцев. - Должно быть, бабуля твоя не из простой семьи происходила? Из дворян? - спросил он, отдавая должное аппетитной закуске.
- Сейчас модно так считать, - усмехнулся уголком рта Крупенин. - Мы, мол, из дворян, пострадавших после Октябрьской революции... Или как сейчас принято говорить: "переворота". Но культуру свою сберегли, да из поколения в поколение передавали. Ан нет, - возвысил голос Кирилл, - не из дворян мы! Самая, что ни на есть, крестьянская династия. И так сложилось, знаешь ли, что ни при одной власти... Ну, насколько можно отследить нашу родословную. Так вот, ни одна власть семью нашу не преследовала. Невзгоды, войны, голод - всё это да, вместе со страной переживали. А в остальном, честно и тяжело трудились. На земле-матушке. Растили хлеб, сады, скотину выхаживали. Но ни на судьбу, ни на власть никогда не роптали. Скотину забирали, мы шли ходить за ней в колхоз. И ходили за всей скотинушкой, как за своей. Потому как не виновата она, что гуртом согнали. Коровушка всегда есть-пить хочет и в сухом хлеву ночевать. Тогда и молока вдоволь даёт, которое в любое лихолетье от голода спасает. Сад вырубали, сердце кровью обливалось. Но знали, придёт время, будет новый. Дети да внуки вырастят.
- Мудро.
- Кто его знает... Может, мудро. А может, уклад жизни испокон веку такой... патриархальный, что-ли... Или нет, неправильно сказал. Уклад, который основан на великой любви к земле. И любовь эта не даёт нам землю предавать, что бы ни случалось, какие бы лишения ни приходилось терпеть.

- Мало таких людей, Кирилл...
- Пусть и мало, - живо перебил Крупенин, - да один десятерых стоит! Только незаметные они. Не кричат на всех углах. Не протестуют, ничего себе не требуют. Только именно на них и страна держится. Одно время почитали таких людей. В газетах там печатали, да по телевизору показывали. Потом это время ушло. Наступила пора хапуг да жлобов. И ладно бы, просто не показывали героев труда по телевизору. Так ведь ещё и обгадить норовят. Мол, никакие это не герои были. Вокруг них все пахали, а норму писали на них. Ну, что ж! Обидно, конечно, но что поделать. Работать надо, трудиться как и раньше. Ради себя, ради своей семьи. А времена-то они, знаешь, меняются...
- Что верно, то верно, - согласился Воротынцев.

- Так вот, Максим, что я хочу сказать про графинчик для водки, то бишь, про культуру в быту. У настоящих крестьян она, знаешь ли, в почёте. И не только в быту, в работе, прежде всего. Да и по жизни, в целом, - с непонятной для Воротынцева грустью добавил хозяин. - Чистоплотность, основательный подход, профессионализм и любовь к работе, вот главное! И это не громкие слова... Прости уж, Максим! Пробило меня, - усмехнулся Крупенин. - Давненько я так, по душам, не сидел за рюмочкой. Считай, с тех пор, как Тимофеича не стало. Мы с ним, как говорится, одной крови были. Оба понимали: любить надо дело, которым занимаешься. Со вниманием подходить, думать о людях. Таким вот человеком был Анатолий Тимофеевич, отец нашей нынешней хозяйки. Настоящий мужик! Хозяйственник крепкий. Сейчас это понятие обесценено. Как говорят: "Бери, мол, от жизни всё!" А чего ты сам-то сделал для жизни, для людей своих близких?! То-то! Только купи-продай. У того тачка круче, у этой ресницы длиннее, у той шуба теплее... Визжат, локтями толкаются, друг через друга перешагивают, стараются пополнее ложкой блага зачерпнуть. А ты их произвёл, блага-то? Хлеб вырастил, сталь выплавил, дом построил, платье сшил, может, песню хорошую написал или детей вылечил, да выучил? Эх, ладно, Максим, заболтал я тебя! Давай-ка, по второй!

- Теперь от меня тост, - серьёзно проговорил Максим. - За крестьянскую династию в широком смысле этого слова! За основательный подход к жизни!
- Здравы будем!
- Уважаю твою позицию, Кирилл. Основательность твою я ещё там, на зерно-складе разглядел...
- Приятно слышать, - без самодовольства улыбнулся Крупенин. - Приятно, что позицию мою в агрофирме уважают. А вообще-то меня в деревне не любят. Я бы сказал, ненавидят даже.
- Это понятно. Могу даже сказать, за что.
- Ну-ка, объясни, - заинтересованно подался к Максиму хозяин.
- Всё же ясно как на ладони. Собрал ты коллектив, небольшой, но крепкий.
- Не столько собрал, - поправил Крупенин, - сколько сберёг тех, кто с Тимофеичем начинал. Сберёг и чуток приумножил.
- Пусть так. В общем, собрал коллектив основательных работников, таких, как ты сам. А остальные в деревне, кто пьянь беспробудная, кто просто бездельники. Живут, небось, за счёт матерей да бабок-пенсионерок. И завидуют лютой завистью, что у тебя механизаторы и водители в сезон по сто тысяч получают...
- Вот-вот, - горячо перебил Крупенин. - В корень смотришь, Максим! Именно так! И никто не хочет понять, что им эти деньги с неба не падают. Они великим трудом достаются! Умелым трудом, добросовестным!

- Верно, Кирилл! И труд этот, результаты его, надо как следует охранять от разгильдяйства и вредительства. Видишь, тоже на пафос пробило, - ухмыльнулся Воротынцев. - Сейчас ведь так не говорят: "вредительство". Ты тоже считаешь, старое слово? Из употребления вышло?
- Не считаю, Максим. Суть этого слова мне прекрасно известна. Никуда вредительство не делось. Видоизменилось, да, согласен. Даже, я бы сказал, перешло на новый, опасный уровень.
- Во-о-от, в самую точку попал, Кирилл! Разгильдяй от зависти, может, и хочет навредить, да кишка у него тонка. А вот конкуренты... Всё из той же психологии происходит, о которой ты говорил, - с горечью произнёс Воротынцев. - "Бери от жизни всё!" В нашем случае, от конкурента. Нужно навредить, бизнес растоптать, уничтожить, а потом самому заграбастать и процветать...
- Стало быть, конкуренты зубы точат? А ты здесь вроде разведчика?
- Скорее, контрразведчика. Пытаюсь на месте определить, так сказать, агента, который готовит диверсию. Венсан и Алла - мои добрые друзья. Они вместе с коллегами обратились ко мне за помощью. Мы с Венсаном немного похожи. Ну, рост там, телосложение, форма головы, цвет глаз, волос. Вот я и придумал этот маскарад с документами. На случай, если столкнусь с такими недоверчивыми, как ты...
- Не спрашиваю, Максим, кто ты на самом деле. Частный детектив или... из государственной конторы. Я не любопытен. И прекрасно понимаю, что порой не все карты раскрыть можно. Мне довольно и того, что хозяйка тебя рекомендовала. Но, как понимаю, "диверсанта" ты пока не нашёл. Так? - получив утвердительный кивок собеседника, Крупенин продолжил. - Если требуется моя помощь, можешь осветить кое-какие моменты...

- Не только моменты, Кирилл, обрисую всю картину. Дам всю известную на сегодняшний день информацию. А информация такова, что в ряде агрофирм центрального региона готовится, на первый взгляд, экономическая диверсия. Зерно, предназначенное для продажи на экспорт, собираются заразить якобы жучком.
- Якобы?
- Вот именно, якобы. Поэтому я и сказал: экономическая, на первый взгляд. Да только тут не экономическая, тут кое-что покруче затевается. Бактериологическую какую-то заразу пытаются подпустить, Кирилл.
- Я, может, и не шарю особо в разных там экономических расчётах, - принялся рассуждать Кирилл. - Но скажу так. Подпустить жучка это одно. Есть, конечно, своя специфика. Тут же сроки важны. Обнаружат эту заразу в зерне, и просто-напросто не пустят в отгрузку. Само собой, неприятно, что условия контракта нарушатся. Но... не критично, я думаю. Выкрутятся как-то. Убытки, ясное дело, понесут. Однако репутация особо не пострадает. А вот бактерии, по всей видимости, должны чётче сработать. Не в момент отгрузки проявить себя, и не в порту на сухогрузах, хотя там, наверное, никто не проверяет. Ну, это не суть. А сработать они должны именно по прибытию в пункт назначения, то есть к покупателю.
- Очень даже верные рассуждения, - заинтересованно одобрил Воротынцев.
- Так я к чему это веду, - возбуждённо продолжал Крупенин. - Про штуку эту бактериологическую доселе не слышали. Во всяком случае, в нашей среде. Болезни там всякие это да, это сколько угодно. А чтобы искусственно сделанная... Нет, не слыхали. Значит, появилась она недавно. И стоить должна немало. Конкуренты-то, наверняка, деньги считать умеют. Так будет ли им выгода от этой чудовищной акции?
- Вот опять ты, Кирилл, ухватил самую суть! - восхитился Воротынцев. - Выгода предполагается. Прежде всего за счёт масштабности акции. То есть "выстрелить" должно одновременно в нескольких агрофирмах. И, как следствие, при этом убивают двух зайцев. С одной стороны, проводят своего рода испытания этой заразы. А с другой, дискредитируют конкурентов.

- Выгода понятна, - задумчиво покивал Крупенин. - Скажи, Максим, а что, если это попросту "утка"? Ну, ложные слухи. Что, если конкурентов хотят дискредитировать ещё до момента продажи. Чтобы, скажем, покупатели отказались от контрактов.
- У тебя, Крупенин, - откинулся на стуле Максим, - просто государственный склад ума! Честное слово, порекомендую тебя Венсану. Будешь заместителем какого-нибудь громадного агропромышленного комплекса.
- Почему заместителем? - усмехнулся Крупенин.
- В руководители, уж прости, не пробиться, - улыбнулся Воротынцев, - даже с нашими "связями".
- Нет уж, Максим, от лестного предложения отказываюсь. Хотелось бы "рулить" на своей земле. Староват я уже для "большого спорта".
- Как знаешь. А что касается ложных слухов, то на этот счёт проверяли в первую очередь. Венсан, кстати, очень надеялся, что информация всё-таки не подтвердится. Но, увы... Да и информация вылезла настолько случайно, как только в фильмах бывает. Каким-то чудом, не иначе. И только благодаря тому, что Венсан вращается в высоких кругах.

- Тогда возникает другой вопрос, - деловито продолжил Крупенин. - Если "выстрелить" должно одновременно во многих местах, значит, множество "агентов" обязаны сработать одновременно. А это дело не одного дня: подготовить такого агента. И, как мне кажется, "засланный казачок" это заранее провальный вариант.
- Снова в точку! Сейчас зерно-склады в большинстве случаев охраняются весьма серьёзно. Случайному человеку проникнуть практически невозможно. Остаются местные кадры. И, скорее всего, это должен быть достаточно высокий уровень. Типа агронома или механика, не ниже. Можно, например, и простому охраннику поручить. Как ни крути, а на деньги многие могут позариться. Но в том-то и дело, что риск большой. Высока вероятность ранней утечки информации. И потом, умение обращаться с "диверсионным материалом" тоже немаловажно. Возможен, кстати, и такой вариант, что это самое бактериологическое оружие будет применено только в одном месте. Но от этого не легче, поскольку всё равно не известно, в каком именно.

- Стало быть, - догадался Крупенин, - ты не один работаешь?
- Само собой, - подтвердил Максим. - Я бы один не успел. Поэтому взял в проработку только здешний регион. Остальные поручил коллегам, которым доверяю как себе.
- Можно спросить?
- Валяй!
- Есть у твоих коллег результаты?
- Немного, но есть. Сейчас перепроверяют. Меняются регионами.
- Ишь, какой интересный прием, - покрутил головой Крупенин. - А как теперь с нами будет? Доложишь хозяевам, что всё чисто.

- Пока рано, поскольку есть ещё "Октябрьское". К нему я пока не приступал. Информации минимум. И ту насобирал по верхам. Но внедряться смысла не вижу. Попробую изучить со стороны. Ну, а остальными хозяйствами нет смысла заниматься. Остались мелкие фермеры и агрофирмы, которые не занимаются экспортными поставками.
- Погоди-ка, - озадачился Крупенин, - а хозяева "Октябрьского" не могут быть теми самыми конкурентами, что ведут происки?
- Что ты! Нет! Хозяева "Октябрьского" - коллеги Венсана. И также заинтересованы в безопасности своей сделки по экспорту.


http://proza.ru/2021/12/13/1864


Фото автора.