Улыбка подсолнуха. Глава 33

http://proza.ru/2021/12/13/1850

Глава 33

- Так что ты скажешь по поводу "Октябрьского"? - спросил Воротынцев. - Единственное, что у меня есть, это сведения о ненадёжности охраны территории. Но сведения более чем годичной давности. Ты не в курсе, как там с охраной? Изменилось что-нибудь?
- Изменилось, - кивнул Крупенин. - И довольно в лучшую сторону. Хозяева настучали Борису... исполнительному директору по макушке. И теперь территорию охраняет ЧОП. Учредитель этого охранного предприятия, кстати, не кто иной как сын главы района. Службу несут исправно. Поэтому, сам понимаешь, попасть на склад со стороны практически невозможно. Надо искать среди своих.

- Скажи, а возможен такой вариант? К примеру, обращается к ним коллега из другой агрофирмы. Например, ты или агроном Липовских. Ну, я не знаю, какой нужно придумать повод, чтобы попасть в склад. При желании можно, наверное?
- Если обмозговать, повод можно найти. Только обращаться придётся к самому Борису. Ну, меня стопроцентно можно из списка вычеркнуть. А вот Ася..., - призадумался Крупенин.
- Неужели способна?
- Да нет, - отмахнулся Кирилл, - я не о том. Просто хотел сказать, что они с Борисом плохо разошлись. Она вроде сама уволилась. Но там какая-то подстава со стороны то ли самого Бориса, то ли его главбухши Лидки стопудово была.
- И ты думаешь, она могла бы отомстить?
- Кто? Аська? Да брось! Не тот человек! И мужик у неё хороший. У нас работает механизатором. Я просто хотел сказать, если даже предположить на секунду, что Ася решилась на злодейство... Не может такого быть в принципе! - помотал головой Крупенин. - Но даже, если предположить, то Борис её на километр к складам не подпустит. Что бы она там ни придумала.

- Так-так, а о самом Борисе что можешь сказать? Надёжный человек?
- Борис-то... Мутный он, но... хитрый.
- Вот как? Противоречивое сочетание качеств.
- На злодейство не пойдёт из хитрости, - пояснил Крупенин.
- А, может, это маска? Он же, вроде бы, года три как директором в "Октябрьском"?
- Да, четвёртый пошёл.
- Не может ли он оказаться "засланным казачком", только длительного "срока хранения"?
- Ну, это, Максим, вам там виднее...
- Кому вам?
- Ну, хозяевам "Октябрьского". Они же его подбирали.
- Молодец ты, Кирилл! Не делаешь предположений на основании скудных данных. Повторяю, государственный склад ума у тебя!
- Ладно, захвалил! - отмахнулся Крупенин, раскупоривая вторую охлаждённую бутылку водки.

- Хороша, - похвалил Воротынцев, опрокинув в компании Кирилла очередную стопку.
- Палёной не держим. И самогоном не увлекался никогда.
- Я тоже не любитель. Некоторые "специалисты" самогоноварения утверждают, будто чище нет напитка. На травах там разных, то, да сё. А мама моя - заслуженный врач с сорокалетним стажем - всегда утверждала, что сивушные масла никакой очисткой не убрать. Яд для мозга. Мне на всю жизнь запомнилось.
- Так и есть. Я вот не врач, но такого же мнения про самогон, хотя и на уровне интуиции.

- Давай, поподробнее про Бориса! Почему мутный? Из каких соображений?
- Знаешь, сразу не поймёшь то ли он ума недалёкого, ну, попросту говоря, специалист хр....ый. То ли на самом деле хитрован, какого поискать.
- Расшифруй!
- Общались-то мы с Борисом постольку-поскольку. Но сведения о хозяйстве не могут не просочиться. Да и поля наших хозяйств видны друг другу как на ладони. К примеру, о проблемах Бориса с вывозом свёклы только ленивый не слыхал. Так вот, глядя со стороны, пришёл к выводу, что не напрасно он Асю Липовских выжил. Агроном-то она грамотный. И, к тому же, экономическое образование имеет. Вот Борис и побоялся, что однажды она может ему дорогу перейти. Претендовать на директорскую должность. Вынудил Асю уволиться. А на её место взял совсем неопытную девчонку - дочку главного бухгалтера. У неё образование-то агронома есть, только она ни дня не работала. После учёбы несколько лет на рынке в райцентре рыбой торговала.
- Так-так, это уже теплее... Вполне возможный вариант.
- Подстава для диверсии?
- Она самая. Липовских на такое бы точно не пошла. А девчонка может на деньги позариться.
- Так-то да, вот только насчёт Бориса сильно сомневаюсь, что он будет своим хозяевам вредить.
- Кто знает... Какие у тебя соображения на этот счёт?
- Вырасти ему вряд ли светит. Ну, скажем, в крупного топ-менеджера, как сейчас говорят. Поэтому не станет он гадить там, где работает. А наоборот, будет за своё место держаться.
- А если всё же за большие деньги?
- Я так скажу, Максим. Трудно мне судить, какие там деньги обещаны за диверсию. Только Борис, если он замешан, прекрасно понимает, что после такого ему одна дорога - за границу. А хватит ли ему денег, чтобы оставаться там до конца жизни, это вопрос.
- Разумно... Так, а что касается мести? Может он мстить кому-то из хозяев?
- Да уж не знаю, где он мог пересекаться с московскими-то, - озадачился Крупенин. - Он же сам из соседнего района. Долгое время на сахарном заводе работал. Потом завод закрыли. Борис в райцентр перебрался. В районной администрации подвизался несколько лет. Потом вот директором назначили. Месть, говоришь..., - задумался Кирилл. - Не  знаю.... Мне как-то не видится он в такой роли. Только, сам понимаешь, моё мнение это одно. А как там на самом деле... Не психолог я, Максим. Просто имеется кое-какой опыт общения с людьми. Так что, полностью полагаться в этом на моё мнение не стоит.
- Но принять во внимание необходимо, - весело заметил Воротынцев. - А уж ответственность в этом вопросе точно лежит на мне. Ладно, как я и собирался, прокачаем Бориса по своим каналам. А там будет видно. Хотя и сроки поджимают, но думаю, успеем. И рейдерам никаких шансов не оставим.
- Разделайтесь с ними, Максим! Тут же ведь что особенно обидно, - с горечью произнёс Крупенин. - Эти ублюдки не просто собираются землю захватить. Они же... такую гадость могут сделать... Неизвестно, как эта зараза действует! И так сейчас химии полно в земледелии. Для роста, для выносливости, от сорняков, от болезней и тому подобное. Так ещё и бактериологическим оружием травят. Эх!

***
- Слушай, Кирилл, а почему ты вместе со всеми на море не поехал? Урожай убран, озимые благополучно посеяны, ну, и всё остальное. В помощь охране можно было бы с ЧОПом договориться. Скажем, на месяц. Отпуск-то у тебя бывает? А тут всего три дня! Неужели нельзя расслабиться, отвлечься немного? - оживлённо расспрашивал Воротынцев погрустневшего хозяина дома.
- От чего отвлечься-то? - с усмешкой отреагировал наконец Крупенин. - От любимой работы?
- Понятно, - рассмеялся Максим. - Стало быть, отпуск у тебя чисто формальный.
- Понятно, - передразнил слегка захмелевший Крупенин. - Чего тебе понятно? Формальный отпуск. И что?! Имею право! Не нуждаюсь я ни в каком отпуске! Какого рожна мне там делать? - сбавил запальчивость Кирилл, снова грустнея. - На море...

- Ну, так, с людьми пообщаться. Ты же говорил, в агрофирме тебя ценят.
- Да не в этом дело, - потёр щёки ладонями Крупенин, словно прогоняя хмель. - Не тянет меня общаться. По работе да, пожалуйста! А чтобы вот так, за рюмочкой. Перегорело, понимаешь? - ссутулился за столом хозяин. - С тех пор как Тимофеич ушёл, перегорело. Впервые за эти годы... с тобой вот хорошо посидели...
- И с родными не общаешься?
- С родными?
- Ну, ты же говорил, вроде сестры у тебя...
- А как же! Шестеро нас было! Пять девок и я. Так вышло, что двух младших вперёд не стало. Одна сестра так и осталась незамужней. Рядом живёт. Помогаю ей. Да она и сама ещё, слава Богу, в силе! А другие давно вдовы. Дети, конечно, есть. Но у молодёжи, сам знаешь, свои дела. Так что, на море, Максим, пускай другие мужики да ребята молодые едут. Они там похохмят. Пацаны неженатые, глядишь, подружку какую склеят.
- Ну, а чего же ты как одинокий мужчина, "в самом расцвете сил"...
- Да не нужен мне никто, Максим!

- По жене тоскуешь?
- Чего-о-о? - изумился Кирилл. - Тоскую?! - хрипло расхохотался он. - Ох, ну, насмешил! - проговорил Крупенин, отсмеявшись и вытирая тыльной стороной ладони слёзы. - Надо же такое сказать, тоскую!
- Мало ли! - улыбнулся в ответ на заразительный смех Воротынцев. - Обычно, когда говорят, никто не нужен, добавляют, кроме одной.
- Не-е-е, это не мой случай. Женился-то я, как водится, по любви. Как же! Всегда аккуратно причёсана, одежда в порядке. И дома у неё чистота-порядок был. Потом уж выяснилось, что в доме мать заправляла. Бывшая ни к чему не прикасалась. Даже готовить не умела. Только и знала, красоту наводить. Ну, да это не проблема. Я, бывало, где сам приберу-сготовлю, где иной раз ей укажу. Слушалась, не взбрыкивала. Дочка родилась - красавица, вся в мать. Думал, привыкнет бывшая хозяйство вести, дом в чистоте содержать. Одно время, правда, так и было. Да только оказалось, душа-то у неё... грязная... не отмыть...

- Давно развёлся? - спросил Максим, отметив, что Крупенин не называет бывшую жену по имени.
- Двадцать пять лет, - усмехнулся Кирилл. - Такая вот серебряная свадьба моего развода. И впрямь, скажу тебе, Максим, для меня это были серебряные годы. Как выгнал её, суку, словно воздух вокруг чище стал.
- Изменяла?
- Изменила, - поправил Крупенин. - Дочке пять лет было, когда они с мамашей на море поехали. Вернулась, не узнать её. Я и внимания не обратил особого. Чего там? Красотка, как всегда, только загорелая. А она, видите ли, решила, будто лучшего мужа достойна. Наслушалась там комплиментов. Вот и решила, что на ней какой-нибудь бизнесмен женится, да будет по заграничным курортам возить.
- И что, ушла за призрачным счастьем?
- Упорхнула, - усмехнулся Крупенин. - Пришёл однажды домой. А она в кровати у нас валяется с одним... тут... Его уж и в живых нет. Спился давным-давно. Так вот, выгнал я их. И хотел дом поджечь. Ну, чтобы территорию очистить от грязюки. Спасибо сестре, удержала! Она как раз дочку мою из садика привела. Воспитательницей там работала. На плечах моих повисла, на колени бросилась, - глухо произнёс Кирилл. - Говорит, дочку пожалей, не пугай ребёнка! Я и остыл. Сестра с дочкой меня в тот же день к себе забрала. Полгода мы у неё жили. Пока я в дом новую мебель не купил.
- А старую? Выбросил? Продал?
- Выволок всё и сжёг. Обои ободрал. Новые поклеил. Потолки наново побелил. И полы покрасил.
- А бывшая?
- Месяц до развода у своих родителей жила. На суде про дочку даже не заикнулась. Знала, что не оставлю ей. Согласие подписала, чтоб дочь со мной жила. Потом умотала к морю.

- Слышал о ней что-нибудь?
- Даже видел. Правда давно, лет пятнадцать. Приезжала родителей хоронить. Говорила, в санатории, что ли, работает. Не то уборщицей, не то кастеляншей. По виду уже тогда была сильно похожа на пьющую. Никакой бизнесмен, видать, на неё не клюнул. А потом уехала, и больше мы с Машей ничего про неё не слыхали.
- С дочерью-то она виделась в тот раз?
- Я бы, по-честному, не хотел дочку к ней приводить.
- Домой бы, ясное дело, не позвал?
- Само собой! Чтобы потом опять ремонт делать, - едко усмехнулся Крупенин. - Машенька скучала, конечно, первое время. Мать всё же, какой бы сукой она ни была. А потом ничего, забылась. Вот я и не хотел, чтобы они виделись. Но, если бы бывшая попросила привести дочку, не отказал бы, привёл. А та и не заикнулась. Соседки потом, после поминок, судачили. Как это так, приехать издалека, и дочку не повидать? Ну, а мне и лучше. Жили мы с Машей очень хорошо, спокойно. Окончила она школу, в Москву поступила. Потом в науку подалась. Аспирантура, кандидатская. Теперь вот докторскую решила покорить. Специалист по зерновым культурам, - с гордостью добавил Кирилл.

- Семья есть?
- Нет... пока что..., - вздохнул Крупенин. - Кто его знает, - потёр он ладонью лицо, - как оно дальше сложится... Мы-то раньше смолоду старались семью создать, чтоб детки были... А Маша моя не спешит и говорит, будто сейчас всё по-другому у них, у молодых-то.
- Гражданский или, как говорят, гостевой брак?
- Этого нет. Бог миловал!
- А, может, ты не в теме? Не рассказывает тебе, чтобы не расстраивать.
- Нет-нет, уж Машка бы точно рассказала! Она с самой школы такая откровенная была. Знаешь, ничего от меня не скрывала. Девчонка-то она красивая. Чего уж греха таить, вся в мать. Придёт, бывало, после уроков. "Папка, а у меня в школе Пашка портфель отобрал и нёс до самого дома! А меня Серёжка за волосы дёргал!" Отвечаю: "Ты им, видать, нравишься". А она длинными ресничками захлопает и строго так: "Пап, ты что, не понимаешь?! Мы ещё не в том возрасте, чтобы любовь крутить!" Хохочу над ней до слёз. А она сердится. "Дураки они..." "Почему же дураки?..." А Машка волосами встряхнёт: "Да ну их! Не нравятся! Пойдём, папка, лучше ужин разогреем!"

- Так то в школе. А потом, когда в Москву уехала...
- Я её, Максим, с лёгким сердцем отпустил. Чувствовал, что ли, не пойдёт она по материной дорожке. Но, когда уезжала, так наказал. Что бы ни происходило дурное ли, хорошее ли, расскажи отцу - своему самому родному в мире человеку. Хорошему вместе с тобой порадуюсь. В плохом, чем смогу, помогу, советом ли, деньгами ли. Иной раз просто поддержать, выслушать и то дело. Одни мы пока что, Машенька, друг у друга. И, давай, крепко "своих" держаться. Пока сомневаться в дочкиной искренности поводов не было. Училась она... увлечённо, - просиял лицом Крупенин от удачно подобранного слова, - а не просто со старанием. Потом и вовсе с головой в науку... Любовь пока стороной проходит. Машей увлекались, бывало. Но у неё пока что ответных чувств никаких.

- А с жильём как?
- Когда поступила, я собирался жильё ей снять. Ну, комнату какую-нибудь, поближе к университету. Но Маша отказалась. Общежитие, говорит, приличное. Там поживу. А как работу найду, начну деньги откладывать на свою квартиру. То есть тогда уже знала, что в Москве останется. Ну, я послушал, на ус намотал. Да и начал потихоньку откладывать деньги. Небольшие накопления у меня были. Маше не говорил, а то она бы обиделась, что не верю в неё. Я ведь подготовил, на всякий случай, "подушку безопасности". Ну, если бы дочка не поступила на бесплатный. Заплатил бы за платное обучение, чтобы сразу училась и год не теряла. Однако умница моя сама поступила, с первого раза. Вот я и стал к тем деньгам понемногу прибавлять. Как дядюшка Тыква из "Чиполлино", - улыбнулся Крупенин, - в год по кирпичику. Потом дело поживее пошло. Зарплата у меня хорошая была. Да и сейчас не жалуюсь. Так что, к тому времени как Маша аспирантуру закончила, купили ей квартиру в новостройке.

- Вот и славно! Замечательный ты отец, Кирилл!
- Может, и замечательный, - к удивлению Воротынцева, опять погрустнел хозяин. - Только, сдаётся мне, в том, что Маша семью не создаёт, большая доля моей вины.
- В чём логика? По идее, в вашей ситуации, девушка вроде должна опасаться в любви нарваться на подлеца. Но ведь отец-то у неё хороший. Это мать подкачала...
- В том-то и дело, что хороший! Может даже чересчур. Слишком высоко планку задрал, понимаешь? Ну, по которой равняться на избранника.
- Так ведь любовь-то не спросит, соответствует ли избранник параметрам или нет.
- Не спросит, - согласился Крупенин. - Но какой-то внутренний ступор у Марии, по-видимому, имеется. Должно быть боится: вот влюбится, а человек может предать также как её мамаша семью предала. Видимо, такой барьер у Маши в сердце и стоит. Не позволяет голову потерять.


http://proza.ru/2021/12/14/1745


Фото автора.