Мылопровод

У каждого случается подобная неприятность – внезапно заканчивается в доме мыло. Ждала, чтоб по акции купить, сразу побольше, а осталась у корыта, не разбитого, и даже не у корыта, а вполне приличной ванны, но без мыла.
Воспользовавшись тем, у чего осталась, я быстренько оделась, пристегнула к поводку Тимошку, и мы направились до ближайшего рынка. За кормом моему другу, ну и за мылом.

Там нас поджидали две проблемы. Огромный выбор корма и почти никакого выбора мыла. С первой проблемой я привыкла справляться, а вот после моего пятиминутного созерцания двух последних кусков хозяйственного мыла продавщица Сонька не выдержала:
– Забирай оба, чего тут думать. И шампунь прихвати, последний.
– Закрываетесь?
– Нет, но мыло вряд ли будет в ближайшее время. С поставщиками проблема.
Я решила на всякий случай приобрести ещё и туалетной бумаги, а то мало ли что.
На выходе я купила яблок, задумалась напротив палатки с пончиками, плюнула на правильное питание и купила их штук пятнадцать с намерениями от души праздновать долгожданные выходные.

У пешеходного перехода стояли подростки, раздавали листовки. В одной руке у меня был Тимошка и пакет его корма, в другой – мыло и еда. Я сделала отстраненный вид и зашагала по переходу. Одна девчонка всё же меня догнала и, тряся листовками, затараторила:
– Очень выгодное предложение! Впервые подключившимся скидка! По купону скидка! Сообщите мой номер, он с обратной стороны! Тысячи довольных клиентов…
Кроме как в зубы листовку мне сунуть некуда было, и чтобы настойчивая девчуля не сделала это, я оттопырила мизинец и кивнула ей туда. Оскалив от улыбки зубы, бедная жертва капитализма подсунула бумажку мне под палец и, ещё раз напомнив про номер с обратной стороны, вернулась к своим коллегам.

Дома я несколько оторопела от увиденного на бумажке. «Мылопровод в каждый дом!» – по диагонали гласила чёрно-синяя надпись на красном фоне. Я покрутила бумажку, от пестроты которой меня замутило. Тарифы, скидки, номер с обратной стороны, при моём обращении по которому девчонка получит свой огромный процент.
Я вздохнула и отправила листовку в пачку макулатуры, надо будет на неделе захватить её на работу и в обед сбегать сдать.

Какой только бред не придумают! Я слышала и раньше, что в новых домах проводят мылопровод. Открываешь в ванной краник, набираешь сколько надо. Всегда доступно, бегать в магазины не надо. Один раз провёл и плати по счётчику, как за воду. Вроде удобно, вот только я считать умею. Работа у меня такая. Так вот за те деньги купив у Соньки самого дорого мыла, можно смело весь день пускать пузыри с балкона, перемыть всю семью, котов, собак и местных бомжей и ещё останется. Оно там вроде как экологичное. Ну, во-первых, в последние годы у нас всё «экологичное», поскольку такое лучше и дороже продаётся, а во-вторых, опять-таки у Соньки есть вполне экологичное мыло, два последних куска которого мне сегодня и достались. Дёшево и сердито. Я убрала их на полку и постаралась не думать о том, из кого они сделаны.
Тимошка доедал свой корм и я, устроившись на диване с пакетом пончиков, включила телевизор, надеясь найти среди пятисот каналов хоть что-то, под что можно есть и не заиметь гастрит.
Мыло меня сегодня преследовало. На экране ведущая и специально приглашённый учёный обсуждали проблему транспортировки и снижения углеродного следа при полной мылофикации городов. Я усмехнулась, представила, как обслуживающие машинки снуют с вызова на вызов, особенно в больших городах. Конечно, углеродный след непременно снизится! Я уж не говорю про то, сколько энергии будет потрачено на постройку этого всего и подачу с заводов. Само то оно не притечёт. Также дяденька обещал снижение цен при массовом подключении. Ага! И снижение качества. Будет, как у Соньки в канистрах на рынке, то ли жидкое мыло, то ли средство для посуды, не поймёшь. Воняет хуже, чем ёлочки в салоне у таксистов.

Убивая время за пончиками, телеком, тупым общением в чате с подругами, разбавляя это прогулками с Тимошкой, я убила два выходных. В понедельник, отдохнувшая и вымытая экологичным мылом, отправилась продолжать убивать жизнь на работе.
Там ничего не изменилось. Бессмысленность и беспросветность, за которую платили довольно достойно. Нам с Тимошкой хватало, хотя не уверена, что этим могли похвастаться семейные люди. Ну и коллектив хороший, обычные девочки, обычные мальчики, и даже квартирный вопрос их не портит – платят свою ипотеку и не жалуются. Некогда.
Меня зачем-то заметили.
– Привет, Наташка! Как выходные?
«С тобой переписывалась. Из вежливости!»
– Наташ, я там Тимошке костей принесла.
«Сколько раз говорить, что ему нельзя?! А впрочем заберу, отдам дворовым бродяжкам».
– Натаха, ко мне брат приехал, давай познакомлю.
«Интересно, это тот, который за кражу картины у бывшей жены отсидел два года? Просто лотерейный билет!»
– Наталья Игоревна! Там этот приходил?
«Ну, я же всех этих помню!»
– Кто? – я наконец заговорила вслух. До этого улыбалась и кивала, пробираясь к рабочему месту.
– Ну, тот!
– А, ну я поняла, – кивнула я.
Решив, что этот или тот при желании найдёт меня, я уселась и включила компьютер. Работать нормально не давали. Все говорили про тарифы на мылопровод, про его ароматы, про краны для подачи, стиль и дизайн шлангов. По пути домой было то же самое. На протяжении недели я не слышала, чтобы люди всерьёз говорили о чём-то, кроме мылопровода. Одна умница урвала в кредит мылофонтан со скидкой. В съёмную квартиру. Зато фотки красивые теперь всем показывает. Рождение Афродиты пятьдесят четвёртого размера. Нет, ну всё правильно – красоты должно быть много.

Меньше чем за месяц грамотные, образованные люди, отцы семейств и дочери родителей, честные труженики и верные друзья превратились в озабоченных размером пузырей невротиков. Которых интересовали только скидки и льготы на мыло. Они спорили о том, с какой компанией выгоднее заключать договор, передавали друг другу номера мастеров, слали фотографии с трубами и шлангами. Иногда мне казалось, что или я попала в психушку, или все просто резко заболели вшами. Не могли же люди, которые раньше и душ то не каждый день принимали, вдруг так сильно озаботиться тем, чем мыть зад.

Стадному чувству подвержены все. Особенно, когда последний кусочек Сонькиного мыла окончательно стёрся, а цены на подключение мылопровода значительно упали. Решила я всё-таки установить себе эту гадость. Пришла в офис заполнить заявку.
– У нас очень выгодные тарифы! Огромный выбор! Если заказываете два шланга, третий в подарок!
– Да я планировала одним обойтись.
– Ну, смотрите. Вы заплатите чуть дороже, зато в будущем у вас не будет проблем.
– Я не планирую в будущем заиметь проблемы и пачкаться больше, а дороже это выходит не чуть.
– У вас будет возможность подавать разные ароматы. Для себя, для молодого человека. Есть специально разработанные детские составы.
– Мне для собаки.
– Что ж вы сразу не сказали! Для домашних животных у нас специальная скидка!
– Вот-вот! Мне одну трубу по скидке, с шампунем для собак. От блох не надо, обычный, самый дешёвый.
Проспорив с менеджершей ещё около получаса, я наконец вышла с договором на подключение, пустым кошельком и отправилась домой готовиться к завтрашнему приобщению к таинству.

На следующий день приехала бригада сантехников или мылотехников, не знаю, как правильно, и принялась громить мою ванну. Так как все соседи уже были подключены, в подъезд труба была заведена давно. И всё это не заняло много времени.
– Проверяйте, хозяйка!
Я покрутила кран. Полилась белая масса, по запаху напоминающая разведённый стиральный порошок, по консистенции вроде была густая, как обычное жидкое мыло. И скользкая. Вообще, при виде этой мутной белой жижи сравнения в голову шли только неприличные, и я уж пожалела, что не взяла цветное мыло, подороже. Но при смешивании с водой масса вспенилась пушистыми пузырями, что меня вполне удовлетворило, и, расписавшись в договоре, я отпустила техников.
Один из них втихую пообещал за отдельную ему плату провести второй шланг на кухню, в половину стоимости от официального, на что я ответила, что в состоянии наполнить дозатор и донести до кухни и вообще до любой точки квартиры.

Техник откланялся, а я, спохватившись, побежала в ванну, закручивать кран. Счётчик то продолжал крутиться, пока я сопротивлялась коррупции.
Мыла успело накапать много, и, чтоб не пропадать добру, я решила принять первую ванну. На свой страх и риск. К счастью кожа у меня не облезла, как не облезла и в течении двух пробных недель. Жалоб в компанию от меня не поступило. И вот тут началось самое веселье.

Каждую неделю мне звонили представители различных компаний с предложениями заключить договор с ними. Звонила и моя, предлагала постоянно появляющиеся новые ароматы, дополнительные шланги и прочее. Я отмахивалась от всех сколько могла, пока однажды мой тариф не стал значительно дороже какого-то семейного, где при установке специальной панели с одного шланга могло идти мыло разного качества по выбору. «Мама, папа, я – чистая семья».
Напрасно я орала по телефону менеджеру, что моя семья – собака Тимоша, что меня вполне устраивает собачий шампунь, и что не может он ни при каких кризисах стоить дороже панели и шампуня для людей. И что денег на дорогостоящую панель у меня всё равно нет. Они были неумолимы.

В первый месяц я заплатила по новым ценам, а потом решила, что пусть подключают папу, маму, а панель я могу и не устанавливать. Какая мне разница, что там будет капать.
В мою жизнь ворвалась радуга.
Без распределительной панели с крана попеременно текла то папа, то мама, то я. Причём угадать, что именно потечёт было невозможно. Я поначалу даже радовалась. Моя кожа вновь таки не облезла, но я заметила, что шерсть Тимоши начала тускнеть. Так как собачьи шампуни из зоомагазинов исчезли, а те что остались были, судя по стоимости, для каких-то очень породистых хозяев, я решила посильнее разбавлять мыло при купании моего друга и добавлять ему в корм витамины, а себе валерианку, поскольку звонки от менеджеров не прекращались.

Всё бы ничего, но исчез стиральный порошок. Какое-то время я жила на запасах.
Я до сих пор не могу понять, что в головах у этих втюхивателей. Ну, я понимаю, что они пытаются заработать, но всё же не понимаю. Не понимаю, где у них та грань, после которой они перестают чувствовать себя человеком и понимают, что нельзя так унижаться. Видимо, её нет. И они себя прекрасно чувствуют.
Тимошка любит сыр. Я тоже люблю сыр. Если мне звонит телефон, я могу заболтаться, и мой сыр лежит на столе. Тимошка очень его хочет, но я говорю «нельзя» и он понимает, что нет – это нет. На работе у меня один коллега, страшный и странный, и тоже очень хочет. Не сыр. И он, когда слышит «нет» тоже понимает, что нет – это нет. Поскольку понять «нет» как «да» в его случае будет преступлением. Уголовным. Так что с менеджерами не так?! Почему нет статьи за изнасилование мозга?
– Вам нужна новая стиральная машина.
– Нет, мне нужен новый стиральный порошок.
– Сожалеем, но мы больше не возим стиральный порошок. Мы можем подключить вам машину на льготных условиях, шланг и полгода мылоподачи в подарок.
– Нет, мне нужна любая жижа, которую можно лить в стиральную машину.
– Сожалеем, но с сожалению мы можем лишь установить шланг вместе с машиной.
– Нет! У меня нет денег на грёбанную машину! Моя машина прекрасно стирает!
– Сожалеем…

Я ушла оттуда, чтобы не высказать те слова, которые мне действительно хотелось сказать. Интересно, а о чём она постоянно сожалеет?
Я направилась в мылопоставляющую контору. И не успела закрыть за собой дверь, как мальчик двадцати пяти лет, запрыгал вокруг меня.
– Вы как раз вовремя. Тысячный посетитель за сегодня. Вы выиграли 500 литров мыла! Целых 500!!! Вы лишь должны…
– Нет.
– Вы не знаете от чего отказываетесь.
– Нет. Знаю. Я вам чего-то должна. Мне этого достаточно, чтобы отказаться.
– Всем впервые подключившимся 500 литров в подарок при покупке пузыревзбивалки…
– Нет. Я не впервые, – я протянула ему свой договор. – Позовите представителя моего поставщика.
– Сожалеем…
И этот о чём-то сожалеет.
– А ведь 500 литров. Может у вас знакомые есть, кому надо?
– Нет!

Я поняла, кого мне напоминал этот парень. Тимошку. Ни в том смысле, что такой же милый и пушистый, а в том, что так же прыгал вокруг меня и при самых своих высоких прыжках не выше моего пупка. Парень наконец перестал вилять хвостиком и отправился за представителем.
– Добрый день! Фонтаны со скидкой!
– Нет! Мне нечем стирать! Какого чёрта я не могу протянуть обычную трубу с машиносовместимым средством непосредственно к машине? Какого чёрта было делать её особенной!
– Всё для вашей безопасности. Чтоб  не напутали.
– О своей безопасности я позабочусь сама. Придумайте что-нибудь или я обращусь в другую службу, может они окажутся более выгодными и я смогу стирать в тазике.
– Ну что вы так сразу! Есть специальный переходник. К сожалению, пока на него нет скидки…
– В канализацию скидку, давайте свой переходник!
– Завтра мастер вам всё установит. И новый шланг, и переходник. И я очень советую приобрести умный кран, а то мало ли что. А он точно не даст политься в машину обычному мылу, а к вам в ванну – средству для стирки. Всё для вашей безопасности.
– Хорошо, давайте свой кран, только можно я завтра буду уже, наконец, ходить в чистых вещах?!
– Сожалеем о доставленных неудобствах. Мы заменим вам оба шланга, на новые, из новейших материалов.

Всё начало налаживаться, но однажды мне позвонили на работу и попросили срочно вернуться домой. Поднимаясь по лестнице, я решила, что кто-то устроил пенную вечеринку. Три этажа были затоплены, пузыри лопались под ногами. А ещё я узнала, что среди моих соседей нет интеллигентных людей. И что пенную вечеринку устроила я. Точнее, те, кто устанавливал мне все эти прибамбасы. Новую, супергибкую, экономичную трубу прорвало. Поскольку суперматериал был уж слишком экономичным, несмотря на всю свою гибкость. И что самое гадкое, умный кран решил, что раз идёт мыло, то и воду надо подавать. Почему все умные такие тупые? Умника то я закрутила, а вот чтоб прекратить подачу мыла, надо было дождаться ремонтную бригаду.

К тому времени как они приехали, праздник мыльных пузырей был в самом разгаре. Когда спасатели ворвались в мою квартиру, я медленно сползла по стенке и уселась прямо в мыльную лужу. Нет, я не из тех, кто встречает финансовые проблемы обмороком, я просто соскользнула.
В коридоре кто-то угрожал убийством, кто-то плакал. У меня плакала зарплата. Ещё не получена мною, а уже рыдала.

После моей истории супер-пуперумную систему стали отзывать обратно. И переустанавливать на другую, тоже супер. И естественно, за наши деньги. За ремонт соседских квартир мне платить не пришлось, но смотрели они на меня злобно. Ведь их деньги они теперь будут получать от компании небольшими суммами на протяжении года. Отсюда мораль – не делай в хрущёвке ремонт дороже стоимости квартиры.

На работу я не пошла, надо было разобраться, приехать к мылопроводчикам, выбрать новый шланг и так далее.
– Мыла не надо, даже собачьего! – я швырнула на стол документы.
– Вы хотите расторгнуть договор? – девчонка в кресле побледнела так, словно я футбольным фанатам заранее счёт сказала.
– Да.
– А как же…
– А как я буду мыться, не ваше дело! Ну, если так хотите узнать это, приглашаю вас завтра вместе принять ванну. Без мыла!
Девчонка подскочила и убежала за помощью более опытных коллег. До меня только донеслись обрывки фраз. Что-то вроде: «чокнутая какая-то».

Знаете поговорку: «Вход рубль, выход – два»? Вот и я думала, что это про бандитов. Мне потребовалось проторчать несколько часов в ожидании какого-то менеджера по делам расторжения, который направил меня на другой конец города в центральный офис. Где мне сказали, что надо предоставить квитанцию об оплате и отсутствии задолженности. Алё! А ничего, что я онлайн плачу и у вас это всё видно. Ну, ок. Сгоняла в банк. После этого у меня нашли всё же задолженность, на сумму дешёвой шоколадки. Откуда, не сообщили. Я решила, что дешевле заплатить и заплатила, пожелав им подавиться этой шоколадкой. После, с пачкой макулатуры, вернулась обратно к менеджеру по расторжению, который, скотина, свалил с работы раньше на десять минут.
Надо ли говорить, что на следующий день на работу я тоже не попала? Поскольку была не его смена, а другой по расторжению был не в курсе моего расторгательства. И только пригрозив засранцам судом за два потраченных дня и отзывам в соцсетях, я получила долгожданный штампик о том, что больше к этой конторе не имею никакого отношения. И неизвестно, что их больше испугало: суд или соцсети.

Я почему-то радовалась. Радовалась, когда удавалось приобрести пачку соды или горчицы, поскольку, несмотря на моё редкое посещение кухни в качестве повара, посуду всё же иногда приходилось мыть. Радовалась тому, что могу помыть голову хотя бы солью или яйцами. Радовалась, что, чтобы не вонять яйцами, пошла на курсы парфюмеров. Милые женщины рассказывали про чакры и ароматы, про прошлые жизни, про собак и кошек. Про мужей и детей, про вегетарианство и дыхание маткой. Несмотря на то, что я так и не поняла, что такого сделала в прошлой жизни, за что мне теперь всеми чакрами отдуваться приходится, всё же я здесь отдыхала. И узнавала много нового, далеко не фантастического. Надолго меня не хватило, ингредиенты для косметики стоили в аптеке копейки, а просто за общение платить не позволяла жаба. Так что, собрав самые простые рецепты кондиционеров для волос, я, пожелав девочкам продолжать дышать так же ровно, вернулась к своей плохой жизни. С пончиками, телеком до полуночи и водопроводом без мыла. Портить карму по полной не давал мне только Тимошка, который требовал ежедневных прогулок и внимания.

Всё на наше счастье когда-нибудь кончается. Кончилась и зима. Я сидела на берегу реки, Тимошка носился за проснувшимися бабочками. Глядя на воду, я думала, чем при купании лучше натереться, ряской или просто глиной.
Рядом уселся молодой человек, лохматый, в красных труселях с белыми пальмами.
– Мыло отключили?
Неужели это так чувствуется? Я вроде стираю, чем могу. Я косо на него посмотрела.
– Да нет, не подумайте ничего плохого. Просто у вашей собаки шерсть хорошая.
– Это то да. С тех пор, как мы стали мыться ряской, проблем с шерстью у Тимошки не возникало.
– Могу предложить кое-что лучше ряски.
Я заинтересованно на него посмотрела. Он порылся в пальмах и достал оттуда серый с коричневыми вкраплениями кусок чего-то вонючего.
– Вот! Мыло! Настоящее. Сами делаем. Вступайте в наш клуб.
– Спасибо! Вот только самоварное мыло есть и более товарного вида. Вы уж извините за правду.
– Так то оно так, но наше мыло, при вступлении в клуб, обойдётся вам практически бесплатно. Дешевле, чем центральное и крафтовое, это точно. Вы попробуйте, – протянул он мне кусок.
Я позвала Тимошку, и впервые за последние три месяца мы нормально помылись. Воняло оно конечно жутко, но быстро выветривалось. Вот правда, с мылом рай и в шалаше! Поблагодарив нашего спасителя, я спросила, где их клуб. Меня действительно заинтересовало… за счёт чего это вонючее сокровище может быть бесплатно.
– Да мы тут, неподалёку. Мы много работаем, чтобы очищать не только тело, но и душу.
Оказалось, они живут в вагончиках у пляжа. Было у них там что-то вроде колхоза или коммуны, я так и не поняла. Зато поняла, почему мыло бесплатно. Надо было отчислять определённую сумму в общую казну. Сумма небольшая, действительно дешевле, чем самый простой тариф мылопровода. Но подвох был в том, что необходимым условием льготного участия в клубе являлась работа на их мыловарне. Под лозунгом: «Наведи чистоту в душЕ и теле» они вкалывали от рассвета до заката. А потому про свою работу и нормальное жильё можно было забыть. Да и странный оценивающий взгляд рабочих на Тимошку меня насторожил, а случайно брошенная фраза насчёт его худобы так вообще напрягла. Сославшись на то, что предпочитала наводить чистоту тела в дУше, я постаралась как можно вежливее ретироваться с места обитания свидетелей мыловаровых.
– Ну, вы всегда можете просто купить у нас наше замечательное экологичное мыло! – прокричал мне вслед обладатель красных труселей и назвал совершенно неприличную сумму для человека, думающего о спасении души.
По пути домой я заметила, что в городе действительно исчезли бродячие собаки и кошки. Вот так живёшь и не замечаешь чего-нибудь, пока тебя носом не тыкнут. Дома, я на всякий случай проверила, не стёрлась ли надпись с моим номером и адресом на брелке Тимошкиного ошейника. А потом залезла под душ, желая смыть с себя планктон и молекулы несчастных зверушек. Нет, я никогда не отличалась какими-то особыми принципами гуманности и иногда, да простит меня мой желудок, даже ем колбасу, но это уж слишком. Чувствую, что принципами придётся обзавестись.

«Со следующего месяца водопровод и мылопровод будут объединены. Просим своевременно оплатить все задолженности. В противном случае возможно отключение».
Я наивно решила, что беспокоиться не о чем. Задолженностей у меня нет. Мыла тоже. Пока в начале следующего месяца утром мне нечем стало умываться. Я покрутила кран с водой. Ни горячей, ни холодной. На всякий случай проверила мыльный, он пукнул пузыриком и затих. «Приплыли!» – подумала я и набрала номер водопроводчиков.
– Сожалеем…
Это слово стало для меня ругательным.
– … Но вода теперь поставляется только вместе с мылом. Водопровод передан во владение их компании, а там решили, что совместная поставка дешевле. Вы можете прямо сейчас подключить всё, если у вас заведены все трубы. Назовите номер вашей карты...
– Я сама приеду.
Вы когда-нибудь подмывались минералкой? Сильногазированной? Попробуйте. Непередаваемые ощущения!

Я решила не брать в контору Тимошку. Не хотелось, чтобы такой милый пёсик увидел настоящее убийство. Конечно, пока я бегала с ним по парку, половина адреналина выгорела, и когда я добралась до водно-мыльных монополистов, я никого не убила, но материлась там так, что все присутствующие мылотехники собрались вокруг меня и слушали, завистливо присвистывая и запоминая.
Наверное завтра я буду помирать, неприспособленный для марафонов организм сейчас от злости ничего не чувствовал, и я снова бежала. Я бежала быстро, не думая о том, что мне негде будет стирать одежду. Ну какая связь между мыльной трубой и водной? Мне, конечно, предложили поставлять только воду. Но за эти деньги я могла бы каждый день ходить в баню. Или в бассейн. Вот только очереди туда огромные. Я развернулась в сторону реки и ускорила бег. Холодно, зато у Водяного нет счётчика.

Раздался звонок.
– Наталья Игоревна, вы где? К вам тот пришёл!
– Бегу! – ответила я, не уточнив, в какую сторону. – А кто?
– Ну, помните, этот, что тогда! Вспомнили? Он ещё потому что там! Вы скоро? Там что-то насчёт продаж, поставок. И да, он нам обещал корпоративный мылопровод подключить. Мы все за аромат роз проголосовали.
– Стоп, стоп, стоп!!! – я и сама остановилась. – Корпоративный что?!
– Мылопровод! Мы посчитали, так и вправду выгоднее. Нужен номер вашей карты.
– Знаете что! Передайте тому этому, пусть засунет себе мыло в одно место! Хоть жидкое, хоть твёрдое, к счастью, не знаю его предпочтений! С ароматом роз! А я больше не приду!

Терпение лопнуло, как мыльный пузырь. В магазине я забрала последнюю баклажку негазированной воды. И газированной – для тубзика. Подала объявление о сдаче квартиры. «Всё заведено, с мебелью, недорого, в хорошем районе, на очень длительный срок, с перспективой покупки». Короче, расписала её со всем профессионализмом сожалеющих. «К сожалению, отключены водо- и мылопровод, но всё подключается в течение пяти минут».
Н-да… Нужен лишь номер вашей карты…

Сквозь заросли борщевика пробирался автобус. Всего в ста километрах от города жила моя бабуля. С той небольшой пачкой купюр, которую я получила от своих жильцов в качестве задатка, я и ехала к ней в гости. На неопределённый срок. В деревенском магазине на удивление, было мыло. И жидкое, и твёрдое, и даже стиральный порошок. В этом магазине, размером три на три метра вообще всё было. Правда продукты я брать не стала – страшное это зрелище: пакеты с раскрошенным печеньем поверх собачьего корма, в единственном холодильнике и молочка и расчленёнка какой-то птицы, возможно курицы, в кучу. Мухи размером с Тимошку. Зато все горючие и негорючие жидкости в стеклянной таре с почётом расставлены по полкам. И запах такой, что, видимо, основной покупатель употребляет эти жидкости где-то под прилавком, закусывая шпротами из моего далёкого детства. Из детства – это по времени, не по качеству. Не вязалось с этим магазином осознанное лицо молоденькой продавщицы, которая поздоровалась и не стала ни о чём сожалеть и ничего не пыталась мне втюхать, а лишь оторвала лицо от книги, ожидая, что я выберу.

Набрав мыла и порошков столько, сколько могла унести, я вышла из магазина. Тимошка принюхивался и оглядывался по сторонам. Я тоже оглядывалась. В глаза бросилась неуклюжая ухоженность деревни. Будто кто-то решил чуть подсыпать дорогу, чуть скосить траву, чуть убрать мусор, чуть не валяться пьяным в канаве.
Всё это так, неумело, действительно чуть. Словно не от финансирования, а от душевного порыва.

Я добралась до дома бабушки. Она копалась в огороде, меня не замечала. Залаял соседский пёс, Тимошка поспешил ответить ему.
Бабушка подняла голову, и, увидев меня, бросила тяпку и поспешила открывать калитку.
– Натусик!
– Привет, бабуля! – сказала я, обнимая её и целуя загорелое морщинистое лицо.
– А это что за зверь такой! – подмигнула она Тимошке. – Ну, заходите. Обедать как раз пора.
Щи из щавеля – это вкусно. Чай со зверобоем – тоже. Пирожки с ревенем – объеденье. А Тимошку цапнул кот, за то, что тот полез в его миску.
– Ты надолго? – спросила бабушка.
– Не знаю… Я квартиру сдала, буду искать здесь жильё. В городе дорого. И грязно.
– И не говори, сплошной разврат!
Я не стала уточнять, что говорю про самую обычную грязь, а против разврата то ничего против не имею. Да и вообще всё стало неважно. Когда есть блинчики с клубничным вареньем и парное молоко, ничего не может быть важного. Я просто жевала и улыбалась, как будто мне лет пять.
– Так оставайся здесь! Места хватит. Родители то твои совсем про меня забыли.

Они и про меня забыли. Путешествуют вдвоём где-то. Звонят раз в год. И то с вопросами: вышла ли замуж и какая у меня зарплата. Про второе так это просто бестактно спрашивать!
– У нас тут десять домов купили, и участки ещё. Молодые семьи. Детей полно. Если добьются, чтоб школу старую открыли, то иди к ним учительницей. Ты ж математику хорошо знаешь. Или английский. Наверняка выучила, пока тебя родители в Европе мучили.
Не сказала бы, что я мучилась, но английский знаю. Бабуля смешная. Вечно у неё сто решений на одну проблему.
– А они добьются! – продолжала она. – Не пьют. Деревья сажают. В том году какой-то свой праздник проводили. Экологический. Так у меня их гости останавливались. Орехи мыльные продавали на празднике, а уезжали – так целый мешок оставили. Я теперь ими и стираю, и мою всё. Хорошая вещь, хотя местные корешки не хуже. Тяжело уже мне здесь одной.
– Хорошо, бабуль, останусь. Чем смогу, помогу.
– Отлично! А зверю твоему на ферме можно кости брать, бесплатно.
Я усмехнулась. Придётся тебе, Тимошка, возвращаться к диким корням. Зато из тебя здесь не сделают мыло. На это у них, оказывается, тоже корни есть.
– Кстати, о помощи. Фермер этот, замечательный человек, крышу мне ремонтировал в том году, бесплатно. Я ему пирогов напекла, семья то у них большая. Шестеро детей.
«Как хорошо – большая семья! Значит, бабушка не будет пытаться меня сосватать, а хочет рассказать что-то интересное и, быть может, выгодное!»
– Так вот, этот фермер…
Тут рассказ про фермера, его семью и возможность бесплатного питания для Тимошки был прерван стуком в калитку и криком.
– Открой, Натусик. Ноги разболелись. И скажи ему, тому, кто там, чтоб не орал. Звонок под консервной банкой висит! Не местный, сразу ясно.

Я вышла, предчувствуя недоброе. Молодой человек улыбался и протягивал мне листовку.
«Теперь и в деревне! Не зарасти грибами во время сбора грибов! Пенсионерам скидки! Постоянным жителям и многодетным – льготный тариф! Специально для огородников и механиков – смываем любые средства!»
Ну, так и есть! Я могла привезти в эту деревню только недоброе.
– Там мой номер, с обратной стороны!
Я окинула разносчика заразы, ой, простите, рекламы, пустым взглядом. Потом оскалилась в улыбке и произнесла:
– Сожалею! Но я вряд ли позвоню! Все мои средства давно смыты!
– Вот возьмите, подумайте! Там разные предложения! – он сунул мне эту и ещё с десяток подобных листовок и продолжал что-то тараторить.
Я вошла в дом.
– Что там? – спросила бабуля, подойдя ко мне.
– Да… Это, наверное, не надо, – предположила я.
Бабушка взяла у меня пачку листовок, посмотрела на них и громко сказала:
– Ну как это – не надо? Как же не надо? А печку чем растапливать?
Она подошла к старенькому шкафу, распахнула дверцу и сказала:
– Давай их сюда. Вот, клади. Всё в этой жизни надо!
Я положила листовки сверху огромной пачки подобных бумажек.
– Зима всё съест, а земля всё рассудит... А порошок ты не зря купила, пойдём для вас со зверем одеяла стирать. Колодец глубокий, воды на всех хватит.