Шмон

Есть такие люди, которым деньги выпадают не часто, но отодрать от них даже
копеечку, нужно собственных рублей положить миллион. Вот и кандидат наук Миша Л. тоже парень
не скупой, но бережливый уж больно.
В тот раз расходы опять  сочинил Буравцов: начать кого-то до истощения всех
его до копеечки средств, потом оставшиеся от командировки дни пополам, расходы первой
половины в долларовом первого расхода эквиваленте по курсу начала периода оплаты ношей
уже второму, а вторая половина( обеды, ужины, алко-шалости) по тому же алгоритму третьему.
Не смотря на галлопирующую тогда по Кавказу с окрестностями инфляцию, бережливый Миша,
слава Богу, безапелляционно объявил себя третьим сам, пытаясь хорошо оттянуться за наши и оттянуть подальше неприятности, а за это время что-то придумать и обратить "подальше" в бесконечность, Буравцову с его миллионами в том
алгоритме первым и не предполагалось в принципе, настаивать на Мишку вперед - обрекать
всех на голод и прозябание, поэтому здравый смысл поставил меня ледоколом.
Первый Мишкин вечер в магазине на радостях хорошо набрали греческого коньяку, двух кур
местной выпечки и шоколадного с кило мороженного. Буравцов понес пакет на выход. Мишка
хлопнул себя по карманам и весомо объявил про кошелек в Интуристе. "Беги, мы дождёмся",
- уверенно вернул Мишку на путь праведный Буравцов. Продавец саргументировал закрытием
и удобной близостью для таких умных околотка. Мои деньги дня три, как ушли - платил с
расстройства забывший передать носку пакета Мишке Буравцов. На следующий утром день Мишка
сказал, что у него сотня, пятигорские менялки не выгодны курсом и предложил уже нам поменять
ему почему-то долларов только десять и по-людски. Зная Мишины принципы об экономике, понял, что
баксо-обед вариант уж больно фантастик и решительно воззвал к чувству реальности Буравцова,
предложив автору испить горькую чашу придуманного им алгоритма до конца срока. Довольный
своим умом Миша скромно пожимал плечами, тоскливо аргументируя неизбежность входа в
плачевность его ситуации.
За день до отлета пошли с Маей и Мишкой на Верхний рынок за домой продукта
покупками. Там шмон - местные куда-то по прозрачно-чистому горному у Машука воздуху растворились, и ОМОН-у только мы.
У Мишки рожа небритая, что абрек, а в паспорте та пресловутая баксо-радость, которую омоновец
уже природнил душе, прижав её большим твёрдо пальцем. Мая нервной шуткой предлагает абрека
рестовать, в КПЗ и уже оттуда праведным российским судить по всей строгости самого гуманного
в мире закона. Береждивый Миша в скаредной готовности отстоять баксы упрямо достаёт
командировочное в нос омоновцу. Омоновец разумно интересуется про Верхний в Пятигорске рынок,
когда должны в Ставрополе на рынок ходить - командировка в "Ставропольэнерго". Бережливый
Миша, не добирая умом ситуации, спорит про "Ставропольэнерго". Пришлось паспорт абрека из
рук правых уже без сотни вытянуть, с сержантом вежливо попрощаться и утянуть от него куда подальше брызжущую юмором уже не про абрека, а про сто баксов и бескорыстность наших право охранителей довольную собой Маю и угрюмого абрека. Огорчённый Миша строго возложил тот эконом-урон на
меня и ещё годика два после того в справедливой обиде гневно, но безнадежно, ныл мне про ту сотню, которой он выкупил нас с Маей от расстрела на месте гибели поэта М.Ю. Лермонтова.