Чистильщик пыли

Глава 1.

Вам нравится ваша работа? Вам нравится, сколько вы работаете и где работаете? Какова ваша зарплата?.. Работа – это посредственность. А если излагаться мне точнее, то это  посредственник между желанием и страданием, рабством. Все знают о корне слова «работа». Однако только постарайтесь прочувствовать это слово, находясь в моем положении.

Я работаю чистильщиком пыли.

В нашем мире такие должности важны так же, как и должности учителя, как и должности доктора. Мало кто это понимает. Я убираю пыль в домах, в квартирах, в магазинах, в центрах. Убираю пыль за богатыми, за бедными, после длительного запустения помещения, после убийств, убираю за другими и за собой. О каких же желаниях можно говорить? Когда у человека по локти натянуты серо-бурые резиновые перчатки, у него только одно желание – снять их и уволиться. К сожалению, в жизни я умею только убирать пыль. Об этом и будет мой рассказ – о серой грязи, покрывающей мою безмятежную жизнь.

Несколько дней назад меня направили подчистить в некое министерство, кажется, просвещения. Ни о каких деньгах речь не может идти, эти бумажки и так покрыты грязью, от которой я пытаюсь избавиться.

В помещении было невероятно темно, как в заброшенном подвале. Однако пахло смешением сотней парфюмов. Стены были кислотно-зеленого цвета, как в школе; они никак не подходили старым аристократически деревянным стульям. После очередной беседы они оставили много пыли. Думаю, министр и его заместители выдвинули, действительно, много предложений. Я посветил фонариком. Грязь, оставленная после них, была темной, с легким пушком. Возможно, осевшая пыль быстро состарилась и покрылась плесенью сверху. А, может, сама по себе она образовалась уже поросшей дрянью.

- Ты долго еще? – спросила моя ассистентка.

Она пришла недавно, лишь училась, но уже позволяла себе высказываться так резко и грубо. Даже несмотря на то, что она была иностранкой. Приехала она вроде из Швеции или Дании.

- Дорогая Рэн, вы знаете, в чем особенность работы чистильщиком пыли? Люди этой работы делают то, что никто бы не вздумал делать. Много лет назад сильные люди заставляли слабых делать грязные вещи. Традиции не меняются. Только убирать пыль в министерстве образования – это наш выбор. Откуда же истоки такого оскудения человека? От нечего делать, видно… от безысходности. Чистильщик пыли работает не на кого-то, он работает на себя, он – раб своего сознания.

- Уважаемый Г., я притащилась сюда немного отдохнуть от офисных бумаг, «рыться не имею охоты в хронологической пыли». Мне ваша исповедь неинтересна.
Как вы могли понять, девушка была молода, и речь её блистала иронией и "высокого стиля" словечками. На самом деле непонятно, что именно её привело в отдел чистильщиков, так как она работала в престижной фармацевтической компании. Пусть и не на лучшей должности.

- Рэн! На стуле министра нечто невыводимое! Мне срочно нужен раствор щавелевой кислоты с поверхностно-активными веществами.

- Г., сейчас не время обеда. Какой же гадостью вы питаетесь. Неужели не хва…

- Я говорю: раствор «Удушитель» передай, пожалуйста. Это была проверка на знание чистящих средств.

Раствор был уже довольно жиденьким, но вывести грязь со стула без порчи его спиртом мне удалось. «Удушитель», как и положено другим средствам, отлично справлялся на любом задании. Однако есть в нём нечто смертоносное.

- На этом работа закончена, - сказал я, взяв сигарету в руки. - Надеюсь, сюда больше не вернемся. (Выдыхая воздух сигареты) Утомился я…

- Будешь спать сегодня. Много. Будет смотреть Создатель на дитя своего, как сладко он спит. Ситуация – прямо книгу в руку.

- «Слово молвишь – соловей поет». А если говорить без лирики, то вера во Всевышнего создана, чтобы справляться с трудностями. Вижу, что скучно. Знаете, есть и польза в такой работе. Чистив помещения от пыли, вы занимаетесь глубоким самоанализом, убираетесь и в своем сознании, расставляете по полкам мысли. Очень похоже на вашу бывшую офисную работу. Только многим не хватает такой «чистки» в голове.

Подходя к серебристому грузовику, который я припарковал на платной стоянке, мы заканчивали тем свою беседу. Сегодня работа была не из легких. Хоть бы в школы с детскими садами не направили в следующий раз. Имеет ли смысл тогда продолжать своё дело? Мама меня учила не плакать. Говорила об этом так, будто не имеет значения, какого я пола или возраста.

- Рэн, вас довезти домой? – спросил я неловко.

- Не стоит задавать вопросы женщинам. Будьте джентльменом.

- (С долей иронии) Я был бы не против вас отвезти, дорогая сотрудница-ученица.

- Я воздержусь, доеду на такси. Вам стоит почистить эту рухлядь.

- Вы про машину?

- Я про лицо…

Глава 2.

- Доброе утро! Солнечная у вас комнатка. Хоть и маленькая.

Наутро пришёл какой-то жирный господин. Я сидел в ванной и старался не делать движений, чтобы создать иллюзию моего отсутствия.

- Дорогой Г., имею ли я честь попросить вас оказать мне услугу? Конечно же, связанную с вашей работой.

- Здрасьте, а с кем имею честь говорить? – непринужденно ответил я в рваной домашней футболке.

- Я работаю в департаменте культуры и искусства. Будьте в здании в шесть. Вас встретит администратор.

Почти уверен, что там будет ещё больше пыли, вне зависимости от того, куда он меня приведет. А чиновнишка (если можно его так назвать) был ещё толще, чем я предполагал. Единственное, что было в нем приятного, это уверенный, поставленный голос. Голос – это хорошо, если вместе с ним из уст не вылетает пыль и чепуха.

Он ушёл. Я оделся и тоже вышел. На улице был дикий холод, такой мороз, который проходит сквозь бедра и щекочет ляшки, а лицо сковывает в цепи. Добежав до своего серебряного грузовика, я сел за руль. Машина не завелась… Этого я и боялся. Пришлось идти пешком. Было еще утро, так что времени много. Я прогулялся до забегаловки. Кафешка по виду напоминала старый трактир. Однако здесь продавали жирные и дешевые бургеры, они мне нравились. На другую еду у меня, действительно, не хватало денег: на улице “Чистого воздуха” продавалась свинина-громадище по 100 тысяч рублей за блюдо, а на улице “Кви про кво” - круассаны-коротышки за более дорогую сумму. Шутка Рэн, где она сравнила мой питательный рацион с “Удушителем”, в этот момент мне кажется несмешной. Я сел в углу, чтобы не мешаться своим видом. Только я приступил к трапезе, сразу потерял аппетит. Рядом со мной сидели люди, которых в народе называют свиньями, то есть крайне бестактны и бесцеремонны. Они играли в бесплатные онлайн игры на телефоне, сквернословили и выпускали газы ртом так, будто никого вокруг их нет. “Гадость… Впрыснуть бы им “Удушителя” в рот…” - подумал с яростью в груди я. Удивительно для меня: я захотел на работу. Даже не знаю, что сподвигло появиться такому желанию. Что-то меня тянуло к работе, помимо негодования по тем людям. Эти люди не просто грязные внутри, они бездуховны. Наврятли чистка тут поможет. Я упаковал еду в рюкзак и ушёл.

Глава 3.
    
Благо ветер стих. Зимой часто темнеет рано. Уже в 3 дня виднелась луна, и включались ржавые фонари. Луна была даже ярче, чем эти электронные светила. Она была похожа на ломтик сыра: такая желтая и тонкая, совсем неестественная. Спустя время и пару затяжек сигареты я добежал до министерства. Милая девушка встретила меня при входе, как и обещалось пухленьким чиновником.

- Добрый вечер, как добрались?

Слишком уж она была добра, даже гадко. Редко таких людей можно было встретить. Она не была красива по стандартам, но была жива и быстро говорила. У работницы была широкая улыбка и большие горящие глаза. “Очень яркие глаза, но не такие, как у Рэн. У нее бархатные, длинные ресницы, которые будто бы сдувают мою грусть, когда она моргает, смотря на меня своим укорительным взглядом. А губы такие аккуратные и маленькие. Кажется, что их рисовали свежими масляными красками”, - размышлял я, вспоминая Рэн. - “О чем же я думаю?.. Невероятно! Этого не может быть, я не чувствовал симпатии с тех пор, как пошёл на эту работу. Уж особенно к деталям физиономии…”

- Мужчина, вы в порядке? Как-то забавно. Вы задумались?

- Да так… Личное… Куда пройти для уборки? - шустро сменил я тему.

- Господин Г., у вас заказ на чистку в 04 кабинете на 10 этаже. Прошу пройти к лифтам справа.

Забавна не моя задумчивость, забавно совпадение: цифры, названные ею, указывали на мой день рождения. Забавный знак…

Я поднялся на этаж, и моё лицо скосило то ли в улыбку, то ли в удивление. Я увидел Рэн, стоящую около двери.

- Думали, я вас брошу, мастер Г.?

- Как приятно вас видеть, Рэн. Спасибо, что не забыли про работу. Ваша помощь всегда кстати.

Намного приятнее было слышать её высокий и мягкий голос. Кстати… Рэн почти не участвовала в уборке.

Мы зашли в комнатку, покрытую обоями такого же кислотного цвета, как и в министерстве просвещения. Всё те же стулья, выдержанные в высоком стиле. Пахло, однако, музыкальными инструментами после долгого концерта. Как вы поняли, инструментов не было. В министерстве культуры оказалась не только пыль, по углам и под стульями поселились шестиногие друзья. Я хотел убрать паутину руками, но Рэн попросила хотя бы надеть перчатки. “Удушитель” не понадобился - в комнате было сухо. Я предположил, что здесь давно никого не было. Надеюсь, что эта уборка спланирована перед собранием высоких речей о культуре, перед важными новаторскими идеями в развитии искусства.

Глава 4.
   
Мы вышли, “и повторилось всё, как встарь”. Стояли с сигаретой… шли к дороге…

- Господин Г., я ценю вашу работу, она для вас - призвание, - начала диалог Рэн. - Боюсь, что я не уживусь среди вашей рутины.

- Что вы хотите сказать? Это не похоже на комплимент.

- Меня отправили в командировку, в Данию. Видно, мы расстанемся, не начав работать вместе. Я же так и не прошла учебную часть.
    
Такие речи отнимают часть души. Сначала ты размышляешь о красоте, надеешься на компетентность неопытного ученика; а после таких слов уходит не просто человек, уходят и мысли о нём. И опустошается грудь, и сразу думаешь заполнить её алкоголем.

- Значит, это наша последняя встреча, верно? Спасибо, что пришли сказать мне это. Я… передам начальству о вашем уходе.
    
После недолгой паузы Рэн ответила, не поднимая челюсти:

- Я нэ хочу уходыть.

- А? (Я действительно не расслышал).

- Я потерялась в жизни, как и вы, Г. Я добровольно пошла на эту работу. И теперь я снова возвращаюсь к своей первой. Мне надоело метаться, мне надоела работа.
    
Я понял, что нужно что-то делать. Но мне как чистильщику пыли даже нечего сказать. Вот бы провалиться… Как же она хороша. Какая же она жалкая. Не надо мне ещё одного такого человека в мире.

- Возьмите отпуск. Я тоже возьму, мы оба устали, - произнес я.
    
После этих слов я вышел на дорогу. Как я и говорил, зимой довольно темно. Эту темень осветила вспышка автомобиля. Лёжа на холодном и грязном снегу, я вновь глядел на луну. Она была тонкой и светлой, как улыбка Рэн. Последний взор: Рэн без улыбки бежит ко мне. Последняя мысль: снег противно грязный. Я большую часть жизни чистил пыль и грязь. И умираю в грязи. Мир никогда не очистится от грязи. Ни благодаря мне, ни благодаря Рэн. Последний звук: сигнал автомобиля и мягкий голос Рэн в слезах: “Извини меня, извини…”