Тайна Седого

 Дом был очень старый, но крепкий. Лет сорок назад он, наверно, считался одним из самых красивых в этом селе, но сейчас выглядел довольно убого. Катя с опаской отперла замок и открыла жутко скрипящие двери. В доме все было затянуто паутиной.
 Сережка, ее шестилетний сын, даже попятился назад, но Катя засмеялась и ласково придержала его:
- Не боись, мужичок, сейчас печку затопим, приберем и будет у нас тепло и уютно.
- Ага, - буркнул сын, - Прям, как в избушке бабы Яги. Не нравится мне здесь, мам, давай обратно к бабушке уедем.
- Сереж, ты же знаешь, почему мы тут, - грустно ответила Катя, -  Папка нам там не даст жизни, ты же все понимаешь.
Сережа понимал. Он хорошо помнил, как пьяный отец пришел к ним последний раз, всего два дня назад. Он ударил бабушку и прямо за волосы хотел оттащить маму в свой дом, откуда Катя с сыном ушли с вещами две недели назад, не вытерпев побои и пьяные скандалы. Хорошо, соседи сбежались на крик мальчика, чудом отец его не пришиб за то, что Сережа кусал его руки, защищая маму. Вот и пришлось Кате и Сереже уехать из их деревни к Светлане, маминой дальней родственнице. А Светлана договорилась с кумой, тетей Настей, чтобы она пустила их в свой дом, который уже несколько лет стоял пустой. За бесплатно, лишь бы смотрели за ним. Дом этот принадлежал когда-то мужу тети Насти, который помер больше двадцати лет назад. Сама она после его смерти быстро вышла замуж и переехала жить к новому мужу, а дом остался пустовать. Почему она его сразу не продала, неизвестно, стала пускать жильцов, да что-то не задерживались они, быстро съезжали. А последние лет восемь так и вовсе никто не заселялся.
Катя протерла старый комод от пыли, положила на него вещи и засучила рукава:
- Ну что, домовой, - весело крикнула она – Будешь нас любить да жаловать? А мы тебе тут порядок наведем.
 Только она договорила, как с печки прямо ей на голову свалился старый пыльный веник. Катя хотела опять засмеяться, но у нее вышла только кислая улыбка.
- Дом Бабы Яги! – утвердительно кивнул Сережка, - Давай прибирать, раз уж ты домовому пообещала.
Спать они легли в уже прибранной спальне, пока на одну кровать. Катя затопила печь и в доме стало тепло, но и на улице было уже не холодно, весна на дворе. Через пару дней к ним зашла тетя Настя и ахнула:
- Да ты прямо волшебница, Катенька! Вроде все старое в доме, а сияет, как новый медный таз. Нам в больницу санитарка нужна, пойдешь? Я за тебя похлопочу, вижу, что не подведешь.
На том и порешили. Через несколько дней Катя уже вышла на работу. Она не стала говорить, что до замужества успела закончить пединститут, во-первых, у нее не было опыта, муж так и не разрешил ей выйти на работу, ревновал по-черному, даже к старшеклассникам, а во-вторых, сейчас она была рада любой работе. Жизнь вроде и стала налаживаться, вот только чувствовала Катя, что с этим домом было что-то не так. Какая-то тревога все время висела в воздухе. Катя старалась не обращать на это внимание, в общем-то ей здесь нравилось, а Сережа, если и что-то чувствовал, то молчал, помнил слова матери об отце.
 Но однажды, когда поздно вечером сын уже уснул в своей комнате, Катя сидела в зале и смотрела старенький телевизор. Вдруг ей стало не по себе, непонятный страх сковал ее тело, а в душе словно тисками сжало неистово бьющееся сердце. Она тревожно осмотрелась и тут увидела, как кто-то в черном капюшоне прошел прямо под ее окном.
 «Соседи, воры?» - промелькнули догадки, но там же просто не пройти, так разросся за много лет уже одичавший шиповник. Тогда Катя решила, что ей это показалось, потому что это было невозможно. Она, не отрывая взгляда, продолжала напряженно смотреть на темное окно и чуть не подпрыгнула, опять увидев черный силуэт, который двигался в обратном направлении. Через несколько секунд ее страх резко улетучился, на душе стало легко и Катя даже улыбнулась: «Наверно, все же показалось, не привидение же здесь ходит».
 На следующий день о ночном происшествии Катя никому не рассказала, не хотела выглядеть ненормальной. К тому же о том страхе, что сковывал ее на несколько минут, она начисто забыла. Вечером она поцеловала на ночь уже засыпающего Сережку и присела с чашкой горячего чая на диван перед телевизором. Шла ее любимая комедия, так что Катя не торопилась в постель. Неожиданно на самом интересном месте она опять почувствовала, как лед затянул ее душу и страх вытеснил все остальные чувства. С ужасом Катя посмотрела в окно, уже зная, что она сейчас увидит. Силуэт в черном капюшоне медленно прошел мимо окна…
На утро женщина тщательно осмотрела кусты, растущие под тем окном.
 Никаких следов не было видно, да и не могло их там быть. Кусты росли плотной завесой, ни малейшего прохода у окна не было. За домом последние несколько лет совсем никто не ухаживал, вот он, словно обиженный ребенок, и ограждался от всего мира бурной растительностью.  Вечером, после работы, Катя позвонила Светлане и осторожно спросила, не было ли в этом доме чего-то необычного?
- Что, все-таки почувствовала? Да, поэтому никакие жильцы там и не уживались, да и покупатели, какие и были, все, как один, утверждали, что им там холодно и страшно. И сбегали. Ты, вот, уже месяц прожила, я и обрадовалась, подумала, что обойдется. Где еще бесплатное жилье найдешь? А причина, думаю, только одна. Не хочу тебя пугать окончательно, но расскажу. Лет пятнадцать назад Настя сдала дом незнакомому мужику, бородатому такому, то ли цыгану, то ли армянину. Она его немного побаивалась, странный он был, всегда в капюшоне ходил, лицо прятал, но платил мужик хорошо и за порядком следил. Кстати, это он и посадил шиповник под окном. Но через полгода нашли его в доме мертвым. Что уж там произошло не знаю. Милиция особо не разбиралась. Документов при нем не нашли, как по-настоящему звать его никто не знал, все звали просто Седой, так и похоронили на нашем кладбище безымянным.
 Катя выслушала Свету, отключила телефон и задумалась, глядя в то самое окно. Она была уверена, что это именно призрак Седого ходит по ночам вокруг дома, но что ему нужно? Из дома он ее не гонит, как других, не обижает, может, что-то сказать хочет? Только Катя об этом подумала, как мимо окна опять промелькнула тень в капюшоне, только страха Катя в этот раз совсем не почувствовала. Наоборот, она решительно встала и вышла во двор.
 На улице было уже темно, только свет из окон освещал заросли шиповника и двор.
Женщина смело встала посреди двора и громко сказала:
- Седой, я знаю, что это ты. Если просто нас пугаешь, то я тебя не боюсь, а ребенка пугать стыдно, ты же взрослый мужик. А если тебе чего от нас нужно, так дай знак, помогу, я знаю, что это такое, когда нужна помощь.
Катя замолчала в ожидании и вдруг увидела темную фигуру в капюшоне. Фигура медленно выплыла из-за дома, остановилась прямо в зарослях шиповника и показала рукой вниз.
- Мам, ты где? – услышала она, как сын выглянул из дверей, обернулась, прижав палец к губам, но, когда опять посмотрела на кусты, там уже никого не было.
   Следующий день был выходной, к тому же ясный и солнечный, почти летний. Катя взяла лопату и решительно стала откапывать корни шиповника, чтобы добраться до того места, где вчера остановился призрак. Через два часа тяжелой работы, она наткнулась в земле на какую-то железную коробку. Женщина почувствовала, как у нее задрожали руки, неужели она сейчас узнает тайну Седого? Сережка, увидев старую грязную коробку даже завизжал от возбуждения:
- Мама, открывай быстрее, вдруг это пиратский клад? Вот пацаны обзавидуются!
Коробка была легкая, словно пустая. Катя обчистила ее от земли и занесла в дом.
 Аккуратно открыла и увидела конверт с письмом, фотографию и старинный золотой перстень с большим красным камнем. На старой фотографии Катя увидела грустную, довольно молодую женщину с хорошенькой девочкой лет семи, видимо, дочкой. Женщина была светловолосая, а вот девочка, хоть и похожа была на маму, но, наоборот, темненькая. Катя отложила фотографию и взяла в руки письмо. Прочитав его, она долго, сквозь слезы, смотрела в то самое окно, но призрак больше не появился.
- Света, ты знаешь этих людей? – спросила Катя у родственницы, когда та пришла к ней на следующий день, - Только внимательно смотри.
Светлана покрутила в руках фото, присмотрелась к нему и воскликнула:
- Это же Наталья с Агатой. Они недалеко от меня живут. Ты где фотку-то взяла?
Катя и рассказала о коробке, на которую ей призрак показал. Про письмо, в котором Наталья писала своему любимому Михаю Панченко, цыгану, бросившему ради любви к ней родной табор, что очень его любит, что благодарна ему за то, что он спас ее и их маленькую дочку от своих разгневанных родственников. Пусть и пришлось ему, защищаясь, убить одного из них и сесть в тюрьму, она верит, что он добрый и хороший. Писала, что всегда будет рассказывать дочери о том, каким замечательным любящим отцом он ей был, и будет его ждать, хоть всю жизнь, до самой смерти. В конце письма она написала название поселка, куда уехала с дочкой, скрываясь от опасности.
Света позвонила Наталье и та, встревоженная тут же прибежала к ним. Когда она увидела свое письмо с фотографией и кольцо, то слезы хлынули из ее глаз.
- Девочки, а ведь я как чувствовала, что тот странный человек в капюшоне не чужой мне. Он часто стоял в стороне и смотрел на меня, на Агатку. А потом сказали, что он умер. Он, наверно, боялся подойти к нам, чтобы его родичи нас не узнали, но они его все равно убили, - Наташа вытерла слезы и улыбнулась: - Спасибо тебе, Катя за то, что не побоялась призрака. Это Михай успокоится не мог, потому что хотел, чтобы мы знали, что он рядом, что любит нас. И кольцо это он давно хотел дочери подарить, кольцо его бабушки.
  На старом кладбище, на могиле Михая Панченко, вместо безымянного креста стоит теперь красивый памятник с его портретом, нарисованным его дочерью Агатой. И пусть это просто старый рисунок тогда еще маленькой девочки, главное, он был нарисован с любовью.
 
А Катя все же перешла работать в школу учителем. Она посовещалась с Сережкой и выкупила старый дом у тети Насти. Недорого.