Дорогие сестры

О сестре бабы Тамары - Ларисе Владимировне Свистовой-Сусловой, до семи лет я слышал какие-то совсем жуткие истории. До глубокой старости баба Тамара вспоминала, как баба Лора в детском саду выколола глаза ее любимой куколке.
- Моя любимая куколка! – Периодически заводила баба Тамара старую песню о тяжелом детстве. И непременно пускала слезу.
Исчадие ада, Гингема и Бастинда вместе взятые, Кащей Бессмертный в юбке, Марьинорощинская Баба Яга, которая засыпает под детский плачь. В детстве меня так и пугали, будешь плохо себя вести, позовем бабу Лору.
И вот я увидел бабу Лору – даму конечно строгую, но думал, будет страшнее. Баба Лора частенько нам звонила, чтобы нечто рассказать о лживой сестренке Томочке. Как позвонит, в ответ на «Але!» - Левитановским голосом произнесет: «Говорит Москва!».
И чем старше становились бабки, тем ненасытней в плане любвеобильности. Баба Лора, набиваясь на ссору, дразнила бабу Тамару, мол, а вот это колечко мне любовник подарил. Баба Тамара не отставала. В ее квартире на Болотниковской ошивались пятидесятилетние альфонсы. Воровали пенсию. Вот так она и спустила все свои сбережения на престарелых жигало.
А баба Лора и ее муж дядя Саша любили играть Шекспира. Причем на публику. Дядя Саша играл Отелло, а баба Лора Дездемону, соответственно.
Только сюжет развивался наоборот. Дядя Саша был слабохарактерным. Поэтому в данной истории Дэздемона душила Отелло за чрезмерную ревность. А потом и говорила, пока дядя Саша глотал валидол: «Ох! Он меня когда-нибудь убьет!»
Вначале умер дядя Саша. На его похоронах баба Лора закатила истерику. Кричала, что тело подменили. Баба Тамара поддакивала сестренке: «Товарищи, это не Сашка!»
Незадолго до финала баба Тамара и баба Лора съехались. Вместе катались по курортам. На пару кадрили мужичков. И умерли с разницей в один день.

Иллюстрация Вари Наткиной