Любовь и власть. 29

 -Так какой будет Ваш ответ, Мирия?
Афрос глазами впился в лицо собеседнице.
Мирия вздохнула,-
 - Афрос, Вы не понимаете сути веры. Каждый человек верит в добро и справедливость, в любовь и защиту и у каждого об этом своё представление, зачем навязывать ему что-то извне? Зачем ломать его представления? Верить нужно сердцем и душой, насилие в этой области недопустимо.
 - А если Вы заблуждаетесь и отказываетесь от спасения души и жизни вечной?
- Далась Вам эта вечная жизнь! Поверьте, жить вечно, то ещё испытание! А что касаемо заблуждений, рассудите здраво – все мы появились на свет из материнского лона, даже Ваш святой. Поклоняясь Великой Матери прародительнице Рода человек поклоняется жизни и отрицает убийство.
 - А война?
 - Войну придумали мужчины, они не вынашивают и не рожают, они её отнимают.
- Но жизнь без мужчин невозможна!
- Да! Мужчина даёт своё семя, как пахарь сеет зерно в землю и та рожает щедрый урожай.
  Я не против Ваших представлений о Божественном, но посмотрите на природу, она говорит, что поклонение женщине-матери оправдано, это благодарность за её труд, за воспроизведение жизни, а Вы хотите отнять у людей это чувство и заменить его поклонением страданию и смерти, поклонением несправедливости. Ведь казнь Вашего святого была несправедлива! Вместо поклонения жизни Вы предлагаете поклоняться смерти, я не могу идти с Вами.
- Вы хорошо подумали? Не торопитесь, подумайте ещё. До коронации у Вас есть время. И я просил бы Вас не выходить из комнаты и ни с кем не общаться.
- Я под арестом?
 - Для Вашего же блага. Позвольте откланяться!
- А Ойзо? Он может остаться поговорить со мной?
- Да, он может остаться у Вас до полуночи.
Афрос вышел.
  Мирия прошла в кабинет к Ойзо и застала его погружённым в чтение её книги. Приложив палец к губам, она рассмеялась,-
- Ты съел почти все каштаны, как в детстве! Смотри, как бы живот не разболелся!
Ойзо хотел закрыть книгу, но Мирия не дала. Она пролистнула несколько страниц и указала ему на фразу : «Из двух братьев убили одного, заколов кинжалом во сне». Громко добавила,-
 - Афрос разрешил тебе побыть у меня до полуночи.
Опять перелистнула страницу и показала на слово : «Изгнание».
Ойзо сидел ошарашенный. Потом он изобразил, как будто в грудь ему бьют кинжалом и показал на знак вопроса в книге.
   Мирия покачала головой, давая ему понять «Нет». Нашла в книге изображение короны и показала на его голову, потом взяла бумагу, перо и изобразила подпись, потом смиренно встала на колени и склонилась.     Ойзо показал на себя, она утвердительно кивнула. Ойзо нашёл в книге «Монастырь» и энергично замотал головой, показывая, что не согласен уходить туда. Мирия кивнула ему и поцеловала его в лоб, успокаивая.
- расскажи мне, как ты жил, когда тебя украли?
От звука её голоса он вздрогнул,-
 - Плохо! Я хотел вернуться на луг, в лес, туда где мне было хорошо. Но тебя там не было!
- Ты был в Авваллоне, у бабушки.
      За десять минут до полуночи Мирия простилась с сыном и проводила его до дверей, сама распахнула их. За дверью стояли караульные в серой мешковатой одежде и несколько монахов.
Вместе с Ойзо монахи ушли, оставив одного под дверью Мирии, которые она шумно захлопнула у него под носом и дважды повернула ключ в замке. Опять вернулась в кабинет, достала из шкатулки зеркальце в ореховой оправе, зажгла две свечи, установила зеркальце напротив большого зеркала и скользнула в образовавшийся зеркальный коридор.

     Хендрик не спал, свеча погасла, он сидел в темноте и угрюмо думал,-
 - Я в собственном дворце как в тюрьме. Все, включая сладкоречивого Афроса, говорят о коронации, но тело отца ещё не погребено. Почему он завещал хоронить себя по странному чужому обряду? Ведь когда-то он был воином, и погребальный костёр заслужил также как и тризну с ристалищем, а теперь его закопают в недостроенном соборе по Мерскому образцу.
Он встал и стал расхаживать по комнате, продолжая размышлять,-
 - Броситься на тюремщиков с мечом? Я могу убить человек пять-восемь, но их больше. Они не дадут мне вырваться из дворца, а товарищи мои далеко, пока до них дойдёт известие, пока они приедут, меня лишат головы и короновать будет нечего. Что же делать?
Вдруг тихий звон привлёк его внимание, он обернулся, около туалетного столика с зеркалом сидела Мирия. У неё было усталое и озабоченное лицо.
 
     В султанский дворец послов доставили с помпой на носилках под барабаны и дудки. Народ облепил путь их следования и восторженно глазел на чужеземцев и вереницу подарков привезённых султану, а в это время средь толпы шнырял худощавый подросток-оборванец и срезал с поясов кошельки. По его следу шли двое взрослых мужчин в небогатой одежде. Поймай оборванца, у него ничего нет, зато у тех, кто шёл за ним следом, распухли карманы и  оттопырилось за пазухой. Наконец они сделали знак оборванцу «Довольно», и все трое не спеша выбрались из толпы и направились на побережье.
    Пробравшись в ту же незаметную бухточку, скрытую от чужих глаз, они вывалили кошельки на расстеленную поверх гальки тряпку и стали делить деньги,-
 - Ну и везёт же тебе, Юсуф! Первый рабочий день и такая добыча!
Взрослые принялись делить деньги,-
- Вот это тебе, Карим, это нашим братьям, это мне, а это твоя доля, Юсуф. Что думаешь с ней сделать?
- Найду себе приличное жильё, куплю приличную одежду и буду ходить по лавкам предлагать купцам то, что я стяну у их собратьев. Потом можно будет прикинуться посыльным и попасть в богатые дома, а там я всегда найду, чем поживиться.
 - Удачи тебе, Юсуф! И помни, никогда не забывай о своих товарищах, всегда отдавай часть в помощь старым и больным ворам. И ещё, никогда не оставляй себе ни кошельки, ни драгоценности. Ты знаешь, где нас найти и знаешь куда отнести добычу, там же можешь и одежду подобрать.
   Взрослые воры, забрав свою долю, удалились. Юсуф сгрёб  оставшиеся монеты, завернул их в тряпку и зашвырнул кошельки в море подальше от берега.

   Султан в золотом халате восседал на троне. На его  малиновом тюрбане сиял огромный алмаз. За золочённой ширмой, скрытая от посторонних глаз на табурете сидела Зарема. Ввели послов, первыми вошли послы Мера, их сопровождали на карачках визирь и переводчик. Мерианцы поклонились, но на карачки не встали и туфлю султанскую не поцеловали.
  После цветистых слов приветствия, переведённых лежащем на полу переводчиком, султан склонил голову, толи приветствуя, толи вглядываясь в своего переводчика.
  Протокольная часть закончилась, вперёд выступил посол Мера и зачитал письмо правителя, которое одновременно с ним переводил толмач.
   В письме правитель предлагал свою помощь в борьбе с пиратами и разбойниками и просил руку прекрасной Заремы для своего племянника. Для подтверждения серьёзности намерений в зал внесли сундуки с подарками для султана и принцессы.
    Султана утомил этот приём и он задремал было на троне, но его разбудил голос его визиря, который облобызав султанскую туфлю, от имени повелителя всех правоверных принял дары из Мера и объявил, что своё решение султан огласит завтра. На завтра же была назначена и аудиенция посланцам Ассарии, которым пришлось возвращаться на свой корабль с приготовленными подарками не солоно хлебавши.