И снова я счастлив, как в сказке

    Село Великополье  хоть и мало, но  удивляет  своими красотами. С одной стороны протекает речушка Има , с другой стороны  река Малая Кокшага. Недалеко от села  можно заметить  озеро с изобилием рыб.
    Арсений с   детства любил проводить время на лесной опушке, изучал каждое дерево, интересовался лекарственными травами и любил собирать ягоды и грибы. Мечтал стать  охранником леса. После семилетки  поступает  в лесной рабфак, затем становится студентом   факультета  лесного  хозяйства. Едва окончив   первый  курс, его  призывают  на военную службу.
    Тут и война нагрянула.  В июле сорок первого  красноармеец попадает в плен . В числе двадцати тысяч   военнопленных из СССР  поступает в концентрационный лагерь  шталаг XI-C (311), который находился между деревней  Бельзен и городом Берген на территории Нижней  Саксонии (Германия). Концлагерь Берген-Бельзен  был предназначен для превращения  военнопленных  в "фабрику смерти". Здесь не было крематория, но условия для нахождения  были ужасные. Многие  красноармейцы скончались от  голода, холода и болезней. Здесь не расстреливали — просто не давали есть и пить.  Накануне освобождения Берген-Бельзена около 200 заключённых лагеря были убиты путём введения инъекции фенола . После освобождения лагеря более 13 тысяч узников без  медицинской помощи умерло.
    Вот что рассказал Арсений об ужасах в неволе своим близким.
    … Ни порции хлеба, брюквы, шпината. В лагере смерти «Берген-Бельзен» этого не было. Никто не знал, в каком бараке ему положено получать похлебку или кусочек хлеба, чтобы не умереть с голода. В считанные дни траву и кору деревьев в огороженной колючей зоне съели, а питье из луж привело многих  к эпидемии дизентерии . Заключенные стали страдать от поноса и гибнуть.
    Никто из заключенных не работал, бродили толпами или в одиночку, знали только одно — всех ждет голодная смерть. Вот в такой лагерь нас привели. Мы еще не знали толком, что здесь творится и надеялись, что нам дадут поесть и укажут место, где можно будет чуть-чуть отдохнуть после тяжелой дороги.
     Нас построили  группами по 70 человек, стали направлять в бараки. Зашли , помнится, было нас пятеро — нет ни одной койки, без комнат и перегородок. На полу рядами настелены матрацы, на которых лежат заключенные —и живые, и мертвые — все вместе. Кругом грязь и вонь. Где же расположиться? Нам сказали, хочешь лечь — убери  мертвого и ложись на его место. Делать нечего, стали вытаскивать трупы. Весь пол кишит вшами, просто серый от них — как же туда лечь? Кто был не в состоянии передвигаться, решались, выхода  же у них  не было.
   А мы впятером побрели по лагерю. Видим, за колючей проволокой — деревянные бараки. Нашли в одном месте лазейку. Когда стало темнеть, рискнули и пробрались. Помещение оказались пустым, но там — двухъярусные деревянные кровати. Улеглись спать. Здесь  удавалось несколько раз переночевать .
    Кормили ужасно. На барак приносили  по два-три  бачка жидкой брюквы, но всем этой еды не хватало. Все старались становиться в первых рядах, последним похлебки не хватало. Наливали в миску по четверть литровому черпаку брюквы. И так каждый день. Заключенные становились все слабее  и слабее. Заходили в бараки – ложились, падали, засыпали и больше не вставали. Утром их выносили ,  их места тут же занимали  другие.  Умирали  тысячами. Воды не было. Помнится, в одном бараке были трубы с кранами, но вода  только капала. Мы украдкой подбирались  и высасывали по капле .
    Столовая была огорожена колючей проволокой и  тщательно охранялась. Там — куча кормовой свеклы и брюквы. Как-то с друзьями по несчастью, совсем уже обессилевшие, решили рискнуть: ночью подкрались и набрали полные карманы. Подкрепились и на время восстановили силы.
      Вскоре я совсем ослаб. Слег, стал ждать смерти. Но однажды утром из полузабытья меня вывел звук артиллерийской канонады. Подумал, галлюцинация.  Но тут фрицы стали спешно покидать лагерь. Никто не стрелял, вывесили белые флаги. Вдруг слышу: «Танки, танки!». Мы все выползли из бараков и двинулись на кухню. Пекли картошку на костре. Радости не было конца! Стали целоваться, обниматься, плакать от счастья…
    15 апреля 1945 года освободили концлагерь  союзники — 11-й дивизия Британских вооружённых сил. Позже узнал: из-за угрозы возникновения тифа сожгли все бараки лагеря. Это было 21 мая 1945 года. В память о погибших узниках произвели салют.
     В родную Йошкар-Олу вернулся только через шесть лет, через два года после окончания войны. Восстановился в институте. Здесь же  встретил свою любовь — Серафиму , отличницу, певунью, любительницу сочинять стихи.
  В институте Арсений считался активным участником профсоюзной организации, писал стихи, играл  в студенческом драмтеатре и любил петь.
    Новоиспеченного инженера лесного хозяйства распределили в Ленинград,но его потянуло в  степи Казахстана. Трудился на лесозащитной станции. Там и родились дочери Галина и Татьяна.
     В середине 70-х семья возвращается в родную республику. Арсений  трудится главным инженером Козиковского леспромхоза, затем в республиканском и Волго-Вятском Совнархозе.
    Впереди Арсения  ждал еще один переезд —в Сочи, на солнечный берег Черного моря. Имея с молодости  прекрасный тенор, он становится солистом капеллы, участвует в исторической постановке Ростроповича «Евгений Онегин». .
   Ветеран, прошедший все ужасы плена,—  пример несгибаемой воли и силы духа. Он всегда отличался умением радоваться жизни, считал себя счастливым человеком.  «И снова я  счастлив, как в сказке»,- любил повторять  своим детям.