Северные ленты или Метель в сочельник Ч. 4, гл. 5

Глава пятая

Дверь им открыл Артём, очень обрадованный тому, что его отец пришёл вместе со своим старым школьным другом.

- Папа рассказывал мне о Вас очень много хорошего, - сказал он, крепко пожимая гостю руку, - Валентин, чувствуйте себя как дома!
- Можно просто Валёк, - любезно отвечал ему Павловский, - мне так будет комфортнее.
- С кухни пахнет чем-то очень вкусным! – Алексей с наслаждением повёл носом, - Но где же наш любимый дед?
- У себя. Я сейчас подготовлю его к встрече, а вы оба проходите, уже почти всё готово.
- Ага, идём! – отвечал Алексей, направляясь к приоткрытой двери.

Там, где он когда-то занимался тиражированием аудиозаписей, мало что изменилось, старый диван, шкаф, сервант – всё осталось на прежних местах, лишь посередине стоял накрытый узорчатой скатертью большой современный стол-трансформер, буквально ломившийся от всевозможных яств, способных удовлетворить прихоти даже самого закоренелого гурмана.  Чего тут только не было – традиционные для праздничных застолий «Оливье» с «Мимозой», солёные рыжики, колбаса твёрдого копчения, чёрная и красная икра, аппетитный говяжий студень, свежие кальмары под майонезом, и даже знаменитый испанский хамон. Из алкогольных напитков предлагались коньяк Hennessy, водка «Белуга» и итальянское игристое вино Mondoro. Ольгин, ничего не евший с самого утра, хотел было сразу наброситься на всё это изобилие, но его внимание привлёк молодой человек с гитарой, сидевший на противоположном конце стола.

- Кефей! – воскликнул он, вспомнив свой сегодняшний сон.
- Алексей Антонович, - отозвался гитарист, - ну разве я похож на героя каких-то античных мифов?! Присмотритесь внимательно, неужели не узнаёте меня?
- Нет, не узнаю. С кем имею честь разговаривать?
- С Денисом Васюковым, Вашим бывшим соседом. Когда-то давным-давно Вы мне записывали концерты советских подпольных исполнителей и ещё обещали научить играть на гитаре. Вспомнили?
- Дениска, вот это сюрприз! – Ольгин в радостном порыве сделал несколько шагов вперёд, - Как живёшь-поживаешь, дружище?
- Нормально поживаю. Работаю в геологоразведке, звёзд с неба не хватаю, но обеспечиваю себя и свою семью, моя Настя на кухне сейчас помогает Инне – супруге Артёма. Он из-за своих служебных обязанностей не может регулярно навещать Антона Сергеевича, поэтому я тоже не остаюсь в стороне, Ваш отец для меня не чужой человек.
- А как твои собственные родители, где Гриша, Надя?
- Их уже пять лет, как нет в живых, - Денис помрачнел, - погибли в автокатастрофе.
- Прости, не знал. Прими мои соболезнования, это были замечательные люди.
- Всё в порядке, не будем сегодня грустить!
- Никакой грусти, только веселье! – раздался глас с шумом и грохотом входящего Павловского, - Ух ты, сколько тут всего на столе, даже икорочка присутствует, чувствую нутром, мы с Алёшкой оторвёмся по полной! Но, я только что слышал звуки гитары, кто тут здесь музыкант?
- Я не музыкант, а всего лишь аккомпаниатор, примерно, как Аркадий Северный, - скромно отвечал Денис.
- Уважаемый, Вы любите песни в его исполнении?
- С ними прошло всё моё детство.
- Ну, надо же, очень приятно встретить брата по разуму! – Павловский присел рядом с Васюковым, - А какие исполнители Вам ещё нравятся помимо Аркадия?

Ольгин, решив не принимать участия в их разговоре, вышел на кухню, поздороваться с Инной и познакомиться с Настей. Женщины колдовали над закусками – готовили сырные рулетики, раскладывали по тарелкам помидоры с огурцами. Настя оказалась светловолосой девушкой-булочкой, приехавшей в Саратов совсем недавно откуда-то из глухомани. «И чего Денис в этой деревенщине нашёл такого особенного, – подумал Ольгин, глядя на неё, - наверняка в постели с ней очень скучно!». Конечно же, он не стал ничего подобного говорить вслух, а улыбнулся как можно шире и ласково произнёс:

- Здравствуйте, милые девушки! Вы столько всего наготовили, что даже и не знаю, сумеем ли мы – мужики всё это съесть!
- Сумеете, никуда не денетесь, - задорно отвечала ему жена Васюкова, - рада познакомиться с Вами, дядя Лёша.
- Взаимно, Настенька! Но, раз уж я с вами, то может быть смогу чем-нибудь помочь?
- Сможете, не сомневайтесь, - заверила Инна, - у нас тут как раз есть мужская работа – резать хлеб и булку! Вот Вам, дорогой свёкор, ножик, доска, широкая тарелка – дерзайте!

Инна, служила в уголовном розыске инспектором-криминалистом, стройная брюнетка с пышными волосами и идеальной фигурой, эта женщина была очень многими желанна, но из всех возможных кандидатов в мужья её выбор пал на Артёма. Алексей был очень доволен, тем, что его сыну досталась такая супруга, и в глубине души даже немного завидовал ему.
- Артём ничего не рассказывал о своей работе в последнее время? – поинтересовалась она у него, как только Настя ушла, забрав с собой готовые рулетики.
- Нет, я вообще почти никогда на эту тему с ним не разговариваю, а в чём дело?
- Значит, Вы ничего не знаете. В газете «Коммунист» вот уже несколько месяцев периодически появляются нехорошие статейки в таком духе, что он, один из главных борцов с коррупцией в городе, член правящей, пропрезидентской партии, сам является коррупционером.
- Наверно, не нужно придавать этому такое уж большое значение, ведь газетка эта – печатный орган местного отделения КПРФ.
- Всё так, но одну из последних таких публикаций о нём перепечатали себе в номер «Саратовские вести».
- Моему сыну нужна какая-то поддержка?
- Думаю, нет. Артём уже подал исковое заявление в суд о защите чести и достоинства на автора этих статей и на саму газету. Раз он Вам ничего не говорил, значит, считает, что так и надо. Нашего разговора не было, договорились?
- Не вопрос, в таком случае я понёс хлеб! – Алексей сделал выражение своего лица абсолютно беззаботным.

Он застал гостей за дружеской беседой, Павловский с Васюковым уже были между собой как старые приятели, Настя тоже принимала активное участие в их общении. Услышав шаги Ольгина, Валёк обернулся к нему и с укоризною в голосе сказал:

- Ну, где ты пропадаешь, мы ведь как раз обсуждаем нашу будущую совместную запись в сопровождении моего ансамбля. Вот Дениска сообщил, что у него есть знакомый ударник, которого нам не хватает, даже Настя готова пару-тройку песен исполнить, верно я говорю?
- С удовольствием спою «Хочу мужа», «Венгерское танго», и «Алёша-ша», - подтвердила жена Дениса.
- Видишь, Лёха, как полезно ходить на праздники, сколько хороших людей можно встретить! – Валентин хотел продолжить, но в комнате появился Артём.
- Ребята, зовите Инну, я сейчас приведу деда! – сообщил он.
- С нетерпением ждём, - его супруга была уже тут как тут.
- Как будем рассаживаться? – спросил у неё Алексей.
- Хозяин дома сядет во главе стола, Артём рядом, чтобы помогать ему, я ближе к выходу, так как придётся периодически отлучаться на кухню, Вы с Вашим другом – с одной стороны стола, а Васюковы – с другой!

Сказано-сделано, как только все заняли свои места, Павловский потянулся к бутылке Hennessy, взял её и несколько минут внимательно разглядывал со всех сторон.

- Интересно, какова вероятность того, что здесь действительно заявленный напиток? – осведомился он.
- Стопроцентная вероятность, - ответила Инна с нескрываемой обидой, - мы с Артёмом месяц тому назад привезли его из Парижа, на Монмартре в специализированном магазине приобрели.
- Да, нечасто такие вещи попадают в наш город, - зачарованно произнёс Валёк, поглаживая этикетку, - предлагаю в срочном порядке устроить дегустацию!
- Но ведь Антона Сергеевича ещё нет! – заметил Васюков.
- А как только придёт – мы сразу же повторим!

Алексей и глазом не успел моргнуть, как его стопка была наполнена до краёв, и потому волей-неволей поддержал инициативу Павловского:

- Я согласен – это хорошее предложение, выпьем за то, чтобы как можно чаще вот так встречаться!

Он не ощутил никакого букета коньяка. Возможно, виной тому был выпитый до этого портвейн, возможно, что-то ещё, но, чтобы не выглядеть белой вороной, Ольгин вместе со всеми одобрительно закивал головой, давая понять, что выпитое пришлось ему по вкусу, ну а Павловский, скушав бутерброд с икрой, принялся разглагольствовать о плачевном состоянии отечественной алкогольной промышленности. Его рассуждения прервал скрип паркета – это вошёл Антон Сергеевич, с одной стороны опиравшийся на трость, а с другой – на руку Артёма.  В нём уже давно не осталось ничего от былого, теперь это был сгорбленный, немощный старик с редкими седыми волосами на голове и кистями рук, поражёнными артритом, если б вдруг Алексей встретил его где-то на улице, то вряд ли узнал бы в нём своего родного отца. Глядя на то, как Артём помогает ему сеть за стол, как поправляет галстук на шее и наливает в рюмку квас «Никола», он подумал о том, какое всё же у его сына железное терпение и выдержка. Однако надо было что-то говорить, ещё по пути в Саратов наш житель Софьино заготовил поздравительную речь, но сейчас почувствовал, что она никуда не годятся. Неловкая ситуация разрешилась очень просто – именинник что-то пробормотал своим беззубым ртом и насколько мог, приподнял руку.

- Дядя Лёша, он хочет поздороваться с Вами, - догадалась Настя, - подойдите к нему!
- Давай, иди, не тушуйся! – ободряюще шепнул Валёк.

Оказавшись рядом с отцом, Алексей положил руку ему на плечо, склонился и с дрожью в голосе произнёс:

- Здравствуй, папа, поздравляю тебя с днём рождения!

В ответ с губ его родителя сорвалась какая-то фраза, разобрать которую, слух неподготовленного человека был не в состоянии.

- Дед говорит, что рад твоему приезду, - пояснил сказанное Артём.

Он первым произнёс красноречивый и длинный тост, сорвав при этом бурные аплодисменты присутствующих, что было неудивительно, ведь самый молодой и перспективный судья в городе умел выступать. Далее заговорила Инна, суть сказанного ею свелась к тому, что она очень гордится тем, что носит фамилию Ольгиных, и Антон Сергеевич для неё не менее значимый человек, чем собственный родной отец. Трудно было судить со стороны, насколько эти слова были искренними, но по лицу Ольгина-старшего было видно, что всё сказанное его очень тронуло. Денис Васюков оказался краток, пожелал виновнику торжества всего наилучшего и выразил благодарность за прекрасного сына, которого тот воспитал, чем, конечно же, порадовал Алексея. Далее пришёл черёд выступать Павловскому.  Попросив тишины, Валёк встал, поднял до краёв наполненный бокал, откашлялся и начал:

- Мне довелось знать именинника с детских лет. Помню, с каким тактом и терпением он объяснял своему сыну Алёше и мне – его приятелю решение школьных уравнений по алгебре, как потом его супруга Зинаида Сахмановна, которой, к сожалению, уже нет с нами, приглашала  нас к столу, угощала своими замечательными пирогами. Это одни из самых светлых воспоминаний всей моей жизни. И ещё хочу сегодня сказать спасибо Антону Сергеевичу за тот музыкальный мир, который открылся для меня, благодаря его магнитофонным записям. Владимир Высоцкий, Аркадий Северный – этих великих исполнителей я впервые услышал в этом доме, полюбил их и вот теперь пою их песни сам. Итак, эта композиция персонально для нашего дорогого и уважаемого аксакала!

Взяв гитару из рук Дениса, он проверил её настрой, и начал:

Помню двор, занесённый
Снегом белым, пушистым,
Ты стояла у дверцы
Голубого такси.
У тебя на ресницах
Серебрились снежинки,
Взгляд усталый и нежный
Говорил о любви…


Антон Сергеевич был просто в восторге, его глаза заблестели, он заулыбался. Как только песня закончилась, Васюков тоже решив спеть, вернул себе инструмент и, постаравшись максимально точно скопировать голос с оригинальной фонограммы, произнёс:

- Коль пошла такая тема – ещё одна песня из этого репертуара. Песня называется “Показания невиновного”!

Алексей хотел было подпеть, но в это самое время в его кармане зазвонил смартфон, пришлось выйти для разговора в коридор, ведь исходящий звонок был из Санкт-Петербурга от самого Владимира Румянцева. Контакты двух друзей не прерывались с момента их знакомства в девяносто первом году на берегах Невы, что ни говори – замечательное тогда было время. Ольгин в течение нескольких лет после этой поездки в Северную столицу по почте высылал Румянцеву кассеты с записями, а когда весь объём работ был завершён, Владимир стал периодически звонить ему в Саратов просто так, поздравлял с праздниками, узнавал как дела, иногда снова зазывал погостить в Северную Столицу.

- Володя, привет! – произнёс Алексей, закрывая за собой дверь, для того, чтобы гитара Дениса не мешала разговаривать, - Как там погода в Питере?
- Сырость, слякоть, всё вокруг серо и грустно, - услышал он в ответ, -  а ты случайно не в Саратове находишься? У тебя пара свободных минут имеется?
- Для тебя имеется всегда. Я действительно сейчас в Саратове, приехал сюда по делам, когда уеду, пока ещё не знаю.
- У меня будет к тебе очень деликатная просьба. Завтра в 20.05 к вам прибывает на скором поезде один наш общий друг.
- Это ещё кто?
- Арсений Евгеньевич Щербицкий собственной персоной. Надеюсь, ещё помнишь такого?
- Ну что ты, разве можно его забыть!
- Вот-вот! Можешь встретить Арсеньюшку завтра на вокзале?
- Но зачем?
- Дело в том, что у вас в Саратове проходит фестиваль бардовской песни «Возьмёмся за руки, друзья!», Щербицкий едет на него, как официальный представитель клуба «Восток». Сделай одолжение, приюти его у себя дома!
- Да ты что, как можно?!
- Всего на одну ночь. Арсений переночует, сходит на концерт, и в этот же день поздно вечером уедет обратно. С ним не должно быть хлопот, он уже давно не пьёт так, как пил раньше!
- Но, Володя у меня ведь в квартире проживает падчерица и её сын.
- Я сказал, чтоб он вёл себя тише воды и ниже травы, Евгеньевич не подведёт.
- Ну, хорошо, раз ты так просишь, приму Щербицкого, надеюсь, всё будет так, как ты говоришь.
- Спасибо, друг, не сомневался в тебе! – Румянцев дал отбой.

Когда Ольгин вернулся к столу, веселье было уже в полном разгаре: Валёк, Денис и Настя исполняли «Сиреневый туман», Антон Сергеевич их слушал,  Артём постукивал по столу вилкой в такт гитарным аккордам, даже его жена, не особо любившая этот жанр, взирала на происходящее вполне благосклонно. Дождавшись, когда песня закончится, Алексей попросил гитару себе и обратился к отцу:

- Папа, я тоже хочу исполнить одну из твоих самых любимых вещей!
- Вот это правильно, -  воскликнул Валентин, - давай, Алёша, я ведь не слушал тебя с момента окончания школы!

Алёша взялся петь то, что чаще всего пел в годы своей юности:

Что-то сигарета гаснет,
Что-то так меня тревожит.
Или вспоминает кто-то,
Или проклинает, может.
А может, это ты, тоскуя,
Под окнами проходишь мимо.
И коробку спичек жгу я
На три сигареты "Прима".
Дым - кольцами,
Облаками там и тут.
Разные у нас автобусы,
У тебя - другой маршрут.


Неожиданно лицо Антона Сергеевича резко помрачнело. Он что-то сказал Артёму, и тот сразу же сделал знак, чтобы пение прекратилось.
- Дед уходит отдыхать и благодарит вас за то, что пришли его поздравить! – сказал он гостям, помогая старику встать.

Алексей хотел подойти и тоже помочь, но отец заспешил к себе в сопровождении внука, даже не повернув головы в его сторону. За столом сразу же воцарилась тишина.

- Не понимаю, – нарушил молчание Ольгин, когда они оба ушли, - что с ним такое произошло, ведь всё же было нормально!
- А всё и сейчас нормально, - отвечала Инна, - просто в этом возрасте уже не сидят подолгу за столом, для такого человека даже пара часов в компании – очень большая физическая нагрузка, так что давайте пожелаем Антону Сергеевичу приятных снов, а сами продолжим веселиться, скоро будет готова индейка!
- Конечно, - согласился Павловский, -  как раз можно ещё один разок выпить, а тебе, Лёха, скажу откровенно – хреново получилась у тебя песня, каким раньше было твоё исполнение, подростковым, таким оно и осталось, ты совершенно не вырос за эти годы!
- Просто я очень давно не пел на людях, - буркнул в ответ Алексей, выпив залпом коньяк, - а на форуме «Шансон-минус» обо мне иного мнения.
- Да не обижайся, я ведь как друг тебе это говорю, всё поправимо. Приедешь ко мне в Баландинку, мы хорошенько всё прорепетируем, и ты у меня как Шарль Азнавур запоёшь!
- Алексей Антонович, а можно Вас на пару слов? – прервал их разговор Денис, - Необходимо обсудить нечто важное, предлагаю ненадолго прогуляться ко мне.
- С превеликим удовольствием! – Ольгин оставил Павловского и вышел из-за стола.

В квартире Васюковых их встретил огромный мохнатый дымчатый кот, весом не менее десяти кило. Увидев незнакомца, он выгнул спину и угрожающе зашипел.

- Дымок, успокойся, никто не помышляет покуситься на твою территорию! - хозяин потрепал своего питомца по загривку, и обернулся к Ольгину, - Не бойтесь его, это добрейший кот на свете!

Алексей оказался в комнате сплошь заставленной аппаратурой. Перед ним предстали самые навороченные профессиональные японские магнитофоны, кассетные деки, проигрыватели виниловых пластинок, несколько персональных компьютеров, дорогущие мониторы, а на привинченных к стенам полках - футляры с магнитофонными лентами.  По всему было видно, что их владелец серьёзно занимается работой со звуковыми носителями.

- Перед Вами, одна из самых современных аудио студий в Саратове, -  сказал Васюков, - моя зарплата не такая уж большая, но экономил, как мог, подрабатывал, где только возможно, и вот перед Вами моё детище.
- И зачем ты мне всё это показываешь? Я давно уже не занимаюсь звукозаписью.
- Хочу оцифровать Вашу коллекцию концертов Аркадия Северного на своей аппаратуре, а потом издать её официально, в виде антологии, чтобы она стала доступной всем желающим, на полиграфии обязательно укажу – «фонограммы из коллекции Алексея Ольгина». Что скажете, дядя Лёша?
- Такой проект требует значительных финансовых вложений, он себя не окупит, эпоха компакт-дисков, кассет и бобин давно в прошлом. Современный слушатель в подавляющем своём большинстве нынче не платит деньги за реальные физические носители, он скачивает музыку из интернета бесплатно, на халяву, к тому же, все права на издание концертов Аркадия принадлежат его наследникам, проживающим в Санкт-Петербурге, потребуется их разрешение, а это – дополнительные расходы.

- Не соглашусь с Вами, мне известны настроения пользователей сети, многие мечтают о том, чтобы такое издание концертов состоялось. Эти диски будут востребованы, наследники Северного нам только спасибо скажут, а насчёт затрат – я готов взять их на себя.
- И заплатить мне, как владельцу этих записей – тоже готов?
- Сколько Вы хотите?
- Каждую бобину с записью Северного я оцениваю в среднем за 100 евро, а их больше сотни. Вот и считай, что получается. Найдёшь ли ты такую сумму?
- Дядя Лёша, эта сума нереальная.
- Реальная, нереальная, но за спасибо я тебе коллекцию Николая Гавриловича Рышкова не дам.
- Поймите, магнитная лента не вечна. Мы просто обязаны сохранить все эти записи и донести их до слушателей во всей полноте и без потерь качества звука, этого наверняка хотел и сам Аркадий!
- Не знаю, чего на самом деле он хотел, и не особо хочу знать, если у тебя нет денег, то и дальнейшего разговора тоже не будет.
- Ну а если я всё же сумею их найти?
- Сумеешь найти – тогда и вернёмся к этой теме!

 Сказав это, Алексей покинул квартиру Васюковых, разговор с Денисом вызвал в нём сильнейшее раздражение. «И этот туда же, как и Стас Глухарёв, - думал он, -  молодой, да ранний, хочет нажиться на моей коллекции и при этом ещё пытается рассуждать о каких-то высоких материях!». Они оба вернулись к столу, не сказав больше друг другу ни слова. За время их отсутствия Артём уже успел уложить Антона Сергеевича, и теперь гости смеялись над похабными анекдотами, которые травил Валёк, знавший их бесчисленное множество, и дружно уплетали индейку с цветной капустой. Под такую еду просто грех был не пропустить ещё одну стопочку. Ольгин выпил, лениво потянулся за вилкой, но вдруг острая боль пронзила его левый висок. Он покачнулся и схватился за край стола, чтобы не упасть на пол. Кто-то взял его под руки, помог дойти до старенькой кушетки в комнате рядом, уложил на подушку, поднёс стакан воды. Всё,  происходившее дальше, было для него как в  тумане.