8

__

Чуть не  простудился из-за мытья этих гнусно грязных стекол в холодной воде…

Надоело одностороннее движение – бегаешь за ними как за цацами какими-то; ведь, говорят, есть девушки, которые сами влюбляются и восхищаются…

Уже ничего не рисую и почти ничего не пишу: «любовь моя умирает и всё еще надеется на выздоровление – ни до чего». А погода упорно мрачна, сегодня даже сильная метель – «Вот так, А2, лета не будет, если меня не полюбишь».

В тоске искал, чего почитать, на чем отвлечься, чем подкрепиться духовно и, знаете, где нашел?! – у Гусмана де Альфараче! А ведь совершенно случайно к нам попал – сколько, значит, может быть еще таких книг… (Оказывается, автора зовут Матео Алеман, а «Альфараче» –  название. И был знаменитейший роман в 1600 году…)

Вовка принес  весть ужасную: А2 уже вернула мои тексты в библиотеку. Чувствую себя так, словно меня бревном под дых ударили. Дрожат руки и губы. Но, может быть, она просто забыла их тогда унести, никто же ее прихода не видел, да и странно злым, демонстративным был бы ее приход с этой целью.

Надо твердить себе всегда: дела и люди причиняют неприятности только тогда, когда мы сами относимся к жизни не творчески, зажато и линейно…

Собственно, никто никакого «Дон-Кихота» не читает и никому не известно, чему же учит эта книга – всё миф и реклама. Томик «Гусмана» весьма зачитан, а «Кихот» нетронутым корешком красуется.

Видимо, я теперь всё время должен быть в кого-то влюблен – это как наркотик. Об А2 смогу забыть, если только найду ей замену.

Есть один друг? – уже у вас церковь с Христом…

Вовка от дистонии стал простейший «Кофетамин» принимать – вроде бы помогает. Событие исторического значения выйдет, если часами не будет валяться как подкошенный и убитый – поэтому и пишу.

Погода как в конце ноября (весь день метель!) и сразу настрой соответствующий. Кончится метель и что, весь настрой на свалку, до зимы? Летом невозможно слегка не поглупеть.

Такие как Р.П. или тот Ан. (К1 его фамилия), мне кажется, очень способны быть сексотами. Опасаюсь, опасаюсь я их, ласковых, тянутся они ко мне инстинктивно, как тянется сексот ко всякому нестандартному человеку.

Надо бы спросить, любит ли она «Агату Кристи», Высоцкого и Цоя – мои тексты  написаны же в этом, жестком, напряженном ключе. А то я слышал пока только про её любовь к БГ и «Битлз».

А2, конечно,  не идет из головы, но стали снится и крупные девушки в любовницах и женах – видимо, слишком горький у меня опыт с этой мелкотой: смотрят снизу недоверчиво, шмыгают где-то там, у ног, вечно убегают…

Круглыми сутками напряжение весьма велико – футбол вчера не досмотрел: в сравнении с жизнью скучно, нелепо, как игра двух старых профессиональных картежников…

С таким как Б. (или та же А2) чего-то можно добиться, если только дружить с ними годами. Так, вдруг они мою философию не поймут. Да и немного стоят слова без дела. …Но ситуация выглядит так, что мне их интересы  скучны («детский сад»), а им мои – непонятны.

Я увлекался БГ, когда у меня была тоска и одиночество миссионера, когда я тоже был законсервирован. А они отшельники внутри системы! Меня-то сначала Достоевский вытолкнул из неё. Т.е. у них тип не христианский, а стоический, сенекианский. Устройство мира они не дерзают ставить под сомнение…

«Буддисту» постамент нужен не только для славы, но и чтобы была возможность уединиться и помедитировать, пребывая внутри системы! «На постамент – самого лучшего позера! Как человечно он позирует – почти живой!» …Я был несчастен от любви только потому, что она меня втягивала в буддизм!  ( видишь идеологические причины такого безобразия и сей лед сразу тушит пламя)

__

Вот и ещё одна «Корова» позади: она даже тексты домой не взяла («буду здесь читать»), но я весел, ведь была она очень мрачной, т.е. нечто переживающей. Я её косвенно подбадривал, как мог, пытался на расстоянии зарядить своим оптимизмом.

Выглядела она, конечно, временами ужасно: некрасивая и сильно накрашенная (Вовка так и ужаснулся), но это ничего, я-то знаю, что у ней душа добрая, вот только есть проблемы… А в общем, я хочу жить творчеством и летом (в смысле «летом и творчеством»)

С Ан. базарил мило, но, собственно, ничего не изменилось.

Т.е. ничего-то не прошла любовь: теория теорией, мой друг, а древо жизни зазеленеть надежду не теряет.

Ее мрачность для меня лучшая музыка: значит, и с мужем плохо и обо мне думает. …Вошла и сразу на меня стала смотреть и, видимо, приятно всё же удивилась, что я ей сразу стал приветственно улыбаться!

У нее такое сейчас, что она даже одеваться стала грязней, и волосы немытые.

***


Ездил в Отары и дорогой всё ужасался тому, как мало людей имеет человеческий облик. Даже и слабосильно, комнатно «интеллигентных» лиц и тех почти нет. Впрочем,  их ограниченность где-то и успокаивает («не ходи по проезжей части и не попадешь под машину» – вроде того)…

Как им объяснить, что творчество может быть иным, не дилетантско-профессиональным производством однотипных лозунгов…

Они все сжаты, но некоторым есть что терять, поэтому они не будут вырываться: «сам сжат, но и у меня кое-что есть в сжатом кулаке».

Если у меня узкое поле деятельности, то в людях вроде нет нужды?!

Опять тревожусь насчет того, чтобы удачно и  плодотворно прошло лето: «двух больших активностей в один день быть не может: если напрягался физически, то духовное уже только как отдых: думаешь, читаешь…»

Вадим Егоров (любимый бард Б.) - сентиментализм ужаснейший. Но они устраивают себе искусственные встряски: турпоходы. Искусственно устроенные ухабы!

Ей трудно полюбить так же, как е трудно не халтурить. Студенческая жизнь несерьезна, а у следующей за ней жизнью функционерской ампутировано целое измерение…

Всё, утекает в реки снег…

***

Я буду нормально развиваться до тех пор, пока буду сохранять ощущение простоты того, что делаю.

Всю жизнь: «на работу – с работы – точка». И роботы и скоты в человеческом измерении – младенцы («зайки», «ежики»). Т.е. человеческие, душевные проблемы, конечно, поминутно возникают, но они на них только раздражаются, огрызаются и обижаются…

Снова попался на глаза Гандлевский… Есть даже один настоящий шедевр:
 «Ближе к лету уйду,
 и в минуту ухода
жизнь моя улыбнется, закроет глаза
и откроет их медленно снова – свобода».

__

«Вот с А2 ты, лето, было бы раем, а без неё, сколько яблок не ешь, всё одно – ад, работы и только…»

(Спал мучительно, она всё время говорила «нет» и я ничего не мог поделать; как ни мучался, ни бился, не мог переиграть эту сцену)

Ни с обменом стекла, ни с обменом негодной ксероксной бумаги дело так и не сдвинулось пока – такие глупые и крупные денежные потери. Впрочем, вывернуться-то можно, но на таких выворачиваниях сколько жизни истратишь…

От отчаяния стал реактивным (и абсолютно нетерпимым). Организм уже бастует, протестует. И спал плохо. Снились черно-белые рисунки. С них и начал рисовать сегодня; быстро съехал на прежнее, но все же сам факт такого сдвига пугает чем-то. Хотя, может, и интересно было бы порисовать чистую графику, гротеск, абсолютное отчаяние.

Хорошее название у сегодняшнего кино: «Укрощение строптивой»! Это такая строптивая девушка, будь здоров! В этом смысле она как мама наша. Джинсы купил, чтобы выглядеть завтра покрасивее! Чего не сделаешь…

3 часа ждал её солнечным ветреным утром. Трижды казалось, что вот она – похожий рост и прическа – и обрывалось сердце. Опять поражался ничтожности и уродству студентов  – убогие любознайкины, фраера, чувырлы… - может, мелькнуло одно, два лица, а может и нет, померещилось. Одна девушка прошла крайне расстроенная…

«Скептическая девушка, А2, очень скептическая – перечел сейчас её стихи – так что успокойся: прием, оказанный тебе, это норма…» Всё думаю об этом, а по ТВ фильм Аллена про Бродвей – смотрю рассеянно и ловлю себя на том ощущении, что у американцев подход к искусству как у Нерона – это уже вещь в себе. Нет связей с жизнью, потому что уже нет её, жизни – и пора вызывать христиан, чтобы она началась.

Она тоже явно жалеет, что не пошла в гуманитарный вуз; хотя, с другой стороны, должность библиотекаря её бы не устроила…

Всё было как 3-его апреля: я прождал её, но её не было, а встретил, когда уже домой шел (какая же, казалось бы, счастливая случайность – трудно встретиться, когда идешь по взаимно перпендикулярным улицам, т.е. на перекрестке). «Мне это неинтересно; я опаздываю» – вот и весь разговор. «Как дела?» – «Хорошо!» – «А что хорошего?» – «А ничего плохого!» Я быстро отстал, остановился и повернулся… Какая гнусная у неё джинсовая куртка – с каким-то гербовым тиснением.

Человечность всегда хранится в консерве, если ты – человек мира… Они пытаются убежать от своего одиночества и тем только закрепляют его, ведь где бегство, там страх и несостоятельность.

У нее только благое намерение сверкнуло засиять светом нежным и теплым. Не смогла и не захотела. «Лучше помечтаю». …Иногда ей становится лучше и тогда начинает глаголить в стихах.

Д. хвастал  своим вторым местом в городских лыжных гонках примерно так же, как А2 –  парашютным прыжком.  А творчество своё втайне считают гениальным, но одновременно проповедуют ремесленнический подход. Гении-ремесленники!

***


Хорошо я устроился: задумчивость? – пожалуйста, можно писать; моторность? – пожалуйста, есть чего делать…

«Беречь свой дар, свои задатки» - задатки могут считаться даром только в бездарном мире…

Вот что толку, что родители имеют «обеспеченную старость» - и имели обеспеченную взрослость – бесцельная жизнь; смотрят «Новости», переливая из пустого в порожнее и так далее…

«Где-то около Бога спето песен немного» – а всё потому, что петь хотят, а вот жить «где-то около Бога» – нет.

__

Сны Р. (Вовка принес): «бегу, за мной гонится дьявол; он догоняет меня и колет  в спину ножом. Я падаю, но не очень больно было, а сестра говорит: «это не дьявол, а комар» - и действительно, красное пятнышко  быстро рассасывается…»

«Приятно лечу над городом, внизу людишки. Вдруг думаю: «а падать было бы больно» – и сразу начинаю падать камнем».

***


Отряд пленных лириков. Идут, переговариваются: «надо  жить как-то, зарабатывать». Тяжелые вздохи, но бодрый маршевый шаг – по дороге на службу. Ершатся, хорохорятся, выпендриваются, напускают на себя безразличный вид, а драгоценная лирика в шкатулках и ларчиках лучших времен дожидается…

***

… «Зима, зима.
И вряд ли приведут к успеху
 попытки не сойти с ума» – тоже, что у Копытовой: о боли, но про красоту и гладкость рифм не забывая.

***

Погода мне удивительно послушна: с утра затяжной дождь. Я-то не плачу, сосредоточен и спокоен, обретя смысл и свободу, но всё равно очень приятно.

…Достоевский – это начало расконсервирования человека, внутренний разогрев, взрывающий консервную тишь да гладь, жестяную благодать. …Неуютно консерве за порогом и она снова ищет свой консервный склад.

***

Никого не разбудишь словами «давай дружить»…

И воздействие музыки стало казаться подозрительным, механистично-равнодушным: включил её – завелся; выключил – снова в пустоте…   «Оказавшись в пустоте, герой, озираясь, стал снимать свои доспехи. Всё снимал и снимал, много их было, видимо, большой он был герой. Наконец, разделся донага – до червячка. И зарылся в землю червячок и осталась одна пустота, одно небытие…»

__

«Корова»: А2 не было и я о ней не тосковал. Прислала С1, свою подружку.  «Д1» и А. были очень милы (опять с ней «базарю»! – и она смотрит доброжелательно)…

Всё А. снилась! «Такая она милая. И такая горячая…»

Намазанной она не была, а вот одетой шикарно и со вкусом – да. И выглядела дамой (из-за очков – старушкой!). Видимо, у родителей деньги появились? «Дочка делает большие успехи, будет по конкурсам ездить, надо ее во что бы то ни стало приодеть».

__

…Не было ее, не спустилась. По крайней мере, за те 15 минут, что я ее ждал. Может, и к лучшему: кругом толпы тупых студентов, полусумрак – и никаких хороших предчувствий. Да и любви к ней  не  испытывал, хотелось просто задать ей тест на человечность…

Раньше я мало делал и много морализировал – не так трудно было сохранять устойчивость (но, тем не менее,  был так слаб, что всё равно беспрерывно ошибался), а теперь много дел – и мало стало морали, временами почти ее не вижу, одна водная гладь-благодать и ни одного бакена. …Раньше я был серьезным юношей, а теперь становлюсь легкомысленным взрослым – вот такие фокусы в моей судьбе заложены…

Скучные они все люди (об А2, конечно, в первую голову думаю), простоватенькие и мелковатенькие. Зато понятные и красивые как бы…

__

Вчера – вечер с БГ на «Корове»! Что называется «с ума сойти»! Весь вечер лыбился, на эту картину глядя. Главное, всё такие милые, приятные, демократичные люди. БГ в курилке на полу сидел!

Совсем не богатырь, несколько женоподобный, залитые глаза… - т.е. копия Д., только БГ жизнелюб. И при этом я был просто поражен его доступностью. Даже я – со своей зажатостью - перебросился с ним несколькими фразами (насчет «Агаты Кристи» – всеяден, как и я – и насчет пития: «раз человек пьет, то он же хочет забыться, а вы говорите, что нет проблем?!» – «Нет, он хочет раскрыться, побороть свою застенчивость» - а что, может, и застенчивости грамм в нем еще остается...) А Вовка и вовсе обнаглел: спросил и про комментарии мои (говорит, что помнит, что было что-то такое интересное и хотел бы получить их снова!) и картину мою ему под нос для автографа сунул – так он их вроде бы не заметил, когда помещение обходил (но и тут он вроде бы не смотрел, а написал вроде бы со смыслом: «Л. да Винчи. БГ»)
А вот А2 не было…

А вообще, они не так и избалованы, только на страницах газет да по ТВ всё выглядит солидно, а так-то никто никому не нужен в мире буддистов. И я поразился, что даже среди собравшихся – вроде бы ради него собравшихся – половина имела безразличный вид.

Еще поразился тому, как много было разговоров о страхе перед смертью...

Пока он сохраняет такую простоту, он сохранит и способность к творчеству.

Когда физическая жизнь, тогда духовное творчество замирает – это я знаю давно; а теперь узнал еще и то, что когда насыщенная душевная жизнь, тогда кавардак в голове – и то ли можно много «творить», то ли вообще ничего… Никак не очухаюсь сегодня, а ведь ни грамма не пил (и ничего не делал!)

Он не только художниками и поэтами не интересуется – к Ван Гогу и Кандинскому вроде бы равнодушен – но и молодых певцов не привечает.  Склоняет «звезд», причем, в основном, зарубежных…

Говорили с ним в основном Л1 (поет, играет, похожа на б., но, кажется, не так плоха, даже добра) и Алд. (прибабахнутый поэт)…

Вроде расположен был, а как в автобус уезжать сел, так сразу и забыл про всех, кто стоял и провожал его – даже и не посмотрел в нашу сторону, с кем-то снова разговаривая (стеснялся?!)

Временами он в одиночестве шлялся у книжных полок – как будто никому до него и дела нет! И так же, как Д. тогда, в августе совался к книжкам (т.е. вообще-то их не очень читает, разве что по рекомендации)…

***

А вчера вечером – концерт БГ (еще минус 60 тысяч из нашего тощего бюджета). Старые хиты, игранные почти что машинально. Звук сначала ужасный, потом неплохой, но я сидел, углубившись в себя, в мысли об А2 и А., о жизни. А. была, А2 не было. И жизни тоже не было, не было веры…

Да, забыл совсем(!): Вовка передал БГ папку с моими комментариями (по его просьбе; причем, он и телефон наш попросил!) Вовка сумел пробраться на его пресс-конференцию (пошел, говорит, с моей папочкой подмышкой!) Впрочем, всё равно 99% на то, что всё кончится ничем:  зевнет и поморщится уже на первых же страницах.

А за Н. теперь С. бегает – влюблен, как кролик! И, кажется, тоже не взаимно.

А Вовка ведет себя во всех этих делах так бодро и смело, что может считаться человеком во многом преобразившимся.

Теперь все рассказывают друг другу как Р. намылилась было ехать с группой «Аквариум» мыться в русскую баню тем вечером!

На концерте БГ был трезв как стеклышко – и глядел богом.

Только с Вовкой меня становится полчеловека, а так: ищешь, ищешь признаки наличия себя – и не находишь…

Просто зимнее уже кончилось, а летнее еще не началось. И люди, едва начавшись, того гляди, снова кончатся…

БГ тогда в библиотеку чистым петушком (гребешком!) вскочил с этой своей косичкой сзади, в этой своей маленькой жилетке. Опередив свой отряд, вскочил и стал головку поворачивать, осматриваясь…

__

В Посланиях попалось место, где Павел самоуверенно пишет: «не я повелеваю, а господь: жене не разводиться с мужем». А если он стал для нее как мертвый? А если он стал для нее чумой… И с тигром не разводится? И о каких  загсовых делах может идти речь у христиан…

Итак, 30-го был «Арс»: А2 заявилась только в 8; не в той куртке, а в красивом плаще (а тепло и сухо было). Была очень возбуждена, нервно, говорливо весела (отчего?). А я и до того-то тосковал, а как ее увидел, так и вовсе загнулся, впал в транс – и замолчал, как немой. Сидел и из случайных листиков - три пустые, один со стихотворением (всё символично, поэтому всё важно!) - всякие сооружения выстраивал. И они выстраивались, вставали послушно на ребро… Потом показывал ими  (бессознательно, конечно), что я у разбитого корыта. Или строил из них ряд стен-барьеров. И всё наблюдал за ней, впитывал всё…

Поздним вечером гуляли в парке. Я всё время старался держаться рядом (а ведь и А. была – что ж, пусть видит) и не раз шел бок о бок, но молчал, только слушал, как она говорит с идущим с другой стороны…

***

А сегодня прогулка в Свияжск была – в общем, достаточно пустая. Просто немного сближался со всеми; ну и на А. любовался – приятная такая.

…Ну, А.-то как раз не очень к рефлексии склонна – хотя бы по причине своего юного возраста (точнее, рефлексий очень много, но они еще не выели себе в душе нишу – утекают без остановки и последствий) …Чуть в автобус не вляпалась,  играясь  – не заметила, что он уже стронулся с места, поехал.

Когда с А2 и компанией прощался, на правую руку пакет был надет (чтобы ладонь свободной была): «обременен горя ношей». Махнул ей рукой – и пакет взметнулся тоже. Я-то на него ноль внимания, свободно руки жал и рукой махал, но всё же…

На «Арсе» А2 сидела прямо по курсу, но далеко, а А. близко, но сбоку – всё символ!

У А. фигурка не очень нежная, мальчишеского (мальчишеско-татарского) склада, а у А2 в лице есть что-то непонятное, но фигурка вполне женская (мне это, конечно, ближе). Впрочем, они обе весьма многолики – какой чувственной выглядела А., когда в тот раз играла свою музыку. А А2 как раз «шапокляком» была… А. природа и свежий ветер в этот раз лишили женственности, а А2 в тот раз ее лишила воинственность, злость (в итоге: «просто груди у А2 много больше»! - но А., наверное, думает: «а ты посмотри на меня через три года»!)

Я – созерцатель, человек вдумчивый, любящий вдумываться  - и поэтому мне нужны не столько деньги, сколько свободное и тихое как небытие время. Мне много не нужно, чтобы получить много впечатлений, а получив их я всегда хочу залечь и думать… «Вот такой я, А2 (А.), человек – приемлемо ли это для тебя, неугомонной? (я тоже неугомонен, когда теряю свой покой)»

А. поразила своим умением лазить по деревьям. И был «интересный» момент, когда надо было поддержать ее, когда она слезала – я, конечно, не посмел обнимать ее колени или, не дай Бог, талию – деликатно подставил ладони под ступни в ботинках. Это не было неловко и смешно (она ловкая, а я невозмутим), но всё же кто-то смеялся – просто надо же чему-то смеяться, когда скучно. «Ну и трапецию вы соорудили». После этого и «Н-н» и Н. пытались лазить (в отсутствие А.), но, конечно, выше метра не поднялись. Тем не менее, гордо смотрели вдаль, долго смотрели сверху вниз.

О поэтах: «токуя, эти глухари не замечают, что вокруг сотни глухарей и все они токуют примерно также».

Последний вид её, мною виденный, был то ли испуганный, то ли совсем отчужденный (чуть ли не: «а это кто такой; мешает своими прощаниями нам разговаривать»)…

А. ходила вокруг закрытого храма; я пошел тоже: «Что, А., есть что-то с той стороны?» – «Нет, только козлы»! И так дважды ей попадались только козлы. Я чему-то смеялся довольно. «Козлы! Ха-ха! Только козлы!»…

Когда вино пили, я сказал, сморщив нос: «Это же микстура противная». А2, видимо, услышала и стала в свой стаканчик сок доливать; попробовав, сказала «вкусно»… Надо было попросить попробовать! Но не настолько я ещё дерзок и талантлив!

Опять во сне был двоеженцем. А2 люблю, а А. только симпатизирую, но А. смотрит на меня с симпатией, а А2 вообще не смотрит – вот и уравниваются шансы.  «А2 нервная и злая, а А. приветливая и спокойная…»

Во сне А. даже на коленки ко мне села! (на самом-то деле только на одно сиденье в троллейбусе). …Может, ей очень понравилось, что я никакого зла на нее не держу, что  не обидчив, не с тяжелым характером (всё это и А2 понравится!) …Уходя, я ещё раз с удовольствием погрузился в эти А.-ны чистые и светлые глазенки.

«Мерзкое слово «гений» – ему надо поклоняться как какому-то господину, а по мне так уважения достоин только тот, кто сам послужил людям. А чем послужили нам гении? Тем, что дали образцы, по которым теперь делают дорогие товары, заставляя людей гнаться за деньгами? (Вот вам прямая связь между «гениями» и «засильем денежного мешка»; впрочем, «гении» и сами по себе – засилье…)

А., конечно, слишком молода… Но, судя по Щербакову и Скади, она уже тоже мудра как Екклесиаст (или у нее это временное, подростковое?! – вырастет, окрепнет и про все печали забудет? Такие «тараторкины» печали…)

Но, может быть, если преодолеть  сопротивление А2, то она будет столь же верной и преданной женой, сколь верно, устойчиво она сейчас сопротивляется…

…Всего несколько раз я встретился с ней глазами – и всегда они у нее были омертвелые от какого-то внутреннего зажима. А когда близко к ней находился - а я всегда держался настолько близко, насколько мог - то вообще на меня не смотрела… А у А. тогда, при прощании в троллейбусе, видимо, в глазах как раз заслонки были открыты – я только хотел глянуть в них, скользнуть по ним, как вдруг почувствовал, что  быстренько тону!

В  голосе и  внешности А. тоже много милого, но нет какого-то последнего страдальческого доворота… А. практичная: в её благосклонности, не исключено, играют роль все эти мои кое-какие успехи последнего времени.

***

Пишу уже по рабочему грязноватыми, пораненными и натруженными руками – начался летний сезон с ездой в Отары. Делаю всё с большой силой и легкостью – и даже родителям трудно противиться моему напору (наградил их немецким почетным званием «Русиш Швайн» и русским почетным званием «Бессмертный Плюшкин» – за неустанный труд по превращению жилого дома в сарайную клоаку).

Но: не летит мысль, не пронизывает время и пространство, ничего не видит. А ведь в тонусе пребываю…

Все истинные философы живут как в бочке. Конечно, любому такая жизнь показалась бы очень скучной – бочка и философ, больше ничего и никого нет – но самому философу его жизнь кажется полной интересных интриг.

Только в экстазе снимаются все вопросы: «я напрягаюсь, чтобы решить всё и достичь экстаза или чтобы достичь экстаза и почувствовать, что всё решено, что ничего уже не нужно – только быть и петь».

Но: «и чего это я всё верю?..» Закрою глаза и начинаю, например, гулять с нею – как видим какие-либо невысокие заборчики или ступеньки, крыльца, так сразу: «А2?» (мол, пора целоваться). Она, конечно, старается эти заборчики и крылечки не замечать, мол, больно нужно, но я-то знаю!

«Завел себе мечту, как заводят собаку – чтобы скрасить одинокие будни». Когда реальность пуста, она легко, хорошо заслоняется мечтой… Да и днями с ней – вот сейчас стирать буду, а мысли всё там же, далеко (и очень близко).

***

Картинки в непрофильных магазинчиках не продаются – там, видимо, вообще почти ничего не продается, вот они и берут на комиссию всё, что имеет перспективы… К тому же Вовка, и ранее недостаточно ловкий, теперь то на работе, то вялый, как муха и тупой, как полено после работы. Никакой инициативы. «Ты читал «Трех товарищей», про то как они подержанные авто всучивали? Мещан надо обвораживать – тогда они тают, чувствуют себя обязанными. Иди, короче, отсюда, мне на нервы действуют сонные люди».


НОВАЯ РЕДАКЦИЯ

***

 Мысли в голове прыгают мячами. Шарами, мячами можно играть, строить из них нельзя, они не кирпичи. Я слишком нервный, чтобы играть: хочется строить, чтобы  построить и успокоиться. Но где взять кирпичи? Распинать мячи и пойти искать, может быть, даже  покупать? Мячами играясь, можно развлечься и опять-таки успокоиться? А то я слишком нервный и для того, чтобы строить... (Спросил, словно за угол заглянул. Ничего там не увидел, никто оттуда не ответил, никого там не было. «Смешно я выгляжу, заглянувши, крючком согнувшись. Не спрашивай, иди себе тихонько по дороге - и не смотри по сторонам, когда проходишь угол, машины пережидай на слух…»)

***

Обезуметь, чтобы забыть про все тягостные невозможности, пленности, обезуметь, чтобы справиться и  освободиться…

           ***               
               

 Зрелые мужи. У всех одинаковые физиономии. Суровые борозды, цвет щек несколько копченый, клином нос, кирпичом подбородок, одинаково суровые и неподвижные глаза. А рядом живые, светлые и тонкие юноши. Они  прекрасны, как цветы. Но за каждым зрелым мужем большой дом…

Двигаться, жить налегке, натонке невозможно без веры, что воскреснешь после всякой смерти. «Хоть под дом свой меня зарой - прорасту насквозь, деревом; пусть пеняет на себя!»

Иду пустынной улицей, мимо несутся шикарные авто и такое ощущение, что только я пешком хожу, а весь город – на авто…

***

Даже не снилась А2 в эту ночь. Ниже осталась, по пояс, не заслонила горизонт. «Ну и дурак же я: бросил свое самое сильное оружие и самый крепкий щит и удивляюсь, отчего мне холодно и страшно!» («Вдруг из меня сила поперла и мои руки стали мечами, а грудь – колесом. Глянул наверх, а там голова рубином сверкает. И ноги столбами, как крылья, возносят наверх») «Дерзай, а иначе смерть дерзнет и превратит тебя в пустое место и череп с костями». «Силен как бог – и я очарована» - пусть только боги имеют потомство. «Бог приходит и берет и ни в одной девушке нет силы противиться». «Богу всё удается: он и картины рисует, и гвозди в стену забивает как бог».

«Счастье («Царствие Божие») внутри нас» – «Но это же самообман, самовнушение. Объективная реальность твоя: бедность, безвестность». – «Нет, это у вас всего лишь «пыль в глаза»…»

Вовке кто-то пожаловался на то, что мои рисунки не вписываются в интерьер (обычный, мещанский) - «а хотела купить». И он не догадался ответить: «да, это экзотика. Её надо покупать именно как диковину!»

Туризм А2: «девушка с веслом – байдарочным»…

__


Ну, я и кобель: снилась, искушая, ещё одна девица с «Арса»…

У А2 настолько нежный голос, что трудно с ним совпасть, а если не совпадешь, то она замыкается, начинает говорить через силу и контакт пропадает…

Опять-таки, было множество всяких символических мини-действий –  уже вошел во вкус (творю!) - но перечислять их не хочется. Я вел себя с некоей дерзостью, отчаянностью…

О. читал свои миниатюры и спорить с ним было нельзя: «в этом что-то есть».

А в конце еще заскочила прехорошенькая – и приветливая -  А….

__

Напечатал  стихи А2 – и с каждым ударом по клавишам твердил и подтверждал в уме: «ты – ангел, и стихи твои – ангельские. Ангелам, может быть, даже Евангелие ни к чему, и можно со звездами дружить, а нам, человекам, надо бороться, искать, воевать – чтобы ангелы жили спокойно. Да и помогут они, ангелы, нам… Стану  лучше и, быть может, тогда тебе понравлюсь – и ты вдруг благосклонно улыбнешься, по привычке милой голову набок склонив!»

***

Все мы где-то рядом с безумием – и они, чтобы спастись, хватаются за железную штангу, а я пытаюсь уйти, преодолеть очень сильный встречный ветер… 

__


«А2, А2-а, А2-а-а» - вот чем заполнено моё молчание. Тихо,  вяло, в медленной тоске…

Читал Бар. – тоже младенец во Христе. Взрослый мертвый дядя функционирует, но есть у него сынишка малый - вырастить бы сынишку человеком, а дядю понемногу в могилу свести…

__               

Говорил хорошее, хорошее; вдруг почувствовал, что сейчас ругнусь - быстрей ретировался, заскочил в какое-то, странное, кстати, помещение...

 Ругался, ругался; вдруг почувствовал, что сейчас что-то хорошее может вылететь – быстрей заругался остатками, чтобы до него, странного, кстати, добраться...

__

Из разговора с Д2: «есть звуки выше слова, божественные и есть звуки ниже слова, звериные… и нельзя подняться выше слов мимо слов – т.е. нельзя стать богом, не будучи человеком. И опуститься нельзя без словесного напутствия. И отнюдь не все напутствия являются действительным пропуском; разнятся в силе напутствия и выдаваемые на их основании пропуска…»

И еще: «проповеднический настрой  абсолютно естественен в юном возрасте». …Но потом, конечно, проповедь кончается и начинается пустота – в месте нестыковки слова и дела, мечты и реальности – и начинаются опыты по выживанию в пустоте (БГ периода всяких абракадабр)

Бар.-кое напоминает раннего Толстого… Многие пишут как ранний Толстой – так и не становясь Толстым поздним Многие горячо участвуют в общественной жизни как Достоевский – так и не удосужась поучаствовать в жизни личной, собственной.

А2 потерял в тумане. Она скрылась и думает там, у себя, сидя в кресле на даче (как в своем последнем стихотворении)…

Что бы это значило, что А. примчалась в 9 часов? И стала уходить, видя, что и я собрался уходить? А главное, когда мы вдвоем вышли на крылечко, она остановилась и сказала, что будет ждать Р., а это долго, долго, для этого не стоило выходить на крылечко?! – но я не остался с ней – из-за любви к А2, и потому, что уже немало получал по носу по причине таких своих самообольщений. …И всё мне чудятся в ней некие хищные задатки. Все же девушки находятся между ангелом и мегерой, бесом…

__

На 9-ое мая заметили, что многие мои пейзажные рисунки напоминают поле битвы! И вообще все – и цветы, и грибы – возбуждены, как в бою.

…Смешно тогда получилось: А2 читала стихи после Л. и вот, оказалось, что их стихи в чем-то очень похожи: «а у меня тоже про звезды»!

Человек может измениться настолько, насколько он неудовлетворен…

Прослушивая пластинки классической музыки, понял, что это та же проза, рассказы, повести, только звуковые.
 

                ***

Могли быть счастьем друг друга, но после долгой канители как-то раз неудачно встретились: стукнулись, упали и испачкались. И вот пошли по жизни врозь и уже были как прокаженные. Всем твердили про неверие в любовь, мужиков – козлов, баб – стерв. И почему-то пританцовывали... «Намылились, но, вместо того, чтобы затем омыться, сыпали на себя грязную пыль и песок всех захоженных - и уже опустевших - дорог...»

                ***

Поднапрячься до забытья, к примеру, того, день сейчас или ночь, время обеда или ужина.

 Суетливый сам выбивает себе копейку на жизнь, а живущему в образе ее могут и пожертвовать хорошие люди...

                ***

        Вроде бы правильно, привычно правильно всё говорил, но: «раз скучно, значит неверно – мертво». И мне ничего не стоит показать все изъяны, ошибки и условности этих правильностей, но  уже миллион раз показывал, а они всё говорят и говорят... Речи для телевизора, для заседания. В обществе все правильны, потому что никто никого не проверяет - это неприлично как обыск. «Всё прилично  - значит, правильно. А всякий поиск на самом деле - это обыск. Он не ищущий человек, а простая ищейка».

__

Великолепный май, а у меня ужасная депрессия. И т.к. делать нечего, вынужден сидеть взаперти, то сном спасаюсь. Впрочем, и во сне проблемы: А. соблазняет!

Кто-то кричит на улице голосом папы: «Оля!? Оля!?» Много таких пап и все они строги и тревожны…

__

На последнем «Арсе» я игрался с ручкой («А2»); расслабленно игрался, думая о своем, нервничая и она у меня дважды падала на пол («два побега А2») - и тогда я, рассердившись, кинул ее от себя на соседнюю парту со словами «ну ее к черту!» – а за соседней партой сидела, среди других, и она…

К. перестал казаться Иудой; у С. кризис (называет себя «болотом» – это даже пугает)…

Бар. в писаниях своих – а значит, и в жизни – всё время пытается себя погладить, приговаривая «я хороший, хороший», но веришь ему, конечно, только когда он сам не верит себе, срывается и говорит: «я плохой; пошли все уговоры на х.!»

Еще потому чувствую себя неважно, что вынужден-таки уступать, идти на компромиссы, камуфлироваться. Стараешься быть максимально снисходительным – и теряешь ориентиры. Тянешься к ним, пытаясь помочь – и срываешься сам. Стараешься быть более гибким, чем это тебе пока позволено…

Совсем уж  мне не по росту сидеть дома в одиночестве и скучать – в такую-то погоду, при такой-то населенности мира, при таких-то творческих перспективах… …Одиночек не замечают вовсе или же замечают как личностей странных – т.е. никогда не слушают…

Насколько человека соблазняют женщины, настолько его соблазняет и Антика в целом…

Творческие занятия – это признак одиночества, склонности к одиночеству. «Общий интерес – одиночество!»

Как оглашенный добиваюсь любви А2 – откликнется она, а я весь выпотрошенный, с пустыми руками…

__

«Арс». Ее не было.  В прошлый четверг напрасно носил отпечатанные тексты ее стихов, а в этот – их же и письмо. А вот та новая девушка – «О. Б.» – снова была – и на меня смотрела (вечно мне это кажется!) И она очень интересная, умная, вот только возраст, наверное, как у А….

Делаю-делаю, а в душе тоска-тоска. Настроение задумчивое, но безнадежно задумчивое: проиграл и смотрю в пространство.

…На прошлом «Арсе» с ручкой игрался, а на этом – с колпачком. «Остатки. Меня остатки, жизни остатки». …Вспоминается, как дерзко и непринужденно забежал я вперед, чтобы поговорить с А2, шедшей с другого края строя нас, возвращавшихся по домам… Но она почти не откликалась… И я словно провалился сквозь строй: «ну ладно, пока» – просто пора мне было сворачивать…

__


«Корова»: не взяла и текстов, не говоря уж о письме. Недолго колебалась – я сразу отошел и сел, на них – она с подругой совещалась – не глядя, уже в шоке пребывая, как вдруг слышу голос ее: «Дим, я не возьму» и папка ложится мне на колени. Я не проронил ни звука, не шевельнулся, не повернул головы…

Ее преимущество в дневниковости, т.е. в конкретности, но это преимущество не срабатывает, создает лишь кавардак в голове, пока нет правильных понятий…

Т.е. надо искать людей с религиозными задатками в культурной среде (среди «киселей») и людей с культурными задатками в среде религиозной (среди «палок»)?

У Бар. что-то может проклюнуться (как у Толстого) - он ищет доброты; у Д2 тоже – он ищет силы.

Культурные спят и сны свои называют высшей формой жизни, а религиозные функционируют как роботы и тоже считают, что достигли совершенства…

Они не виноваты, что таково их воспитание и что жизнь их благополучнее (без сумасшедших) не виноваты тоже. Всех спящих грех лишать благополучия, а роботы его просто заслужили.

Бар. до предела доходит, до превращения в художество всяких восклицаний (типа детского: «оэи»), но религиозное начало в нем так и не проклевывается…

Р. навялила мне «коровский» журнальчик, сделай, мол, запись. Я написал: «Вильмс Д. Был, но неудачно, совсем ни к черту» - маленькая удача была еще впереди.

В конце концов, меня уже не интересуют «тихие развлечения домоседа» (то бишь выгулка собак и прочее в том же духе). Вообще, она нередко теперь представляется мне особой довольно скучной (стандартной) и довольно малосимпатичной (из-за гордости).

Как погода опять переменилась! Бог переживает сильнее меня самого! Он тоже хочет, чтобы всё получилось!

__

Д2 в гроб за эстетикой полез…

Скучны и благополучны (глупы и благополучны!) – вот же как «благоприятно» устроен мир, прямо райские льготы у винтиков и шариков…

Сидела в раскорячку – просто неумело изображала свободу? Да нет, тут и наплевательство какое-то было. Забыла, что она женщина или слишком хорошо это знает? Не поймешь, ничего не поймешь… Иногда и ведет себя очень шустро…

Пошутила: «редкая птица в здравом уме и полной памяти долетит до середины Тихого Океана». Бог знает, что это означает; ясно только, что скепсис. Или:  «жить – значит, терять время». …Еще ей в голову приходила «куча мусора»  (искали тему для упражнения в стихосложении)

Интересно, прочла ли она хотя бы надпись на конверте («А2 от Димы») - ведь уже в ней достаточно нежности…

Со спины к ней в последние разы подхожу – боюсь…

«Ко мне возвращаясь, легла папка на колени и руки…»

Был в Салоне: Д. показался настолько привычным, малоинтересным, что  даже не пошел на его персональную выставку, проходившую по соседству. Полная консервация. Впрочем, все они рисуют как пленники. Имею в виду лучших – на 80% работ смотрю с тихим недоумением.

__

Всё в Отарах работаю. Удачно; но зарываться в любом случае неразумно – это дешевый и тяжелый труд. К тому же, потом всё сделанное может вообще ничего не значить – умчит жизнь. Делал черновые записи прямо при отце – отвоевал кусок свободы! Но плохо там думается и пишется – атмосфера совсем чужая; сыроватая, темноватая, грязноватая…

Второй из «товарищей» (татарин), помнится, на меня так снисходительно глянул, когда я ему при знакомстве представился с беспечной наивностью, детскостью – как «Дима Вильмс». О, я это мигом приметил – и про себя слегка усмехнулся…

А на «Арс» она не пришла не потому ли, что в конце предыдущего раза я недовольно пробурчал: «ну вот, три часа впустую пробалаболили»?!

Хочу попробовать Бар. домой к себе пригласить…  Где-то он похож на того же Р.П. – оба сочинители, высасыватели из пальца. Детское занятие. Прилипает на всю жизнь, как всякая зараза – так я к футболу  приклеен… Мне сейчас, в принципе, со многими хочется вот так, подробно поговорить…

А что, если и А2 дневник ведет?! Это же вполне вероятно… Сличить бы наши дневники!

Папка была старая, с папиной надписью «чертежи к защите» («провалил защиту»!) - может, поэтому она ее инстинктивно открыла. А я испугался и инстинктивно ее вновь прикрыл – в ее руках – но она уже увидела конверт.

В злости все упорны, все сильны, решительны. В глупости все герои…

В ямах, в трудных ситуациях всех родов и мастей я веду себя не очень хорошо – вот в чем всё дело… «Мытарился весь день, из ям вылезая – и в следующую падая – а впереди черная, непрозрачная ночь…» «Ямы всюду – некуда ногу поставить. Или потому и ямы, что уже везде ноги. Везде ходят и везде задерживаются, а чуть задержишься, как сразу же под ногой начинает яма расти…»

Люблю ее в полную силу – в силу своего оргазма…

…У Бар., кстати, отношение к половой сфере точно такое же, как и у большинства медиков: очень «простое» (а еще словечки странные: «мужичата», «славно, животики». «Нутряного» ищет)

А2 достаточно женственна («корпусна», если хотите) для того, чтобы быть самкой, вокруг которой постоянно вьются самцы (а потом – дети одного из самцов) -  значит, это для нее и будет главным, в этом она и будет профессором.
 
Ей, наверное, думалось, что через меня она попадет в круг каких-то интересных людей – не более того. Не понимает, кстати, что их нет, интересных, что я один такой (скорее наоборот: «значит, он на самом деле еще не очень интересен, раз интересные люди не взяли его в свою компанию»)

По сути, я проповедую религию самодостаточности: «все важные блага и проблемы во мне самом и зависят от меня самого»

«Прелюбодеянием является уже и соответствующая мысль» – это одна сторона дела; а другая: «прелюбодеяние (или что-то другое) - это не столько грех, сколько следствие целого каравана грехов, который проходит по пустыне твоей жизни каждый день». («Приехал?! Иди в оазис!»)

Чувствовал иногда что-то интересное, но сделать ничего интересного не сделал – жил, как все: «это долг каждого: жить как все, блюсти порядок»… В некотором смысле, люди ничего не думают – только болтают что-то – и ничего не делают – кроме самоочевидного, т.е. кончающегося еще не начавшись.

Раз картины мои почти всем нравятся, раз тексты вызывают уважение даже у тех, кто их не понимает, то, конечно, в жизни моей будет много людей – распустятся черные, голые, пустые, сквозные деревья, станут зеленым шаром с миллиардным населением…

А что голос ее милый? – голос и у маминой знакомой старухи – карги на вид, а по поведению обычной, т.е. никакой – чуть ли не столь же симпатичный. «Консервы»: пахнет вкусно, этикетка обещающая, но дело имеешь всё же с железом. И таким скользким и круглым, что никакая сила не может с ним справиться без хирургического вмешательства.

Когда «пишется», ощущение такое, словно что-то зацепил, что-то висит на крючке – у души появляется вес, тяжесть и она становится хорошим плугом.

Некоторые делают плохое (в искусстве, в журналистике, в религиях), но большинство делает общие места (смешные попугаи, изобретатели велосипеда, открыватели Америк)…

Что вообще мешает людям беспрерывно влюбляться друг в друга?! – они так схожи! «Схож со мной, да еще и с офисом – люблю его я, свободная, разведенная, почти беспризорная!»

Масса мыслей и масса эмоций – вот и весь секрет моего «стиля»…

Попав к людям, я начинаю вести себя так же, как и тогда, когда попадаю на чистый лист бумаги: разворачиваю бурную деятельность, «творю», что называется… - и опять-таки верю в развитие.

Просто с А2 я два раза по часу тет-а-тет посидел, отсюда ощущение родства – которого на самом деле у нее  с любым К. больше…

От таких жестоких ударов пропадает-таки любовь: «больно, не до любви, когда всё лицо в крови». Она там кого-то или чего-то любит настолько, что позволяет себе такое и чего я, в самом деле, буду встревать.

Привлекай других не компромиссами со «службами» - чего стесняться: «я беден, но крылат. Купите себе крылья, если можете».

__

Она ведет себя честно, изо всех сил пытается убить мою надежду, чтобы я не мучился и не ее вина, что сил этих у нее не хватало или же она недооценивала мою живучесть – чем причинялись мне худшие, жесточайшие мучения. С такой силой выраженное желание надо уважать
(«В комнате любви потушен свет, закрыты окна, я выхожу и закрываю дверь – слыша каждое своё движение так, словно оно пропущено через усилитель»)

И она не верит, что моя философия способна решить ее проблемы (опять-таки, был такой момент, когда она сказала ну давай, мол, выкладывай, но с таким скепсисом, что я поспешил рассмеяться)

__

П.: «мужик должен выглядеть чуть-чуть лучше орангутана» (сам так и выглядит)…

А. оказалась слишком молода для того, чтобы любить, а А2 почувствовала себя слишком старой и разочарованной…

Вспомнил визит БГ  и компании – от компании был запах кухни; да и сам БГ выглядел не человеком, а затасканным поваром… Когда-то «мы были люди», но теперь эти мушкетеры всё-таки работают в цирке.

К. пытался произвести на Вовку впечатление как философ – ребенок! Вообще, удивительная вещь: он к Вовке почему-то неравнодушен, пытается отбить его у меня!

Хочется быть более пасторальным; жить безмятежно, тихо, постоянно «медленно поспешать» во всех делах и говорить: «но мне нравится и моё раннее бунтарство. Вообще, я счастливый человек – мне моя жизнь нравится!» …Ведь как напряженны как писания мои, так и рисования – шаровая молния, у них, наверное, скулы сводит от напряжения, когда читают моё или смотрят…

Да, я вел себя как бедный – мол, приди, А2, и одень меня, раздетого, обуй – разутого, покорми – голодного, обогати – бедного.

__

Дешевое фрондерство: нет машины – и говоришь, что она тебе не нужна. Таким фрондерам можно посоветовать говорить то же самое, имея машину – спокойнее как-то. И понтовее. Кому действительно не грептится, у того просто самого вопроса нет в повестке дня.

__

Привычный, обязательный как чистка зубов, спор с мамой: «целый забор можно выстроить из ваших догматов-палок. …Идешь вдоль этого забора и своей палкой на нем некую музыку бренчишь! …А ты всё: «не наводи тень на наш плетень, все тени от лукавого»! Вы, мам, все просто элементарным образом зомбированы: по миллиарду раз слышали одни и те же постулаты (по миллиону раз уже сами их произнесли) Каждый из них искажает евангельский! Конечно, с суперблагими намерениями! – к примеру, если Христа назвать не «Богочеловеком», а «Богом», то это же повышение статуса,  хорошо!!
 Всё азбуку ей приходится втолковывать (у них-то в книжках весь плетень из каких-то странных теней выстроен!): «Бог дает силы – телесные, духовные – и дает учение – запечатленное в Библии, в Евангелии, в природе, в хороших людях и хороших книгах… - а как распорядишься этими силами, как поймешь учение –  полностью зависит от тебя самого» …Она: «Бог далеко, не слышит нас» – «Так три же Бога: Бог-Отец далеко, Христос – рядом (в каждом добром человеке), а Дух в нас – как Ему не слышать! Вот ты и  выдала то, что у тебя на уме только Ветхий Завет. …Для вас баптистская церковь, а не Бог есть альфа и омега – так для Израиля альфой и омегой было их царство-государство…» Но она не слушала: «мам, ты хочешь сама говорить, а меня слушать не хочешь – и я тоже хочу говорить, а не тебя слушать – поэтому давай прекратим, прекратим!» (завыл буквально)

__

Так легко быть безгрешным, пребывая в природе (если бы рядом была женщина, то чувства к ней были бы самые светлые, солнечные). Так бы и не уходил никуда. Люблю даже собак и кур – тоже восхитительны. И ничего не нужно «добиваться», ни в одно учреждение входить в пиджаке и причесанным. «Я - бабай, будда. Я – пес и старый бревна отрезок… Нет имени у дерева, что напротив, нет имени у лопаты в руках…

Мне в кайф жить стремительно, делать стремительно и, чтоб смочь так жить и делать, надо всего лишь «не мудрствовать лукаво»!

__

Вчера было прекрасное настроение, а сегодня почему-то ужасно нервен (и снова дождь). С А2 это уже никак не связано. Просто вечером мама напомнила, что она – палка, а наутро, что она – паук Плюшкин. Вечером разбил себе лоб, а утром испачкал душу.

Так много думаю о людях, что это уже можно назвать отданием им своей души…

А. во сне меня любила. Всё снился, по высшей мерке оценивался тот момент, когда я, ласково улыбаясь, возвращал ей, отчего-то сияющей, книжку – возвращал как приношение… Всё это, конечно, мечты…

Во мне рай, вне меня рай – еще бы не кусались мухи, не лаяла собака и не колола шилом мать.

__

Всё же поэты – неподходящая аудитория: зачем птицам разум, когда у них есть крылья? Головки у них совсем маленькие. «Инстинкты выручат, а полет украсит. Инстинкты на земле и полет в небе».

Моя живопись (и писания) - это эксперимент, наука,  по-настоящему продвинутое  новаторство – таковым у нас в стране, если где и занимались, то разве что в столицах…

 А. опасаюсь вновь полюбить, потому что вижу, что с тем, кого она действительно любит – вроде того плюгавого А13 - - она будет бескорыстной и самоотверженной, а с теми, кому только строит глазки – жестокой хищницей. Такое бывает, я читал это в книгах про проституток и стерв.

Мне не обязательно стремиться ко всё новым и новым встречам с такими «консервами», как, например, тот же Д. или БГ – у «консерв» мало событий и оттого хорошая память. Я оставил в них свою метку, она, быть может, им запомнится и они всю жизнь будут этим «болеть», про это думать… А творчество - заочный разговор, почти что перестукивание!

Опьяняться жизнью, растворяться в ней  и ничего-ничего не выдумывать. Например, не заводить заморских рыбок или птичек или горшочков с цветами – только местное, по случаю, без планов…

Вроде умерла любовь, а всё равно, как увижу у девушки такую прическу, как у А2, так сразу словно током бьет – «может, я в прическу влюблен?!»

__

У всех, у кого выставлено что-то хорошее, спрятано, к сожалению, и нечто адекватно плохое…

Они пошли по легкому пути вбок: одни налево, другие направо. Кому жизнь позволяла бездельничать, те пошли в культуру, а к кому она была сурова – «трудись!» - те пошли в религию… А я пошел прямо вверх, но дело в том, что это настолько трудно, что я мало продвинулся.

Притча Христа: «стал звать на пир, но званые стали отказываться – «надо быков испытать, надо жениться» и т.д. – раньше отвлеченно ее воспринимал… (Я и сам себя часто никак не дозовусь: «надо в Отарах дом благоустраивать, надо жениться, надо картины продавать»)

__

У Высоцкого громкая поэзия – всё-таки это не во всем то, зараза Евтушенко, Вознесенского и Окуджавы сказывается… Фиги в кармане и любовные жесты...

Когда по плану ловишь журавля, в руке всякий раз оказывается только серый воробей – и, насмехаясь, рядом каркает ворона.

Что-то сегодня опять люблю А2. Она как ерш колючий, но я ее так люблю, что готов обнять и колючки!

Кто говорит «нет Бога», тот говорит «нет жизни, нет смысла в жизни». «Есть Бог, но дело в том, что есть еще и дьявол – двое борются и нейтрализуют друг друга в тебе».

Н., видимо, влюблена в О. С виду будет очень приличная парочка - им бы в «Моравии» жить, в доме с декоративным камином и лубочными гусями.


__

На «Корове» ничего не случилось… А2 прочла еще два своих стихотворения – в них опять намекалось на какую-то любовь…

«Философ» оказался атеистом, личностью похожей на Д3 из «ДК Химиков», но более циничной. Тоже американоид, эгоист. Квартирка совершенно мертвая, «лаковая». Нас сначала пытался звать «ребятами» – гнусная манера Д. (кстати, сходства, наверное, много – они там все примерно  одинаковы). А главное, что произвело ужасное впечатление – это зрелище его девушки: какая-то, наверное, чуть ли не школьница – сосулечка обсосанная. Он при ней и при нас матерно говорил про все свои постельные дела… а ведь многим ли хуже она А2…

Домой вернулись в 12 ночи, от этой мысли плохо спал и так сильно тосковал по А2, что надумал сходить к ней в институт, чтобы не мучиться всю неделю. Плохо себя чувствовал и сильно нервничал – в итоге, чуть было не умудрился ее не заметить, когда она вышла (!) Я еще потому набрался храбрости, что чувствовал, что на «Корове» она вела себя более сбалансировано, без нервных зажимов и отворотов… Так вот, она, видимо, сделала вид, что тоже меня не заметила и прошла к расписанию в закуток,  пытаясь непринужденно спрятаться (!), но я уже был рядом… «А2, ты сейчас занята?» – «Да, занята» (и вперед) - «А2! Ну хотя бы 5 минут давай поговорим». Она остановилась, повернулась, по виду спокойненькая. «А2, ты со мной как с врагом…» – «Дим, мне нечего тебе сказать» – «Нет, А2, объясни, почему…» – «Дим, мне нечего тебе сказать» – «Нет, объясни что-нибудь…» – «Ну, я не развелась, люблю своего мужа и живу с ним» После паузы: «А общаться с тобой можно?» – «Общаться можно (со смехом), но сейчас я занята» – «Ну вот и хорошо» (тихонько, машинально) - и разошлись. Чувствовал я себя, понятно, очень скверно. …А с другой стороны, выходило, что я был персонажем второстепенным и все ее думы и переживания (и их отражения в стихах) связаны с ее родимым муженьком, с которым она варится в одном соку каждый день целыми днями, а не раз в неделю два часа…

__

«Консервы» всегда имеют крупные изъяны – настолько крупные, что каждый из них подобен судну на мели…

На «Корове» в один момент чуть было не «раскрутился», сказав: «рифмы – это наркотик. Пройдет несколько веков, кончится эта цивилизация, как кончилась цивилизация античная и людям будет странной казаться эта наша привязанность к рифмам. Самогипноз, сон разума; «думай, но только во сне»!!» – но все не расслышали, или не обратили внимания, или сделали вид… - многие одновременно говорили.

Написаны вагоны стихов, а чтецов что-то не видно – т.е. доказано уже, что всё это потеряло силу и значение, что жизнь уже другая и требует другого…

«Философ», как и тот Д3, как и все прочие рассужденчески, по сути, религиозно настроенные люди пытался отрицать творчество… Вообще, тоже разговорился так, что невозможно было остановить. Религиозным свойственна психопатическая неугомонность, так же, как культурным – шизофреническая расслабленность и невнятность (впрочем, и те, и другие вполне здраво лукавы)…

Интересно, в письме моем упоминался ее муж?! Ох, и глупое было письмо. «Всё оказалось так просто»…

А ведь я шел к ней с одной заготовленной фразой: «А2, я только хотел сказать тебе, что я тебя люблю» – неистребима надежда моя, пока неистребима наивность моя. Слава Богу, сразу увидел, что разговор у нас пойдет не о бракосочетании, а о разводе.

Я же знаю и помню это ощущение, которое возникает от пребывания в стандартных квартирах многоэтажных домов – обои, тюль, лаковая мебель, всё чистенькое и целехонькое, как в магазине – оно убаюкивает и засасывает… Поработал в качестве машины, поел еды и телевизора (еще жену покушал) и – спать. Творчество оказывается аномальным, «нервным» довеском; тоже и со свечечками Богу и с какими-то добрыми поступками по отношению к людям (легче животных любить)…

__

Что-то всё бродит и бродит в душе – целыми толпами бродит. (Видимо, крепкое вино настаивается!) Выскакивает то одно воспоминанье, то другое: Г.: «душа больна, что скрывать. Надо быть ироничным – помогает» - «Ирония всё сводит на нет. Иногда полезно и помучаться» (при А2 было сказано) …«Философ»: «вот он стоит, богатый – ведь он как солнце!» – «Нет, он просто сыт и одет. Он тупой,  злой и ничего не умеет».  …Н. ведь как рисует: мертвые разводы – «горы» и т.п. – а на них яркие пятнышки рыбок, птичек и цветов (не зверей!). Комнатная, что называется, до мозга костей, вся жизнь – в коробке, в спичечном коробке умещается (но спички есть спички, однако)

Более веселым надо быть… Но как веселиться, когда болеешь неразделенной любовью? Как не нахмуриться, не замкнуться, не помрачнеть, не стать жестче… (и как не посереть, не поскучнеть. И как не задуматься…)

Жизнь – это плавание по водам. Вода же нас почти не держит – хотя и можно иногда расслабиться, лежа на спине. И хотя я как Самсон, но ведь и тяжести на мне - самсоновы «ворота»…

Мне, например, надо еще учиться душевной мудрости (вчера в саду мальчишку не тронул, который у нас что-то раньше ломал – сосед подскочил, доложил, когда тот мальчишка вокруг нас вертелся и даже нам помогал – и это было очень мудро, хорошо)

У Б. в стихах такая отчаянная тоска по любви (пожалуй, в чем-то и зря я сказал ему «шумим, братец, шумим»). Про умозрительного Бога ему не надо говорить – только про любовь к ближним, доброту. А я всё немного не про то говорил ему…

Да, в душевной жизни я еще не так уж силен – может, и не сильнее ее мужа?!
Так или иначе, надо проверить, каков ее муж и какова ее любовь к нему.

Но, с другой стороны, бесплатные дары  часто впрок не идут, человек даже не отдает себе отчета в том, как много ему подарено…

Трудно мне так в одиночку всё осмыслять. Словно бы рубишь лес, чтобы сделать себе поле – все силы уходят на рубку. Причем, пока вырубишь в одном месте, в другом снова образуется чаща. А как трудно пни с корнями выворачивать…

Я нежнее А2 – просто у нее нежность наружу, а у меня стыдливо спрятана. Она кусачая и даже о нежности пишет достаточно воинственно! Чисто женский подход – стервозно милый.

Мне же теперь совершенно невозможно учиться какой-нибудь ерунде – так и ей совершенно невозможно понять тот режим, в котором я теперь живу.

Взять того же С.: жалуется на одиночество, но почему-то не жалуется на зажатость и серость свою. Б. мечтает о любви, но не о том, чтобы стать лучше.

И у Щербакова почти нет самокритики, тем более, нужной, жесткой – критикует других и жалуется, жалуется…

Чем больше слушаю Щербакова, тем сильнее влюбляюсь в А. – пою! А А2, как астрономию променяла на физику по практическим соображениям, так и меня – я тоже «астроном».

Нет, мало они в плену тоскуют. Тоскуют, если только плен неудобный. Вот найдет себе Б. «идеал» и станет счастливым подкаблучником. Тоже и С….

«Ждут своего принца» - мечтают о том, чтобы в мужьях-слугах у них был не кто-нибудь, а принц! «Кто-нибудь» только посуду может помыть…

Вдруг приснилось, что такие, как К. способны кончить жизнь самоубийством.

Примирение их могло бы быть весьма трогательным: она плакала, говорила «С1-нька, прости меня», «гладила, как хотела, его всклокоченные волосы»… А попытка развода – обычное дело... …В общем, оказалось, что я случайно влип в неприятную чужую историю… Однако, чего мне огорчаться: я как участник двух войн, двух компаний, заслуженный ветеран. Трижды ранен, восемь раз контужен, опыта – море!

__


Да, овцы живут тщетно («суета сует») - у них действительно нет будущего, ни райского, ни адского. Существуют только те, кто вносит существенный вклад в изменение жизни на земле – кто ухудшает ее, тот будет существовать в аду, кто улучшает – в раю. Чем еще стимулировать овец бежать от своего естества как не такой перспективой… Да, не только адом надо пугать преступников, но и небытием – овец (в них мелкие, измельченные преступления и добродетели, их смесь).

Им всем «не близок» (А.) мой страдальческо-метафизический уклон. Страдания пугают, а метафизика (духовность) непонятна.

Слово «Бог» им не понять – надо разложить его на составляющие и говорить о любви, с одной стороны, и о рациональности, с другой.

__

Всё закручиваю и закручиваю некую пружину – каждый раз получая передышку, облегчение, разрядку, как наркоман от повышенной дозы - «но разве бесконечно можно ее так закручивать?»

__

Ведь шикарнейшую  продукцию произвожу – казалось бы, не должно быть никаких проблем… Вовка рассказал историю про то, как кто-то на делании шкатулок себе на коттедж заработал. Но имел он дело со столичными «купцами»…

А. всё удается – преуспевает в игре на скрипке, становится симпатичной – вот она и в упоении; и уверенности набралась; вот мне и перепадает кусочек и того, и другого – не более того…

Бог-Отец – «член» (отсюда – обрезание); Христос – душа; Дух – голова. Подъем жизни вверх. «Непорочное зачатие Духом» – идейное рождение… «Если я не могу ничего зачать в ней духовно, то имею ли я право делать это физически?»

Я к А. отношусь как папа к дочке. А с другой стороны, вдруг эротические чувства прорываются с большой силой. В общем, лишь краями и низами с ней связан… Одна из них засела в недоступном месте с мужем, а другая – непоседа с музыкой…

Ложусь рано, сплю долго. «Что это за ощущения странные; весь какой-то ватный. Ни в голове, ни в душе ничего, кроме теней и отзвуков…» Устал, выдохся – завтра лето, а я всё еще тело не разогрел, не включил, в лесу еще ни разу не был.

Люблю поздние летние вечера, шум темной листвы на ветру... Такое вокруг томление жизни – сейчас бы девушку любить…

А. с А2  очень горды, они всё время твердят, что всё знают. В А. крепко желание добиться успеха, а в А2 крепки разные ложные теории. Может быть, в О1 ничего этого нет?

__

Всё бросил, сижу неподвижно часами и вроде бы мир и покой, как в распахнутые ворота входят в душу – отдыхаю… Правда, во дворе моем грязь, навоз и куча хозяйственных механизмов и построек… Шум ветра – бальзамом на душу… Вот и железо громыхнуло где-то по соседству – тоже слушает ветер, внимает и участвует в природном действе. «И всё же, как сон пока ты, лето 97-го года…» От четырех перенапрягов отдыхаю: одного любовного и трех хозяйственных (ремонты здесь, работы в Отарах и работы по оформлению картин)

На «Корове» сидел около А. и устало улыбался, глядя на Р., Л. и К., которые на нас, в свою очередь, глядели – тоже слегка улыбаясь. …Один раз сел вдалеке от нее (но напротив), однако, увидев, что как раз сейчас она сидит одна, тут же к ней направился…

…Летом жить без природы, всё равно, что жить без Бога – именно там Он в полноте летом. И в теле моем (вот почему так легко воскресаю, выбираясь туда, в рай)

__

«Сталинизм – коммунизм» - очень же веселое было время: люди действительно верили в светлое будущее, ощущали себя исполинами, устраивали всякие там физкультурные праздники… и только в ночи -  «черные вороны». Не то же ли и с американским капитализмом: на витрине нарисовано суперсчастье, а на задах – гомики-наркоманы.

Глухомань – ту же писанину, видимо, просто некуда посылать. Поэтому моя надежда – на ближних людей, любовь к ним похожа на любовь утопающего к спасательному кругу: он обнимает его от души…

__

Р.П. сообщил, что в Москве андеграундная жизнь бьет ключом. …Понятен скепсис Д. – он в респектабельные пошел, и картины рисует академические – а мне Сам Бог велел…

Пожалуй, Вовка где-то тоже прав, когда в делах осторожничает и экономит: я часто зарываюсь, когда сам лично в деле не участвую – легко махаю словами-решениями. Дело у нас новое, крокодилов – и просто камней – вокруг полно…

…При бедности иметь добрый характер и умную голову – великое приобретение -  «умудряешься» жить без крика, суеты и нервотрепок.
Тоже и при большой напряженности, страстности доброта и ум необходимы: доброта позволяет расслабиться, а ум – быть рациональным – вот и мчит поезд на высокой скорости без «приключений»…

__

Вчера на «Корове» я был в подавленном состоянии, видя А. и не зная, как себя вести с нею, но пришли и Д2, и Бар.! У Д2 сессия была, поэтому не приходил, а Бар. жалуется на угнетенное состояние. Дал обоим адрес и телефон – обещались.  С А. всё балансировало – она уходила, потом пришла снова. Можно было бы заострить диалог и тем углубить наши отношения, «сцепиться» даже… Любовь есть любовь: вон, Н. своему О. всё прощает – так и я А2. (А как С. переживает – больно смотреть) Стихи О1 почитал – ей, оказывается, чуть ли не 15 лет! – такая боль безумная; впрочем, литературного много – так что и не понял, в итоге, как это понимать. Тоже, наверное, будет меняться; у подростков всегда проблемы, когда они начинают думать.
…Разжиженность – у Бар. И Д2 явно порченый… (и сам я?!  - это утешает! роднит и вселяет надежду!)

…Нет, погода уже исправилась, дожди льют только по ночам. Благодатное, вообще говоря, лето…

__

Раньше у А2 глаза были щелочки – потому что прятала жизнь, живые они были - а в последний раз – мертвые и настежь открытые…

Мои глазницы как страшные ямы, но в них неожиданно горит нежный и теплый свет…

«Всё умирает, остается только душа» – значит, богатей в душу. Душа не должна быть в провале между телом и духом («М» – что-то такое было в министихе  О1 – напротив, как с крышей дом…)

__

А. сначала была весела, но, во-первых, увидела, что я всё молчу, подавлен, а во-вторых, из одной моей реплики поняла, что я был на «Арсе», т.е. что А2 в моей душе всё еще жива – вот и собралась домой вдруг («есть хочу, спать хочу»). Но тут я бросил Д2 (должна оценить!) и погнался за ней и на лице – сожаление. И она ушла, но вернулась, ведь совсем рядом живет…

А у Д2 атаманство прадеда в крови (на эстраду без таких ген не выйдешь, там все – атаманы).

__

«Все мы вышли из «Шинели» Гоголя» - издеваются над самими собой, что ли?! «Все мы служивые, начиная с Гоголя» («как жизнь, служивый?» – вопрос к писателю!)

Я лишен денег рыночниками и документов  бюрократами…

Польза публицистов очевидна (лучшие из них бичуют и разоблачают не хуже пророков!), но «последний в Царствии Божием лучше первого из пророков» (последний писатель лучше первого журналиста).

__

А2 будет воевать со мной, бороться, «ершиться», а я, улыбаясь, терпеливо буду подставлять ей вторую щеку и обнимать ее, смеясь…

С Р.П. хорошо тогда поговорил, откровенно: «у тебя в стихах нет морального начала» – «Значит, я аморален…» - «Нет, и этого не видно; ты как-то умудряешься мимо проходить… И тогда предмет становится важней людей и жизни». Преподает рисование на архитектурном факультете. Величественное, но мертвое искусство. «Наивен и мертв как шар модельный»… … «Кто я такой, чтобы отвечать за судьбы литературы? – букашка. Я занимаюсь только собственной душой» Он согласился вроде бы, но у самого логика иная: «зачем букашке его букашкина душа? Букашки должны молиться хозяину – в данном случае, литературе».

К. шутливо (полуодобрительно-полунедоверчиво и насмешливо): «какой откровенный человек, а?!» (Сам в стихах восторгается небесами, а разговоры – про «поллюции» и «оральное»)

Я называю себя «философом», я живу спокойно и отрешенно, я многое могу – и мне хорошо, я нашел своё место, свой «стиль» – свою жизнь. …Любовь к А2 сделает меня лучше, потому что это любовь, а жизнь с А2 сделает меня лучше, потому что я буду знать, что отвечаю и за нее и не могу  себе позволить «слабостей» и «шалостей», которые позволял себе в одиночестве.

__

Даже сплю теперь иначе – не в черноте и небытии, всё время рядом вся  моя жизнь, все эти знакомые; что-то вспоминается сладко, что-то планируется… «Всё неинтересно, кроме жизни!» – а всюду одни заменители жизни.

С пьянством Д2 порвал – а с наркотиками? (промолчал он тогда все же)

Вовка А. видел – что-то, мол, скучная и зеленая («неужели из-за меня?!»)

По сути, у меня в ту среду прорывалось неверие во взаимность (она: «есть вероятность невероятного», а я вдруг оказываюсь задетым и отвечаю, что не надо «загибать», т.е. не надо надеяться). А чего можно ожидать, когда тебе объявляют, что любят своего мужа?

У Н. имитация живописи, а у О. – литературы – чем не пара?

__

В какую-то странную зону попал. В ней мне дали призму, через которую жизнь моя кажется такой странной и неприятной…
«Жизнь – банка без дна и покрышки, труба» – а хочется всем, чтобы наоборот было: «перегородки долой, а вот  с верхом и низом, плохим и хорошим пусть всё будет отчетливо»…

Любовь – это упражнение в преданности…

__

Был у С2 – обычный качественный ремесленник с болезненным самолюбием, пьяница и бабник, но одновременно милый человек (да и выглядит скромно). Пригласил его к себе (но он никого не ценит, Д. считает ниже себя)… …И была А. – и вроде бы ради меня пришла. А потом увидела, что я к ней вяло, что мне не до нее и ушла, но так, чтобы мне было очень удобно пойти ее провожать – оглядывалась на меня. Но я не пошел, смотрел с сожалением. …Впрочем, кассету Щербакова мне до сих пор не записала… Главное «Н-н» после говорит: «ты что А. не пошел провожать?» – «У меня полный разлад в чувствах». …Пришла в коротенькой юбочке – как и А2 в тот раз – а мне ее ноги не нравятся, полные какие-то (у татар плохие ноги). (Впрочем, всё равно ночью похоть донимала)   Такие вот ужасные дела…

Одну пугаю, другую обижаю. Одной мои тексты нравятся, но она меня не любит, а у другой, выходит, теперь всё наоборот…

Р.П. с горя сунул тексты, предназначенные для А2 – пусть давится, может, случится прилив живой крови к голове.

«Н-н» заявила, что мои тексты ей интересны, но у Саши Соколова «поток сознания» лучше.

К. гонит свои классные закругленные стихотворения (я был нервен и, заикаясь, говорил об этом).

Р.П. – предмет, приятный во всех отношениях. …С.  старается держаться веселей – вытравливает Н. из своего сердца…

А. ещё такой дамой оделась – хочет казаться взрослой и сексуальной – «вот видишь, А., как ты меня не понимаешь: мне всё это не близко. Я люблю демократичных и юных…»

Говорил им, что они рабы жанра (рифм, «закруглений» на общих, общественных местах), что там, где они кончают, я ещё только начинаю: «ты схватил образ и сразу закруглился, а я схвачу и, возбудившись от него, начинаю его раскручивать».

Жара похожа на мороз – не буду на неё лезть без нужды; благо есть у нас прекрасная прохладная веранда и занятия живописью или писанием…

На С2 (подружку А2), выслушивая её  нелепщ-небрежные отказы помочь с А2, дважды досадливо махал рукой, не скрывая своего недовольства.

Мысль патетическая: «жена моя ушла к другому, блудит»; мысль практическая: «эдак я вообще ни с чем, ни с кем останусь». Потерял чувство А. как человека: «учится «классике», вызывает похоть – всё. Я, мол, тебя люблю и поэтому давай, будь моим подкаблучником, ухаживай, подарки и карьеру делай…»

Сколько раз при мысли об А2 на глазах моих выступали слезы горя…

«Трудные обстоятельства» - обстоятельства всегда могут быть вполне легкими – надо только жить в согласии с ними, не навязывать им свои схемы и болезненное упрямство своих привычек…

Л2 и другие не понимают, что христианство делает из человека героя без отрыва от будней, но зато с отрывом от мира – они все хотят, чтобы было наоборот…

Лето белки в колесе…


__

«Идите из города в город и проповедуйте» – «идите из магазина в магазин с продажею картин…»

Да, отдыхать надо тоже… в меру: раскиселел к полудню. Дрема – это когда ты и на том свете и на этом или ни на том и ни на этом. Нигде-везде. И вот что вдруг решилось: всё же и А. могу любить, только это будет любовь более сексуальная, простая и веселая (её маленькие груди, например, хочется пощупать, а А2 – нет.)

А тут ещё и О1 вспомнил – мол, тогда уж и её могу любить! Ох, чувствую, закрутит меня надолго вся эта «женская» история. Как у БГ: «всё легко и просто, пока не встретишь три сестры»?! Что делать, значит надо научиться и с ними обходиться легко и просто: «я – художник и философ, а не перспективный кавалер; так что, мать, давай, сигай в кровать, если любишь меня – а там посмотрим». …Не чувствую я, что это подло и противоестественно – любить сразу нескольких. В открытую, конечно. А вот женщинам это не позволено: у одного ствола может быть несколько ветвей, а  у одной ветви не может быть несколько стволов.

В какие бы приключения я не пускался, одно важнейшее утешение будет всегда: останутся интересные записки!

Да, чтобы ожить, мне не отдых был нужен, а вот такая веселая теория!

__

Вовка болеет и я вынужден сам бегать с картинами по людям не только бессмысленным, но и отсталым, и бедным (то ли дело бессмысленный, но на передовое натасканный и богатый американец). А жара лютая, 30 градусов жары как 30 градусов мороза. Прихожу, наконец, домой, ложусь на прохладной веранде… и говорю: «почитать бы что-нибудь хорошее-хорошее, приятное, задумчивое и красивое… - но нет таких книг. Пописать тогда, что ли…»

Н., глядя на мои картины: «Опять черного много» – «Жизни без черного не бывает…» - «И что ж теперь?» – «Надо рисовать, как оно есть.… Хотя вам, девушкам это, может, и не нужно – как, например, не нужно воевать».

__

«Лукоморья больше нет, всё, о чем писал поэт, это бред» – нет веры в мир с его футбольно-хоккейными, литературно-театральными «лукоморьями».

Песенка про хоккеистов – песенка про ремесленников-профессионалов, их нравы.

Молния – величайшее достижение, громоотвод – величайшее преступление. Даже будучи молнией, «никуда не денешься, будешь как все».  Молния бредит от удушья, попав в громоотвод…

__

«Я – разбойник» - эта мысль придает мне отваги; «я верю в Бога» – эта мысль велит мне  вести себя честно. «Жить без правил, но честно» – вот девиз! Сравни: «дядя честных правил»…

Когда двое взаимно любят друг друга и вдруг узнают об этом, у них начинается невероятный угар: всё забыто, всё возможно… - а ведь такое может случиться у нас с А…. Но трудно решиться любить разбойника! Не киношно сказочному Робин Гуду туго приходится, у него ужасно запавшие глаза…

__

«…Царь такой-то верил Богу, делал то-то и то-то, и только высоты не были отменены» – так и у меня не всё ещё отменено.

Казенный кабинет – какая совесть или творческая инициатива, взгляни на этот кабинет и оставь все надежды свои на хозяина его. Изгнан человеческий уют, творчеством не пахнет….  Да и материального нет – вся Троица (дух, душа и тело) изгнана этим античным лаком. А у нас небогато, но вся троица налицо…

Кто почитает славных, тот почитает и богатых. Или: кто почитает пропаганду, тот почитает и денежки. …Как есть наследственное богатство, так есть и наследственная слава; и как есть кратковременное богатство, так есть и кратковременная слава. …Слава дорога: один, чтобы купить себе много славы, столько денег затратил, что обеднел. Другой за половину своих денег купил себе довольно-таки приличную славу и стал умеренно богат и умеренно славен.… И славу можно на деньги менять: пустился в коммерцию и подмочил свою творческую репутацию, но зато стал очень богат. …Одни молятся Пушкину, а другие Ротшильду. …И слава – мыльный (резиновый!) пузырь и богатство – всего лишь тяжелая мебель. …Милиция охраняет покой не только  богатых, но и  славных: «у Пушкина в особняке окно разбил? – в кутузку его, хулигана». …Раз славен, значит, так или иначе, богат: «на дачу в Переделкине всегда могу рассчитывать»; и если богат, то, так или иначе, славен: «местные газетенки мне дифирамбы споют, будьте уверены».

Пузатый особняк: «от славы или от денег раздуло?» «Да не нужно мне столько комнат – славе моей (богатству моему) они нужны. Требую себе жилище по чину». А голые деньги – это так уныло, невостребованные славословия – так грустно. Если где-то есть невостребованное предложение, то это значит, что есть и неосознанный спрос…

__

Включил БГ (нехотя): это не песни, а литература и музыка. Но органичные певцы часто как-то фатально слепы... Не зажигает, конечно, но всё-таки немного греет…
 
Отношения мужа с женой  от родственных  отличаются тем, что тут изначально друг от друга более далекие люди соединяются более тесно. Ясное дело, что всю жизнь  будет длиться коллизия…

Христианин полагает, что живет на земле только раз – и, значит, нужно жить на пределе – а у буддиста не жизнь, а вялотекущая шизофрения, он всё время откладывает жизнь всерьез – на следующий день, месяц, год… - на следующую жизнь.

Устал и стал как старик, как заключенный, как избитый, как заваленный, замотанный, загаженный, закрытый…

А, может, оттого А2 не пришла, что К. доложил ей, что я опять около А. ошиваюсь – тогда ещё доложил, когда шел с ней под ручку. Почему-то мне кажется, что это возможно – ревниво он относится и ко мне, и к ним…

__

Болею, дремлю - слабый, температурящий – и вижу А2: болтает и хлопочет дома, потом где-то на пляже возится в песке); и А.: вот нет любви к ней, смотрю как баран на новые ворота, а вот любовь зажигается и перед глазами появляется специфическая пелена…

Природу и материю рисую как духовную реальность, делаю её прозрачной и подвижной… - в этом вся суть, в этом мое новаторство.

 Надоела суматошная торговля по низким ценам. Суеты много, а толку мало. И как людям ценить нас высоко, если мы сами себя ценим низко? Там по 500 тыс. продается сущая мура, а у меня за 150 тыс. шик и духовные бездны – должно ли так быть, братья мои? Впрочем, я проповедую, что «отныне есть свободный вход в Царствие Небесное»…

А эти душевные – как они перенапряжены. Давят на творчество, а о жизни забывают и потому, как оглянешься потом на их плоды, в них всегда такая узость, заданность и условность…

Ну, какая же это со стороны А. любовь, когда она, чуть что, от меня убегает: когда действительно любят, тогда преданны. Зачем мне тревоги: «как жену удержать»…

«Вышли сеятели сеять» - миллиарды сеятелей  вышло сеять, и зарос мир буйной растительностью, безнадежно зарос, не пробиться. А ведь и вид человека выдает все его слова и поступки, т.е. и вид – семя…

Низкими ценами я как бы говорил, что дело тут не в деньгах, что деньгами мои картины всё равно не измерить – но кто сможет прочесть сие…

И А2 – «нелюбовь»… - дважды нелюбимый, а не на двух женатый.

Я много чего перепробовал - и имею только одно утешение: «знаю теперь, что это пробовать не стоит, что и это – только потеря времени на суету сует. …Кучи вещей, предметов остаются после, вот и всё. И книги, и картины тоже только предметы, когда ты пройдешь достаточно большой путь…»

…Странно я болею: с температурой и ясной головой, пропотел сильно и быстро выздоравливаю – обычно ничего из перечисленного не бывает.

Всё, больше в вещи я деньги не «вкладываю». Надо все средства сконцентрировать на деле.

Христианин странник на земле не потому, что ему земля не нравится: он ищет небо на земле, чтобы небо спустилось на землю, ту землю, на которой он обитает. Каждый на своем месте должен делать то же самое…

А среди разбойников наверняка есть приличные люди – не хуже Робин Гуда. Ведь они специализируются на потрошении богатых, а это, в некотором смысле, действительно святое дело и «промысел Господень»!

Иудейское обрезание всё же было обожествлением члена. «Фаллоцентрическая культура». Мозговые оргазмы им еще не были знакомы. И как прекрасна душевная дружба, «обрезанные сердца» – тоже…

Зарыт, закопан в полуболезнь, околокартинные и домашние дела. Не вижу лета и никого не вижу. Как там А2 и А. (новый Щербаков мне вновь ее оживил). Как там Д2, Бар., все остальные…

А.: «давай дружить» – где-то это и оскорбительно для нее; мол, о любви настолько не может быть и речи, что можно подходить к зоне ее безбоязненно: она заперта, загорожена. Сегодня была одна из тех редких (пока?) ночей, когда А. выиграла у А2. Снилась даже мамой, сияла добротой и умом.… Вспоминается это ее неожиданно теплое: «привет» тогда, в темном коридоре. И наряды А. с тех пор начались. А мне всё время было не до нее, из-за А2 по отношению ко всем остальным я, собственно, был в прострации…

__

Нырнул в лето – звон в голове от дел и жары. Крыли крышу (наблюдал двух молодых баптистов – крайне умелые ремесленники (они наблюдали меня))

Слушая БГ и Щербакова: «мои «песни» не будут озвучиванием готового текста и готовых эмоций. У них всюду заданность, что скучно; из-за этого напряг невысок и нет остроты момента…»

Голый по пояс, смотрю на себя в зеркало: «какой я обугленный, как глаза горят… Я действительно самый обугленный – самый страстный, всех больше горевший. И большая часть мусора всё же сгорела…»

Кто бы любил меня такого, как я есть: склонного к одиночеству и задумчивости, взрывного и яростного, застенчивого и робкого, смело отрешенного, бедного, мелочного… - всем нужен округло-веселый славный малый с круглой суммой в кармане, все остальные случаи – это проблемы, а проблемы никто не любит…

Мои А. и А2 гораздо лучше и жены Бар. (была на «Корове») и жены Д2 (видел фото). А без развода далеко от жены не убежишь. …Но как жестоко они меня обижали обе – как чужие; чужому можно стать полусвоим, но своим стать нельзя.

У всех своя жизнь – одинокая; свои планы – жалкие. Всяк барахтается и, барахтаясь, мечтает о служении (культуре, технике и т.д. – нужное подчеркнуть) …С4, вон, во Францию собирается. Чтобы не гнить, а цвесть, конечно. Наивный, это гниль цветет, гниль теперь тоже цветная, не только телевизоры. Вкуси «успеха», этих отравленных яблок, что лучезарными шарами, елочными украшениями вдоль  ложной дороги висят…

А А. так сердита была в тот раз, что, видимо, решила: «не выйдет, так плюну на эту свою любовь» Только вот плюнуть часто бывает совсем не просто – сохнет слюна и даже следов почти не оставляет.

Я боюсь, что стоит мне перестать раздувать огонь «связей», знакомств, как он совсем потухнет – не надо бояться (и без жены остаться бояться не стоит) - слишком много сил трачу на заведомо безнадежные номера… Творчество любит одиночество и тишину, скорее книги, картины и музыку, чем их авторов (в  будничном их состоянии). …«После второго, третьего вразумления отвращайся» - не только из-за безнадежности случая, но и потому, что в трудных ситуациях людям нужно большое время, чтобы переработать полученную информацию.

Ошейник – незаконченная петля: «живи покуда»…

__

Ну вот, съездил вчера, «справил» вместе со всеми день рождения К…. Ничего не было, купался и ел мясо. С2 – подруга А2 – была и вела себя так странно – буянила, резвясь и чуть ли не ложилась под Р.П.. С пьяну, наверное. А Л2 не переварила моего «критиканства».

Говорил об относительности Бога: «Он абсолютен у Себя, а у нас относителен – как солнце, которое там, у себя плазма, а у нас – нечто подобное нам и переменчивое». …А Ж. рядом притворялась задремавшей; или действительно спала и наш разговор не слушала?..

К. называет меня «светлейшим», говорит о светлых глазах…


__

Вчерашний день – какой-то сон; сегодняшний – вообще сон, совсем сон…

Вовки нет и одиноко в таком большом доме. Как уместна была бы сейчас женщина. Любой женщине здесь сейчас не было бы тесно…

Я Л2 пытался растормошить, оживить, растереть спором: «не уходи, не умирай, не исчезай по ту сторону стены». Она очень похожа на А2 – то же сочетание  силы и слабости, смелости и робости, нежности и жесткости, красоты души и ее безобразия. В конечном счете, конечно, ей тоже хочется всего лишь «нормально жить», создать семью-убежище и цель…

__

Кризис продолжается. Дел много и все они образуют какую-то несуразную, раздерганную кучу.

Стоит моё дерево и сеет, как сеятель свои семена, но заасфальтировано всё вокруг. В городах все стройненькие, но хиленькие, а в деревнях все могучи, но узлом завязаны…

Шел я по общежитию Д2 и думал о том, что каменными делаются стены домов для того, чтобы всё вынести, т.е. по необходимости. Обшарпанные стены и обшарпанные души. Стены не красят, а вот души, наверное, иногда пускают новые побеги…

Гюго – обстоятельно, добротно пишет о том, что духовные спешат передать в двух точных словах и смять как старую газету, что выпускают изо дня в день уже сотни лет. …«Забылся и зачитался» – т.е. попал на крючок сюжета. Ах ты, старый паук! Совсем забыл я про эти штуки. Теперь вот ругаться приходится, чтобы встряхнуться!

В застойные времена карьеристы ищут подходящую группу, а в революционную – подходящую волну.… И, если я буду искать революционеров, насытившись групповщиной, то буду лишь эти волны хлебать – слушать гонористых вождей, наполеонов. Они не лучше этих, у которых фиги, как камни за пазухой…

Как все одинаково, в сущности, одеваются (это во всем – пишут одинаково также). Опять почувствовал, что я мог бы иначе устроиться (а сам только вчера накупил таких же одинаковых одежд: «красивы, удобны и дешевы»).

У всех народов были боги, никто не жил без богов, но то, что у евреев он был один, означало, что они смогли свести всё воедино, найти нечто универсальное… Мусульманство тоже ввело цельность, но их целое так убого (то же самое и при всякой иной тоталитарности. Насильственная вера – что может быть нелепее и противоестественнее?)…

Я сойдусь только с той и с теми, кто тоже примет вызов и будет противостоять миру. И легко нам будет быть братьями друг другу! (настолько же, насколько трудным будет это противостояние)

На женщинах зациклены люди не очень умные, ведь как только начинаешь рассуждать, так этот «предмет» отходит на второй план…

Что Бог (Христос) есть свет БГ открылось, а что Бог (Отец) есть  солнце, источник света – нет…

__

Пишу мужицкими руками – в порезах, с въевшейся грязью; и хватка другая…

Вечер, затем ночь, темнота. Обычное дело, но я заблудился, что ли: какой-то фантастический пейзаж в душе; может быть, даже безумно фантастический…

«Тяжелый сон» – это похоже на тяжелые засовы: двери, засовы так тяжелы – не открыть. И не пройти, не подойти к ним: темно, а вокруг столько всякого барахла – запросто больно ударишься.

БГ по ТВ вещал про дружбу всех религий под водительством самого дружелюбного буддизма. Кого ни послушай, всё время не знаешь, чего больше слышишь, бреда или общих мест. Бред стал общим местом…

А Д2 еще и скептик-проказник – Вовка рассказывал, что он вроде бы какое-то шутовское общество онанистов «основывал».

__

Прохладное – июль как август – неспокойно-ветреное лето. Комом и в делах – быстро мимо протекает. Ветер от трех неспокойных девушек?! А от меня дожди писаний и грозы рисований…

Крышу красил – явно позитивный результат, но в душе минор – от усталости. Забавный парадокс. Некоторые факторы готовы постоянно печалить, а некоторые – постоянно радовать…

Ездил с Р1 – «рамочник» -  за клубникой на «Кудыкину гору». Забыл, дурак, как у меня ноги болят. И узнал, какие они, прибабахнутые туристы, ходоки неутомимые. Кстати, он неплох, хотя и пуст – одна лишь армия оставила на нем свой характерный отпечаток. В обычной компании своей он с водочкой и гитарными песнями путешествует (и карты всю дорогу).

С Вовкиным Л3 разговаривал: будет обычным жирнягой, но пока еще спотыкается на каких-то пунктах и даже чуть ли не с ума сходит. Проповедует аморализм и отрешенность от привязанностей. Еще какого-то Козлова…

Да, О. – имитатор, но ведь официальная точка зрения такова: надо играть и имитировать, демонстрируя своё искусство. Если всерьез, то тебе сразу начнут проповедовать, что не надо проповедовать (нашлась такая проповедь-гегемон)

__

Христос – человек… - а Дух – бог, а Иегова – животное?!

«Любите» - вот и многоженство!
«Не то плохо, что у тебя пять мужей, а то, что на деле ни один из них тебе не муж»…

__

Люди живут, сосредоточившись на задаче-минимуме, но зато делают этот минимум по максимуму. Человеческое, душевное общение идет уже «как придется», а духовное – по минимуму (причем, у всех максимальные претензии на истинность и «знание жизни»)

Кто читать не хочет, тот и слушать ничего не хочет…

__

Мечтается о машине теперь: «это же передвижная дача; и крылья, что помогут мне летать на природу – не волоча на себе тяжести по 10 километров. Взял  с собой сахарного песку, газовый баллончик, плитку и живи хоть неделю на ягодных холмах. Да и в Москву ездить - можно в машине переночевать. А то я связан Женькой и ревматизмом…»

__

Снилось, что добрался до дна чьей-то души: смутно виднеется в темноватой, мутноватой воде это самое песчаное, вперемежку с мусором, дно. Песок или улежался и стал как камень или же поднимается со дна и окончательно замучивает воду. Мне не хватает дыхания под водой…

Снились Д. с Аб. – пытались жить на похоронах. Задались такой целью, с похорон не уходя и приличий отнюдь не нарушая…

Снилось: «Писать? Поползут корявые буквы, буква «н» будет вот такой…»

__

«Деньги – это главное днем, а секс –  ночью». Аминь. Днем важнее всего одежда, а ночью - тело под одеждой. Шикарная секс-девушка – гурия рая, только очень тупая. Аминь…

__

Свет виден, а вот то, что стало тепло – это некая тайна и  ощущение…

__

Писанину Р.П. вспомнил: «строится как россказни о третьестепенном – не второстепенном даже. Второстепенное неинтересно, а вот третьестепенное, гляди-ка, снова вроде бы любопытно: «сколько смысловых и событийных букашек ползает».

__

Все выбирают строй – и одиночество: ведь не видят всех тех, кто на другой стороне и неинтересны все те, кто такой же, как ты. Соответственно, поминают   «неведомого Бога»…

__

Да, ясно: К., Бар., Д2 и Р.П. – пьяницы и люди ненадежные: не возвращают тексты и кассеты. Таких домой приглашать не следует. Эгоисты очень высокого о себе мнения, а ко всему остальному относятся рассеянно.

__

Предел: вся земля в башнях, все ископаемые выкопаны, весь космос изъезжен, излетан…

Лишь в моменты вдохновений любовь к Богу пересиливает любовь к миру…

Потоп был заполнением, а Христос опустошением. От пустоты Рим и все вассалы его погибли…. И, значит, будет еще духовный потоп – огонь до небес. «Огонь  пришел Я низвесть на землю и как хотел бы, чтобы он уже разгорелся!» – во мне этот огонь разгорается. Но сырые места образуют болота, а пустые – пропасти и мало деятелей, мелиораторов и мостостроителей. «Придите, делатели и приготовьте путь Господу – Огню». Первый Бог – Земля, второй Бог – Вода и произрастание из земли, третий Бог – Огонь, сгорание произросшего из земли и образование нового неба из дыма, «благоухания приятного» и новой земли из золы.

__

В Вовке нет обмана – вот что важно…

__

По сути, схоласты они, эти «концептуалисты». С упоением открывают давно забытое старое. …«Ночь Средневековья» - теперь я понимаю, как получаются эти самые «ночи»: например, «непознаваемость мира» как последняя истина… - и задавлен человек, и даже не смеет признаться, что несчастлив. «Феодализм-капитализм» – это антихристианство,  не «вы – братья», «демократия» –  антихристианство, треск и демагогия на пьедестале, «непознаваемость мира» – тоже  антихристианство, Бог есть свет и познание.

Культура в стадии схоластики – углубились в культуру до предела, крайне культурные времена. Также тогда углублялись в религию. …Спускаешься всё ниже, глубже и вот уже свет пропал и ты в шахте, и можешь греть себя только собственным экстазом.

__

Ведь даже Бог не устоял и овладел Марией…

__

«Напрягайтесь, прыгайте выше головы; выше  – небо». Прыгайте выше плеч, чтобы была у вас голова, был разум, был шарик, что гондолой отправится в бесконечное путешествие – с вершины нашего тела как с вершины скалы…

__

Бог нас уберег от крайне скверных обменов и Он же уберег нас от крайне глупых продаж наших дач – просто удивительно, какие же мы дураки и как же Он нас пожалел.

__

Вовка про Д2 вспомнил, что тот вроде бы совершенно телефон не переносит – потому и не звонит.

__

Я уже не различаю одну тонкость от другой. Записался. Не могу, например, отличить «оптимистическую трагедию» от «трагического оптимизма». Чуть было не стал писать и об этом. Написал бы с три короба (вместо двух) и вы бы поверили. Или бы не отличили своего неверия от  веры…» «Солнце светит или черный шар? В душе или предельно вне её, на небе?» В душе шар, на небе солнце – «всё нормально…» Два солнца, два шара; идешь, кто-то ставит у тебя на дороге крест; что-то ломается, что-то растет предельно быстро, стремясь построиться за то же время, за которое происходит слом…

«Сохранить любовь» – благие намерения, ведущие в ад: любовь протухает, как всякий продукт.

__

Мало думаю об А2, но, может быть, если увижу её, то ошалею снова. «А2!» (громким шепотом) - она обернется, скосится удивленно-недовольно-насмешливо, но и со смущенной улыбкой…

Ж.: «Большая девушка спрятала маленький секрет».

Три ангела, подлетев близко, могут заслонить всё небо: «рай спустился на землю!»

Мужчина на одной женщине –   по реке на одном бревне сплавляется: «лучше иметь плот, несколько связанных вместе бревен».

«Если говорить по минимуму, то я тебя максимально уважаю, а если говорить по максимуму, то я от тебя мало что оставлю, какой-то минимум, лишь местами камень останется стоять на другом камне». – «Да, велик же твой максимум, раз ты мной так пренебрегаешь и мал же твой минимум, раз ты меня так уважаешь!»

А та И1, в меня, вероятно, влюбленная - это мое серое будущее. «Она знает, что дома я серый мещанин – откуда?! Но она не презирает нисколько, любит серый цвет, любит меня, такого необычного серого мещанина, её моя необычность очень волнует…»

__

Вспомнил, как я кору собирал для художества…

«Вов, а знаешь, мне вдруг пришло в голову, что Н1 могла бы заняться живописью. Что-то есть у нее такое в фигуре…

Кто боится жить, тот боится и творить – его творчество несмело, стандартно, застыло -  а кто жить не боится, тому в скором времени творчество перестает казаться идеей фикс и спасением…

__

Ж. не люблю, но я ценю её любовь – ценю так сильно, что это уже привязывает не хуже любви. А А2 уже я люблю. А А.? С А. у нас взаимная симпатия…

__

Папу снова укусила наша собственная собака. «Вот видишь, пап – это же верный знак того, что ты очень плохой хозяин и воспитатель!» …Он нищает, становится немощным и пугливым стариком.

…У меня характер активный, но давление пониженное. Все талантливости, наверное, гнездятся вот в таких зазорах, противоречиях?! У Вовки характер недостаточно взрывной, а давление слишком пониженное – во всех его картинах сказывается получающаяся угнетенность (которую он гениально прорывает в своих маленьких, быстреньких рисуночках).

__

Предатель истины Петр и гонитель её Павел…

«Прежде чем поешь дважды, трижды отречешься от Меня». «Прежде чем два слова скажешь…», «Прежде чем двух человек увидишь…»

…«Этот пистолет теперь не стреляет, этот пистолет теперь всё время мажет, эту мишень теперь никак не могут найти… Но рядом с ним, грозным проходить будем…»

Я хочу сделать дорогу на небо как можно более пологой и удобной – чтобы и слабые дети, и женщины смогли бы пойти (многие мужчины не хотят бросать свои семьи – слабеют, как оказываются перед такой необходимостью). А то все втайне думают, что дорога эта очень крута и очень склизка от крови разбившихся. «Будь дитем и дорога сия станет  полога для тебя!»

Человека нельзя убивать, потому что у него всегда есть шанс развиться и стать богом, существом, которое невозможно убить, ибо в нем есть нечто вечное и бессмертное. А люди воюющие деградировали  до скотов (хотя бы в подчинении чужой воле) – «такие пускай убивают друг друга»

«Человек, имя тебе: «дорога» – что же излазил ты все края земли в поисках доказательств того, что тебе никуда не надо идти?

__

А, наверное, многие из новых знакомых моих ловят себя на странных ощущениях, когда думают обо мне: «проклясть, распять или крикнуть «осанна»?! Вроде добродушен, но у него явно двойное, а то и тройное дно!»

Христос будет каждым третьим в компании!

Да,  в слове я уже чувствую себя богом…; а среди людей – человеком; а среди животных – животным. «Всем стал для всех, чтобы спасти хотя бы некоторых»?!

Тоскуем по спелости: «вот только где набраться смелости»…

__

Чтобы с толком потратить деньги нужно не меньше ума, чем на зарабатывание их!

__

Зощенко и другие – начало полного неверия в человека. Что интересно,  случилось в ту же пору, когда появилась и полная вера человека в себя: «коммунизм построим».

Тараканы из людей сделали статуи, а статуи из людей сделали тараканов…

__

Понял, что буду жить потоком.… Даже живопись лишь одно из занятий – на период одиночества, раздумий (который может длиться и два часа, и два месяца).

__

Видимо, вполне совершенный человек должен возноситься на небо буквально, как Христос.

Бог всё время говорит мне «хватит с тебя благодати Моей».

Любовь как приказ Бога!

__

Святая вера Р.  в бюрократизм и  коммерцию. Бюрократизмом тогда и хотела меня огорошить – и была огорошена сама: «оказывается, он для него уже не рубль, а 5 копеек! Только размер монеты тот же…»

__

Бог толкает людей на войны, чтобы вернуть мужественность и понятие о мужской дружбе погрязшим в мужеложстве!