Часть 3. Такой рыбалки вы ещё не видели

      Вечером летнего дня, встретившись с супругой Капитолиной на кухне своего трёхэтажного терема, что стоит на местной «рублёвке» Тентюковской, и похлопав её в тазобедренной области по халату цвета дешёвого кетчупа разлетевшегося по жёлтым стенам после ссоры двух поваров, Пётр Сергеич Сидоров огласил план своего завтрашнего дня:
      - Я с утра хочу поехать с друзьями на рыбалку на пару дней. Ты ж не будешь против? – спросил он, не столько ожидая ответа, сколько чтоб просто предупредить.
      - Тебя никто за рога не держит, - Капитолина ещё пребывала в неврозе, из-за того, что вчера ей подсунули плохое шампанское в баре, и теперь она не может спать на стульчаке унитаза. – Знаю я вашу эту «рыбалку» - опять по шлюхам шляться будешь, кобелина сидоровая!
      - Капитоша, ты чего? Какие шлюхи? Я на рыбалку с Михалычем и Казимирычем. Позвони да спроси – они подтвердят.

      Капитолина налив кофе, и сделав пару глотков, вдруг изменилась в лице, как будто в её стриженой головке созрел какой-то план. Она резко обернулась к мужу, прищурила один глаз, направила на него указательный палец и твёрдым тоном самого несгибаемого президента произнесла:
      - Без рыбы не возвращайся!
      И раскачивающейся походкой направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Пётр Сергеич, глядя на её вихляющий в области попы халат, слегка в недоумении пролепетал:
      - Ну хорошо, хорошо…

      Поутру, в тишине терема, наш герой действительно сложил удочки в багажник своего большого джипа, добавив к ним палатку, спальный мешок, тройку сетей китайского производства, котелок да сумку со снастями, в которой большую часть занимало пойло импортного производства под названием «вискарь». Рыбалка без спиртного – черви ж со смеху сдохнут. В пять часов он набрал номер Казимирыча:
      - Аллё, Казимирыч, ну ты как? Едем?
      Сонный голос на том «конце» беспроводной связи промямлил:
      - Хто это?
      - Выборы через два дня! Ты лозунг придумал на плакат?! – почти проорал Сидоров в трубку.
      - Ой, блин, я вам перезвоню…
      Сидоров заржал конским смехом, и снова набрал номер.
      - Ну что, проснулся, депутат предвыборный?
      - Сидор, ты не сидор, ты… Чего в такую рань шутки травишь?
      - Жека, мы на рыбалку едем, ты забыл что ли? Через час выезжаем в Кировскую область. Три дня об этом обсуждали, чертило!
      Евгений Казимирович, 52 года отроду, под два метра ростом, в 90х вошедший в политическую жизнь прямо из рядов боевиков сысольской группировки, этой осенью готовился стать полноценным депутатом в государственную думу. Он уже потратил на это важное мероприятие огромные деньги и всё никак не мог смириться с такими расходами, поэтому вечерние его возлияния иногда не видели берегов.
      - Понял! Через час буду! – и после паузы добавил: - А где?
      - На выезде с Выльгорта, у поста ментов.
      - Окей, - пролепетала трубка.
      Пётр Сергеич набрал номер Михалыча:
      - Аллё, готов?
      - Я уже в пути. На выезде встречаемся.
      - Понял.

      Ровно в 5.30 ворота откатились вправо и джип любимой чиновниками марки «Тойота», чёрного цвета, естественно, с тонировкой по кругу и, как кажется водителю, с блатными номерами, выехал со двора. 

       По пустынным утренним городским улицам до места встречи как раз около получаса езды. Но на пути, как назло, весь из себя, сверкающий бляхами в рассветных лучах, скучающий гибэдэдэшный экипаж. Молодой инспектор внимательным острым взором всматривается в то место лобового стекла, где должен сидеть пристёгнутый водитель, но кроме черноты не видит ничего. «Так, наш клиент» - подумал он и оторвал зад от крыла служебного автомобиля. Привычным движением - крутанув палочкой на лямочке, он вытянул её в сторону джипа, мол, ты, вот ты, сюда, к ноге! И палка описала полукруг вокруг его бедра.
      - Что тебе ещё? Спешу я! – Недовольным тоном проговорил Пётр Сергеич, показывая в приоткрытое стекло красную корочку, на которой золотистыми буквами красовалась надпись «Депутат» чего-то там…  Чего именно инспектор не успел прочитать.
      - Здравствуйте. Лейтенант Иванцов. Ваши права, пожалуйста, и свидетельство на автомобиль. Да, и страховочку. У вас тонировка сильно затемнённая. – Молодой инспектор отдал честь и уставился на водителя.
      - И чего? – Сидоров приоткрыл окно ещё больше, показав инспектору всё своё лицо напоминавшее смесь груши, картофеля и авокадо. – Ты с первого раза не разглядел номера и ксиву? На, смотри ещё раз. – И он повторно развернул корочку. – Прочитал? А теперь козырни ещё раз и отойди. Я спешу.
      - Но…
      - Чего разноколся?! Давно тут работаешь? – и не дав ответить открывшему было рот инспектору, добавил: - Я сейчас наберу твоего начальника, и свистеть будешь как в «Уральских пельменях». Если что-то не нравится, пусть твой старший позвонит мне через два дня. Всё, отвали.
      И с этими словами джип, чуть взвизгнув покрышками, рванул с места.
      - Что это было? – спросил второй, выйдя из автомобиля.
      - Депутат Сидоров какой-то…
      - А, забей. Этого козла все знают… Себе дороже спорить.
      - Но правила для всех…
      - Не для всех. 

      На выезде из города уже стоял «крузак» и рядом с ним, со сложенными на груди руками, Михалыч, дымящий сигарой и в солнцезащитных очках «зеркалках». Ковбойская шляпа блистала на солнце позолотой нитей, экипировка цвета «хаки» ещё «похрустывала» новизной. На ногах полусапоги «казаки» начищенные до кошачьего блеска. Ему ещё лассо в руку да коня между ног и вылитый ковбой. Михалыч мужик приземистый, широкоплечий, с огромными руками, немного странноватый тип, хоть и чиновник, вечно молчаливый, скорее всего не потому что умный, а просто лексикон очень скуден. Ему 54 года, но привычка с 90х бить кулаками так и не прошла, поэтому много времени он проводит с грушей - каучуковым «другом Генри», который прикреплён к упругой пружине. Сидоров редко здоровается с ним за руку, так как его маленькая пухленькая ладошка с маникюром просто не может обхватить лапу Михалыча. Вообще, о данном персонаже у нас информации мало, но мы работаем над этим.
 
      - Здарова, боярин! – Громко проговорил Пётр Сергеич, улыбаясь и выходя из авто. – Казимирычу звонил?
      - Да, его гаишники остановили, доказывают ему что он бухой.
      - Выкрутится…
      Минут через 15 на повороте показался «Хаммер» ярко-красного цвета и, ревя двигателем, набирая обороты, пролетел мимо моргая фарами и дико сигналя. Из окон переднего и заднего пассажирских мест, торчали женские ноги.
      - Вот же, придурок, - буркнул кто-то из двоих.
      Около полудня колонна из трёх дорогих автомобилей свернула по направлению к Котельничу. Через несколько десятков километров, чуть не проскочив поворот, ушли влево, и, проехав мимо малой деревеньки с эпичным названием «Зоновщина», да миновав следующую «Лютовщина», вереница через поля поехала к берегу Вятки, где их уже должен был ждать старик по прозвищу Мандагарыч, что проживал в деревеньке о двух домах «Тупицыны».

      Красивейшие места вятского края, вы даже можете посмотреть на картах – пологий песчаный берег, кругом лес, широкая Вятка красовалась противоположным высоким обрывистым брегом, солнце бликами играло в реке. Переливчатая трель птиц и спокойствие деревьев, слегка покачивающих кронами, была нарушена громким сигналом от ярко-красного автомобиля и визгом трёх особей женского молодого пола в совсем мини-юбках и мини-топах, вывалившихся на песок. Следом за ними, ржа как конь Наполеона, с бутылкой в руке и взрывая песок, под уклон полетел полуголый Казимирыч. Но ноги не поспевали за стремительной мыслью и переплелись, от чего тело рухнуло почти у самой кромки воды, сделав борозду на песке, и всхрапнуло. Чайки в истеричном смехе взметнулись в воздух, а рыба навсегда ушла от этого берега.
      У Петра Сергеевича рука зависла на ручке двери, глаза немного округлились и он стал похож на замороженного морского окуня, застывшего в изумлении. Михалыч закурив сигару, посмотрев на Сидорова, потом на трёх девиц и лежащего Казимирыча, вымолвил:
      - Что за «кабаре»?
      Сленг был, конечно, не такой, а депутатовский, тем более, когда на отдыхе. Описать все выражения не позволяет морально-этическая составляющая.
      Пётр Сергеич сглотнул, кашлянул от попавшего в ноздри дыма сигары, и выдавил:
      - Вискаря будешь?
      - Теперь можно, - и клуб сигарного выхлопа разлетелся над рекой.

      В это время из кустов показался тощий дедок в кепке-морячке, в старом джемпере да видавшими не одно поколение, джинсах и прямиком направился к нашим героям, чуть прихрамывающей походкой.
      - Здарова, мужики! Вы что ль от Казимирыча? Я – Мандагарыч. Мы договорились, что переправлю вас на остров… Чё застыли?
      Лица действительно выражали полное изумление от всего происходящего. Первым очухался Михалыч:
      - Казимирыч твой вон, уже нарыбачился. – И махнул рукой в сторону лежащего тела. Три девицы, тем временем, тихонько что-то говоря и прихихикивая, стояли в сторонке и из горла потягивали шампанское по очереди.
      Мандагарыч подошёл к телу, потрепал за подбородок, помахал перед лицом ладошкой и провозгласил вердикт:
      - Готов! Это ж кто его так накачал?
      Взял бутылку, понюхал и отглотнул.
      - Ну вот что… - Брови его поднялись, он ещё раз отглотнул и глянул на этикетку: - Хорошее пойло, вкуснее, чем местная водяра. Этому проспаться надо, а вас могу переправить, коли хотите. Лодка вон там, - и он махнул в сторону леса. – Но девки не влезут, потонем… - Он почесал старые штаны в области паха. – Они с вами что ли рыбу ловить будут?
      Сергеич с Михалычем переглянулись и ничего не ответили.

      Вискарь Сидорова немного расшевелил ум нашим «рыбакам» расслабив изумление и нравственность, да придав забывчивости о житие семейном. Погрузив Казимирыча по пузо ногами в воду, взяв с собой только самое необходимое – выпивку и закуску, делегация направилась за Мандагарычем на «симпозиум» в деревню Тупицыны, по пути узнав, как зовут трёх молодых барышень, на какую сумму они рассчитывают, и какую рыбу предпочитают ловить в это время суток.
      Часа через четыре в смартфоне Петра Сергеевича раздался жуткий вопль Казимирыча: «Где я?!», после чего Мандагарыч привёл и этого рыбака, замёршего и изрядно покусанного комарами да оводами. От его вида одна девица упала в обморок на восемь с половиной минут, а двух других пришлось отпаивать крепкими напитками, дабы прекратить истерический смех, коего деревня Тупицыны не слышала уже лет сорок.

      Если вам интересны подробности всей этой «рыбалки», то могу дать номер одного из персонажей – он всё расскажет, если вспомнит. Михалыч два раза гонял то в Киров, то в Котельнич за вискарём и закусью. Три дня пролетели незаметно. Но рыбу-то надо было привести Капитолине… А удочки обросли паутиной в багажнике.

      В общем, почти в три часа по полудни четвёртого дня, под свирепый храп Петра Сергеича, доносящийся из открытой двери соседней комнаты, только что проснувшаяся Капитолина в холодильнике обнаружила около тридцати килограмм… замороженной камбалы.

      Сей историческо-истерический факт на три недели «обнулил» отношения супругов. Вернуть в прежнее русло семейную жизнь помогло кольцо в пару десятков карат да шуба по стоимости небольшого автомобиля, купленная на откат. Плюс новый «айфон» последней модели для сынка, который откуда-то нарыл фото с этой «рыбалки». Про «откат» - оговорочка, такой суммы у Сидорова на тот момент не было, но вдруг она появилась – как же так, спросите вы. А один из посетителей кабинета Петра Сергеевича как раз в тот период, вышел из оного очень довольным и расположенным к счастливой дальнейшей жизни. Но это лишь логическое умозаключение…