Возвращаться плохая примета

Не возвращайтесь туда, где были счастливы. Эту истину я осознала погожим летним днём, когда вернулась в город своего детства, к дому, где меня ждали всегда. К персональному полюсу, куда упрямо показывает стрелка компаса. Показывала.

Дом продали вскоре после смерти деда. Новые хозяева вырубили черемуху под окнами, ту, что цвела и гудела пчелами, встречая меня, когда заканчивался учебный год. На которой мы паслись, уютно устроившись на ветках, когда мелкие черные ягоды поспевали.

Вырубили сосенки в углу палисадника, убрали большую липу на другой стороне. Не знаю, откуда дед привез такой саженец, но я никогда больше не встречала лип с белыми цветками в красных прожилках.

Вырубили заросли малины, где я собирала урожай в маленькую эмалированную кружечку. Из одной ягодки вылез светлый тонкий червячок- землемерка, зашагал, складываясь пополам и снова растягиваясь в длину. Я в ужасе высыпала из кружки всё! Да, я не была отважным ребенком, у меня и куры могли хлеб отобрать. Ну, как отобрать... Подошла курица и клюнула хрустящую корочку свежего белого хлеба, ей даже тянуться не пришлось: она была мне примерно до пояса. Нападение было неожиданным, рука дрогнула, хлеб упал, подбежали другие куры и дружно расклеивали мое лакомство. Они не со зла, они просто куры.

Новые хозяева тоже не со зла: они посадили цветочки. Я не видела, какие именно, потому что стояла через дорогу и не решалась подойти. Дом был белым и маленьким. Я знала, что его оштукатурили и побелили. Сколько раз представляла, что приду, прикоснусь рукой к нагретой солнцем кирпичной стене - и дом меня узнает. Узнает, обрадуется, что дождался - и выпрямится, встанет в полный рост, большой и красивый. Дурацкая штукатурка осыпется, обнажится красный кирпич, щеколда парадной двери сама звякнет, не дожидаясь, когда я поверну кольцо. И родные голоса поспешат мне навстречу из темноты сеней.

Я всего лишь хотела прикоснуться - и не могла подойти. Потому что те, которые его купили, теперь в нём живут. Вправе ли я ломать их жизнь, как они уничтожили деревья, посаженные моим дедом? На всякий случай знайте, вы все, которые вырубают и калечат деревья, потому что надо ставить свою сраную тачку, потому что лень убирать листья, потому что захотелось поиметь скромный гешефт на цветочках - я вас ненавижу.

Я плакала молча, стоя на перекрёстке, и наверное, предавала в ту минуту свой дом, единственный свой. Подошла соседка, сильно постаревшая, спросила: "Ищете кого?". Я отмахнулась. Не узнала - и хорошо. Она знала меня с рождения, жена брата моей бабушки. В одно время строились, стремились держаться поближе к родне.

На том холме, где были картофельные поля, где вечерами дружно поджидали стадо, встречая своих коров, выросла целая улица. Изменилась жизнь, изменилось всё.

Прошлое сохраняется только в нашей памяти, в отдельном файле с волшебным мультиком про город детства, где всегда лето, даже зимой. Где косматые звёзды январского неба перешёптываются между собой, тихонько шевеля неровными ворсинками лучей. Где утром всё окрашено розовым светом. Где запахи парного молока и свежего малинового варенья. Где подружки орут под окнами, вызывая на улицу. Где в сумерках на полянке "у бабмарусиного дома" детвора ловит майских жуков, складывая их в бутылки из-под пива, и меряется, кто больше наловил. Хотя никто не знает, что делать с ними потом...

Иллюзии - хрупкая вещь. Стоит один раз вернуться - и добрый мультик обрастёт подробностями, слишком очевидными для взрослого человека. Файл заместится более свежей версией, и это будет уже мелодрама. Или трагифарс. А то и хоррор. Фундамент, на котором зиждется личность (ведь все мы родом из детства) перекосится. Внутренний компас сломается, и ты вдруг поймёшь, что больше некуда идти. Разве только вперёд. Чтобы это ни означало... в странном мире, где нольнольсемь - чернокожая тётка...

Более того, станет ясно, что и тебя прежнего больше нет. А твою новую версию вообще не впечатляют лазерные мечи, зато нестерпимо жаль славного мальчика Эничку, которого жизнь ухайдакала до железной маски, жестоко и несправедливо.

Танос поджидает в точке возвращения, чтобы оттяпать пусть не половину, но изрядный кусок. И никакие мстители не помогут вернуть утраченное. Может, тот, кого нельзя называть, не сам изготавливал свои крестражи, а просто терял себя по частям в тщетных попытках согреться под солнцем прошедших дней?

Как бы ни мучила ностальгия, не возвращайтесь. Потому что не существует ни тех мест, ни тех людей, ни тех вас. В одну реку не войти дважды: эффект первого раза не повторится, на каждый следующий заход влияет опыт предыдущих.

Но если кольцо воспоминаний тяготит, вернись, чтобы бросить его в жерло вулкана - и уйти свободным.