28

                ***

   Вдруг ощутил себя боссом и с удивлением оглядел обычное свое вечернее времяпровождение - просмотр кино. И уж всю дорогу смотрел его рассеянно, раздумывая, что же делать, как же быть...
 
Тем хороша страна Лилипутия, что в ней изобретен телевизор, а по телевизору можно увидеть больших людей - лилипутов, снятых крупным планом, причем очень  искусно делающих вид, что совершают подвиги. Над всем этим трудятся сотни хитрых лилипутов…

Вновь показался себе уже таким сильным, что даже растерялся - это не я, я еще телевизор смотрю и не имею сил оторваться, слишком сильно нравится мне это кино! И как медленна тогда моя жизнь, как много в ней перерывов то на хозяйственные хлопоты, то на просмотр телевизора...


***

У нас с ней так мало общего и странно мне теперь, что это о ней я написал целый роман, который к тому же будет объявлен великим  и это меня она никогда не забудет…

                ***

   Я как пресвитер, а ты, Санчо, диакон и все мы как христы, но лишь время покажет, настоящие ли, ведь Христос, который не распят - по недоразумению, конечно, по ошибке, гениальными в чем-то людьми, т.е. христами же почти - не Христос и, скорее всего, кого-либо распинатель, просто история о том умолчала...

 Но ты рисуй, диакон, а не только хозяйством занимайся - без творчества нет ума и бодрости, а без них нет радости в человеке и проку от него. У тебя есть талант и, хотя твои работы рябы и отчасти с кирпичом и глиной схожи, не смущайся сего - это крест твой, всё равно на других не равняйся,  а вот тем, что хозяйство ведешь, ободряйся... (П.С.: мошенничество – вот творчество, которое в миру более всего распространено и мой братец в нем теперь не из последних)

                ***

   Ну, подскажу я ему как можно свое богатство увеличить - ведь это считается богатством в той системе ценностей, которую я считаю ложной и чем богаче человек, тем он сильнее закреплен...
 
   Ну, подскажу я ему, что у него есть художественные способности - ведь он  развил бы их опять-таки во вред себе и мне, не преодолев авангардизма...

                ***

Тот же «метал» слушаю, но это мелочи, раньше насилие над собой  было тотальным - долбежка смыслов и муштра занятий, как будто я сдавал экзамены на генерала. Но можно ли  воину стать  очень мирным жителем? А глупому поумнеть, а странному нормализоваться? Возможно, в моей жизни уже давно наступило лето, но я  на каторгах своих его не сразу заприметил. Не сразу приметил, что отменили и экзамены, и расстрелы и уже убежала охрана. Правда, быть может,  это лишь потому, что я все-таки сдал на генерала... А впрочем, не знаю, что  выйдет, и не тороплюсь знать. Да и раньше я все-таки забуривался  здорово - так, что не замечал, что  разбежалось уже почти всё словесное войско. Это ценное свидетельство подлинности и отваги,  но из-за путаницы его придется скостить. Пусть отдыхают люди, не  зная, каким сумасшедшим нужно быть для генеральства...


                ***

 Надежда на одно ключевое слово - «сказка-волшебство» -  - не оправдалась, таких слов должно быть не меньше трех, но, видимо, они настолько разные, что неизбежно забудешь одно из них, если увлечешься другим - система жизни должна находиться в равновесии...

                ***

   До чего дошло: задаюсь вопросом «не глуп ли я?» Жизнь достала, и я дома засел, и в свое окно на первом этаже таращусь. Кстати, только на четвертый день после Нового года пьяный мимо прошел, песни распевая. Уж думал, что все поумирали или сильно присмирели, но это вряд ли, т.е. глупо. Скорее, все друг друга достали прямо  под окном...

                ***

…Научают их чеканить и стерильность соблюдать, вот они и пишут и рисуют и поют, чтобы после  даже не самые алчные тетки в дисгармоничной очереди бились, стараясь что-нибудь красивое, «киркорова» купить…

                ***

   Эта девочка слишком нежная - как бы с ней чего-нибудь не случилось...
Эта девочка так неловко переставляла ноги и лыжные палки…

***

   Фильм: шикарный с виду пароход, внутри полный «хищения и неправды». Все жулики, кроме сыщика, а ведь главный такой с виду благородный господин и сначала показалось, что и роль благородную играть собирается. Бардак, говорил, даже пройти не дают. Там действительно все шутили и кувыркались, и  только главная жертва вела себя в точном соответствии с тонко рассчитанным планом…

                ***

  Привиделся господин, который одет в меховые унты, много делает и совсем не рефлексирует, хотя даже он, здоровый и тупой, все же сознательно махнул на свои рефлексии рукой, делая дела непонятно для чего, ведь хотя семья и есть, но разве он их так уж любит... - это видение  ведет меня вниз, в не согретую и темную зону души…

А вот уже первое видение взлета - воспоминание, как я ныряю летом на пляже...

    А вот это воздействие делает меня твердым, но угловатым – почти как кирпич. В телефон говорю «Да?» таким тоном, что там сразу вешают трубку…

Взрослая женщина, кстати, лучше понимает, что такое трудный характер мужчины, прошедшего битвы с огромным количеством мельниц, хлопушек и телефонных звонков…
 
                ***

  - «Да, я странен» - сказал я сам себе с достоинством, «быть может, душа всегда неопределенна и только то, что не определено, называется душой, а, определяясь, вылетает из души в виде действия, заменяясь, впрочем, новой порцией неопределенности... Да, я такой, и странно считать, что я не имею права жить на этой земле, когда на ней даже дерево имеет право расти. И если уж всё говорить, то странно даже не считаться со мной, особенно, если я сумею определить себя в будущем... 

 А в прошлом я всё время бежал, причем так надрывался, стараясь самого себя обогнать, что всё время двоился-троился и, в итоге, слегка запинался... И помню, например, что осенью, допустим, 92-го года  добежал до чтения каких-то стихов и рассказов в  очень странном толстом журнале, причем желтым было всё: и электрический свет, и стены библиотеки, и бумага журнала...

                ***

   Фильм: вроде бы нормальная американская семья, достаток и картинка, но у мужа напряг на работе, а жена изменяет с другим - в итоге, муж впал в жуткий стресс и, взяв в заложники и любовника, и собственных ближних, играет с ними в «русскую рулетку». Однако, он слишком добр и жена смело обманывает и мужественно убивает сбесившегося мужа, после чего начинает жить новая нормальная американская семья, достаток и картинка…


                ***

   Мне как Наполеону достаточно три часа поспать и всё: остальное время лежу и совершаю подвиги. А куда деваться: беспредел же во дворе и по телику фильмы про вурдалаков, с которыми может справиться только крылатый герой, причем не девственник, а тоже познавший, что такое кровушку пить...

***

Когда в голове мысль, глаза смотрят рассеянно, а видят художественно – что и требовалось доказать (то, что можно и нужно сразу в двух мирах пребывать). Но раньше было не так, а как у всех тех, кто никогда ничего себе доказать не пытался – сидишь, например, и пьешь чай – и только пьешь чай, как будто в гостях, а не дома, как будто не сидишь, а бежишь, как будто и не вправе жить как человек и художник на свете…

***

Я вроде бы добр теперь, но от доброты стал прожорливо-всеядным и такая закрутилась карусель! На лошадке я смотрю, на машинке я читаю, на самолетике рисую, а на качелях я пишу! Вот именно, что на качелях: вначале вот, с восхищением отнесся к одному – но кончил таким мраком! – хотя я и добр, а он в середине и все на качелях…
 
                ***

   Вовка заблудился тогда на незнакомой дороге - сначала, говорит, был проход между двумя огромными базами, а потом начались дачные кооперативы, а после спуска и вовсе бездорожье случилось, по колено в снегу, и бегали две опасные, злые собаки, а мужики в какой-то конторке пили водку, а не книжки читали, да и тоже дороги не знали… - но что интересно: и на знакомых дорогах книг никто не читает, и я делаю вывод, что всё еще плохо их пишет народ, пьянствует и волынит в каптерках и предпочитает по дорогам блуждать и  думает только о том, как огромны злые собаки...

                ***

   Под окном собака с куском пирога, а вокруг - вороны. Собака облизывает кусок пирога и снег вокруг пирога, и что-то  думает долго. Мимо проезжал  Мерседес» - воронам пришлось отлететь. Наконец, собака надумала, взяла в пасть кусок пирога и побежала куда-то. Вороны подлетели, было, крошки подобрать, но тут подбежала другая собака...

                ***

   Мне раньше плохо было везде; например, в общественном транспорте... Всё просто: лучше быть бедным художником, чем бедным дворником, я теперь гораздо лучше духовно одет и накормлен. Человеку даны чувства ангела и возможности таракана и не дано понимать, что дано, когда он ползает по магазинам и машет крылышками в общественном транспорте...

                ***

    Надо было прерваться, и я выключил музыку, но сам запел, подражая, чтобы смягчить неприятный контраст между музыкой и пустотой, в которую всегда падаешь, когда сам выключаешь музыку, но вот почему я запел так фальшиво, словно никогда не было музыки?...   

__

Любовь к Л.Ф. иногда кажется всё же придуманной, близость и нежность держится на ее глазах несчастных.

Расстраивает, что прошлогоднее исправление рисунков было не очень идеальным: где-то оставлены старые огрехи, где-то старые заменены новыми…
 
                ***

   Приснилось, что я в кресле  сурового самолета – возможно, в парке культуры и отдыха или детском саду... Лететь мы собираемся на соревнования баскетболиста в бросках с другим баскетболистом, причем уже известно, что этот наш супер-талантливый  спортсмен все-таки проиграет - как будто  послезавтрашнюю спортивную газету читал... Этот сон ничего не значит, кроме того, что я могу в чем-то разбиться, потому что такое не труднее   постоянных проигрышей с минимальным счетом…
(После чего  начался бронетанково серый день, но рядом со мной бежал мальчик по имени Легкомыслие, а внутри засела девушка по имени Тепло, да и сам я был вроде бы взрослый крепкий мужчина...)

(П.С.: как я понял, сны мои – да и тексты -  постоянно  пророчили беду еще года за три до признания мной  своего полного поражения. Самодовольный «взрослый крепкий мужчина», я тогда не мог понять, почему; точнее, не желал понимать и отмахивался…)

***
   
Поезда заводились как черви, и снова  рядом со мной начинался монотонный стук тяжелых колес, но я их снова и снова пускал под откос, снова и снова, снова и снова, снова и снова...

   Я готов поозорничать, но только хорошо - чем плохо озорничать, лучше хорошо работать, и вот я прикован к столу, как каторжник к тачке, работаю и думаю «поозорничать бы»...

   Мне нужен не библейский «день покоя», а наоборот «куражный день» - слишком уж я люблю работать, и оттого вокруг меня стало слишком много покоя, стоило только от беспокойных дурачков затвориться... 

  Вот  я в неудержимой радости глупо трачу свой успех, но я ж летаю, а не читаю технические книги, которые людей зарывают в землю вместо вырытых полезных ископаемых, причем долгое время им там ничего не бывает, как будто трактор закопан, да и снится как взлетает из предыдущего текста самолет...


                ***

Я хорошо себя чувствую дома без посторонних, и  уверенно себя чувствую вне дома, где пусть будут все посторонними, только не я, но я скверно себя чувствую, когда ко мне кто-то приходит: дома у меня нет естественных врагов, и я не защищаюсь, чтобы можно было говорить с собой. Правда, в последнее время я говорю себе, что это проходит, потому что между интимностью и вооруженностью во мне завелась нормальная мужская сила, самая подходящая вещь для друзей и подруг, желающих утащить меня на свой более низкий уровень развития и тем лишить жизни, а также - потенциальных врагов, которых в реальности у богов не бывает...

                ***

   Смотрели комедию - ничего, хотя  не атас, но, видимо, мы уже были перегружены информацией, иначе почему под смешки замотались и я врезался в шкаф, а он воду в кастрюлю налил и в темноту на пол поставил, после чего я с болью подумал: «откуда в квартире бревно, ****юки?»...

                ***

   Самые разные вещи падают мне на голову как кирпичи. 

  Я выключил свет, чтобы немного полепить  в голове, размять упавшие в нее кирпичи.

    Сила духа - это способность за десять минут разжать кирпичные тиски в своей голове, чтобы ее не заклинивало. 

  В такой ситуации я должен общаться со своей головой даже тогда, когда  общаюсь с тобой. Виртуальная реальность должна постоянно производиться во мне, иначе меня убьют кирпичи. 

  Я глубже сознаю свою голову, утяжеленную кирпичами и потому, видимо, сильнее воздействую на чужое сознание.

    Моя голова - кирпич, бомба или фейерверк, в зависимости от ситуации. Когда ее заклинивает, всё становится неинтересным и у меня подозрение, что мной манипулирует чужая голова, что она перегружает ко мне свои кирпичи...

                ***

   По выходным народ развлекается, а в будни работает, а вот артисты, отработав свое в выходные, отдыхают и даже бродят по серому городу...   

 Нужно что-то агрессивное, невозможно просто так, по старинке писать или еще что-то делать артисту в наше непростое время, нужно общаться, толкаться, делать и погоду, и море, мол, пусть каждый видит и слышит тебя, раз уж удостоился обладания органами чувств для восприятия по выходным всяких проектов...

__

«Декодер» по МТВ нас, как на грех, заинтересовал: наверное, поматросим и бросим, а время уйдет.

Вовка антенну на крыше поправил (по нашим меркам теперешним это событие, важно). Также он узнал почтовый индекс театра и, значит, всё – письмо отправляется. Кстати, в нем многие мотивы мне сегодня (!) уже не  близки. Например, что я, якобы, завишу от чьей-то любви, полон горечи и т.д. Но надо ж подыгрывать женщинам!

Фильм «Иисус» – конечно, это буддистско-католическая интерпретация, уход вбок, но как бы помогла она мне лет 15 назад, когда я относился к Евангелию слишком тяжеловесно, т.е. находился в ветхозаветном заду…


                ***

   Зачем прозревать священникам в храме слепых? - ради того, чтобы настольную лампу заменило маленькое личное солнышко...

Закудахтала как наседка, вырывающаяся из под слишком большого петуха, но я не петух, а человек и метафизик и ты могла бы быть не курицей и воображалой, если б заимела третий глаз для некурячьих представлений...

    Они же не философы, это философы могут даже воду превращать в вино и даже в мусоре прозревать концептуальную вселенную, а им, чтобы обогатиться, приходится быть классицистами, а значит и много шуршать, трудиться резиночкой, шкурочкой, кисточкой. Наоткрываю им вселенных, а они их после шкурочкой, шкурочкой, шкурочкой - как муравьи, целыми армиями - вот и станут мои вселенные классикой, т.е. местом, где жить и радоваться уже невозможно, потому что нет философов и творцов концепций...

                ***

   Не удалось включить свет, но это осталось между нами.
 
   Посмотрел на часы и в ту же секунду погасил свет.

   Разбил лампочку, но сделал новый глаз, который, однако, должен успеть что-то вообразить себе, иначе я сейчас выйду из комнаты...

                ***

   Новация: Христос поступает на работу. Когда-то он сделал пару удивительных фокусов и сказал пару красивых фраз, но теперь это просто очень славный парень и он толчется в отделе кадров нашего завода, по производству чего, правда, не скажу, потому что продукция засекречена...

    Узнав про это, по заводам разбежалось еще два миллиарда христов - примерно - а я плохо спал ночь и поутру стал рассуждать: да, можно просто печь хлеб, но кто будет есть твой хлеб, тело твое у печей ломимое - больше ли будет среди поедающих добрых людей или же, напротив, больше будет злых, которым тоже надо хорошо подкрепиться? Мне кажется, что людей больше плохих, раз государство – это, прежде всего, армия, а отнюдь не собес. А между плохим и хорошим все становятся никакими и тогда вообще нечего говорить, кроме путаницы и мне останется молча и глухо жевать свой хлеб и быть не духом, а телом...

                ***

   «Говорят, что к нашему уставшему уже путешествовать поезду подогнали новый локомотив, огромный и страшный, и он так рванет наши бедные вагоны» - «Может нам лучше вылезти, милочка?»
 (Но может быть нет нового локомотива, а есть только новый слух, что локомотивом по  вагонам промчится, чтобы облегчить их, битком набитые, избавить от давки, перегрузки…)

                ***

   «А чой-то Димка в парк с лыжами несется?» - «А это он ум свой отложил». 

                ***

…Судя по фильму, женщинам Он нравился, вино Он любил, мать и отец на Него имели влияние и потому, когда распинали Его - орал как зарезанный. Петр был мужик очень житейский - как и все остальные - а чудеса были игрушкой в кармане по милости Божьей...

Выходит, что я в 20 раз перехристосил Самого Христа, разыскивая скрытые смыслы, а чудо заимел только на бумаге, да и то — размазня. Явился, словно человек со звезды, хороший человек и совсем как настоящий, даже матом ругаться умею, но все нос воротят, отчего, мол, не явился ты из кино и ****ы…

                ***

   Андеграунд - это не безмятежность, а сильней всего сжатая пружина. Ты рисунок чирикаешь в толпе, а вот он уже на сцене. Возможно, что в твоем кармане пистолет,  в пистолете пуля - а у него хлопушка - но ты ж стесняешься сказать «дайте пролететь» и тебе заткнули дуло...
   
                ***

   Фильм «Семья напрокат», в котором он и она разыгрывали обычные роли, и только девочка пыталась оживить атмосферу. Правда, еще пара мужиков порознь весь фильм простояла в засаде, но в финале всё кончилось пшиком. Фильм напрокат, мошенники,  позволил им себя обмануть и прокатил  до конца, это всё брат, я-то сразу заподозрил неладное и подозрение мое укрепилось, когда был замечен артист, который и раньше валял дурака - такая, кстати, интригующая физиономия (ввиду бездарности, все интриги у него, конечно, за пределами кино, и я подсознательно их пытался угадывать…)

__

Даже учебник по химии вижу теперь художественными глазами, очень свежо:  «детки мои, я готов проходить с вами школьную программу, как это и полагается родителям» (а пока подожду ее «изучать»)

Сукачева видел по МТВ – поучительно, во мне тоже масса агрессии.


                ***

   Днем отменялись интересные дела, а ночью – сны, не было света во сне и утром я складывал свинец на постели и со страхом глядел в предстоящие день и вечер, предчувствуя повторные отмены, но: тихо, тихо» - говорю я себе, говорит кто-то мне, «поспешны все твои решения, мы продолжаем, сказка всегда и везде  - вспомни, как тебе приснился свинец на постели…»

                ***

   Когда мне кто-то что-то говорит, я говорю либо «а я тоже» или же «а у меня вот так»! Он хочет продолжить про то, как у него и что, но я опять говорю «а у меня вот так»! Не с умыслом, нет, я это говорю, хотя иногда  действительно терпеть не могу, когда  мешает думать включенный телевизор. Даже «как ты?», говорю, «ведь сам-то я вот как и вчера  меня четверо здорово достали своими разговорами». Настроение паршивое? - у меня тоже. Не творится? - а я, чтобы всё успеть, без жалости даже тексты сокращаю…

                ***

    Люди активны и современны и, допустим, у кого-то целый город знакомых  безупречных дворцов и творцов, так что иному и жизни не хватит, чтоб все их облазить... но и у него всё же припрятана такая избушка на улице Четверки Лошадей,  дом номер восемь... - там даже пытают! Широк человек,  очень легко, здороваясь с ним за правую руку, ошибиться насчет того, что в его левом кармане творится, поэтому всех считаю ровней себе…
 
                ***

   «Психологически обусловленные корявости не ослабляют, а усиливают текст, рисунок, музыку» - когда-нибудь это правило будут заучивать точно так же, как теорему Пифагора или бином Ньютона, пресловутый.

                ***

   «Ля-ля-ля», «ду-ду-ду» или, например «и-эй-я» почти как честность прорывается в песни, мол,  во всех нас глупости хватает…

 При этой глупости, кстати, всякая находка на вес золота. Нашел, например, образ «я - штепсель, ты - розетка» и уже 1-ое место в хит-параде…   

                ***

   «У тебя теперь энергии меньше. Сплошное спокойствие» - «Нет, просто энергия теперь выходит из меня не сразу вся, нужно терпение, т.е. спокойствие, чтобы она вся вышла, произведя, при такой постепенности, более качественные вещи…»
 
                ***

   Я - талант, обильно плодоносящий и потребляющий чужие обильно плодоносящие таланты, и у меня возникло ощущение, что во мне два поезда сталкиваются, порождая напряженную ситуацию и каких-то, кажется, изредка  лающих, собачек...


                ***

   Фильм, в котором классические, т.е. безотказные темы любви и самоутверждения озвучивают недостаточно значительные и не вполне симпатичные люди. Т.е. девушка, конечно, ничего сучка, но что мне? - становиться ее третьим кавалером и мучаться, как два других? К тому же, она трахалась с ними, недостаточно значительными и не вполне симпатичными людьми... 

  «Сегодня ты - талантливый дизайнер, а я никто и даже бью баклуши и смотрю кино, а завтра тебя уволил начальник, добрый с клиентами и злой с подчиненными, и ты уже неудачливый соискатель престижных мест и работница бензоколонки, а я - крутой рокер, потому что смог собрать себя, на что вчера был не способен...» - другой взгляд на то же самое кино…

***

Авангардист – это человек самой цивилизации, «социально близкий» Варрава, а я христос, пост, не всегда скромное и молчаливое возвращение к жизни и природе…

                ***

   «Я любил их, и потому никогда не буду мстить» — раз.    «Я не только не собираюсь лизать задницу владетелям средств и рычагов, но и более того: считаю, что именно они должны  лизать ее мне, художнику, познавшему истинные средства» – два… (и хватит пока благородства!)

                ***

   Всю жизнь просматривал собственное кино - из воспоминаний прошлого – но, кажется, только сейчас пытаюсь получить от него удовольствие, раскрутить захватывающее действие,  не  расстраиваясь из-за ошибок в монтаже и беспокойно не оглядывая черно-белое будущее... (П.С.: перед смертью не надышишься)

                ***

   Моя интерпретация жизни и Бога  значат не слишком много для других, но это не только очень плохо, но и довольно хорошо, потому что ты получаешь право и на фантазию, и на ошибку…

__

С рисованием каждый день одна и та же история: всю первую половину дня тычусь в старые ловушки, а всю вторую мне кажется, что я нашел новый выход и мне хочется поскорее приступить. В итоге, сегодня я задумал настоящий перелом через колено: чтобы уйти от избитых сюжетов, бумагу буду другими сторонами поворачивать.

Досмотрели «ужастик» – от него и днем можно в истерику впасть.

Вечером понаслаждался приступом силы. Чудится охотник, рыбак, мотоциклист, что-то еще. Впрочем, мне регулярно такое мерещится. Подходящую щетину отращиваю я на щеках!

 
                ***

Нет ни начал, ни концов, нет дней с перерывом на сон, ведь надо и спать качественно, тонко и рисовать как во сне и есть хлеб, размышляя о теле Христовом. Однако, большой объем праведности может вынести только большой талант, иначе праведность давит на человека как камень. Грех слишком лаком и только талант возбуждает и манит сильнее. А талант укрепленный праведностью - это уже тяжелый самолет, а не бабочка…
 (Наверное,  и грех  с помощью всяческих общественных и государственных интересов взлетает на воздух…)

                ***

   Фильм, в котором герой обладает жестокими полицейскими доблестями и бережным отношением к живым существам, даже тараканам, был досмотрен до конца, потому что жаль, что увлечение азартными играми не доводит до добра, хотя и превращает жизнь и в литературу, и в кино (увлечение которыми до хорошего тоже не доводит!) Ему вообще жутко не везет: он теряет зажигалку-талисман, не может раскрутить роман с женщиной и даже трахнуть ее неопытную  дочь - потому что ему некогда всё время, в частности, он должен грабануть ростовщика… - но все же душу он мне не разобрал, потому что, похоже,  всё это жестоко содрано с кого-то...

                ***

   Фильм, в котором убийца как поросят резал молоденьких девушек. Причем, ладно бы резал, но он за ними долго и нудно следил, маячил вдали, скрипел дверями вблизи. В итоге, я захотел в туалет, но побоялся сходить. Нервы были такие, что любой убийца свихнется, потому что я бы подпрыгнул до потолка и ему свалился на голову. Вот в каком состоянии надо прыжками с шестом заниматься - или бегом и метанием молота...

                ***

   Кому-то же нужно быть ослом? - вот и назначаю Спилберга в ослы, предварительно послушав Кашина для смелости...
 
  Поет, типа «Я к кому обращаюсь?!» Все делают вид, что ничего не происходит. Неожиданно встаю на сторону всех, правда, предварительно уволив с работы, а без нее у всех не стало денег на билеты...

   Утром встаю и первым делом вижу холодный, в кастрюле кисель на полу и заваленный объедками, крошками стол; и про «расчетный счет» сразу вспомнил - ну как из такого сделать что-то художественное?!.

                ***

   Фильм, в котором от Робин Гуда воняет «Хэд-энд-шолдерс».
 
  Бесчисленные боевики и мелодрамы, банальности которых воняют без боев, драм и хлопот зарабатываемыми деньгами...   

 Бетховен через призму кино -   эффектная мелодрама…
 
  Искусство -  товар, я приветствую или отрицаю искусство ровно так же, как и другие товары. Я могу смотреть на стол и видеть в нем мелодраму. Видимо, так трудно делать красиво, но так скучно смотреть на неправдиво ...

                ***

   Кино - хорошая вещь, но все-таки в самих кино не смотрят кино. Или каждый снимающий кино считает, что еще не снят фильм, который стоит смотреть? «Начал, было, фильм снимать, но все герои, улучив минутку, разбежались смотреть свои любимые фильмы, благо всюду стоят включенные телевизоры, чтобы еще можно было увидеть то время, когда повсюду снималось кино...»

                ***

   Очень хороший северный фильм - снятый в северных странах, в заповедно пустынном местечке Европы - правда, очень медленный и унылый, а этого у нас и без того слишком много и как раз по утрам…

 Четыре пары - два мальчика, две бабушки, девушка и парень, бабушка и дочь - значительным образом проживают утро: у мальчиков самоутверждение, у бабушек ощущение смерти, у девушки с парнем догадайтесь что, а у дочери депрессия из-за уехавшего мужа и творческие планы - всё замечательно и я только сожалею, что таких людей в жизни не встречал, да и сам веду себя не так достойно, раз начал день у телевизора, хотя еще ночью тоже мечтал перейти реку по тонкому люду - на тот берег, где человечные режиссеры доступны, потому что, наконец, теряют ощущение студии, а девушки предлагают любовь, а не секс, понимая всю разницу. В жизни же даже самые лучшие люди могут лишь дать почитать книжку или порекомендовать кино. Некого мне пока медленно гладить и некому всё это сказать...

***

Многие знакомые как вот такие фильмы, досмотренные до половины…

***

Взгляд на меня со стороны: «увлекается рисованием маленьких рисунков и написанием маленьких текстиков. Своеобразный тип, потому что текстики философские, нравоучительные и резкие, а рисунки до невозможности концептуальные, размазанные и экспрессивные...»

(У творца сопли, потому что руки в  краске!)

                ***

   Одна: «Весь день работа, однообразие, усталость, всё удовольствие в том, что вечером себе ни в чем не отказываешь: еда, кино, ванная и, конечно, секс. Конечно, не очень активный, потому что сил мало, но мне нравится».

    Другая: «Секс - центр моей жизни; в центре секс, а вокруг интересные дела. Если бы не секс, я бы никому не была нужна, я недостаточно сильна для того, чтобы держать людей без этой цепочки. И всем это нравится, они тоже с удовольствием возятся со своими компьютерами, зная, что рядом – мой секс».

    Третий: «Я мечтал о духовном, но секс мои творческие потуги перевел в прикладную сферу. Низ разгорелся сильнее головного верха, и я стал обычным материалистом. Особенно меня привлекают горячие молоденькие девушки - «сучки», но они пугливы, из-за моей работы у меня нет времени на долгие уговоры, а от ****ей - взрослых самок - звереешь...»

                ***

   Она  мила, но без активного разума все как не рыба, не мясо. В конце концов, ей понравится возиться на кухне, например. У неё будет очень мило, она заведет ребенка или, на худой конец, собаку, у неё будет устойчивый муж... – но  другим достанутся лишь стены и железные двери, а ведь когда-то она хотела всех осчастливить. Что остается слабости, кроме разговоров о миловидном таланте своем, когда вокруг и рыба и мясо...

                ***

   Фильм, в котором герои кричат: «невероятно!» «У нас всё горит!» «напряжение нарастает!» - и т.д. и т.п. Мол, зритель, не уходи, у нас всё горит! Действительно горит, но это халтура, правда, не бездаря, а шулера и тайного комика. «Идиоты, у вас всё горит, раз вы смотрите наш сугубо катастрофический фильм». Зритель уходит и на производственных площадках Голливуда крик как на пожаре...

   Фильм, который начался с того, что два неинтересных мужика 5 минут стоят ко мне спиной - что было дальше, я не знаю. 

  Фильм, в котором герой неудачно пытается сделать свою и мою жизнь интересной, вспоминая войну во время своей поездки в автобусе. 
  Фильм... 

  А политику смотреть так же глупо, как рекламу вещей и продуктов...

   Серая действительность гонится за мной, и я убегаю от нее в хороший фильм, но по дороге меня пытаются сбить с толка и подсовывают всякую муру, пользуясь тем, что пульт дистанционного управления куда-то запропастился, а моя девушка меня любит, любит, любит...

***

Утром проспать лишних два часа, напрасно проходить два часа, от усталости (!) еще поспать два часа, съесть не то и с больным животом снова отрубиться…

__

Л.Ф. каждую ночь вспоминаю – и только так ограждаю себя от похоти. И2 тоже хорошая, но духовных излишеств она не поймет, с ней  на огороде придется  всю жизнь просидеть.

                ***

   Эротический фильм, после которого мне приснилось, что по улицам ходит много раздетых или легко раздеваемых женщин. Я призвал на помощь образ любимой, который  сжигает всю похоть, но в этот раз враг был слишком силен, я чудом уцелел уже после того, как они взяли главную крепость, я лег в какой-то нише и притворился мертвым, что было нетрудно в отчаянии моем. Я понял, что мало любить, надо чтобы нас соединяло, укрепляло и отвлекало от просмотра эротических фильмов какое-то общее дело...

                ***

   Город - белый зуб, но сегодня гигантский бурав лечит его.   
 
Город, в котором всем выдали прекрасные квартиры, но чудовища всё равно разрушают его, поэтому, чтобы отвлечь их и исподволь привить вкус к прекрасному, с большущими жертвами снимаются «боевые» кино.
 
  Город - черный зуб, но сегодня гигантский пакет молока заливает его...

                ***

   Бормочу апатично: «Ну что ж, хорошо; ничего страшного в этом нет абсолютно. Хотя хватит мне уже, хватит; что-то я уже не того…»

 Да и по телевизору, со стороны известных людей - сплошные поздравления с праздником и пожелания удачи, а также, чтобы я по-доброму ко всем относился…

                ***

   Свежий, классный человек влетает на вершину, огромную как Америка, делает что-то хорошее, но потом местные обитатели заставляют его есть тухлятину, ставят подножки и льют специальные дожди, способные запудрить любые мозги. «Если хочешь выжить, средним будь даже на вершине, а иначе ты вырвешься из огромного, как Америка, коллектива. Я, перед тем как в армию отправиться, тоже Америку открыл, но потом она, слава Богу, затонула...»

   (Классная богемная тусовка, все с уверенными, умными и счастливыми лицами. Хочется влиться, а так же по ходу жизни проверить кто чего стоит...)

                ***

   Ходил полдня, пришел возбужденный и почти что счастливый, но дома другая среда, по-другому умные люди - и что теперь прежнее стоит?

   Временно потерял веру в себя, потому что не уверен уже, что мир должен именно так развиваться. Я снова бледный сын своего снова больного отца. Всё еще пишу, но зачем в другой руке своей пастью щелкают ножницы? 

__

Впечатлений от фильмов у меня больше, чем от собственного творчества – к себе я привык.

Отец вчера заходил, давно их не видели, и после апатия меня посетила: «бледный сын своего больного отца»… 

                ***

   Кто работает - тот народ, кто творит - тот священник и учитель. Музыка, живопись, тексты - всё это библия нашего века. Народ внимает библии, она чему-то учит его, хотя в ней всё вперемежку. Это чудовищно огромная библия, поэтому я не только пишу и рисую ее, но и слушаю, что понаписали другие. Я тоже немного работаю, они тоже немного творят...

                ***

   В далекой подворотне тихо промелькнул темный парень, а следом и с вызовом одетая девушка...

                ***

   Сначала фильм  про Сталлоне в 37-ом, а потом  про артистов-гомиков, по пустынной Австралии передвижную  оперетту - и там, и там стараются  преобразить, переломить  скучную реальность. Но я и сам  уже знаю, что если нормальным способом  от штампов не избавиться,  то надо их - через колено…
 
 Хорошо гомикам: никаких творческих усилий не прилагают, а все ситуации уже пикантные. Впрочем, и наркоманам хорошо. И Сталлоне в 37-ом…

   Да, у людей есть развлечения поинтересней, чем мои рисуночки, хотя их тоже можно рассматривать…  Многим даже  обед  готовить не надо…

Никогда не знаешь, куда тебя поведет, поэтому надо вовремя укладывать свои впечатления…


                ***

   Осенью 87 года, перед армией у меня была двухмесячная теоретическая пьянка... Немудрено поэтому, что после армейской жизни я три года не мог ни жить, ни пьянствовать, т.е. вдохновляться. Я запутался в четырех координатах и до сих пор еще не вполне добрался до соединения жизни и пьянства, этого антипода ученых армейских разработок, из которых наиболее известна госпожа атомная бомба. А ведь вокруг друзья мои, пьяные, но еще живые, им бы помочь, но в них так же много армии, как во мне теории осенью 87-го года, а она теперь интересна только самому автору...

__

Папа снова пришел (лечит глаз неподалеку) - говорит, что баптисты скучают по мне и девушки (!) расстраиваются! Ах, в жизни всё наоборот.

                ***

   Вечером вдруг А3 позвонила. «Просто так», от хорошего настроения и расположения ко мне - или чтобы воду мутнуть. Жалобы на сожителя, что плакса (!) и повторяется в творчестве, и также намек, что не удовлетворена физически. Сама рисует глаза (авангардистский штамп, для дилетантов и начинающих) и ездит по лагерям и базам отдыха, где влюбляет в себя 12-них мальчиков. В общем, самая обычная мура. Мне было трудно с ней разговаривать, потому что нечего сказать. Что неправильно... Правда, еще и концовка у разговора была любопытная: «Звонят в дверь, В., отец - мне надо открыть» - отца ее зовут Б., а В. - другой ее любовник. Скорее всего, она по-прежнему практикует разнообразие.

   После чего мы посмотрели стандартную мелодраму, где не было ровным счетом ничего, кроме приятных  улыбок известных артистов. Досмотрел до конца, наверное,  все же под впечатлением был от звонка. Все же, жаль - холодная, физически не удовлетворенная рыба-глаз хотела, чтобы я предложил ей интересную программу…

   Заходило, кстати, еще два приятеля в тот день. Один уверял, что мы «мозги ****» творчествами своими и хвалился, что долги вернет, но пока был пьян, и нам пришлось провожать его до дома, потому что он боялся «пендюлей» от сожительницы и хотел нас подставить, что ли. А второй желал взглянуть на видеопорнушку, прослышав, что к нам она случайно залетела, а на нас как всегда ласково смотрел - чему я и рад, как и тому, что очень хорошо прогулялся и телефонно развлекся - так что непонятно мне самому, почему описано всё негативно…
 
                ***

    «Это спекуляция» - «Может быть. Но скорее  это ты спекулируешь словом «спекуляция»…»

     «Это кураж, перерастающий в творчество» - «Нет, это ты напился  и занудливо выебываешься».

     Художник - это тот, кто, пролив воду, не трет ее как серый, будничный уборщик и не оставляет как свинья, а художественно размазывает пальцем…

    Можно и чужим песням подпевать, но лучше - изменять или передразнивать. «Утро Полины продолжается 100 миллиардов лет. В ее хрустальной спальне постоянно, постоянно светло» - славная песня, но и мура…

                ***

   Я все еще пою, но уже тише,  а значит и мысли танец замирает. В пределе стану нем, как мысль, что люди не нашли. Люди, люди, вы убили веру, и я жить смогу лишь очень тихим невидимкой и буйным инвалидом...

  Болтливость и материализм женщин... – «я вас не слушаю, а только считаю слова»... Но надо бы мне громче и больше говорить про себя, чтобы меня не перебивали чужие слова, превращая в материю душу мою, что все еще хочет летать, и внутри меня разлилась, и лижет меня языками...

__

По слабости характера одолжил еще 40 рублей (О5, подруге П.) Все обещают вернуть, но это патология. По дороге встретил и другую О – О6. Раздуло ее, добрую. Устроилась уборщицей в магазин работать и очень рада.

                ***

   Религиозный Бог - обыкновенный киборг, мол, плоть Он имел, а вот насчет души есть сомнения. Киборг-целитель, робот-учитель! Смеюсь насмешливо, чтоб не скорбеть смертельно. Сломленные низким желают выдать состояние свое за поклон высокому, но, как оказалось, вообразить не в силах чего-нибудь получше, чем кино...

                ***

   Рисую, рисую, один подход, второй, третий, пятый и вот - я уверовал в очередной свой рисунок, казалось бы, очень нервно намазанный. А рядом мать – у неё на лице мускулы, бугры и пироги, а не тени и блеск, да и в душе у неё, как ни больно говорить, пустота, мелкие бесы и неврастения и, выходит, что я верю в себя и свой рисунок, и не верю в Бога и мать родную, раз она только на людях хороша, а дома грызет и жаждет согласия и помощи...

                ***

   Сначала ты - это имя, фамилия, вид, место жительства, место учебы, имена приятелей, с которыми дружишь, болезней, от которых страдаешь...

 Я раньше мучил свой внутренний мир, а перед людьми стелился, а сейчас с собой добродушен, а перед людьми жестко стою, но, опять-таки, не напрягаю себя...

__

Ушел в рисование, чтобы не нарываться на мамину неврастению.

Страдаю из-за Л.Ф., заранее горько.

Отвлекся фильмом с Норрисом (ничего особенного, подзуживал его быть более жестким!)

Еще семь дней пролетело – неплохо, но говорить не о чем.
                ***

   Вечером фильм с Томом Крузом, но средний (спортивный)  смотрел, а сам думал о Г5 за окном - как обычно, она там гуляет с подружкой, с собакой. «Не буду даже смотреть на нее, буду ждать Л.Ф.!»  А она была весела там, за окном - не догадывалась, что как раз в эти минуты я ставлю на ней маленький крестик...

 Сидел в темноте и  задумчиво наблюдал, как она задержалась, заметив, что я  наблюдаю ее, а потом встал и ушел в быть может пустое кино...

                ***

   Рим сгубило потребительское общество. Дела создают, потребления съедают. Даже  коллективный разум не смог открыть секрет дел нетленных. Но индивидуума морочить он может достаточно долго.    Поздний Рим был разделен на аристократов-декадентов и эллинизированных, ассимилированных варваров-холопов. Занятия первых - потребление и рефлексии, занятия вторых - потребление и штампованное функционирование. Ноль инициативы и здоровья, максимум мистики и шараханья. Естественно, что простой целеустремленный лом завоевывает  и разрушает их.    Вокруг меня тоже пленники цивилизации и по-человечески с ними невозможно и незачем общаться, но я вижу в них живую историю и ходячих персонажей. Выходит, что Рим и книги вкруг меня, а вся жизнь лишь во мне пока, в воображаемой цивилизации и в этой пишущейся книге.    С юношеской агрессивностью, смешной и милой, никого уже не атакую, в Рим и книги душ людских проникаю мирно, на осле, а не боевом коне, т.е. без жажды царской славы для себя. Пассивные потребители не правы в своей пассивности, но правы в потреблении и изучении всех опытов на свете - т.е. цивилизация хиреет, но люди не становятся хуже, всего лишь меняется расклад. А еще я путешествую, пытаясь исключения отыскать, всех живых, несчастных и счастливых…

                ***

   Я, как Бог, зарекся посылать потопы - всех огульно хаять. Лучше быть Христом, чем потопом. Я тоже и недостаточно понимал людей, и от отчуждения порок преувеличил. Они скорее жалки и слабы - сбиваются в стадо, не могут жить один на один с самим собой и с Богом, а в оправдание устраивают канитель под названием «цивилизация», завивки делают своей овечьей волосатости и идут войной на соседское козлиное стадо.    Первая цивилизация была природной, вторая - наша – комнатной, а третья будет информационно-виртуальной. Виртуально править землей будут информационные империи, а разговаривать с Богом - виртуальный Израиль истинной информации. Мир гибнет только для тех, кто не способен понять, что это такое. Тайная, неуловимая битва добра и зла будет перенесена на новое явное поле, которое находится выше двух предыдущих и все три жизни, что в человеке доведутся до полноты в крепости, тонкости и высоте. Первая цивилизация нашла материальные интересы, вторая прибавила к ним душевный уют, а третья завершит дело знанием и смыслом, без которого все мы - безголовые...

                ***

   «Ты - мне, я – тебе» работает, но плохо: у меня сто знакомых и всем я дал больше, чем получил и потому обвиняю себя в недостаточной жесткости и откровенности. Дающий меньше, чем взял - фальшивый друг, потенциальный предатель, кровосос, а не донор...

__

Шестов показался масскультурной халтурой.

Скорее всего, Л.Ф. напрягу, но порвать свои сети она не сможет.

                ***

   Простой, казалось бы, фильм «Город-алфавит», но в нем пижонство одного героя и пагубная привычка другого оказались наносными, как - уже к сожалению - и добродетели плюс творческие потуги героини. Да, говорить хорошие слова, картины мазюкать и в упрямстве демонстрировать характер - это в жизни не самое то, важнее  на деле порядочность показать, а также рисковать и поймать за крыло птицу удачи...

                ***

   Статичный монументальный контур сначала сменился динамическим хлестким и резким, а после и вовсе распался на кусочки и пятна... - вот путь рисования моего, вроде бы не очень-то выигрышный... Что впереди? - сплошные красочные массы? пастозность? тонкий статичный контур? распад, мешанина или же некая новая образность?..

                ***

   Евреи отвергли Иисуса, потому что одни из них надеялись, что политическая середина окажется золотой, а другие, что политический радикализм приведет к победе, но середина оказалась гнилой и пустой, а радикалы спровоцировали всеобщую гибель. Бродяга оказался мудрее мудрых и сильнее сильных,  как суету сует отвергнув политику без личностей и личность без Бога. У Иисуса вся истина, а у Давида всё золото и все победы. И начальство, и народ ошиблись так сильно, что были уничтожены как мусор и разогнаны как стадо идиотов…

    Евреи - одно из арабских племен, соответственно, Израиль - одно из подзаборных государств Ближнего Востока - вывод: раз Богом может быть избран любой народ, то тоже касается и любого человека в нашу эру и любой информации в эре будущей...

   Израиль задумывался как легкий умный народ в окружении народов голиафов и верблюдов. То же самое и с отдельными людьми и с творчеством: мои «фрагменты» - это камешки в лбы всем верблюдам и голиафам мира, что своими бредовыми эпосами и высокопарным фарисейством загромоздили и изуродовали мир…

   
                ***

   «На самом-то деле на информационном рынке заняты лишь традиционные ниши -  огромные миры еще совершенно свободны…

    Мир губят две вещи: мешанина и стандарты - соответственно, нужны нестандартные путеводители и проводники - и я просто рвусь на эту работу, она моя, на ней я обыграю любого!

Надо бы всех людей, задействованных информационно, считать своими потенциальными знакомыми и раздумывать о них точно так же, как и о своих физических знакомых...   

 («Страшный суд» - это тоже информация!)

                ***

   «Искусством занимаются люди ищущие» - раньше для меня эта фраза звучала убойно, как священное писание; а сейчас я полон жесткой иронии: эти ищущие так спрятались в бумагах, что их самих хрен отыщешь. По сути, это поиск наиболее удобной позы при поражении...


                ***

   Брату снова снится сон: его завалили деньгами за то, что он перед людьми на инвалидной коляске прокатился. За картины, говорит, так деньги не платили! И он испугался, вскочил и убежал, потому что вовсе не был инвалид - он и в жизни так же притворяется. Но колясочку-то забыл - и в жизни забывает - и вот с двумя девами сговорился, скорифанился, а после из «Мерса» своего достал арбузик и их  обеих угостил, чего, к счастью, пока в жизни не бывает, но сон к деньгам…

 («Но к чему нам их любовь, братан? - мы свое силою возьмем!»)

***

   Мне можно меняться, бросать себя, потому что все фазы моего прошлого отображены на бумаге, запечатлены и увековечены…

***

Плохая погода? - «я есмь!» Заболел? - «я есмь!» Табун по мне прошел? - снова «я есмь!» Живуч как море, потому что разнообразен, способен есть и хрен и редьку, а также со всем играюсь и думаю всегда, и всю жизнь хочу орать: «свобода!»…

__

Лицезрели «док. фильм» Добижева+БГ – чепуховая стряпня, тоскуют ребята по сраному серебряному веку.

                ***

   Фильм «Леон», в нем артист Олдмен, главный специалист по злу - у него есть художественное воображение в ситуациях - устроился в полицию, чтоб там ребятки не скучали, выполняли его преступные заказы, а главный герой, виртуоз-профессионал в своем киллерском деле, вел себя как деревенщина, молочный простак в ситуациях житейских, например, связанных с деньгами. Получалось, что он мочил налево и направо почти за так, ради тренировки, впрочем, совестью мучаясь не больше злого, ведь не ошибешься, если скажешь, что все люди свиньи, но все же, если бы не маленькая девочка - пусть и курящая, агрессивная,  сексуальная -  она даже саму себя хотела убить, что уж о киллере и главном специалисте по злу говорить - то не получилась бы сказка, и я бы даже в меткость не поверил...

(А после началась киношная пьянка и я уже не помню, что же за бурду мы «пили»!)

Смотрю фильм, а после разгадываю секрет, почему же я его, допустим, досмотрел до конца, чем он мне понравился? В боевике увидеть сказку, в сказке - боевик, в буднях - и боевик и сказку - в этом всё. Вначале были воображение и слово, герой таскал с растением горшок как аленький цветочек...

                ***

    А пением по ТВ  занимаются манерные  девицы.  Сладкая закругленная лажа, мы просто привыкли. Где мощные, где страстные люди, какое-нибудь застольное свободное грузинское пение? Где казаки в полную силу, т.е.  вне культурной традиции? Где хулиганы не «в законе»? Где полные эмоции? Кто по клавишам лупит? Ничего же нет, все правильные, профессиональные, денежные - и самое большее - мажут губки гуталином. Даже Кейв - это мало, едва успеваешь возбудиться, как он уже закруглился, оказывается, к пианине привязанный примерно так, как мы к телевизору с чаем в белых руках...

                ***

    Нью-Йорк на день покидали все его жители ради меня, и я  осматривал этот древний космический город. К ночи они возвращались, сначала потопом заполняли улицы, а после струйками заливали дома и мне приходилось подниматься всё выше, ночуя  на крыше, которую я называл макушкой горы Арарат. Я там пускал голубей, общался с женой и игрался со львами, а утром  снова спускался смотреть как красив покинутый город…

                ***

   Торговля картинками такое же безнадежное дело как торговля вручную изготовленной мебелью.    Всего за 28 рублей(!) можно купить нечто чуть ли не мраморное, милое и понятное, как болонка и зачем им твой дог деревянный и непонятно как нарисованный? Сплошь стандартно красивые люди живут в стопроцентно стандартных красивых квартирах и стандартно суетятся в просто невероятно стандартных, но  красивых же магазинах - после чего тебе остается поставить стандартную точку и жить в лабиринтах иль на околице, с мечтой о благородстве и жалости...    Я рассчитываю на оригиналов и любителей разнообразия, людей не слишком усталых, с одной стороны, извращенных, с другой, и зависимых прямо по центру. Рассчитываю, что кому-то, например, нужна красная тряпка, чтобы поддразнить быка или тещу. А, впрочем,  рассчитываю, что поймете: ярко, боевито и нежно я хочу  в рожи стандартов плевать, застенчиво - их гладкие жопы, как мертвых уродов кромсать!

                ***

Человек должен быть точкой с двумя крылами, которые простираются в стороны до бесконечности, а он делает из себя кулак в середине и этот кулак, в итоге, всегда оказывается всего лишь дурно пахнущей кучкой...

                ***

      Вовка, казалось бы, наездился, но вид счастливый, разлетелся: «мы всем нравимся!» (имеются в виду картины), «надо рекламу делать!» (имеется в виду, что не покупают всё же) - «Разумеется крылышками, да?! Спокуха, приземляйся, мы же не Рупперт Мэрдок... Понимаешь, есть в них (в картинах моих) что-то совсем не провинциальное; как будто это репродукции из западных альбомов; я в них как классик - то же разлетелся…» Не случайно же не переношу езду - она невыносима медленна и лучше уж пока продолжить спокойно дома заседать, карандаш засунув в зубы как сигару...

                ***

   Музыка «Министри» - честные удары по мозгам. Кузнецы-министры, у каждого - тот самый молот, но с таким правительством до коммунизма ближе. 

  Проще всего пустые головы было бы землей наполнять, но тогда бы погибло искусство…

                ***

   Деревня, в которой живут семьи Романовых, Фроловых, Петровых, Ивановых, Михайловых и Сидоровых. Но и это еще не все - и имена у них соответствующие, например, есть Иван Фролов и Михаил Романов и Петр Иванов. Вот она, Русь, Сибгатуллин, Цыпкин и господин Вильмс...

__

Недомогание продолжается, но все же зря я себя пожалел и не стал рисовать в этот достаточно светлый денек.

Звонили умирающая тетя И3 и желающая купить магнитофон Е.А. - ничего интересного, разве что в Ленинграде теперь снова живут все мои двоюродные, а больная тетя Г3 одна обитает в 4-х комнатной квартире.

                ***

   Фильм с Томом Крузом, в котором решалось, кто кого использует: они меня или я их? И кто является тайным агентом и еще более тайным предателем, а? Все под сомнением, герой лишь про себя знает, кто он, но и он балансирует, распространяя зыбкие волны…

                ***

   Судя по «Айнштурценде Нойбаутен», Германия и сейчас сплошной Освенцим. Уже лужайки всюду, гуси-лебеди, у каждого заключенного по «Мерседесу» или «БМВ», в  камерах удобные кресла стоят и, конечно, музон, а всё нет счастья в жизни, в душе скрежещут целые заводы…

                ***

   Фильм, который, собственно, не только про мальчиков, но и для мальчиков - их там за ручку в страшное водили и младшенький из них сразу онемел, а старший - вылитый Том Сойер - храбрился, и, переоценивая свой ум и способности удерживать язык за зубами, даже младшенького подзуживал, мол, не болей, чего ты. Впрочем, бандиты - от ужаса перед которыми толстый боров еще в начале фильма застрелился - действительно осрамились пред лицом нашего героя (и то сказать: он уже своего пьяницу-папашу битой бил!), но самое смешное и правдоподобное заключается в том, что весь сыр-бор разгорелся вовсе не вокруг поимки этих гадов, а из-за  припрятанного губернаторского трупа,  потому как, лишь его имея, сыщик  мог занять освободившуюся должность, и он был так увлечен этой перспективой, что мальчикам и их глупенькой мамаше помогла только одна весьма милая дама, адвокат, впрочем, тоже подозрительно удачно весь фильм рекламировавшая  адвокатские услуги, хотя вредительство сценаристов-юмористов и доходило до того, что в решающий момент пацан сам защитил себя с помощью пятой поправки, да и вообще порывался ее уволить и даже выгнать из фильма...   

***

 Все двери - лишь картины, бесконечное число раз переводящие тебя в такую же комнату, из которой ты только что вышел или же выехал как мчащийся поезд, потому что и в ней - два таракана...

                ***

   «Пи-Джей Харви» - заслуженная посетительница психиатрических клиник, великолепное средство по увеличению агрессивности  слишком уж элегически расслабленных нервов ... Ту или иную музыку можно для духа прописывать точно так же, как и для тела лекарства. Впрочем, обычно именно крылатость в самом большом дефиците, без нее  та же агрессия, оставшись внутри, обернется против тебя самого, сделав, увы, пациентом. Да, лучше быть пионером, сначала готовым воспринять «Джесси Кук» - дибазол и «Армик» - от любого кашля таблетки...

                ***

    «Чтобы писать художественное, надо развалиться - в смысле:  разрушиться - и дымиться» - всё, хватит, это уже было, не разрушаюсь, смотрю блестящим холодным глазом, клювом и жду того, что  будет; я нагримасничался вволю. Я старательно записывал - в смысле: зачирикивал – свою пустоту, едва она объявится… Мир полон холодного маразма, в нем трудно не стать горячим маньяком, но я попытаюсь не обмануть себя...
 
  Все жуют пластмассу, а у меня столько еды, что я вынужден только надкусывать и переедать и многое вокруг гниет и высирается. Я  одинокий миссионер, от которого вся многолюдная испано-язычная Америка требует какие-то стеклянные бусы…

  У меня самый крепкий пол - на нем можно и на тракторе куролесить. Мир взорвется, а мой дом устоит и, значит, мне уже можно  будить своего дракона - чтобы и его обратить в христианство, а не  только мещанина, мелкую шушеру, с которой ничего не добьешься за  пределами стен. Только камень можно превратить в хлеб, а песок - только в хлебные крошки. Людей надо хорошенько встряхнуть, устроив что-то  вроде гигантской драки, чтобы они, пробудившись, прислушались к  драконьим словечкам о перемене своих поганых чистоплюйских вер... (П.С.: переоценил крепость пола… - но, может, и к лучшему, потому что до пробуждения дракона дело просто не дошло…)

__

Зря я купил эти бледные пасты (и ведь так экономен, что не выкину!)

                ***

   Вечером сразу три фильма посмотрел: хороший фильм ужасов на материале будничной жизни, стандартную, но славную мелодраму со спортивно-эротическим уклоном и необычный фильм про опустошенность современной жизни. Какими же были сны после этого? Правильно - эротическими. Стоячий член должен находиться внутри женщины - тут уж ничего не поделаешь, этого требует... хотя бы и справедливость! И я не желаю думать о том, что взамен кто-то получит право мне докучать!

                ***

    Когда тысячи занимаются одним,  а ты у них на виду занимаешься чем-то совсем иным, то разве это не  круто? А то, что я могу загрызть своего единственного помощника, потому что он все же урод и в голове у него тряпки, как у потенциального гомика?! Мол, «все» уже лучше одеты! Мол,  мне уже говорили! Но ведь новые и модные вещи создают агрессивную эстетскую среду, в которой  уже никакая альтернатива невозможна. Даже в пассивно старомодной  эстетской среде, которую мы себе позволяем, наша альтернатива весьма ограниченна…

    Люди очень добры, но на службах и работах им приходится быть  крокодилами, тракторами, мухами, червями. Поэтому они и создают у  себя дома активную эстетскую среду, в которой происходит превращение… - но они ошибаются, полагая  что  превращаются в человека,  это  не так: крокодил, например, становится хомячком, а трактор - механической птичкой колибри. Бог еще просто не смог создать человека,  еще слишком много тьмы носится над бездной наших контор, воеводств, производств. Любой дом в разрезе - это джунгли из шелковых диванов и лакированных стенок и в этой среде трудно быть даже папуасом. Даже для крови уже есть заменитель…

__

Г5 прямо под окнами утром стояла! Какая она бледная и странная!

                ***

   Еще одна длинная неделя прошла и снова все собрались и Дмитрия ждут, но его всё нет, он по-прежнему в лодке плывет, и время у него течет в другом измерении, и волшебное пространство вокруг, потому что он плывет и поет, а в пустых бутылках пускает по волнам всё новые и новые тексты...

 Меня каждый раз ударяли, когда я поднимался и приготовлялся к полету. Отбили всю веру и, в итоге, я три года уже не вставал, назло непонятно кому, потому что я так и не понял, чьей собственностью были удары...
 

                ***

   Милая, пойми, как всё вышло: тебя же не было еще и я затерялся в тот злополучный жаркий день, и утомился, и стал очень маленький - именно в этот момент меня и соблазнила та простая и маленькая, но не в меру сексуальная девочка...   

 Милая пришла вдруг, но я к ней на мороз от радости  всё же не выскочил - не буду голову кружить, дам любить ей, и мы оба будем в тепле...

                ***

   В комнатах этих такой «юг», т.е. бардак, что не случайно, конечно, выход из них - строго на север, где палаческой сталью вдали полоска горит, равнодушно означая и закат и восход, т.е. отсутствие времени...

                ***

   Будда написал инструкцию, как стать счастливым, и я ее тоже написал, но теперь мне в лом в этом разбираться, я счастлив и даже видак включаю без бумажек, сразу нажимая кнопки, чтобы все говорили только на неразборчивом английском языке...

 Мои подъемы регулярно сменялись кризисами, и из этого я делал вывод, что таков жизни закон, а раз он мистически необъясним, то я вдобавок ко всему стал суеверен. А ведь всё просто: я поднимался не туда и потому падал…

***

 Секс, рок - допинг телу, духу моему. Лечит, лечит, а потом окажется, что изувечил…

                ***

   В низко натянутых вязаных шапочках реперы лет тринадцати причитают над жизнью как над угробленной матерью или отцом. Машут руками, но в  скороговорке лишь просирается обычная жизнь… 

***

   Сами не дают молока, и я делаю вывод, что они как коровы, которых надо доить…

  А на другой стороне стоит бак, и в него налита моя любимая и я со слезами стучусь, и в нем делаю дырочку…

                ***

   Стоит мне начать отдыхать, как у меня ощущение, что я отдыхаю уже очень долго. Прохлаждаюсь. Но раньше я работал, и у меня было такое же ощущение. Правда, я работал действительно много. Но сегодня это уже забыто, и я пошел пройтись  по комнатам и мне навстречу попался брат, который прохлаждался, будучи похож на призрака, принявшего ванну и приятно, но довольно глупо улыбался…


                ***

    От музыки-то жар, но от Третьей Мировой - холод. Я  не могу писать рядом со сталью.  Даже комнаты теперь как заросшие дороги. Магнитофоны кричат, надрываясь, а «Новости» я не включаю, но мороз слишком силен и он проникает с каждым заиндевевшим прохожим, захожим. Знаменитость сказала: «нации надо сохранять достоинство» - люди так глупы и амбициозны, что не понимают, что всегда говорят лишь о себе. Ему бы и в голову не пришло это «достоинство», если бы самому его не хватало. Впрочем, тут не ошибешься. Листаю книжки, пересматривая личные дела забракованных и заключенных писателей, отданных в руки сумасшедшего брата. Освободил Маркеса и Хармса - они отбыли 15-летний срок заключения. А ты, Искандер, вечно будешь сидеть, я опять счел, что ты  такой же плохой человек, как и те, из-за которых надрывается музыка рядом со сталью...

                ***

   Кругом все живут отрядами и их предводители говорят, что рай не для гениев и не для героев-одиночек, говорят весело и сурово, но я теперь как никогда уверен в обратном: лишь гении попадут в иной мир; они пока одиночки, но никто не в силах помешать вам гениально присоединиться к нам!   

   Все бездари до единого увлеклись политикой, увлеклись спортом, увлеклись дачей, машиной, семьей. В назначенный час ими загружены стадионы и площади, а также дороги, дома и даже леса, так что потихоньку я к ним привык, слез с дерева и, хотя еще не езжу, но уже начал общаться…

   В позапрошлом рождении они - песок в реке, в прошлом - мусор на помойке, а в этом кто-то присвоил  им званье человеков, решив употребить и снова выкинуть…   

 Нокдаун, выбивающий ложные мозги из меня. Нокауты, каждый из которых убивает в них одного таракана. Вот если бы сразу сто двадцать нокаутов мог бы выдержать кто-то, тогда можно было  тоже приступить к выбиванию ложных мозгов, а так они смотрят порно  глазами и в глаза входит сучок как бревно, на котором одни  тараканы...

***

Я оригинален, потому что честен там, где все нечестны, но вот дальше, честен ли я дальше? Мне всё еще кажется, что среди оригиналов тоже распределяют  важные роли и, значит, и им трудно освободиться от амбиций…

Хороший человек отличается от плохого тем, что когда хороший человек делает плохое, у него это на роже написано! (Хотя у всех уже такие неважнецкие рожи, что негде новую делать запись, ставить печать… А если и попадется человек ничего, то проверь – у него обязательно мохнатые уши!)
 
                ***

   Кто по-настоящему захвачен моралью, любовью, у того жизнь - детектив. А не дай Бог, если кто-то попробует заняться помощью ближним! - вам и не снилось такое кино! А десять заповедей - не забыли? Мне, например, трудно не соврать даже во время обычной поездки в кино, потому что я вынужден на билетах экономить, чтобы получить право  в темноте девушку за ляжку потрогать...

__

Мороз и солнце (второй мороз за зиму и первое солнце за январь), а у меня первый сильный кризис в этом году.

Фильм «Клубок» – интересный детектив, только одна из героинь трахалась, а была похожа на Л. Ф.

Татарско-еврейский мастер 3 часа безуспешно русский цветной телевизор пытался отремонтировать, но с ним Вовка возился, я его даже не видел, опять книги листал.

                ***

   В высококачественном сне хочется любить, а в низкокачественном - трахаться. В низкокачественном нет души - от нее качество. Вот почему большинство ничего не делает качественно - слишком много трахается. А кто чувствует, что до нуля опустошена душа, те разбежались - к выдуманным  рыцарям, в надуманный народ, к неправильно понятому Богу и неверно изученным зверям, но все они только трахаются; трахаются и в замке, и в зоопарке, и в церкви, и в поле… - и в жизни троллейбусной вот почему не спешит появиться из книжки добрый герой...

                ***

   В тишине душа всегда слышна, в покое душа всегда устойчива и, значит, она может быть так же реальна и крепка, как радиостанция в приемнике…

                ***

   Фильм, в котором все герои выглядели двоякими - и этого достаточно, чтобы получить сложное и интересное кино. К тому же, в конце все определились, раскрыли карты так, чтобы я вдобавок испытал и чувство глубокого удовлетворения. Больше нечего желать - вполне, вполне удачное кино...

                ***

   Когда любимая далеко, ты с ней общаешься по тонкому проводу, а когда тонкий провод перегрызает какая-то букашка, то связь вообще пропадает, а ты вводишься в такое заблуждение, что из-за какой-то букашки даром пролетает любовь, видимо, где-то по дороге даром оглашая пустое пространство... 

***

    Генерал хочет быть честным  - тогда как уже и солдаты играют в такие шахматы, в которых половина  фигур черная и нечестная. Генерал министром не стал, потому что  задницу не лизал - не сообразил, не долизал тогда, а теперь говорит,  что не любит. Генерал любит живопись, но знатоком себя не считает  - наколовшись, побаивается считать. Также генерал любит мечтать и Паваротти слушать - с  руками по локоть в крови хотя бы из-за того, что он их умывал и глаза  закрывал, когда его подчиненные на всякий случай всех подряд убивали, ведь это война…
(Правда, генерал признался, что не раз  ошибался, а иногда даже упорствовал в заблуждениях относительно того или иного человека, но всё же нормально мужик заморожен и меня смог бы понять только разогретый горелкой...)

__

Устал я надеяться и любить, глядя в пустое пространство. Скучно.

                ***

   Капельки на яблоке, на стекле, на машине...; вмятинки на яблоке, на стене, на машине...; трещинки, пупырышки…; сколько, кстати, пупырышков на стене - уйма, если все как следует описать, найти способ, как на Марсе, выжить, то как раз на Нобелевскую премию потянет…

                ***

   Наконец-то, в 35-ть, понял скупердяев: когда минимум каждый второй старается наколоть тебя материально, урвать, деньги занять, то тут очень подмывает занять круговую оборону. Занял деньги и еще пришел и чувствует себя изумительно. Взял ценную книгу и всё нормально. Ставит подножки, чтобы, не дай Бог, мне денег не дали, и, уверен, надеется, что всё еще может на мою симпатию рассчитывать. А что? я же добрый,  от любой улыбочки в кисель превращаюсь, от  уверенного тона сникаю, слушаюсь всех советов подряд. Но я всё время в убытке! А убытки я не люблю. Но и скупердяев тоже – это ведь они же, но с другой стороны. Ладно, пусть плавают пока в своем океане дерьма по воды поверхностной пленочке...
    (Здоровые бугаи пьют кровь из гения во всем, кроме крови, которой в нем и так половина…)

(А если есть с кем в пас сыграть, я не только в футбол, но и в жизнь очень быстро играю. Бывало, что та команда еще только начинала играть, а мы их уже обыграли…)

   (Думал, люблю девушку, вещь, но потом быстро они мне надоели. И славы теперь не хочу, пошли они в гомики, на ***...)

__

Вдруг поехал к Е.А. – за видеокассетами. Вышла обычная тягомотная мура – с длинной ездой, с участием в скучных разговорах. Но она довольна. Но главное: на «Кольце» встретил А2! Зовет на «Арс», обещает вернуть кассеты, но бодра, весела и не очень умна…

                ***

Мужики работают, мужики пьют и бабы, в итоге, частенько свободны…

 Сидел я у неё и мечтал, в зале свет потушив, посередине устроить костер из книг и новехонькой стеночки, ведь пока такое даже в кино не увидишь, а прочтешь лишь в этих вот текстах, что тоже как член должны быть тверды, чтобы в до конца выебанном обществе пробить дырочку в мир лучезарной и жарко пылающей девственности...

                ***

   Включил музыку и почти сразу снова нашел себя, пусть и с латиноамериканским окрасом. А сам бы ни за что не додумался и, думая, зашел  не туда. Что бы стал делать я там, стал  веточки подбирать и говорить, что вот эта – рука…

                ***

   Мне привиделись две грязные девочки, что под ливнем бежали на остановку к автобусу. Одна девочка была маленькая, другая большая, но обе возбужденно смеялись, нагнувшись, прикрывая тело плечами…
(П.С.: вечно тебе видится грязь, хотя в данном случае у меня тоже есть подозрение…)
 
                ***

   Хитроумные ловушки я для браконьеров устроил, подпилив все деревья в лесу. Надоело, что каждый интересуется только своим, и лишь браконьерствует в любом ближнем саду и лесу. Со злости хочется спилить всё у себя и угробить хотя бы часть паразитов…  (П.С.: вот-вот, подпилил все деревья в собственном саду…)

Раньше в разброде я предпочел бы трудиться, а теперь - творчески злиться.

Вчера мне насрали прямо под крепостью - стою, не сдаюсь, а сегодня даже кормлю осаждающих кашей…

   Пир  никак не начинался, потому что из-за портьеры всё время больные выглядывали. Повесили новый занавес, но они и его отогнули. И гости уже начали злиться и тайком стулья ломать, да и я, когда судорогой  руку свело, бокал раздавил…

Без солнца невозможно не злиться  даже в той ситуации, когда кормишь осаждающих кашей, потому что она подгорела, да и музыка мне уже надоела с тех пор, как паразиты на звездолетах проникли в нее, а больные прямо за портьерой насрали, наплевав, что ее отогнули...

__

Вовка ездил возвращать кассеты Е.А.

Было хорошо повешенные картины (в галерее на Чернышевского) перевесили так, что они стали плохими. Правда проявила интерес Т.Л. (раньше столь неуважаемая мной!) и искусствовед из музея звонил (вносит в какой-то каталог), но это же мелочи всё.

В рисовании продолжил то, что нашел в последний раз – еще большую алогичность и разруху. Вроде это то, что нужно,  но особого настроения не было, был рассеян, думал о жизни.

Вечером заходил О2 – не скрывал, что уже равнодушен к нему.


                ***

   Подружку подмывает назвать воровкой – продудеть в трубу, на табличке написать, послать гонца. Самому на всякий случай защитить лицо - царапается. Но подружек много и иногда они все заодно, поэтому назову ее пока что «веревкой», т.е. змейкой или глистом, но последнее – тоже только с писцом и гонцом, а иначе придется дудеть в трубу, чтобы заглушить крик ее дикий…

__

Фильм «Мэверик» с Гибсоном – после которого я обрел превосходное расположение духа, мечтал и размышлял. «Фантазии плюс самая жесткая и острая практика»…

До 12-ти высматривал фильмы по ТВ, но так ничего и не высмотрел, ничего не соображая уже и занюхивая немецкий язык.

                ***

   «Чтоб сделать мягким этот хлеб, его надо поливать вином фантазии» -  вода стекает, этот хлеб не хочет пить ее и нехотение его твердо как камень...

   А этот цветок без крови не хочет цвести и уж, конечно, без солнца, а солнце загородили кровати с белоснежным бельем, они теперь облаками летают и не ляжет на них ни один окровавленный...
 
  И день теперь нормой дают, по кусочку и  если только выстоишь огромную очередь, потому что блокада. Зато много цветов на полях кровью политых, ты втыкаешь их в этот кусок и, если всё еще белоснежна рубашечка хлеба – салфетка – хлеб становится тортом...

                ***

    Жесткая конкретика дел плюс фантазии отдыха...

В одних воротах встретимся - а то я в одни слоном вхожу, а они из других гусынями выходят и все тропические, экзотические птички покидают это место, не взирая на хорошо знакомого слона...

                ***

   Болт входил в гайку, и та содрогалась  как гора - на которой индейцы сидели у костра - потому что сбоку на белых подушках лежала она...

   Гвоздь слегка погнулся, но она уже поддалась, и я весь содрогнулся, когда прибил и ее, наконец, к забору из любовниц своих, хотя она и доска…

                ***

   Писатель за читателем гонится, потому что написал не то. «Я раскаиваюсь», кричит, «у тебя завтра отвалятся руки, испортится зрение и язык покроется язвами», но «пусть от тяжести члена у меня отвалятся руки», думает тот, «пусть от экстазов ослепну и нализавшийся язык воспалится и станет восприимчив к болезни, всё равно мое нынешней ночью исчезнувшее «я» не жалеет, что, наконец, приобщилось  к культуре»...

                ***

   Солнечный полувесенний денек в январе и побаливает голова, и ничего не хочется делать, и я уступаю, покоюсь, легонько дремлю, засыпанный сверху желтым песком зимнего лета. Если я и букашка теперь, то ведь и среди букашек права только та, что хотя бы в солнечный день не заламывает руки. Я был бумажкой и весь  пляж замусорил... (П.С.: уже признаюсь понемногу, что сотворил и во что превратился…)

                ***

   Искусство претендует на то, что всё содержит в себе, но само часто не является ни мыслью, ни действием. Оно есть морока, сон, в котором человек растет и меняется - чтобы мыслить и действовать, наконец…

                ***

   Чем дальше время шло, тем меньше оснований было у него жалеть себя, так ничего и не сделавшего...   

 Простота и веселость прорывались в нем, но вскоре он опять начинал скучать, замолкать и хмуриться, становясь не находимым, как будто помещенный в сложный лабиринт...

   «Горизонтальный человек - млекопитающее» - думал он, «он отращивает голову, но ест траву и стрекочет как кузнечик. А все девушки такие маленькие, что помещаются в собственном влагалище...»

   Да, мир без жалости - это пустыня, но лупит солнцем Бог, Он в ярости и, в общем, я Его понимаю...

                ***

  Звезды, да, со мной теперь разговаривают только звезды. И волны. А деревья со мной говорили всегда. 

  Попав в сумасшедший дом, я повел там себя очень вяло, чтобы не испугать воспитателей. 

  Став Гулливером, хочется ракетой с земли улететь, но надо  превратить лилипутов в людей, еще  толком не зная, что это такое. 

  Открыв духовную сферу, я единолично пытался ее всю проглотить и освоить и тем самым, быть может, закрыть, но она оказалась такой огромной, что все же придется открыть новую, т.е. наиновейшую и самую последнюю эру. 

  С точки зрения воина, сидение дома оправдано,  если только мысли твои вращают тебя  колесом. Эти записи есть следы от колес. Если следопытам попадется моя рука или нога отвалившиеся, пусть с ними бегут за мной, а если голова попадется, то тут уж ничего не поделаешь.

    Для живого попасть в зону, где не понимаешь, зачем живешь, всё равно, что попасть в зону сплошного обстрела.  Людей снова будут обстреливать стрелы, и спасать поговорившие с Богом...

__

Всегда так бывает, что не пишется во время подъема в новое – я там сначала безмолвен.

О2 пришел мыться и, пока вода наливалась, смотрел порнушку – глянул на нее и я…

                ***

   Трахнуться, руки помыть, зубы почистить, поесть и забыть, что не сходил в туалет...

   Чаю попить, трахнуться, посидеть за бумагами, позвонить и забыть, что собака не кормлена...

   Посмотреть телевизор, руки помыть, трахнуться и зачем-то чаю попить... 

  Сходить в магазин, сварить ужин, старую посуду помыть и непонятно зачем очень наскоро трахнуться...

    Почитать, поесть, посмотреть телевизор, руки помыть и зубы почистить, сходить в магазин непонятно зачем и ей позвонить, чтоб узнать, как она там, на работе...

   Смотреть телевизор, пить чай и смутно помнить, что чего-то еще не хватает. 

  Пойти в туалет и помнить, что надо еще чаю попить.

    Пить чай... 

***

  Путешествовать, в закоулках открывать новые страны, умереть в бою на рассвете, а в промежутке смотреть телевизор, пить чай, трахаться и одновременно бесконечно по телефону звонить.

   Лететь на самолете  изобретать звездолет, а в свободную минуту сбегать глянуть украдкой на эротический поршень, чтобы в следующий раз уже чаю попить. 

  Задыхаться от нежности, ждать, писать любовные письма, а в промежутке промежность лизать, чаем ее обливая...
 
  Есть яблочный пирог, наслаждаться чисто вымытыми полами, телевизор смотреть, а затем все-таки лезть в эту вонючую промежность.

   Гулять, танцевать, смеяться, целоваться, в конце концов, а потом с тоской надевать резину и исполнять свой долг. 
 
 Восхищаться хрустальной люстрой, белоснежным потолком, красивыми обоями, мебелью из красного дерева, белоснежным бельем, розовыми подушками, розовой кожей, голубыми глазами, голубыми носками, перламутровой пуговицей, солнечным днем за окном, запахом кухни... - и ненавидеть эту отвратительную промежность.

    Познакомиться, мечтать, зайти к ней  чаю попить, улыбнуться, раздеть и раздеться, но в промежности вместо младенца снова старую жабу увидеть…

                ***

   Слепой жираф, голодный бегемот, пугливый слон, усталая обезьяна, любезный павлин, задумчивая кенгуру, веселая лошадь, разговорчивый осел и влюбленная лиса, наблюдающая суматошную птичку колибри...

   Боевой слон, лев в ярости, кровожадная горилла, фыркающий медведь, воинственно настроенная лошадь, лающий пес, бодры бобр и влюбленная лиса, старающаяся не упустить из виду суматошную птичку колибри, чтобы другим влюбленным зверям в потенциале оставалось делить лишь цветы да бабочек, если, конечно, не на цветах усталая обезьяна сидела и лев не из-за бабочек в ярости...

                ***

   В капельках, что на стекле окна, за которым метель, невозможно далекие города и страны увидеть, но думать о них можно, даже глядя на капельки. Можно каждой приделать ножки и голову, можно сады развести, допустив, что рядом есть вода из пруда... Нельзя только в  стуле перед окном что-либо увидеть и остановить метель за окном. Но метель - эта та же вода, а на стуле сейчас покоится зад, и возвышается тело мое, и глазами наблюдаются капельки...

                ***

   Глаза у меня хорошие, пронзительные и мягкие одновременно, но дело в том, что на лице и бумаге они в такие ямы упали, что их не очень-то и разглядишь, побоишься просто свеситься и заглянуть внутрь... Благородные черты лица, вьющиеся волосы, тонкие чувственные губы и два провала, но я не череп, в них есть и вода, и глаза...

    Очень сдобный художник учится у меня раскрепощенности, а я буду учиться у него сдобности или так и буду в пустыне сидеть и карябать что-то настолько крутое, что никто не посмеет в ней появиться, и я даром буду кричать «пусть разгорается битва!»? Пусть в ванне горячей разгорается битва? Пусть врежешься ты в торт шоколадный? Они  не поймут даже того, что такое пустыня...

                ***

   Почему так смутны, неразборчивы картины? Потому что я тону в жизни и тем, кто в бумажном море живет, оставляю последние знаки. В частности, я говорю, что ваше море давно уже остров, потому что плавать для вас так же легко, как  пешком было когда-то ходить, словно теперь вы уже рыбы и птицы и, всё еще не веря, что сплошные сети вокруг, оставляете последние знаки... 


                ***

   Устроить дома райский остров, кроме аппаратуры, выгрузив всю цивилизацию и, для начала, красиво расписав стены яркой краской...

Если натаскать травы, она завянет, если завести аквариум, он скоро вонять начнет...

И в набедренную повязку снизу, наверно, сильно поддувает.

Если разобрать полы и дерево растить, так и света и места мало, пришлось бы разбирать и потолок, и стены.

 Можно только расслабиться, орать или тихонько свистеть, а после выйти на очень странную вечернюю дорогу, направляясь к таким же, как ты, умным городским оборванцам, которых вообще-то, наверное, нет в нашем городе, но когда ты по-настоящему насыщаешь реальность мечтой, даже это перестает быть убийственно важным... (П.С.: убийственно важно сказал, но такого насыщения всё же не надо – или мне оно не дано…)

                ***

   Худой карман всё равно, что близкий человек, который неверен. Рука моя отдергивается и покидает его, словно это дом горящий. Я пробовал чинить его, наладить отношения, но возгорания множились и мне приходится теперь жить в двух других квартирах, одна из которых находится в такой дыре и заднице. Быть может, стоит сумку с освободившегося боку прицепить? Или на грудь повесить короб и нырнуть туда уже обеими руками под предлогом любовного, т.е. гомосексуального и инцестного контакта - это будет радикально...

__

Опять сон крепкий, но тяжелый – значит, я всё еще в кризисе и меняюсь, меняюсь…

Да – еще вчера смотрел стихи «Арсовцев», ведь в среду пойду – надо вспомнить, кто это такие. Понравилась О1 (Р.В., кстати – копия ее, но похуже оригинала), а от А2 ощущение неудовлетворенности. Е.Ш. еще и сатирик! В общем, впечатление необычное…

Звонок Е.А. – очередной разговор с попыткой раздуть пары, но тщетно, конечно, ее из мечтаний о театрах не вытащить. Впрочем, удивила бодростью тона...

Продолжаю перечитывать чужие творения – я настолько изменился и отдалился, что на всё смотрю с удивлением. Не начнет ли мне нравиться Маяковский теперь?!

                ***

   Я похож на надувающего свежий воздух в большую комнату, но она пуста, потому что все спят в боковых помещениях. Я хочу разбудить всех свежим воздухом, но, может быть, лучше стучаться? А что скажу я им? - я не могу обещать безоблачной жизни, даже у индейцев, хулиганов и беспризорников прерий, бывают ситуации, от которых они просто в истерике. Они сами должны всё понять и проснуться...

                ***

   Мне не хватает двух вещей: я хочу вести других духовно и хочу, чтобы меня вели материально. Т.е. я  готов и люблю делать материально, но мне нужна помощь инициативой.    Я брошу бумажное творчество ради людей, ведь человек - это тоже картина, в которой и тобой что-то может быть нарисовано, но неинтересно общение с дикарями или с теми, для кого те же бумаги - Олимп. Первые пусть идут прочь, а вторые общаются только с бумагами моими...

__

Рисую, но не маслом – слишком много проблем и мало энтузиазма. В Л.Ф. почти не верю, по старому думаю про «Арс» – тоже мне, свет в окошке. Отрисовавшись, сижу, дремлю. А Вовка ходит: чудом успел отнести картину на выставку для Москвы, причем вступились за меня Д25 и сотрудница музея, а А25 был против: «есть реализм и есть авангард – а это что?»

Папа говорит, что И2 мрачная!

Разглядываю фильм Костнера «Танцы с волками» – дикари показаны хорошо...

Звонок из компьютерного издательства «Ньюмен» - собираются через «Интернет» торговать живописью и вместе с 50-тью другими приглашают и меня…

__

Очень удачное, неожиданное рисование.

И газовую плиту нам привезли неожиданно.

Фильм «Бег с препятствиями» - всё хорошо, но ведь солнечный день. Да и П. приперся…

Езда в «Ньюмен» – ослы, не имеющие никакого понятия о живописи, вынуждающие других терять время. Впрочем, продолжим…

В довершение Е.А. позвонила: очень нервничает, а ведь сказать ей нечего, целый час непонятно что я выслушивал («А зачем ты про бывшего мужа спросил?» – сто раз)

«Арс» – глушь, декадентство, в итоге, своё отказался читать, у меня, мол, тексты мужские. А2 не явилась, но было пятеро «интересующихся»: Б2, Т1, А.М., А4, Н.А. Это очень обременительно. Интересный диалог с Алд., я сейчас жестче стал, с внутренним презрением и здоровой простотой разметал все его нелепые пассы. Сияющий Бур. приперся с новеньким сборничком, но я с ним даже не поздоровался. А что, в самом деле, в поддавки-то играть…

                ***

 «Черный цвет - знак богатства, черных костюмов и автомобилей»  - сказал я, вымазывая не струганный забор мазутом, которого мы полбочки раздобыли. 

  «Завернутый в важные асфальты» - сказал он в стихах, где еще много чего было наворочено. Пластами асфальт на нем из любви к важности, укутанности и цивилизации.

 Важно быть безумным в мире, что извечно на ушах стоит. Важно быть  православным наркоманом...

Он по-прежнему делает вид, что добр, но я так мягок, что мне не повредит теперь какая угодно жесткость, надо лишь избивать их собственным оружием. 

  Зашел в дом, кругом бардак, а я усталый. Сразу лег, выключил свет и закрыл глаза, чтобы ничего не видеть, планируя до завтра схорониться, испохабленность изжить.

    Забрел куда-то, позванный, а там нет никого, и еще часа полтора не будет, поэтому побрел другого навестить, но и его нет - поэтому зашел в совсем незнакомый маленький садик, сел и стал смотреть, как солнышко снега освещает и согревает, хотя мне показалось, что всё это совершенно не нужно...

                ***

   Я теперь воюю не за христианскую  истину, не за синтез философии и художества, образующий новые ценности, а за то, всего-навсего, что мужское начало выше женского! Динамизм прекрасней эстетизма, а драматизм веселее чинной скуки. Ван Гог и Достоевский энергетичны как мужчины и Раскольников не зря бабушку убил. Зеркалье с Зазеркальем - чушь, сон, самообман. Снежинки, бабочки и лепестки - мелочь для аквариума, который рай, но нам в нем не бывать. Мужчина должен заново научиться любить Бога, а женщина - мужчину, а пока я только «нравлюсь» доброй дюжине девиц, которая никак не понимает, что надо не ждать и брать, а помогать и отдаваться, чтобы у меня с женой не вышло, как у Левушки Толстого... 

  («Но все любят эстетичное, женское, нежное искусство» -  «Значит все женоподобны, а если женоподобны, то значение имеет только то, что они слабаки и умеют только обманывать, а не то, что им нравится или не нравится, тем более, что я и гораздо нежнее, если люблю, вот только я за силу и честность люблю...»)

                ***

   Необитаемый мир успокаивает, и вот почему я рисую пейзажи, букеты. Люди недочеловеки на картинах моих и вот почему все головы мои, которые я тоже рисую, в таком перенапряжении…

Эстетичен только мертвый человек, а живой этичен, причем главные террористы в этих спальнях всех больше упорствуют, как Распутины не хотят умирать, т.е. воскресать после смерти...

                ***

   Мог бы сбегать и к одному соседу, и к другому, а я всё иду, иду. Вот от этой тумбы до того столба как раз, наверное, расстояние как до Сашки-обормота, но ведь у него амбиции, думает, что такого художника, как он, не было еще. Мало, мол, стихов и рассказиков написано. А у меня амбиции на совсем другую новизну, и по миру старья я усталым и незамеченным иду...

                ***

   Люди, их дела или книги и телевизоры крадут у меня часы, дни, годы. Опять приятель приперся и два часа просидел непонятно зачем, их испортив, потому что всё это время лишь возмущалась и тяготилась душа у меня. Сказав ряд банальностей-пошлостей, выкушав чаю с ресторанным обслуживанием и вытребовав пару мелочей, причем из-за одной я соврал и уперся, убрался, наконец, сволочь, а ведь и без того на шее его крупный должок висит и даже два долга, но второй еще туда-сюда, в карман помещается. Пора жестко отгонять всех - чтобы в доме не было не только кошек и собак, но и приятелей. Я никому не доверяю - даже курящим, к примеру - я никого не боюсь, потому что не так уж трудно не попасть под колеса, я не соблазняюсь никем... Даже отец: ведет старые атаки, предлагает старые соблазны, откровенничает, чтобы считаться искренним и близким, но я другой. Безжалостно, с усмешкой и злобой смотрю со стороны на всех, кто еще не знает новых данных. По телевизору идет любовь из траханий, страстная, но незрелая, плюс куча великолепных интерьеров - смотрю на это как чужой. Любая сила жестока, но я со всеми всё же  мягко обошелся. И с ней попрощался быстро, но как добрый, нежный и усталый. Извини, мол, что ухожу, а не «кадрю» тебя, ведь все два часа, что я провел с тобой, лишь тяготилась и возмущалась душа у меня, не желая переходить на тебя...
(П.С.: когда сам в дерьме («новые данные»), где уж с чужим дерьмом церемониться)

                ***

   Четыре лодки под протяжную песню стремительно плывут. Заполнили мужики оперный театр, внимают, с чем-то соглашаются, но в целом предпочитают сцене свой причал. И в самом деле, слова «Верди», «солист» и «фестиваль» очень мало говорят. Бог с ними и без них четыре лодки  под протяжную песню стремительно плывут...   
 
    Душа солиста в нервном покое находится, в благодушии поверх больных мест, в полусне рассуждений неясных, ведь больно от настоящих вопросов и сладко от настоящих ответов теперь, а раньше наоборот было, но солнце вот, лупит, сука, меняет освещение и сбивает, сбивает с настроя. Одна из четырех лодок виляет, и даже как трагическая ария встала поперек. В первый раз и плыву, и солнце «сукой» называю...

                ***

   У каждого приличная работа и хотя бы маленькие публикации, у каждого и приятели, и целый мир себе подобных, а у меня нет ничего, только самые маленькие деньги и устная известность, но они выглядят неуверенными, тяжеловесными и заморенными, а я светел, легок и уверен - при том, что здоровья у них опять-таки много больше, чем у меня, худого да бледного… (П.С.: Неуверенны они на фоне большого мира, где стихи не пишут…  Здесь «светел, легок и уверен» против «худ и бледен» -  3:2, но матчей много и бывает самый разный счет…)

    Пяти из шести (шестая предпочла конкурента моего) девушек нравлюсь, ведь интересный мужчина каждой девушке нужен,  но они же не дуры и каждая подозревает, что и четырем остальным я, кажется, нравлюсь и вот: расступаются все деликатно, стараясь и себя не выдать, и другой  не помешать, чтобы опять-таки в моем мнении выиграть, но я быстро-быстро ухожу, совсем иначе пользуюсь случаем!

                ***

    Он уже умер давно, в ванной вены себе перерезал, а по черному  радио только и слышишь, например, что вот «и Науменко сподобился поучаствовать, но только не в серьезной исторической ленте - ему предложена роль Клеопатры»  и хотя и понимаю  я, что и фамилия у него распространенная и пол я мог перепутать, а   всё же стоило ли  ему пережить перестройку...

   В оперном театре проходит фестиваль, а на улице Советской Армии  в это же самое время убивают, но всё остальное население ничего ни  про то, ни про другое не знает, потому что даже серых газет не читает.     А что бы,  кстати, я сам делал, очутившись рядом с убийцей? Снял бы свитер, как ни в чем не бывало, словно ничего не подозреваю еще, а просто жарко мне стало, а потом бы накинул его на него,  чтобы он не видел, как я побегу? Или лучше попытаться задобрить и  образумить его? Нет, смешно, лучше всё-таки сидеть в оперном театре и не очутиться рядом с убийцей... 
 
   Идут старик и парень - и смерть в их компании прочиталась как  «молодой старик». Да, в старике была смерть физическая, а в парне  смерть духовная, жизнь складывалась направо, а смерть -   налево, но дева - дева была тоже налево и в свободной левой руке  ее находилась роза, что не хуже парня называлась «смертью», непринужденно меняя цвет свой с белого на красный, потом на  пурпурный и черный...

                ***

   Всё понятно с людьми: как и всюду, здесь есть три возможности: надо жестко «поджимать» их плохое, уходить к другому от их пустоты, и с фантазией, красиво обыгрывать их заблуждения…

***

«Ты залезла мне в душу, так не сетуй на то, что попала под напряжение, и тебя ударило током».

   «Ты зашла ко мне в душу и, как в комнате, включила в ней свет»...

                ***

   Предательство девушек, вроде бы в меня влюбленных сейчас, слишком легко представимо.   

 Улыбается как свой, но даже в мелочи не помог, думая, что я не узнаю, что была такая возможность. 

  Я им тоже улыбаюсь, скотам. Я вежлив. 

  В учебных, учительских, проучительских целях каждого буду ломать, как только представится такая возможность. Правда, они все усиленно тренируются, и вон тот каратэ даже знает, но я как первую за день   картину удар нарисую - первая за день картина у меня всегда гениальна, хотя с виду обычно это только мирный пейзаж…