Я буду ждать на темной стороне. Книга 1. Глава 32

Репетиции Алекса Новаковского не прошли для нее даром. Встретившись там с его двоюродной сестрой, (девушкой-бутч), которую поначалу из-за её маскулинного вида и вовсе приняла за парня, Евангелина охотно согласилась посетить на выходных недавно открывшийся ночной клуб «Сorason la Vida».

Фекла обещала взять с собой братьев. Средний заканчивал десятый класс. Младший — четвертый. Да и вообще, познакомившись с этой эксцентричной девицей поближе, у Евангелины сложилось впечатление, будто Фекла была главой этой своеобразной семьи. Это было видно по тому, как негласно взяв шефство над своими двумя братьями, дополнительно она взвалила на свои плечи присмотр за дедом с прогрессирующей деменцией, чья мать, (их прабабка), приезжала раз в месяц устраивать в доме генеральную уборку. В противном случае вся эта компания уже б давно утонула в тонне мусора и валявшихся где попало вещей. Сама мать Феклы пребывала на заработках, приезжая домой лишь на пару дней в году.

Давно мечтая о свободолюбивых друзьях с незашореным взглядом на ми, связавшись с Новаковским и его родственницей, Евангелина впервые почувствовала себя счастливой, обретя в лице Феклы некое подобие старшей сестры, которой никогда не имела. А Новаковский стал для нее чем-то вроде брата, с которым можно было подурачиться, не боясь выглядеть дурочкой в глазах окружающих.

Невероятно яркие и отзывчивые, в моменты общения эти двое то и дело пытались друг друга перекричать. И напоминая чем-то людей не от мира сего, они повсюду привлекали к себе внимание, пусть их манеры и словесно-речевые обороты оставляли желать лучшего.

Единожды с ними пообщавшись, Евангелина поймала себя на мысли, что с этими ребятами ей намного интереснее, чем с одногруппницами, зацикленных на мальчиках и «отношеньках». Поэтому не в состоянии похвастаться ни тем, ни другим, она старалась больше времени проводить в компании Феклы и её братьев, которых та называла их в шутку «шкетами».

Последние всегда казались ей забавными и безобидными. Старшая сестра держала братьев в узде, контролируя их каждый шаг. Эти люди были искренними в проявлении своих эмоций, и самой Евангелине легко дышалось в той атмосфере, которую создавали эти люди, внося всюду позитивный настрой. Неудивительно, что она не стала отказываться от посещения ночного клуба, едва от Феклы поступило предложение побывать с братьями в этом заведении.

На самом деле ей ещё ни разу не приходилось посещать настоящие клубы. Там, где они жили с отцом, на визиты в подобные места у неё никогда не было времени и подходящей компании. Поэтому слабо себе представляя это место, о котором ей накануне прожужжал все уши радостный Егор, готовый тоже вырваться куда-нибудь и немного развеяться, Евангелина все же рискнула туда податься, уверенная, что если рядом с Феклой с ней ничего страшного не произойдет.

По этой причине она не стала предупреждать о своем походе в клуб отца. Не хотела лишний раз его беспокоить. В последнее время они стали даже реже общаться и он сам, похоже, не сильно страдал по этому поводу. У него была своя жизнь и свой досуг, предоставляя возможность дочери жить так, как она считала нужным, не донимая ее бесконечным контролем, тем более ей было уже далеко не пятнадцать лет, и она не нуждалась в особом присмотре. В данный момент его куда больше интересовал дачный участок, где он проводил все выходные напролет, находя отраду в садоводстве, которое терпеть не могла Евангелина. И едва начинался весенний сезон, попытка вытащить оттуда отца превращалась для неё в настоящую проблему, решать которую ей не очень-то хотелось.

Подготовка к походу в ночной клуб не заняла много времени. И спустив на покупку одежды большую часть своих сбережений, она приводила себя в порядок, решив воспользоваться макияжем. Забыв за это время, как надо правильно держать в руках подводку для глаз и тушь, Евангелина сидела перед зеркалом, вырисовывая «стрелки» над веком, то и дело мысленно ругаясь, если у неё что-то вдруг шло не так. И стирая с верхнего века наверное раз десятый криво нарисованную «стрелку», в какой-то момент и вовсе захотела забить на это дело, заметив спустя время, что подводка для глаз вкупе с зелеными тенями делали ее похожей на шалаву. Так что заявившись в таком виде в ночной клуб, она бы ничуть не удивилась, если бы кто-нибудь из тамошних парней попробовал её «снять», предлагая за вечер определенную цену.

Забыв с момента использования перманентного макияжа, что такое краситься каждый день, убивая на это кучу времени, Евангелина только сейчас поняла, что с декоративной косметикой ей, похоже, и вправду надо завязывать, оставив для использования только нежного оттенка теней и блеск для губ. Поэтому намереваясь избавиться от макияжа, она направилась в ванную комнату. Умыться и отправиться в ночной клуб как есть. Без зеленых теней, вызывающих «стрелок» на глазах и ярко-красной помады.

Времени на сборы оставалось не так уже и много. А ведь ей надо было ещё дойти до остановки, и каким-то образом оттуда уехать, а потом, дождавшись на другом конце города саму Феклу с её братьями, всей гурьбой ввалиться в ночной клуб как есть. Слабо себе представляя, сколько денег ей придется потратить в этом заведении, и хватит ли ей оставшейся суммы, чтобы вернуться домой на такси, она остановила свой выбор на топе и короткой кожаной юбке. 

Добравшись до умывальника, расположенного рядом с душевой, она открыла кран, и, пропуская сквозь пальцы еле теплую воду, стала напротив зеркала, смывая с лица остатки макияжа, пока до её слуха не донесся скрип открывающийся позади неё двери. Кто-то вошел в ванную комнату, не дав предварительно знать о себе.

Машинально закрыв кран, Евангелина попыталась стереть потекшую тушь, но только больше размазала её по лицу. И ещё раз бросив отчаянный взгляд в зеркало, поняла, что находиться в помещении не одна. Интуиция подсказывала ей убираться отсюда и как можно скорее, но едва она успела об этом подумать, как до её слуха донесся голос, который узнала бы из тысячи.

— Можно записаться к вам на прием? — позаимствовав эту фразу у своего цинично настроенного по отношению ко всему отца, Артем любил использовать её к месту и не совсем, если ему надо было чего-то добиться от собеседника, предпочитавшего избегать его компании. Неудивительно, что Евангелина не стала исключением подобного обращения с его стороны. 

Невольно вздрогнув, будто её поймали с поличным, девушка резко обернулась, отвлекаясь на миг от созерцания собственного отражения в зеркале. Небрежно прислонившись к дверному косяку, на неё смотрел объект её искренней ненависти, в чьем лукавом взгляде «лисьих» глаз было что-то колючее, а выражение лица оставалось непроницаемым. Она не заметила, как он сюда вошел. А сам парень, похоже, не очень-то и спешил ставить ее в известность о своем присутствии, подкараулив её здесь специально, как будто и вправду преследовал цель застать её врасплох. 

— Следишь за мной, извращенец?! — вспыхнув от возмущения, спросила Евангелина, прерывая затянувшееся молчание.

— Кстати, совершенно случайно сюда зашел, — отозвался он, окидывая её фигуру многозначительным взглядом.

Сегодня эта милашка специально вырядилась так, чтобы её «сняли». Такие мысли она прочитала на его лице. И словно поставив себе за цель никуда её не выпускать, пока не получит от неё полный отчет о том, куда она собралась идти в таком виде и почему не предупредила его о своем походе заранее, он преградил ей путь, искренне не понимая, что эта девушка не обязана отчитываться перед ним за каждый свой шаг.

— Что означат сей демарш?! — хмыкнув, осведомился у неё Лисов, не сводя с её лица пристального взгляда.

— А в чем, собственно говоря, дело? — уточнила Евангелина, слегка подаваясь назад. — Очередной приступ ревности?

Её пугал затуманенный взгляд этого парня. И будучи немного искушенной в подобных вопросах, она отлично понимала, что он означает. И то, как смотрел на нее сейчас Артем, было не совсем нормально. Его неадекватное вмешательство могло нарушить её сегодняшние планы, а подводить своих новых друзей не очень-то хотелось. Глупо было отказываться от похода в клуб из-за чьей-то прихоти. И Лисов ей не указ. Она обязательно найдет способ убрать его со своего пути. Ведь ранее ей приходилось улаживать и не такие неурядицы. По крайней мере, так она считала до момента, пока он не пошел в наступление, не собираясь отказываться от своего предыдущего намерения. 

— Так, возвращаемся к первоначальному вопросу, — снова продекларировал Артем, стараясь быть предельно кратким в предъявлении ей своих претензий. — Куда мы вырядились, ты, красапета?

Еле слышно вздохнув, Евангелина отвернулась от него. Сегодня этот парень ставил новый опыт, клеясь к ней на трезвую голову. Главное, не переборщить с искренностью и избежать неловких пауз. Жаль, что она не доверяла ему, отказываясь вступать с ним в диалог.

— Мы не слышим… Мы не гордые… — с издевкой бросил Лисов, внимательно следя за ней, однако таки не дождавшись от неё какого-либо ответа, подойдя к ней поближе, он как бы невзначай дотронулся рукой до её обнаженного плеча, проверяя, как она отреагирует на его невинный жест. — Куда это мы так вырядились?

Отшвырнув прочь его ладонь, Евангелина смерила парня презрительным взглядом.
 
— Послушай, Литковская, — прищурившись, цинично отозвался он, продолжая на неё наступать,— да кому ты сейчас такая красивая нужна? Да кто на тебя позарится?!

— Тебя забыла спросить, — отрезала она, стараясь держать с ним дистанцию.

Не собираясь стоять здесь и выслушивать от него всякий бред, Евангелина попыталась проскользнуть мимо него, да не тут-то было. Резко толкнув её в плечо, Артем вынудил её остановиться, словно показывая, что его разговор с ней ещё не закончен. А закончен тот будет,  судя по всему, когда он сам соизволит её отпустить и никак иначе.   

— Погоди, я никуда тебя не отпускал, — небрежно бросил он, убирая свою ладонь, которой только что касался её плеча. В глазах девушки пылал огонь. Кажется, она была не на шутку рассержена. Ей уже надо было выходить из дома, а из-за этого типа она рисковала опоздать на встречу. 

— А я у тебя разрешения спрашивать не собиралась, — парировала Евангелина, мельком поправляя свои локоны. — И вообще, дай мне пройти! Достал уже…

— Стой! Иначе я тебя сейчас накажу! — преградил ей путь Лисов, нарываясь на хорошую оплеуху. 

— Ты просто не представляешь себе, как я соскучилась по твоей методике наказания, — едко проронила Евангелина, натягивая повыше свой топ. — Поставьте меня в угол, господин, я сильно перед вами провинилась!

— Я могу сделать с тобой вещи и похуже, если ты так сильно мечтаешь об этом, — предупредил её он, загоняя её практически в угол.

Почти опираясь сзади руками о край мраморного умывальника, она хотела показать Лисову, что не боится его, но не до конца понимая стратегию его нынешнего поведения, продолжала сохранять спокойствие, надеясь, что ей каким-то образом удастся обойти его и добраться до двери.

Сейчас он держался с ней с таким безразличием, что даже самому проницательному человеку, пожалуй, было трудно распознать, какими были его подлинные намерения: вражеские или дружеские. И хотя никогда и не считала себя слабой, под прицелом его сосредоточенного взгляда сейчас Евангелина чувствовала себя словно пригвожденной к этому умывальнику, боясь лишний раз пошевелиться. Кажется, этому парню доставляло удовольствие «играть» с ней подобно кошке, поймавшей в свои лапы канарейку. Удерживая непокорную птицу в когтях, он как бы предоставлял ей возможность вырваться на свободу, однако стоило той приложить усилие и попытаться вырваться из крепкой хватки хищника, как он снова ловил эту живность, прижимая её к земле.

— Зачем тебе знать, куда я иду?! — отозвалась Евангелина, повышая на него свой голос. — Можно подумать, будто ты и вправду за меня переживаешь…

— Не поверишь, но так и есть, — прикрыв на миг глаза, заявил Артем, вполне соглашаясь с её мнимым предположением. — Я действительно за тебя переживаю…
— Неужели? — съязвила девушка, скрещивая руки на груди.

— Ладно, можешь не говорить, с кем ты собралась туда идти, но должен же я, в конце концов, знать, где потом тебя искать?

— И откуда вдруг такая забота обо мне? Раньше за тобой такого не водилось… На тебя это совсем не похоже. Что-то ты не договариваешь, Лисов.

Он не стал тянуть с ответом, прекрасно отдавая себе отчет в том, что подобного рода правда может и вправду её шокировать.

— Ну, сама подумай… Кто ещё заступиться за тебя в случае неприятности? — усмехнулся её, преследуя цель задеть её за живое. — Брата нет, парня нет, кузену на тебя откровенно наплевать, на лоха-отца тоже надежды никакой…

— … поэтому роль этакого «защитника» ты решил взять на себя, — отрезала она, ничуть не сомневаясь именно в такой мотивации его поступка. 

— Ты все верно угадала! — подмигнул ей Лисов. — Но так будет намного лучше для тебя, чем нарываться потом на куда более серьёзные неприятности. Поверь, пока ты будешь со мной, ни одна тварь даже не посмеет тебя коснуться. А если коснется, то сильно об этом пожалеет.

— И что потребуется от меня взамен, если я соглашусь на твои условия? — спросила она, не шибко веря в его бескорыстность.

— Совсем немного, Евангелина, — улыбнувшись, проронил он. — Доступ к твоему телу. Оплата, так сказать, натурой. Согласишься, и я весь в твоем распоряжении. Буду сторожить тебя днями и ночами…

— Ну, уж нет, — отрицательно кивнула она, вспоминая, что когда-то уже слышала от него похожую фразу. — Об этом не может быть и речи. Я не стану твоей любовницей ни при каких обстоятельствах. Об этом можешь даже не мечтать… — вспыхнув, растерянно молвила она.

— А если хорошенько подумать?! — ликующая физиономия Лисова на мгновение преобразилась. Как будто он понимал, что её судьба предрешена и какой бы выбор она не сделала, ей все равно придется принять условия его игры.

— По-моему ты слишком высокого о себе мнения, — прошептала Евангелина, не в состоянии избавиться от хватки его рук, больно впивающихся в её тело и вызывающих довольно противоречивые ощущения.

Сейчас она была далеко не так сильна, как в прошлый раз. И чувствуя себя рядом с ним никчемной куклой, слегка изогнувшись, попыталась ударить его в бок, вот только её новый наряд до такой степени сковывал все её движения, что не в состоянии толком пошевелиться, она была вынуждена терпеть его бесцеремонное обращение, не в состоянии дать ему отпор. 
 
Прикидываясь наивным и почти бесхитростным существом, Артем Лисов пытался заверить её в том, что не собирается причинять ей никакого вреда. И вообще он настроен по отношению к ней благожелательно. Вот только его решительный настрой и сжатые в ухмылке губы говорили об обратном, намекая на не самый мягкий нрав их обладателя.

Отступив немного в сторону, Евангелина постаралась продемонстрировать, что не боится его и ему не удастся сбить её с толку. Но он сам чувствовал, что это было далеко не так. Поэтому воодушевившись мнимой беззащитностью девушки, решил пойти ва-банк. Припереть её к стенке и заставить пустить в ход кулаки. Если, конечно, она вообще рискнет ему противостоять.

— К чему все эти препирательства? — хмыкнул Артем, подходя к ней поближе. — Кажется, мы с тобой уже все обсудили.

В его голосе сквозили угрожающие нотки, а поступь была легкой и бесшумной, как у кота.

— Не совсем понимаю, о чем ты, — растерянно пробормотала Евангелина, упираясь талией в стену раковины умывальника.

— Я просто хочу тебя... — приблизившись к ней вплотную и повернув её к себе спиной, парень приобнял её сзади, устраивая свои ладони на её талии. — … немного позлить, — чуть тише добавил он, касаясь головой её виска и заглядывая вместе с нею в зеркало.

Вздрогнув от его прикосновения, Евангелина почувствовала, как заколотилось в груди её сердце и пересохло во рту. Полузабытый страх неизвестности вернулся к ней снова, смешиваясь с неожиданным чувством эйфории, вынуждавшего её потерять почву под ногами.

Ей были неприятны прикосновения посторонних. Особенно если она не давала на это своего согласия. Но данное правило, похоже, не распространялось на этого парня, загоревшегося желанием превзойти сегодня самого себя в своем ненавязчивом заигрывании, сделав вид, будто забыл, чем все закончилось в прошлый раз.

Тщетно Евангелина пыталась объяснить ему, что она спешит и её ждут. Продолжая с ней спорить, переходя временами на снисходительный тон, Лисов как будто и вправду преследовал цель усыпить её бдительность. И заглядывая в зеркало напротив, где теперь она могла видеть не только свое отражение, Евангелина акцентировала внимание на чертах его лица, поражаясь завораживающей красоте его миндалевидных, удлиненных глаз.

— Ну, так что? — вкрадчивым тоном, переспросил Артем, изучая пальцами изгибы её фигуры. — Ты подумала над моим предложением?

— По-моему, я тебе уже все сказала, — отчеканила она, вкладывая как можно больше презрения в эту банальную фразу. — С первого раза не доходит?

— На твоем месте я не стал бы сейчас так дерзить, — еле слышно проронил он, любуясь в зеркале настороженным выражением ее лица.

Евангелина знала, что бесконечно нравилась ему, иначе вряд ли бы он стал с таким усердием крутиться подле неё каждую свободную минуту, находя любой повод напомнить о себе путем очередного подката. И стоило ей где-нибудь появиться, как он снова пускался во все тяжкие, корча из себя черт знает что. Всех «изведет» и заткнет, лишь бы самому выглядеть лучше на фоне остальных. В такие моменты с ним никто особо не стремился вступать в спор, будучи в курсе его умения заткнуть за пояс даже самого говорливого острослова. Остальные же попросту боялись ему перечить.

Этот парень умел подавлять людей не только физически, но и морально, словно в нем самом сидел огонек противоречия, вдохновлявший его на внесения хаоса всюду, куда бы не закидывала его судьба. Лисов не боялся противоречить ни взрослым людям, ни сверстникам, охотно высказывая свое мнение даже тогда, когда его об этом не просили. И сызмальства зарекомендовав себя весьма самодостаточной особой, поступал так, как считал нужным, не  собираясь слушать каких-то авторитетов. Остальные, даже собственный отец, для него как будто не существовали.

— Я вижу, ты совсем утратил связь с реальным миром, — резко ответила Евангелина, устав повторять, чтобы он убрал с ее талии свои руки и оставил её в покое.

Увы, тому проще было делать вид, будто он ничего не замечает. Даже больше того, на её просьбы ему было откровенно наплевать. Кто она такая, в конце концов,  чтобы указывать ему, что делать и как себя вести?! Пусть вообще скажет «спасибо», что он до сих пор не тронул её, когда у него было столько возможностей затащить её в постель…

— Зато связь с ТОБОЙ только окрепла, — вкрадчиво добавил Артем, повторно привлекая девушку к себе. 

— Довольно, — оттолкнув его, Евангелина уже хотела было устремиться к выходу, как вдруг схватив её за локон, со словами: «Обожди, я не договорил», Лисов притянул ее обратно, уничтожая в пух и прах все её попытки беспрепятственно покинуть помещение.

У неё снова ничего не получилось. Самое время бить тревогу, вот только на помощь ей сейчас вряд ли кто-нибудь придет. На миг её как будто парализовало. Она была не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, чтобы оказать ему сопротивление. А слова как будто застряли в горле. Её тело сковал страх, если так можно было описать те эмоции, которые она сейчас испытывала, пока не почувствовала на своей шее чужое дыхание:

— Не печалься, рыбка. — Прижавшись к ней так, что пряжка его ремня теперь впивалась ей прямо в поясницу, добавил вполголоса Лисов, глядя на неё в зеркало: — Что-то мне подсказывает, что будет тебе ещё счастье…

После чего поднес к её голове свою ладонь, и, удерживая девушку за затылок, а второй — зафиксировав ей подбородок, заставил посмотреть на собственное отражение в зеркале.

— А теперь запомни, как выглядишь в данную минуту, — издевательским тоном проронил он, ехидно при этом улыбаясь. — Жалкая, самоуверенная дурочка…

Ноздри его сузились, а в глазах появился безумный блеск. Сказать, что Евангелина была обескуражена его поведением, значит, ничего не сказать. Но как странно бы он себя не вел, она из последних сил старалась сохранить бесстрастность, не поддаваясь его попыткам вывести её из себя.

Через пару секунд его ладонь оставила в покое её подбородок, и, пройдясь вниз по ключице, устремилась в район её топа, после чего впившись губами в ее шею, он скользнул ладонью ей прямо в декольте.


Книга 1. Глава 33

http://proza.ru/2021/12/17/2113