Декабрь НК

     Из спиртоводочного погружения вырвало указание идти на поиски мины швыряемой штормом по Татарскому проливу.
     «Двадцать часов двадцать пять минут. Четырнадцатое декабря пятьдесят второго года. Дежурный по флоту СТОФ. Принять меры к обнаружению дрейфующей якорной мины в районе г. Холмска».
      Даже было бы странным если не оторвало бы! Странно, что только одну. При такой волне могло и все сорвать…
     Двигатель зафыркал.
     Пошли.
     Только бы подальше от базы и причала. Вперёд на ветер. Под солёные брызги всеотрезвляющего и всёлечащего моря.
     До восемнадцатого – непрерывный поиск.
     Ничего.
     Восемнадцатого, как снег на голову, приказ командующего седьмого СТОФ: «Командиру Совгаваньской ВМБ: Силами кораблей ОВР базы произвести поиск подводной лодки на западном побережье острова Сахалин от мыса Яблочный до мыса Крильон. Для поиска применить придонные и металлические тралы. Командующий флотом вице-адмирал Холостяков».
      Неделя поисков и снова ничего. Ни мины, ни подлодки.
      Зато за три дня до нового, пятьдесят третьего года, за четыре года родилась аттестация на старшего офицера по противолодочной обороне штаба двадцатьдевятой дивизии охраны водного района Седьмого военно-морского флота капитан-лейтенанта Левинтаса Михаила Михайловича. В сорок девятом - должности соответствует, следует улучшать контроль работой за работой штурмана в походе. Делу партии ЛЕНИНА-СТАЛИНА и Советскому Правительству предан. Политически развит удовлетворительно. Жаль, что сейчас добавили, что над повышением своих политических знаний работает мало. Но куда деваться? Зато функциональные обязанности свои знает, хотя слабо контролирует боеготовность дежурных средств ПЛО, особенно командиров катеров при работе с подводной лодкой в море. Но специальность знает хорошо и над повышением своих специальных знаний работает достаточно. На кораблях в море и в кабинете ПЛО бывает часто и лично обучает офицеров, старшин и рядовых вопросам ПЛО. Неоднократно был отмечен приказами начальства за отличное выполнение боевых государственных заданий. А вот опыта в разработке штабных документов ещё не имеет, документы составляет поспешно, до конца не доводит, неусидчив, но старается овладеть штабной службой и быть исполнительным. Тактическая подготовка удовлетворительная, над повышением тактических знаний работает недостаточно. Главное старается! Досадно, что по характеру вспыльчив и резок, но ведь в обращении с товарищами тактичен, выдержан и авторитетом пользуется. Да ещё каким! Военную и государственную тайну хранить умеет, с секретными документами обращается бережливо (не разучился). В августе пятьдесят второго года привлекался к партийной ответственности на Парткомиссии при Политотделе дивизии за проявление малодушия, за что получил выговор с занесением в учётную карточку, но после этого недостатки свои очень сильно изжил и сделал совершенно необходимые и правильные выводы – случаев пьянства больше не отмечалось и чувство ответственности за порученное дело повысил очень. Физически здоров, любит заниматься спортом, морские качества хорошие. Всё как всегда и занимаемой должности соответствует, но необходимо резко повысить и взвинтить требовательность и контроль к командирам катеров ПЛО в части их подготовки и поддержания боеготовности катеров.
      Повысить!
      Накрутить!
      Вздуть!
      Обострить!
      Прибавить!
      И резко!
      Да куда уж повышать. За этот декабрь появилось чувство, что нужно уходить. И уходить из флота как можно скорее. Уже увидено и услышано много. Из обязательств по неразглашению можно сшить целый том «Войны и мира». Ещё немного и его засекретять также, как и других. Вычеркнув фамилию из списков и памяти. Без права восстановления! Что же такого надо сделать, чтобы уволили?! Даже развязав третью мировую – не отпустят. Придётся снова побеждать, а потом как получится…
      Хочется дом и семью, на земле, а не деревяшку, обшитую железом под ногами. Спать в большой кровати, а не ютиться на узкой давящей переборками и стенками корабля на голову и ноги шконке.
      Домой!
      Невозможно!
      Не было бы счастья. Но горе…