Повестка в армию

В те годы я жил в посёлке Шойна на полуострове Канин. Это был обычный рыбацкий посёлок. Таких поселений по нашему северному побережью много. Характерная черта их — отдалённость от своих районных и областных центров.

Расположенные за сотни и сотни километров друг от друга в тундре или по побережью морей они не были оторванными от Большой земли. Люди здесь жилы, учились, работали, интересовались происходящими событиями в их районах, областях, в целом по стране. И не просто были в курсе этих событий, они обсуждали их, волновались за всё происходящее.

От нашего посёлка до окружного центра города Нарьян-Мара четыре сотни километров. На самолёте Ан-2, а это основной вид транспорта, от двух до четырёх часов лёту, в зависимости от ветра. До областного центра, города Архангельска, примерно также.

Одиннадцать лет учебы в школе. Кто не помнит свою школьную тропинку? Вот и у меня она в памяти. Тропинка от дома к школе и обратно. Ходил по ней ещё маленьким, когда учился в начальных классах, ходил уже и будучи в выпускном одиннадцатом классе. Сколько же за эти одиннадцать лет событий то было разных?

В Шойне я в те годы жил с матерью, старшими братьями и сестрами. К тому времени все три брата уже отслужили армию: один в Свердловской области, второй в Германии, третий в Мурманске. Подходила моя очередь.

1964– 65, мой последний одиннадцатый учебный год. Год заметный не только тем, что мы оканчивали школу, но и целым рядом важных событий в стране и за рубежом.

Наша страна лидировала в освоении космоса. Тема космоса преследовала нас все старшие классы. 18 марта 1965 года весь посёлок собрался у клуба слушать сообщение по радио о выходе первого человека в открытый космос. Им был наш советский космонавт Алексея Леонов. Тогда мысленно, наверное, каждый школьник вместе с Алексеем Леоновым выходил в открытый космос. Каждый хотел увидеть и понять, как же там над Землей в безвоздушном пространстве.

Страна развивалась, строилась, но в мире было не спокойно. Это был период холодной войны. Тема войны и мира беспокоила не меньше, чем тема освоения космоса. Окруженная военными базами НАТО страна была готова к отражению любой агрессии.

Уроки истории и обществоведения вёл у нас директор школы Петровский Дмитрий Алексеевич, фронтовик, человек уважаемый в посёлке.

Всем нам очень нравились его рассказы о войне, о событиях в стране и мире. Как говорится, мы были хорошо политически подкованы. Знания и жизненный опыт, которыми директор делился с нами, надолго пригодились в дальнейшей жизни.

Всего три года прошло после Карибского кризиса 1962 года, когда могла разразиться глобальная ядерная война. Тогда Соединенные Штаты поместили ядерное оружие в Турции, а наша страна тайно перебросила ракеты с ядерным оружием на Кубу.

Шла гражданская война во Вьетнаме. После полномасштабного военного вмешательства Соединённых Штатов Америки в марте 1965 года руководство нашей страны приняло решение о предоставлении Демократической Республике Вьетнам широкомасштабной военно-технической помощи.

Непосредственное участие в боевых действиях во Вьетнаме принимали расчёты зенитно-ракетных комплексов. Первый бой между нашими зенитчиками и американской авиацией состоялся 24 июля 1965 года. Продолжались гражданские войны в Лаосе и Камбодже.

В октябре 1964 года высший государственный пост в стране занял Брежнев Леонид Ильич. Для меня это событие запомнилось своеобразно.

В классе над классной доской висел портрет Никиты Сергеевича Хрущева. В один из октябрьских дней приходит наш директор в класс на свой урок с портретом Брежнева Леонида Ильича. В стране говорит большое событие нужно поменять портрет.

Оставшиеся полгода учебы мы смотрели на этот портрет, на лицо нового вождя и, наверное, каждый думал о том, как же сложится его конкретно жизнь в ближайшие годы.

Май 1965 года. Наша учёба в одиннадцатом классе подходила к концу, предстояли экзамены и получение аттестатов.

В сельский Совет пришла телеграмма направить призывников для прохождения комиссии в окружной центр. Был среди этих призывников и я.

Самолёт, на котором нас везли в Нарьян-Мар садился и забирал таких же ребят со всех сёл и посёлков по пути следования. В Нарьян-Маре мы прошли призывную комиссию, сдали нормы ГТО.

Июнь 1965 года. Позади одиннадцать лет учёбы в школе. Сдаём экзамены за среднюю школу. Нас в классе семнадцать человек. Юношей трое: Коткин Пётр, Малыгин Станислав и я. Всем троим в сельском Совете уже во время экзаменов были вручены повестки в армию. Предстоял выезд в город Архангельск на сборный пункт. Прибыть надлежало без опоздания. Всё зависело только от самолёта.

Вообще-то июнь первый летний месяц, но в Заполярье его вполне можно ещё считать месяцем весенним. Тундра хотя и освободилась от снега, но грунтовая аэродромная полоса была еще сыровата для приёма самолётов. Часто самолёты не летали из-за плохой погоды.

И вот в один из июньских дней, когда оставалось сдать ещё два последних экзамена, по посёлку разнеслась весть – “Летит самолёт”. От Мезени до Шойны час двадцать полёта. Нужно было в спешном порядке собраться и идти в аэропорт.

У самолёта собрались одноклассники, односельчане, со школы принесли аттестаты. Их вручали нам прямо в аэропорту. По итоговым годовым оценкам выставили оценки по несданным экзаменам.

Как и бывает в этих случаях, проводы были и грустными и весёлыми, но короткими. Самолёт ждать не мог, освободившись от прилетевших пассажиров и почты, он через несколько минут взлетел.

До свидания родные, одноклассники, сельчане. Сколько нам предстояло быть в разлуке, куда увезут служить, никто не знал. Самолет, сделав круг над посёлком, взял курс на Мезень.

После пересадки в Мезенском аэропорту на другой самолёт мы вылетели на Архангельск.

Архангельск, сборный пункт. Улицу Попова в Архангельске искать, долго не пришлось. Высокий белый забор ограждал территорию сборного пункта. Сюда съезжались майские призывники 1965 года со всей области. Здесь нам предстояло провести несколько дней, пока формировались группы для отправки в воинские части.

Дисциплина была уже почти военная. Выходить за пределы территории, было запрещено.

И все-таки наше пребывание здесь было скрашено организованными культурными мероприятиями. Помню, водили нас на концерт. Запомнил с этого концерта военный хор и отличного запевалу. Хор исполнял песни военных лет.

Прошли областную призывную комиссию. Вначале медосмотры, а затем беседа с каждым и решение о распределении.

Подошла моя очередь. Захожу в огромную комнату, больше похожую на зал. Посередине стол, за ним сидят человек десять, в основном военные. Задали мне несколько вопросов.

Волнительными были минуты ожидания, пока комиссия совещалась. Затем кто-то из военных громким, четким голосом, как отрезал, сказал: “Ленинградский военный округ, десятая армия, ракетные войска”.

В 1964 году вышел на экраны художественный фильм «Ключи от неба». Фильм многие успели посмотреть. Служить в ракетных войсках в те годы было почётно. Решение комиссии я воспринял с восторгом и ожиданием чего-то нового.

Воинский эшелон. Остаток времени, проведённый на призывном участке, проскочил быстро. Предстояла отправка призывников на поезде по местам службы.

Нам опять повезло. Ещё совсем недавно для того, чтобы сесть на поезд, нужно было переехать Северную Двину, железнодорожная станция находилась на Левом берегу.

В 1964 году в Архангельске был построен через Северную Двину новый мост, сейчас мы его называем Северодвинским, а в январе 1965 года после открытия моста была введена в эксплуатацию железнодорожная станция Архангельск – Город, нынешний железнодорожный вокзал.

Перед выездом нас долго инструктировали как себя вести в пути, в поезде, как будет организовано питание. Но, ни одного слова куда поедем, как долго, сказано не было. Затем нас посадили на автомашины и повезли на железнодорожный вокзал.

Воинский эшелон из нескольких вагонов был полностью укомплектован Архангельскими призывниками. У поезда было много провожающих, родителей, знакомых, тех, кто жил в городе или поблизости и мог приехать проводить в армию своих сыновей, братьев, друзей.

Вот так и в годы войны увозили наших отцов на фронт. Нам повезло, мы родились и жили уже в мирное время. Не предстояло нам сходу с поезда идти в атаку на врага, но каждый понимал, что он теперь тоже Защитник Отечества. Именно на нас с этих дней возложена огромная ответственность, чтобы те, кто остался дома в сёлах и городах жили в мире, трудились, учились, растили детей под мирным небом.

Наша поездка на поезде не могла, да и не была скучной. Постоянные разговоры, шутки, анекдоты.

Но всем казалось, что поезд идёт очень медленно. Запомнились долгие остановки в безлюдных местах: в лесу, в поле. Места были очень красивые, говорили, что мы едем по Карелии.

Мурманск. Наш поезд пришёл в город Мурманск. Здесь я никогда не был раньше, но по рассказам матери знал, что и в городе и посёлке Росляково (Чалмпушка), в восьми километрах от Североморска, жили мои родственники.

Нас, призывников, группами выстраивали перед поездом и развозили по местам службы. Кого куда. Кого в Полярный или Североморск, кого на Печенгу. Мои одноклассники были в других группах и по прибытию поезда в Мурманск мы уже друг друга не видели.

Итак, я из моих одноклассников остался один. Нашу группу с железнодорожного вокзала перевезли на морской вокзал. Предстояло плавание по морю более суток от Мурманска до Йоканьги, восточное побережье Кольского полуострова. Сказали – будете служить в Гремихе.

Сегодня Мурманск это огромный и красивый город. Своеобразие его в том, что он расположен на Крайнем Севере да еще не на ровной, а на скалистой поверхности. Дома, как бы уходят ступеньками в горы, ряд за рядом, все выше и выше.

Тогда сам город мы особо разглядеть не успели. А вот морской порт, его причалы с множеством морских судов мне запомнились надолго. Как говорится, там всё кипело. Шумели, работая на погрузке и разгрузке краны, суетились люди. Везде царила активная трудовая жизнь.

Казалось, все кругом от досок до людей пропахло рыбой. Этот уже многолетний рыбный запах не был неприятным. Наоборот он воспринимался как обычный запах любого производственного процесса, например, запах леса на деревообрабатывающем заводе.

Теплоход “Сестрорецк”. В те годы из Мурманска до Гремихи ходил теплоход “Сестрорецк”. Именно на нёго нас и посадили. И вскоре мы покинули Мурманск и были уже в открытом море. Для меня плавание на таких судах по морю уже не было в диковинку. В летний период с Архангельска к нам в Шойну ходил пароход «Мудьюг», и мне приходилось, уже на нём плавать и вперед и обратно.

Пока мы ехали нам рассказали о судьбе этого судна: “ Его название менялось трижды, и в этих переменах отразились политические события минувшего века. Построенное в 1912 году в Германии пассажирское судно нарекли «Принцесса София Шарлотта». Это был небольшой лайнер длиной 77 метров, рассчитанный на перевозку 175 пассажиров и 130 тонн груза. Сначала «Принцессу…» переименовали в «Пруссию». Затем в разгар второй мировой войны по указанию самого Геббельса назвали «Polaris». А с ее окончанием «Polaris» стал трофеем Советского Союза и получил свое последнее имя — «Сестрорецк».

В середине 50-х в результате большой модернизации пароход превратился в теплоход. На нем установили два главных двигателя мощностью по 570 лошадиных сил. Скорость была доведена до 11,8 узла. Пассажировместимость уменьшилась до 138 спальных мест, но стало комфортабельнее пассажирам и экипажу.

В 1952 году «Сестрорецк» был передан в Мурманское пароходство, где он проработал на линиях Мурманск — Озерко, Мурманск — Териберка, Мурманск – Йоканьга. Летом ходил до Архангельска и обратно, обслуживая побережье Кольского полуострова”.

После почти двухсуточной болтанки по морю вдоль Кольского полуострова наше судно обогнуло остров Витте и пришвартовалось к одному из причалов Гремихи.