Толстяк

Мой папа в театре играл пионеров и маленьких зверюшек. Из-за своего роста (160 см) за ним закрепилось такое амплуа. Ну и херувимная внешность сыграла свою роль. Когда мама и папа познакомились (отец был студентом ГИТИСа, а мама концертмейстером) он выглядел лет на четырнадцать, даже не как старший школьник, а шестиклассник. Мама взяла над ним шефство и дошефствовались до меня.
   Был случай, отец в антракте пошел в буфет, хотел купить пивка, но буфетчица отрезала: Пионерам пива не даем!
   Однажды папа пришел за мной в сад, и новая воспитательница окрикнула: Олежа! За тобой брат пришел. – Отец тогда очень гордился. Значит моложавый. Дело ведь не только в росте. Лицо непосредственное. Однако частенько были и скандалы. Отец кричал также непосредственно. В общем, бывало всякое.
    В мае восьмидесятого в детском саду на Шверника состоялся выпускной. Звездой был мой папа, которому также поручили нарисовать обложки к двадцати пяти адресам с индивидуальными пожеланиями. Копировальной техники не было, и все двадцать пять обложек папа рисовал вручную. Рисунок не был оригинальным, олимпийский мишка с букетиком и букварем. Однако отец неделю работал. Очень добросовестно, хотя раньше усердием не отличался.
  И вот выпускной, всем раздают адреса, кормят-поят. Тут ко мне подходит Афонина (даже фамилию помню) и говорит: Какой ужасный рисунок нарисовал твой папа! - Сказала и убежала, а я расплакался. Живот надулся от газировки. Рубашка на пузе разошлась и вылезла из шорт. Да еще и мышцы расслабил, в тонусе-то держать себя тогда еще не было резона. Мама увидела и словное ее муха укусила. Как накинулась на меня прямо при народе: Почему ты такой толстяк! – Я еще сильнее заревел, а мама продолжала: Толстяк! – Кричала. Лупнула меня. Веселенький был выпускной. И групповая фотка сохранилась, на которой я среди одногруппников и воспитательниц зареванный смотрю на маму, которая за кадром в сторонке. Спустя годы мама удивлялась: И что тогда на меня нашло?

Иллюстрация Вари Наткиной