Сумеречный поезд

- Курицу-гниль не желаете? - по-товарищески и запросто предложил пассажир с нижней полки. (Мы ехали вдвоём.)
- Спасибо, я час тому как поужинал какой-то гнилью в вагоне-ресторане и тем пресыщен.
- Тогда давайте пить горячий чай со вкусными пирожными.
- А что у вас есть?
- Эклерчики и слоечки, и корзиночки, и «наполеончики», и сахарные трубочки с пречудесными воздушными сливками. У меня их много-много.
- О! Вот это давайте!
Я спрыгнул и стал уплетать сахарные трубочки. Одну за другой. Попутчик мой остался очень мною доволен. Пить в пути парящий, обжигающий чай из гранёного стакана в подстаканнике - необыкновеннейшее и редкое удовольствие. Занавесочки на окошечке чуть раскачиваются от магии движения, за оконцем плывут поля и леса, вечернее небо нависает уютом и покоем, а ты пьёшь чай и даже не мечтаешь обо всяком этаком, потому как всякое этакое - оно здесь и сейчас. Тут тебе и счастье, и сама мечта.
Поезд наш, скорый, Астраханский, влекомый могучим локомотивом ЧС, летел, скользил по стальному полотну словно таинственная всезнающая птица вселенского благополучия. И слышно было как колёсные пары на стыках глухо отбивают: «Радость-удовольствие… Радость-удовольствие…»
Сосед оказался премилейшим и замечательным человеком. Он только кормил меня пирожными и молчал. И лишь изредка говорил: «Вот... Вот это ещё попробуйте!..»
Так мы и ехали.
Потом, в Рязани, в наше дружное купе подселилась сногсшибательная брюнетка, как с картинок Джила Элвгрена. Огнеглазая, черноокая, вся такая волосатая, с вьющимися локонами, ногастая и полногрудая, она была аппетитнее даже пирожных, просто застрелиться как хороша. Сразу было видно, что она доктор наук.
Мой добрый друг деликатно забрался на верхнюю полку и заснул. А мы с моей новой знакомкой уплетали пирожные и смотрели в окно. Мир сумеречный был необыкновенно красив.