День рождения

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Он был донжуан экстра класса. Про таких говорят- красавец-мужчина. Плюс эрудиция и невероятное чувство юмора. Статус женатого и штамп в паспорте надёжно защищали от посягательств на личную жизнь и  от развития продолжения бурных  романов с  чересчур  увлекающимися им  особами.

 Дамы, как в очереди, подолгу ожидали доступа к телу, ловили его взгляд и  безропотно  уступали место  более удачливым, справедливо соглашаясь с той неизбежностью, что подобные мужчины не могут принадлежать какой то одной определенной женщине.  Они  млели от его красоты и обаяния, прощая многочисленные интрижки с другими.
Его жену никто из них не считал серьезным препятствием. Он и не оспаривал, а недюжинный интеллект,  помогал, как разведчику , вести двойную жизнь.

А жена, никак не могла препятствовать. Она сама  была очарована им. Про нее все говорили- " Никакая". Не вообще, а на его фоне. Слишком проста для него. Хотя, всё достойно  присутствовало  на своих местах - ладненькая фигурка, красиво расположенная грудь на ней,  носик, губки, чувственный ротик и дивные глаза- но, в целом, добротная  простенькая.  Крепкая и надёжная,  как зуб "семерка"- исправно перемалывает пищу  и не особо отсвечивает.
Слово  " замужество" для неё несло особенный, сокральный смысл женского существования на Земле, и писалось  слитно, а не раздельно с предлогом.

- Повезло! -  наивно и совсем по-детски хвалилась она своим неожиданно упавшим на неё женским счастьем с  окружающим миром,-  Я за мужем!
 И нарочито напоказ пряталась  за его широкую  спину.
А его это раздражало. Он стеснялся супруги, поэтому недовольно фыркал, шарахался,  словно  испуганная лошадь, и  всем своим видом пытался показать свою независимость, демонстративно отстраняясь от неё.

За ужином или воскресным завтраком,  она смотрела на мужа  глазами преданной  собаки,  и не понимала, почему  из сотен, а может  и тысяч возможных претенденток, он  выбрал именно её.
Провожая в бесчисленные командировки, тесно прижималась  к его шикарному  пальто, благоухающему изысканным парфюмом, печально говорила:
- Уже соскучилась..

Он опять отстранялся, поправлял перед зеркалом головной убор:
- Ну, хватит! Не на войну ухожу..

Каждый раз, после таких командировок ей звонили какие- то  незнакомые  женщины.  Говорили, как правило, скороговоркой или с придыханием, ожидая на том конце её реакции. Кто-то из женского сострадания, кто-то из зависти, а  кто-то из мести, будучи  отверженной, но неизменно с одним вопросом:

- Вы знаете, где сейчас ваш муж?- спрашивали они. И не дожидаясь ответа, пытались быстро доложить обстановку.

- Да-да,  конечно, знаю,- она перебивала абонента  и опускала трубку прежде,  чем ей успевали назвать координаты благоверного,  каждый раз  почему то испытывая неловкость и неудобство за доброжелательниц.

Годы шли, жизнь бежала своим чередом. Он не знал, зачем живёт браком. Детей не было. Интимной жизни тоже.  Он смотрел на супругу оценивающим взглядом, ел её котлеты, надевал  чистые рубашки, выстиранные и  выглаженные ей же,  в который раз собираясь в командировку, но неизменно возвращался домой.

Всё закончилось разом.
Ему позвонили. Незнакомый мужчина на том конце медленно, словно рожал слова, назвал имя и фамилию его супруги:
- Вам знакома эта женщина?

- Это моя жена! -выпалил он и смутился собственному признанию.
- В чём, собственно, дело? Вы из банка? - промелькнула у него догадка.

- Ваша супруга попала в ДТП,- не обращая внимания, известил человек, представившись старшим  лейтенантом  дорожно-постовой  службы.

"Твою мать!"- матерно выругался он про себя,  мысленно представляя разбитую машину, эвакуатор и предстоящую возню с ремонтниками.

- Ваша супруга  госпитализирована в больницу в бессознательном состоянии. - полицейский родил очередную информацию.

- Хотите сказать, что моя жена разбилась?- он не совсем правильно оценил  ситуацию.

- Лично я ничего не хочу. Моё дело довести до вашего сведения. - Спокойно осадил его полицейский, - Черепно-мозговая травма у неё.  Задета височная кость, поврежден глаз, множественные ушибы. Это предварительно. Состояние тяжёлое. Остальное узнаете в больнице..

" Твою мать..твою мать!" - твердил он. Рушились планы и хорошо отлаженная жизнь.
" Нужно было раньше развестись. Не мучился бы сейчас! "- пронеслось в голове и он ужаснулся этой своей мысли.

***
К ней долго не пускали. Наконец,через неделю, разрешили увидится. Он, как обычно, привел себя в порядок, словно собирался на свидание.

Она лежала в обычной палате. Он стоял у двери и долго не мог найти ее.  Несколько пар глаз молча   разглядывали его. Это мешало сосредоточится. Необычная обстановка давила, вдобавок, он смущался своего тщедушного  пакетика с фруктами и слегка растерялся. Обитательницы палаты были похожи друг на друга безликими, ненакрашенными  лицами и одинаковой больничной одеждой.

- Вам кого?- спросило одно такое  лицо.

Он назвал имя.

Женщины удивлённо переглянулись и показали на кровать.

Он не сразу  признал в женщине, с  забинтованной головой и сине-желто- зелёный отёком  в поллица, супругу.

- Ой! - проснулась она  от его взгляда и сразу потянула одеяло к подбородку, смущаясь  своего вида.

- Я не виновата..Это в меня въехали..- сделала она попытку оправдаться за аварию. Что-то хотела сказать ещё,  но он  только устало махнул рукой.

Он навещал её через день. Приносил, как подобает больным- бульон, фрукты, воду. А она ждала его. Когда он  говорил, с интересом рассматривала его брови, глаза, рот, подбородок, как в первый раз, будто пыталась найти что- то новое.

Приходя домой, он долго сидел в опустевшей квартире и подолгу смотрел в окно.

Однажды, она попросила принести ей нижнее бельё. Он долго рылся в шкафах, путаясь в трусиках, колготках, сорочках, пока не наткнулся в самом дальнем углу на одну  упаковку. Из под целофана выглядывала вещь, не похожая ни на одну из находившихся здесь.

Ему стало интересно и он вскрыл прозрачную  обёртку. Через секунду у него в руках оказался розовый халатик.  Точь в точь, как у героини известной комедии. Отороченный белым, невесомым мехом по краям и на воротнике. И как полагается, с перламутровыми пуговицами.

Он долго рассматривал его и вдруг вспомнил, что много раз говорил, как сильно нравиться ему эта актриса, и её загадочно- вожделенный образ, и этот халатик, и белые туфли с каблуками и даже атласная черная лента, стягивающая белокурые  волосы..

Он не знал сколько времени халатик ждал своего часа и  пролежал здесь. Но было ясно, что приобретали его и прятали  для него.

 Он ясно представил себе, как она примеряет халатик  перед зеркалом, в его отсутствие,  что бы понравится ему,  и как подражает  героине фильма, игриво зазывая пальчиком,  под томную музыку  танго.

Потом он, чтобы как то занять себя,  тщательно убирался в  квартире. В прихожей,  чистя обувь, он взял её ботиночки в руки и долго рассматривал их. Старенькие, слегка потертые, со сбитыми набойками, они ни в какое сравнение не шли с его щеголеватыми туфлями.

" Никакие",- подумал он про них,- "С  такими никогда не стать  вожделенной".

Он вспомнил, что в доме всегда царил его культ. Что все лучшее было для него. Только для него одного. Ещё он вспомнил, как она пыталась изменить прическу или ещё что то во внешности.

Вечером, показывая ему, он негодовал, обзывал " дурой" и кричал.
Она молча уходила в ванную. Долго приводила себя в прежний вид и тихо плакала, шумно пуская воду из под крана, чтобы он не слышал..

Непонятные чувства нахлынули на него, сердце сдавило от отвращения к себе. Ему невыносимо стало жаль человека, с которым он когда то связал свою жизнь, обещал защиту, покой и любовь.

Он опустил голову и  беззвучно заплакал,  дёргая плечами.

***
Дверь палаты открылась. Он уверенно зашёл в палату с двумя огромными сумками и начал выкладывать содержимое на стол. Через минуту на тумбочке не хватило места. Он откупорил бутылку шампанского и отодвинув  часть продуктов, водрузил  бутылку посреди  них.

- Ух ты!- вырвался у обитателей палаты удивленный возглас.
- Что отмечаем?- спросил кто то.

Он посмотрел на жену и хитро подмигнул: 
- День рождения!

Она испуганно посмотрела на него.

Он достал свёрток и вынул из него розовый халатик с перламутровыми пуговицами.

- Надень, - попросил он, - Будем праздновать!

Она засмущалась и поглядела на соседей. Те добродушно и одновременно закивали головами.

- Я выйду пока,- сказал он, закрывая за собой дверь.

 Когда вернулся, она уже лежала на больничной койке большим розовым пятном.  Синяк ещё не сошёл и правый глаз было полуоткрыт. Волосы на виске не совсем отросли и желтели от йода. Он стоял и пристально разглядывал её. Она смутилась своего вида.

Дверь открылась и вошёл лечащий врач. Хирург  увидел пиршество и удивлённо посмотрел по сторонам.

- По какому случаю праздник?

- День рождения у них!- хором ответили в палате.

- Это мой муж! - сказала она, пытаясь приподняться.

Врач оглянулся, внимательно разглядывая его.

Он кивнул головой, подтверждая: 

- Это моя жена..Видите, какая красотка!

- Повезло вам! -  сказал хирург, обращаясь к больной.

- Повезло! - согласился он, принимая сказанное в свой адрес.

И восхищенно добавил:
- С такой захочешь- не изменишь..

( С) Рустем Шарафисламов