Дороги из битого стекла. История, рассказанная мед

Февраль этого года постучался ночью в тёмные окошки домов сильнейшим за все время снегопадом. Рано утром не все смогли сразу открыть двери подъездов, столько намело снега. Хорошо, что пожилой хромой дворник расчистил проход к дверям подъезда Лизиного дома уже с раннего утра и сейчас как раз  чистил дорожку к остановке. Лиза поздоровалась с дворником и даже сказала ему искреннее "спасибо". Да, иногда от людей, труд которых мы не всегда замечаем, зависит напрямую наш сегодняшний день.
Марк Сергеевич встретил Лизу тёплой улыбкой. Так встречают родных и любимых, по которым скучают, даже если они отсутствовали всего час. Что час, минута, секунда для вечности, которая знает, помнит и хранит все наши мысли, чувства, эмоции и переживания? Взмах крыла птицы, пролетающей над головой, плеск речной волны по качающемуся у берега камышу, налипание миллиарда снежинок на наши ботинки  и утрамбовывание их в плотную массу там, где мы только что пробежали, чтобы ненадолго сохранить для вечности наш торопливый бег.
-Лизонька! Здравствуй! Как твоё настроение сегодня?
Лиза кивнула головой:
-Здравствуйте, Марк Сергеевич! У меня всё хорошо! Как вы?
Марк Сергеевич приподнялся на кровати, чтобы Лиза могла просунуть между спиной и спинкой кровати ещё одну, но уже большую подушку.
-Ты...Ты сегодня видела странный сон?..
Старик пытливо заглянул в глаза медсестры.
-Откуда вы это знаете?
-Там была дороги из битого стекла, да?
Лиза удивилась прозорливости своего пациента, он точно бы сам побывал в её сне.
-А ещё там были мужчины за руку со своими сыновьями, так?
-Да, но...откуда...
Марк Сергеевич глубоко вздохнул.
-Так всё начиналось со мной, когда я впервые...Какой вариант тебе показался приемлемым?
Лиза в мгновение очутилась в своём сне. Несколько дорог, усыпанных битым зелёным стеклом, солнце отражается в осколках и нагревает их. Пары - взрослые мужчины и мальчики, они стоят взявшись за руки у этих дорог. Им надо пройти по ним. Но загвоздка ещё в том, что дети босы, а мужчины в ботинках по размеру ноги. И мужчины принимают решения. Одни берут сыновей на плечи или на руки, и идут спокойно в ботинках по дороге из битого стекла, при этом дети веселятся и даже иногда подгоняют родителя весёлым свистом.  Другие снимают свои ботинки и отдают их сыновьям. Тогда дети идут по дороге, еле волоча ноги, а их отцы рвут ступни ног в кровь, шагая с ними рядом и  контролируя каждый их шаг, точно бы не замечая боли. Были и те, кто делил пару обуви и они с сыном тогда прыгали на одной ноге, падали и ранили ладони при падении. И только последний отец шёл в ботинках сам, а сын шагал босыми ногами  рядом с ним по битому стеклу, опираясь на отца, обхватив его за талию. Лёгкий вес его от этого не причинял ступням особой боли. Ребёнок знал, что это происходит благодаря тому, что он чувствует рядом опору и поддержку.   Мужчина рассказывал ему по мере движения отчего стекло так нагрето, почему нельзя задерживать шаг, а надо двигаться, не смотря на уколы острых осколков. Все мужчины и дети прошли свою дорогу, кто раньше, кто позже других. Дети первых мужчин не захотели слезать с их плеч и рук, и по окончании пути, настолько им понравилось чувствовать себя в безопасности. Они не хотели идти куда-либо одни, без поддержки и  внимания родителя. Дети вторых мужчин спокойно оставляют своих родителей, уходя по устроенной дороге в их, пусть и больших пока ботинках. Дети третьих смотрят на вторых и просят родителя отдать им и второй ботинок, чтобы продолжить путь, не желая знать, что случиться с их босым теперь родителем. И только мужчина, с которым рядом шёл его ребёнок босым по острым стёклам, присаживается с ним на обочине, срывает траву с утренней росой и обрабатывает ему мелкие порезы на ступнях. После чего они продолжают путь вместе, что-то оживлённо обсуждая и иногда даже спорят на какую-то, важную только для них, тему.
-Я не знаю...Я пока не разобралась...
-Но точно не последний, да?
Лиза ненадолго задумалась. Нет, не последний точно! Девушка ответила вопросом на вопрос:
-Разве, он не самый жестокий из всех других отцов? Он не снял свои ботинки и не отдал их сыну, он не взял его на руки и не перенёс его по стёклам, он не разделил пару, чтобы разделить и уменьшить боль...
-Понятно. Значит тебе ещё будут сниться такие сны. Но от тебя никто не требует ответа сегодня и сейчас.
Взгляд Марка Сергеевича снова был направлен на стул у стены:
-Сегодня будет странная история. Но возможно, что благодаря ей твоё мнение на твой сон кардинально поменяется.
------------------------------
Таня стояла и плакала у двух деревянных крестов. Одна. Совершенно одна. Если бы она в тот день поехала с ними...Возможно, что всего этого бы и не произошло. Или...Или сейчас стояло бы тут три деревянных креста. Один пьяный водитель, возомнивший себя вдруг Богом дорог, сел за руль, выехал на встречную и врезался в машину, в которой ехали муж Тани и её восемнадцатилетняя дочь. Странно во всей этой ситуации то, что этот пьяный водитель выжил, хоть и получил травмы. А её муж и дочь...Нет. А ещё... Ещё Тане было больно оттого, что их второй ребёнок, шестнадцатилетний Артур, снова не пошёл с ней сюда. У него нашлись более важные дела. Да какие там дела? Встреча с друзьями, которые, как считала Таня, однажды втянут его во что-то плохое.
Слёзы текли сами по себе, сердце точно бы сдавили чьи-то крепкие руки.
-Так нельзя...
Услышала Таня за спиной и не сразу поняла, что это обращаются к ней. Женщина стала озираться. У соседней оградки стоял пожилой мужчина в поношенном сером пиджаке и курил, протяжно и звучно выдыхая дым папиросы.
-Вы это мне?
Мужчина послюнявил палец и, затушив об него папиросу, засунул папиросу за ухо.
-Вам. Кому же ещё. Одни мы сегодня тута.
Таня шмыгнула носом, потом достала из кармана плаща платок, отвернулась от мужчины и высморкалась. Когда она снова повернулась, то мужчина стоял уже прямо перед ней.
-Я же вот что говорю, нельзя так убиваться, особенно, если есть ещё детки.
-Откуда вы знаете? Про ещё...
Мужчина опустился на лавочку рядом с Татьяной и положил руки на колени.
-Жена моя, Зоенька, рано ушла. Двух сыновей я дальше воспитывал один. Да прогадал. Всё младшего как-то больше баловал, а старшему вечные претензии доставались. Строг я со старшим был, шибко строг.
Таня слушала его, не перебивая, вспоминая свою семейную ситуацию.
-Так вот. Младший-то, Васька, и возомнил о себе не весть что. Думал, что весь мир его так же любить будет, как я и его старший брат. Требования к этому миру предъявлял высокие. В том смысле, что все ему должны. А я и Мишка, старшенький мой, никак не могли вовремя разглядеть этого за огромной любовью к нему. В один день младшенький за компанию с друзьями снасильничал, да и попал в места не столь отдалённые. Мы с Мишей дом продали, машину, чтобы опять же выручить его. Только не понял он ничего. Вышел, срок не отсидев полный, да нас же ещё корить стал, что теперь, мол, без наследства остался. Миша тогда впервые брата ударил. По лицу. А я...Опять Мишке пистон вставил, что, мол, брат же его, нельзя с ним так. Ушёл тогда Миша. В общаге при заводе жить стал.
Мужчина взял папироску из-за уха, достал спички из кармана пиджака и снова закурил. Таня смотрела на седого мужчину и ждала продолжения. Ей показалось, что даже вороны, вечные скандалистки на кладбище, сейчас вдруг замолкли.
-Ну и вот. Остался я с младшеньким в съёмной однушке. Как у меня зарплата, так он денег просит, мол, должен опять кому-то, а если не отдаст вовремя, так и закопать могут живьём. Я верил ему, как  дурак. Иногда  и поесть не на что было купить. На вторую работу я устроился. Спал иногда по три часа в сутки. А тут и новая напасть подоспела. Опять он с дружками во что-то нехорошее ввязался. Только теперь не на что было его вытаскивать. Он плакал на встречах со мной, кредит, говорит, возьми! Да кто же мне с моими копейками много денег в банке-то даст, как и Мишке. Нет у нас под залог ничегошеньки. Отсидел практически от звонка до звонка. Вышел уже совсем нехорошим человеком. Ни чему его время за решёткой не научило. Но обиженный стал и на меня, и на брата старшего. А Миша за то время жениться успел, свадьбу заводскую сыграли. Жена его, Валюшка, первенца как раз ждала. Младший-то к ним пьяным и явился как-то вечером, денег просить хотел. Отказал Миша, откуда у него лишние-то. Драка у них произошла. Валюшка разнимать полезла. Ну а как, братья же родные. Толкнул её младший сильно, упала она, ударилась животом своим большим...Потеряла малыша. Мишка брата с той поры возненавидел и слышать ничего о нём не хотел, как я его не просил. А я пришёл одним вечером с работы, а в доме из техники, которой итак не много было, ничегошеньки нет. Ночью Василий пришёл, разбудил меня и деньги стал требовать. Я утром лишь смог у соседки ему занять до зарплаты своей. На несколько дней он пропал. А потом из милиции позвонили. Подрался он с дружками вместе толпой на толпу. Ему и ещё одному в этой заварушке не повезло.
Мужчина бросил остатки папиросы за ограду и продолжил:
-Я всё думал, если бы я с ним, как с Мишей себя вёл...Может быть, и вырос бы Василий человеком, а не непонятно чем от любви такой. Перед женой стыдно. Не прощает она меня всё никак. Не пускает к себе во двор даже.
Таня вытерла слёзы на глазах и спросила:
-Как не пускает? Она же вроде...там...вы говорили...
Женщина показала мокрыми глазами на небо.
-Там...там. Ладно, пора мне. А ты не изводи себя. Тебе ещё младшенького человеком воспитать надоть!
С этими словами мужчина встал и вышел за оградку. Потом зашёл в ту, что напротив, прикоснулся губами к фотографии на одном из крестов и...точно бы растворился в воздухе.
Татьяна моргнула и опять начала озираться. Как так? Куда он пропасть успел? Она подошла к трём крестам напротив. Зоя, Василий, Гордей...С фотографии Гордея на неё смотрел тот самый седой мужичок в сером пиджаке. Разница между датами ухода Гордея и Василия составляла всего год. И как же это было всё давно. Но ухоженные крестики, цветочки свежие посажены. Не иначе, как старший брат Михаил с женой приглядывают. Но! Как же она, Таня, могла разговаривать с Гордеем, если он уже давно..."Перед женой стыдно. Не прощает она меня всё никак. Не пускает к себе во двор даже."
Таня прикрыла рот ладошкой, чтобы не закричать. Стая ворон кружила над ней, точно бы прогоняя своим карканьем её отсюда.
Артур был дома, когда она пришла. Таня заглянула в комнату сына. Тот слушал музыку в наушниках и что-то писал кому-то в мобильном.
Ни дочь, ни муж не простят её на небесах, если она позволит вырасти Артуру плохими человеком. Ноги сами подкосились и Таня сползла по дверному косяку на пол. Артур заметил это и бросился к ней:
-Мам, мам, ну ты чего! Тебе плохо?
-Воды...И таблетки, там, на столе в аптечке...
-Я сейчас!
Артур помог матери подняться и проводил её до дивана, снял верхнюю одежду и закинул ноги матери на подушку.Потом принёс таблетки и стакан с водой.
-Может, скорую, мам, а?
Таня погладила сына по коротко стриженной голове:
-Не надо, сын, сейчас отпустит...Устала просто...Понервничала ещё там...Сорняков-то там сколько уже...
Сын смотрел на белое лицо матери и  в его глазах точно бы таяли льдинки, наполняя их слезами:
-Я...Завтра свободен. Хочешь, пойду и все сорняки повыдираю...Хочешь, мам? Ты только это...Не ходи туда больше без меня, ладно? Договорились?
Таня смотрела на сына сквозь слёзы и понимала, что ещё не упустила его, хоть и любит его больше жизни, но ещё не испортила его своей необъятной любовью.  Ведь один он у неё остался на всём белом свете. Беречь его надо, да, но и разговаривать с ним, и помощи у него не стеснятся просить. Сильная она, сильная, но и слабость иногда проявить женскую надо, чтоб понимал сын, что нуждается она в нём, что единственный он у неё помощник и защитник теперь.
Артур сидел на коленях у дивана и гладил мать по руке. Что творилось сейчас у него на душе, одному только Богу и известно. Возможно, что и он в эти минуты осознал свою важность для матери.
--------------------
Лиза отложила блокнот. Протянула стакан с водой Марку Сергеевичу и убрала у него дополнительную подушку, чтобы он мог прилечь.
-Вот такая, Лизонька, незамысловатая история. Любые мать и отец хотят своим детям только хорошего. Но за этим желанием упускают главное, что, как и они когда-то, всего хорошего дети должны достичь сами. Своим трудом, своей головой. А если же всё и сразу, то быстро приедается и жизнь такая и те, кто именно такую жизнь обеспечил.
За окном снова повалил крупными хлопьями снег. Зимы остался ровно месяц. Самый короткий, но самый непредсказуемый зимний месяц.