Ч. 294 Потери и находки

Предыдущая страница   http://proza.ru/2021/12/17/1287

Судовой врач Франц Кролевецкий проявил необыкновенное присутствие духа, сделав пострадавшим там же, на месте, ампутацию ноги и пальца во время самых сильных толчков и всеобщей сумятицы.

Причём сделал операцию настолько удачно, что матрос Викторов с ампутированной ногой остался жить.

Забегая вперёд, скажу, что по просьбе вице-адмирала Путятина матросу сделали в Петербурге дорогой протез на средства морского министерства, а лейтенант Шиллинг, его бывший непосредственный начальник, проводил моряка на родину с Николаевского вокзала в Петербурге.
 
В отчёте Путятина написано о трёх раненых, о которых уже говорилось, однако в вахтенном журнале фрегата «Диана» я прочитал о пяти пострадавших:
 
«Намереваясь верповаться (установить вспомогательные якоря – прим. автора), 2 задних орудия в батарее вывели из своих портов для кормовых швартовов, и, хотя в банках между следующими двумя орудиями, они были принайтовлены, но при наклонении фрегата правое орудие опрокинулось и придавило пять человек;
 
из них матроса 1 статьи Алексея Соболева убило, квартирмейстеру Терентьеву и матросу Викторову переломило ногу, матросу Доронину сломало два ребра и повредило спинную кость, а матросу Каткову оторвало палец».

Путятин отправил врача в сопровождении Посьета, который должен был переводить,  а также лекарских помощников с перевязочными материалами и группу матросов оказать помощь раненым японцам на берегу.

На той же шлюпке отвезли и спасённых японцев. Но городские власти, поблагодарив за спасение соотечественников, отказались от помощи, сказав, что у них есть свои врачи и имеется всё необходимое.

Лесовского очень беспокоила судьба людей, которых он по приказу Путятина послал разобраться, что происходит, когда с фрегата увидели, что лодки несёт вверх по реке.

Как выяснилось, первым валом шлюпку вынесло на берег, где её забросило водой в кусты у дороги, ведущей в деревню с непривычным нашему уху названием Какисаки. Команда шлюпки осталась невредимой, хотя и натерпелась страха.

Моряки рассказывали, что им казалось, будто их подбрасывает в воздух - такой силы были подземные толчки. Они с ужасом наблюдали за водоворотом в бухте, который вращал фрегат, и уже мысленно прощались со своими сослуживцами и товарищами.

Без присланной с фрегата помощи матросы не смогли бы протащить шестёрку через кусты и спустить её со скалистого берега. На следующий день между обломками на берегу нашли катер, который сорвался во время подъёма на борт.
 
Он лежал вверх дном и был сильно поломан, но все же подлежал исправлению. От другого катера, вытащенного на берег, остались только щепки.
 
Самым грустным оказалось известие, что между всяким хламом, снесённым водой к деревне Какисаки, увидели огромный кусок киля с фальшкилем и частью дейдвуда (подводной части кормового и носового заострений судна) с двумя обшивными досками.

Подобраться к нему на шлюпке потребовало неимоверных усилий. Не легче было и  буксировать его к фрегату. Когда Путятин с офицерами обсуждал план дальнейших действий, кто-то вспомнил, как фрегат едва не разбило о скалу.

Ефим Васильевич перекрестился и сказал: «Провидение нас спасло». Лесовский, стоявший рядом, ни к кому не обращаясь, проговорил: «Нас оттолкнула вода,  отбитая скалой». Путятин промолчал. Потом он напишет в рапорте и о Провидении, и о воде, отбитой скалой.

Путятин и Лесовский в те трагические минуты мгновенно забыли о взаимной неприязни и понимали друг друга с полуслова. «Степан Степанович, нужно укрепить корпус»,- обратился тогда адмирал к командиру.
 
Лесовский мгновенно среагировал, приказав старшему офицеру установить распорки из запасных частей мачт и рей. Благодаря предвидению Ефима Васильевича и находчивости Лесовского, фрегат не смяло, несмотря на то, что подложенные брёвна ломались, как спички каждый раз, когда фрегат ложился на борт.

Фрегат и людей спасло и то, что весь рангоут был спущен накануне землетрясения для проведения его ремонта. В противном случае судно перевернулось бы. Когда течение шло в залив, матросов посылали откачивать помпами воду из корпуса, а как только вода начинала прибывать, их отправляли наверх.

Все моряки на фрегате занимались  делом, а не оказались парализованными страхом, и заслуга в том была вице-адмирала Путятина и капитан-лейтенанта Лесовского. Самая большая неприятность - потеря руля.

Можно себе представить, какие чувства овладели Лесовским и Путятиным! Они отвечали за жизни сотен людей, но как повернутся дела дальше, когда русские оказались в беспомощном состоянии в стране, куда под страхом смертной казни в течение столетий не допускались иностранцы, они не могли предполагать.
 
Внешне ни адмирал, ни командир фрегата не проявляли ни малейшей растерянности. С огромным трудом матросы распутали якорь-цепи, и как раз вовремя: 12 декабря в шесть часов вечера почувствовали новые удары землетрясения, но более слабые. И хотя вновь были колебания уровня воды в бухте, фрегат уже не дрейфовало.

Всё это время продолжались поиски руля, а главным образом, медных рулевых петель, которые, как моряки были уверены,  невозможно изготовить в Японии. Лесовский считал, что руль под тяжестью петель находится на дне.

Он решил найти его с помощью водолаза, входившего в штат команды фрегата. На «Диане» имелся водолазный аппарат.
 
Мне не удалось выяснить, было ли это водолазное снаряжение,  изобретённое Джоном Дином и ранее купленное в Англии,  или российского изобретения механика Гаузена, который служил в Кронштадте.

У англичанина медный шлем соединялся с кожаной одеждой водолаза, а в русском варианте не соединялся, поэтому водолаз не мог наклоняться, чтобы под шлем не попала вода, а если он, не дай бог, споткнулся и упал, то это был бы уже смертельный случай.

Воздух в шлем подавался по шлангу, а излишки его стравливались из-под шлема. Требовалось большое мужество, чтобы работать в таких костюмах даже на относительно небольшой глубине.

Лесовский приказал водолазу осмотреть путь, по которому цунами носило фрегат, в надежде, что тот обнаружит руль. Вспомним, что был декабрь, вода холодная.

Тем не менее, водолаз, за что его нужно было бы наградить, прошёл в самом буквальном смысле весь путь фрегата, но только по дну и, к сожалению, ничего не нашёл.

Эта дорога c ежесекундным риском для жизни - о здоровье даже не упоминаю - заняла у него две недели. Пребывание под водой было ограниченным, требовалось подниматься наверх, чтобы согреться в шлюпке.
 
Грелся он старинным русским способом: Лесовский распорядился выделить спирт для растирания и приёма внутрь,  а также приказал выдать одеяла, чтобы закутывать водолаза.

В наше время такие поиски посчитали бы подвигом, а тогда это была просто работа, ради которой водолаза и держали на фрегате.

Как жаль, что мне не удалось найти в архиве его имя и фамилию!

Рассказ водолаза о том, что он видел на дне бухты после цунами, наверняка напоминал бы сценарий фильма ужасов.

Продолжение http://proza.ru/2021/12/19/860