Три жизни Гения. Роль длиною в жизнь... гл. 16

ГЛАВА 16. Дуэль.


Я летела в Лондон с пересадкой в Париже - это был первый попавшийся рейс. Во Франции, немного подумав, я решила и остаться - а что мне делать в Лондоне? Поэтому я поехала в лучший отель Парижа.
&- Люкс, пожалуйста, - попросила я, довольная собой за то, сколько языков успела выучить, пока жила у Кристалла.
&- Свободных мест нет, сожалею, - извинился рисепшионист.
&- Мальчик, ты не понял, - я снисходительно улыбнулась и, приблизив своё лицо, тихо продолжила. - Я не спрашиваю, есть ли у вас свободные места. Через минуту у меня должен быть номер, - я посмотрела на часы.
Молодой человек спорить со мной не стал - привёл (видимо) администратора - мужчину весьма солидного вида. Когда парень отошёл, администратор внимательно уставился на меня.
&- Обычно я два раза не повторяю. Уверена, ваш коллега объяснил, что мне нужно.
&- Вы уже получили ответ.
&- А я ничего не спрашивала, да и ответ меня не устраивает, - заметила я.
&- У нас нет свободных номеров, - медленно сказал мужчина. - Мы можем поискать Вам номера в других гостиницах. В противном случае, я прошу Вас покинуть наш отель, мне бы не хотелось вызывать охрану.
Я раскатисто захохотала. Всё фойе уставилось на меня. Администратор растерялся. Я хохотала больше минуты.
&- Вызвать охрану? - почти крикнула я (чтобы все меня точно услышали). - Чтобы выставить меня, Александру Бах?! - я снова засмеялась.
Внезапно я замолчала и, посмотрев исподлобья на этого хама, сказала очень злобно и угрожающе:
&- Или Вы немедленно даёте мне номер, или завтра вся пресса растопчет ваш отель и лично Вас. Уж об этом я позабочусь, поверьте!
&- Президентский Вас устроит? - пробормотал он.
Я молча протянула руку. Дрожащими пальцами он опустил ключ в мою ладонь.
- Идиот! - очень тихо сказала я. Достав из сумки паспорт, я бросила его на стол.
&- Через пять минут он должен быть у меня в номере. Счёт предъявите при выселении, - я пошла к лифту. Толпа в трепете расступалась передо мной.
"Скверное дело, - подумала я уже в номере. - Пришлось себя выдать. Могу поспорить, через несколько минут возле этой гостиницы соберутся все журналисты города. Уехать отсюда мне не дадут. И чёрный вход на этот раз меня не спасёт. Ладно, подумаю об этом потом".
Через три минуты влетел паренёк с моим паспортом.
&- Это внесите на мой счёт, - я протянула ему несколько тысяч наличными. - Я не знаю, когда буду выезжать.
&- Хорошо, - он взял деньги.
Дав чаевые, я его выпроводила.
"А что, если я вызову свою охрану? Почему бы и нет!" - решила я.
Я набрала номер начальника своей охраны.
#- Добрый вечер, Уильям, это Александра, - начала я.
#- Приветствую. Рад Вас слышать. Надеюсь, у Вас всё в порядке? - обычно я не звонила ему лично.
#- Пока да, спасибо. Но мне нужна ваша помощь. Кажется, я попала в западню журналистов и, боюсь, сама не справлюсь.
#- Понял. Высылаю Вам группу.
#- Лучше две, - я осторожно выглянула в окно - картина меня не радовала.
#- Как скажете. Где Вы сейчас находитесь?
#- В Париже.
#- В Париже?! - он не смог скрыть своего удивления. - Простите. В каком отеле?
#- Уильям, - я обиделась. - По-моему, этот вопрос неуместен.
#- Вы правы. Я немедленно высылаю к Вам людей, - по-деловому закончил он.
#- Спасибо! Доброй ночи, - поблагодарила я.
#- Всегда к Вашим услугам. Доброй ночи, - попрощался он.
Отложив телефон, я села смотреть запись концерта Славина. Посмотрев её несколько раз подряд целиком, сделав все необходимые заготовки, я решила, не откладывая дела в долгий ящик, написать пару статей.
В итоге я написала три статьи: первая - общее впечатление и отношение публики, вторая - анализ исполнения русской музыки, третья - всего остального.
Все статьи были пропитаны колким сарказмом, издёвкой, насмехательством. Мелкие недочёты я раздула в глобальные ошибки; а всё положительное в исполнении хоть и было упомянуто, но бедно и скупо, так, что наряду со всеми недочётами просто терялось.
Я осталась собой довольна. Мои статьи уничтожали Славина как артиста в целом и как пианиста в частности. При этом оспорить что-либо мною написанное было просто невозможно - ведь именно в этом и есть талант критика.

Справедливости ради, пришлось засунуть своё эго куда поглубже. Хотя получилось, что я топтала самою себя – ведь это я его учила. Но жить надо сегодняшним днём - разве не так я всегда говорю, да и учила я его всего-то год…

Отредактировав материал, я сразу разослала его всем изданиям, с которыми сотрудничал Бьянко.
И едва я закрыла крышку ноута и с облегчением вздохнула, как в дверь номера позвонили. Почему-то я испугалась. Не верилось в такую наглость журналюг и некомпетентность охраны отеля. Тем не менее, я подошла.
&- Кто там? - осторожно спросила я.
#- Простите, я не говорю по-французски. Это Уильям...
Я резко открыла дверь и, оглянувшись по сторонам,  затащила его в номер.
#- А теперь я тебя слушаю, - я села на диван (никогда не любила разговоры в прихожей и стоя - в ногах правды нет).
#- Вы были правы. Это действительно западня. Такое ощущение, что сюда съехались все журналисты Франции. Нам самим стоило больших трудов пробраться сюда. И я даже затрудняюсь сказать, где людей больше: возле парадного или возле чёрного входа. Скорее, всё-таки возле чёрного, - доложил он, стоя напротив меня.
#- Ясно. Но у парадного слишком светло - они без труда смогут меня сфотографировать. На чёрном это сделать намного сложнее. Кроме того, от парадного до машины дальше идти, - вслух рассуждала я.
#- Я Вас понял, две группы поставьлю на центральный вход - пусть все думают, что Вы выйдете там. А третья замаскируется среди толпы возле чёрного. Если поставить основную часть людей возле парадного входа и подгонать туда Ваш автомобиль, возле черного останется только пару зевак, и те спрячутся.
#- Умно, - согласилась я. – Ты поедешь со мной.
#- Как прикажете, - его лицо за всю беседу не изменило даже выражения.
#- На этом пока всё. Если ты мне понадобишься - я позвоню.
#- Слушаюсь, - он поклонился и вышел.
Как только за ним закрылась дверь, я хотела позвонить в аэропорт и заказать билет на утренний рейс до Лондона.
"А что я там забыла? – вдрув повесив трубку, я задумалась. - Тоска зелёная! Я же умру с этим стариканом от скуки. Может, в Италию слетать или в Байрёйт? Нет. Туда я нагряну потом - эффектнее будет".
Вспомнив про Италию, невольно из сознания выполз Моррези.
"Он сказал, что должен забрать в Болонье документы. Но разве они могут быть там, как он без них перемещается? Он не был там много лет, и если бы они действительно были бы ему нужны – он давно бы их уже забрал. Что-то здесь нечисто, но это я смогу узнать только у него. Поеду тогда назад в Берлин. И потом, Моррези должен был забрать мой телефон - он мне просто необходим, я не могу полноценно без него ни работать, ни жить. Интересно, уехал ли Артур? Не хотелось бы с ним снова сталкиваться, вот же баран! Зря я их там вдвоём оставила - они ж там поубивают друг друга! - усмехнулась в мыслях я и тут же осеклась. - Поубивают?.. Господи, только не это! Моррези ведь действительно может его убить, в этом я ничуть не сомневаюсь, равно как и в том, что Артур может его тупо спровоцировать. А куда полетел Андрелло? В Болонью... Ну, конечно, должно быть, у него там его пистолеты - больше им быть негде! Боже, как я хочу, чтобы это оказалось лишь плодом моего воображения!".
Я быстро позвонила в аэропорт и попросила билет на ближайший рейс до Берлина. Рейс оказался через час. Я быстро набрала Уила:
#- Подготовь всё, через десять минут я выхожу.
#- Хорошо. Я поднимусь.
#- Через десять минут, - повторила я.
Я успела собрать свои немногочисленные вещи и привести себя в порядок (сделать свою внешность наименее заметной). Уил взял мою сумку, и мы спустились вниз. Его план сработал, возле выхода курило несколько человек, даже не успевших сообразить, что произошло, как мы уже сидели во внедорожнике Уила и выехали на дорогу.
Высадившись возле аэропорта, я его поблагодарила и  отпустила.
Но стоило мне только присесть на минуту в зале ожидания, как я ... заснула! Я так устала за день, что просто не заметила, как отключилась.
Когда я проснулась, было девять часов утра. Легко представить мой ужас, когда я узнала, что ближайший рейс - в полдень.
Конечно, я не могла ничего знать наверняка, но моё сердце чувствовало неминуемую опасность.
Не без труда и за весьма неадекватные деньги мне удалось нанять частный самолёт. В Берлине я села в свой Мерс (который всегда оставляла в аэропорту), но он ... не завёлся! Это было впервые со мной! Я же не механик! И связываться с тех поддержкой не хотелось - по крайней мере, не сейчас. Поэтому я взяла такси. Но это составило для меня одну проблему - я ведь не могла выдать свой дом, поэтому попросила высадить меня в трёх километрах от дома. Далее мне предстояло идти пешком, в туфлях на шпильке и без пальто! (я не тяготила себя лишней одеждой, когда ездила на машине)
Так как местные леса я знала хорошо, я решила срезать путь - по дороге было намного дальше. И хватило же у меня глупости! Ведь на дворе был не май месяц. А за последние дни снега подвалило почти до колена. Пришлось разуться. Но ни сугробов, ни мороза я тогда не замечала - настолько меня волновали Артур и Андрелло, которые могли натворить несусветную глупость…

К дому я подошла измождённая. Ни рук, ни ног я уже не ощущала, голова и ресницы были белыми от нетающего инея.
#- Андри, Артур! - прохрипела я, едва переступив порог дома. Я понимала, что для того чтобы окончательно развеять все подозрения, мне только надо дойти до двери во внутренний двор, но силы меня покидали! Мне хотелось упасть и не вставать.
Но, собрав остатки сил, вернее те крохи, которые от них остались, я, еле передвигая ватные ноги, дошла-таки до этой двери. Она была не заперта, и я её просто толкнула, навалившись всем весом на косяк.
С трудом подняв тяжёлую голову, я увидела картину, напоминающую кадр из кинофильма про девятнадцатый век. Только персонажи были больно уж современными!
Андрелло и Артур стояли друг напротив друга с поднятыми пистолетами. Рядом стояли их секундаты, одного из которых я даже узнала – это был наш питерский переводчк и  друг Андри, Марио.
Я понимала, что должна хоть что-то сделать, чтобы остановить это безумие, и что времени у меня уже совсем не осталось. Пришлось снова ступить босой ногой в снег.
Когда я подошла довольно близко, меня заметил Марио. И только он - Моррези и Артур были настолько сосредоточенны, что не видели в этот момент никого и ничего, кроме своего соперника. Переводчик не смог бы во мне узнать ни Косицыну, ни Бах, он не мог знать, кто я и что здесь делаю. В душе, наверное, он и остановить меня хотел, и молил о том, чтобы я остановила это убийство (в чистом виде) - ведь сам он не мог ничего сделать!
Быстро сообразив, что кричать будет самой большой глупостью (ведь обернуться придётся Моррези - он стоял ко мне спиной, а Артур тем временем может спокойно его пристрелить - в этом я почему-то ни минуты не сомневалась), я решила просто толкнуть Моррези в снег. Что и попыталась сделать.
Но как я ни хотела быть быстрой, резкой и внезапной, мой порыв не смог опередить выстрел. Стреляли они одновременно. Мне удалось оттолкнуть Моррези - траектория его пули сместилась, и вместо сердца пуля вошла в плечо Артура. Пуля же Артура, которая ни при каких обстоятельствах не попала бы в Моррези, прошла на вылет чуть выше моего сердца (видимо кто-то очень не хотел, чтобы я умирала так рано, так мало выстрадав).
К Артуру подбежал его секундант, запуганный до смерти. К нам - Марио.
Я упала на Моррези. Он смотрел на меня с удивлением, раскаянием, любовью и ... благодарностью.
- Я тебя убью! - прошептала я, теряя сознание.

Однако я довольно быстро пришла в себя. Я лежала в своей кровати. Марио растирал мои ноги, Андрелло говорил по телефону, держа его плечом, и тёр мои руки, грудь моя была забинтована, было тяжело и больно дышать.
Заметив, что я пришла в себя, Андри отложил телефон и склонился ко мне.
*- Прости, что так получилось, - тихо проговорил он, явно не находя нужных слов. - Я вызвал врача из частной клиники.
*- Но они обязаны докладывать обо всех огнестрельных ранениях, - тяжело проговорила я. Ну, не могла я начинать выяснять отношения, пока дела были не улажены.
*- Я всё устрою. У меня есть разрешение. И потом ты ведь знаешь о чудесной силе денег, - он улыбнулся.
*- Кажется, Артур был ранен, - заметила я, не увидев его в комнате.
*- У него немного задето плечо. Ничего страшного. Марио обработал рану и дал ему снотворное. Он сейчас спит в гостевой комнате. Если бы не ты, он был бы сейчас мёртв, - довольно жёстко проговорил Моррези. - Я бы не промахнулся. Но я благодарен тебе, что ты не дала мне это сделать, и помогла избежать ещё одного убийства, - он поцеловал мои руки.
*- Что бы ты сказал им? - тихо спросила я. - На суде, прессе, его дяде, наконец? Он ведь единственный наследник фамилии.
*- В современной практике дуэлей один из обязательных пунктов - предсмертная записка, в которой каждый дуэлянт называет причиной своей смерти - самоубийство или что-нибудь подобное, - пояснил Моррези, и я вспомнила, как Ники говорил про записку в кармане Марчелло. - Без этого ни одна дуэль не может состояться. А теперь тебе надо отдыхать. Тебе нельзя говорить. Скоро приедет врач. Ты так замёрзла, - он прижался щекой к моей щеке и нежно поцеловал.
 
Меня положили в частную клинику, разумеется, инкогнито.

*- Ну, расскажи мне теперь, что у вас произошло? Как вы до этого дошли? – я не могла отстать от Андрелло, пока не узнала бы всю предысторию.
*- Ещё раз прости меня, - он виновато опустил глаза. – В своё оправдание могу сказать лишь то, что на этот раз я принимал вызов, а не бросал его.
*- Это уже интереснее. Давай с самого начала, - попросила я.
*- Боюсь, всё банально и совсем не интересно, - Андри улыбнулся. – Когда ты ушла, мы немного поговорили с Артуром. Он оказался весьма заносчивым и падким на громкие заявления. Желая проучить его, я ухватился за его предложение провести дуэль.
*- А ты не забыл рассказать ему о своём опыте? – я с прищуром посмотрела на него. – Кстати, давно ты вообще это практикуешь?
*- Довольно давно. Стрелять я научился ещё в детстве. А в юношеские годы я попал в один любопытный клуб, где занимались разного рода историческими реконструкциями. Но это были не только балы и этикет, это были и разного рода поединки прошлых веков. В клубе мы никогда не использовали огнестрельное оружие – в основном фехтовали, до первой крови. Но правила дуэли на пистолетах мы разбирали. Там же, в этом клубе, я познакомился с Марио, который стал моим верным другом и секундантом.
*- Марчелло тоже посещал этот клуб? – уточнила я.
*- Да, мы с ним были друзьями едва не с пелёнок – наши семьи не просто дружили, но даже состояли в некотором родстве, - Моррези отошёл к окну и задумчиво посмотрел в небо. – Мы с ним были как огонь и вода, столь же разные, но всегда вместе. И он был моим постоянным партнёром почти во всех поединках в клубе.
*- И кто вас надоумил начать стреляться? И откуда у тебя эти пистолеты? – продолжила я задавать вопросы.
*- А что нужно горячему, молодому итальянскому сердцу, чтобы забурлила кровь? – усмехнулся Андри.
*- Хоть убей – не знаю.
*- Женщина, - он усмехнулся и посмотрел на меня.
*- Вы стрелялись из-за женщин? – не поверила я. - Да ладно! Неужели они стоят того?!
*- Большинство – нет, - признался он. – Но мы ведь стрелялись не столько за возможность обладать, сколько за право доказать своё превосходство перед соперником. А пистолеты я заказал у одного мастера. Я тогда очень увлекался русской литературой, и «Евгений Онегин» был одним из моих любимых романов, - Андри улыбнулся. – Поэтому за образец были взяты именно эти пистолеты, мастера Лепажа.
*- И много соперников ты из них убил? - осторожно спросила я.
*- Шестерых, - довольно спокойно ответил Андри.
*- То есть ты убил шестерых человек просто чтобы доказать своё превосходство? – не поверила услышанному я.
- Мы были молоды тогда, - он опустил голову и вздохнул. *- Ещё один мой соперник уже пятнадцать лет в коме.
Я тяжело вздохнула – даже для меня такое откровение оказалось сложным к принятию.
*- А Артур об этом знал? – вдруг спросила я.
*- Допускаю, что Марио мог ему рассказать. Он очень ответственный малый, педантичный в этом вопросе.
*- И ты не считаешь подлостью стреляться с человеком, который, может, впревые в жизни держал в руках пистолет? – в лоб спросила я.
*- Он оскорбил тебя, и сам вызвал меня, - возразил итальянец. – Как минимум его стоило проучить.
*- Но не пулей же в лоб! – возмутилась я. – Ты меня просто убил сейчас, - призналась я. – Одно дело то, что вы устроили с Марчелло – там вы хоть в равных условиях были, и совсем другое – стрелять в пусть и горделивого и заносчивого, но абсолютно безобидного аристократишку, который не то, что пистолет – молоток в руках никогда не держал!
*- Ты так его защищаешь, - заметил Андри. – Он дорог тебе?
*- Не он. Мне страшно представить, что было бы с его дядей, если бы ты его пристрелил. Артур хоть и кутила, но он любит семью: дядю и кузину. Это у вас семьи большие, дружные. А англичане – вымирающий вид. В роду Эстергази осталось всего два мужчины: Эдвард и Артур. И ты чуть не уменьшил их число до одного, - я улыбнулась.
*- Вы были с ним близки? – почему-то спросил Андри, внимательно за мной наблюдая.
*- Я думаю, ты знаешь ответ. Иначе бы он тебя не вызвал, полагаю.
*- Кто знает. Честь рода всё-таки, - заметил Андри. – Видимо, связь с певцом – это совсем недостойный вариант для графини.
*- Я тебя умоляю! Какая из меня графиня! – рассмеялась я. – Если только уголовного мира.
*- Только ты можешь поменять преступного авторитета на чистокровного графа! – искренне восхитился Моррези. – Подумать только! Ты, наверное, единственная женщина, за которую я готов получить пулю в лоб.
*- Ну, спасибо! А мне потом с этим живи? Уволь. Пообещай мне никогда впредь так не делать. Даже лучше поклянись, что никогда больше не притронешься к этим пистолетам, - я посмотрела на него проницательным взглядом.
Моррези подошёл ко мне и опустился на одно колено:
*- Я клянусь тебе, клянусь своей famiglia (семьёй), что никогда больше в жизни не совершу этой глупости, не совершу преднамеренного убийства и не заставлю тебя страдать, - он поцеловал мою руку.
*- Спасибо, - я улыбнулась и, потянув его за руку, подняла с пола. – И не принимай близко к сердцу мужчин, которые меня окружают. Так всем будет проще
*- Я постараюсь.

Когда моя рана более менее затянулась (на мне ведь, как на собаке - даже Фридельман всегда поражался), оставив на груди ещё один грубый рубец, я, оставив на Моррези дом в Берлине, уехала с Артуром в Лондон. Плечо Артура к тому времени уже почти совсем зажило, по крайней мере, не зная, ничего заподозрить было нельзя.

продолжение:http://proza.ru/2021/12/18/1723