Жертвы ЕГЭ

Я, как утопающий за соломинку, все еще судорожно цепляюсь за то, что пока еще осталось от ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО - за прекрасную музыку, за выражение утонченных человеческих чувств. В нынешнем дискурсе ничего этого уже нет. Потому что даже композиторов нового времени (вроде Шнитке и Губайдуллиной) соблазнили бесчеловечностью и экспериментом в музыке - опытом расчеловечивания.

А когда я захожу на страницы нынешних относительно молодых, сорокалетних людей, не говоря уже о тридцатилетних, то вижу, что там ничего не осталось ни от самого человека, ни от его личности, ни даже от его костяка. Там - полное обнуление - НИКАКОГО ОТПЕЧАТКА, НИКАКОГО УНИКАЛЬНОГО ПОЧЕРКА. Человеку дали огромные возможности говорить, а ему  НЕЧЕГО СКАЗАТЬ. И потому он говорит шаблонным языком рекламы. В деревянных головах молодых и полумолодых содержится одна голимая практика - менеджмент, продажи, психотренинги, программирование, ремонты, политические экзерсисы, банковские продукты.

А куда же делся человек? Его УЖЕ НЕТ. Он растлен и уничтожен.  Вызжен калёным железом.

И вот я думаю: о чем говорят между собой все эти практичные и до ужаса скучные люди между собой? Неужели им не становится тошно от их безличных разговоров? Безличных взглядов. Фраз. Безличной внешности? Как они не передохнут со скуки в своем обезвоженном мире пластиковых манекенов?

Современные люди и их жизнедеятельность представляют для меня неразрешимую  загадку. Впрочем, разгадка проста. Всё это - жертвы ЕГЭ и последних мертвых 30 лет.