Глава 4. Сборы

    Телефонный звонок прозвучал на три дня раньше, чем ожидалось.
Выезд в понедельник, сбор в офисе с вещами, (разрешается взять не более 20кг на человека). Об оформлении документов можно не беспокоиться. Это забота фирмы.   
Подружки стали готовиться к отъезду.
Ариадна в первую очередь собрала  аптечку и … зачем то пакет овсянки. Решительно положила в сумку, в дополнение к немногим вещам – шаль. Всё-таки середина октября. Опасаясь воздействия щедрого греческого солнца, Валентина приготовила себе соломенную шляпу с широкими полями. И… янтарные украшения.
Ариадна продумала вероятность встречи Рождества в Греции. Иностранцы обязательно обмениваются подарками. Нужны русские сувениры. Чтобы занимали мало места и были характерны для русской Прибалтики. Посетив рынок, она купила несколько недорогих икон, обклеенных мелким янтарём. 
    Родственники  Ариадны были в полном недоумении, узнав об её решении: «Зачем на старости лет, после перенесённых болезней, едва встав на ноги, ехать так далеко? На заработки???»
Отговаривать было бесполезно. Младшая сестра приговаривала:
– Господи, только бы не на сбор оливок.
В лёгких куртках, с сумками в руках, получив наставления от родных, а также пару кепок и велюровую шляпу на всякий случай, они были готовы к отъезду.
Сын Валентины весь светился радостью, повёл матушку в кафе: «отметить выдающийся случай». Сын Ариадны провожал свою мать с болью в глазах. В последний перед расставанием момент он вложил ей в карман сто долларов и попросил:
  – Мам, останься живой, пожалуйста.
Она спросила:
   – Зачем тогда отпускаешь?
   – Да разве тебя остановишь, раз ты решила?
В офисе, пройдя во вторую комнату, Ариадна обратила внимание на напольные весы, которых раньше не было.
Им стали предлагать разговорники, делать какие-то напутствия, объяснять, что в Афинах их встретят в здании Аэропорта у аптеки -«фармако». Показали, не давая в руки, загранпаспорта с визами.
  Зазвонил телефон, их стали торопить. Неся свой багаж,  Валентина заметила:
– Странно, сумка потяжелела…
Ариадна засмеялась:
– Может, это после кафе?
Сумки и пакеты поставлены в микроавтобус. Смеркается, люди в автобусе сидят, а водитель всё ждет чего-то. Наконец заметили бегущего через площадь чернобородого мужчину. Только теперь, в полумраке, путешественницам  вручаются паспорта, билеты. Перелистывая, объясняют, что документы в порядке.
Ариадна с Валентиной очки одеть не успели, как последний пассажир занял своё место, машина рванулась, путешествие началось.
В машине полумрак. Освоившись, искательницы приключений стали рассматривать спутников. Впереди сидела девочка лет семнадцати, её вызвала к себе в Грецию мама. Все остальные – молодые люди. Направлялись они кто куда. Берлинский аэропорт «Темпельхоф» был конечным пунктом автомобильной поездки. Русско-польскую границу пересекли быстро. Проезжая в ночи по Польше, мало что удалось рассмотреть. На санитарной остановке  зашли в кафе, осмотрели окрестности. Сравнения были не в нашу пользу. Всё чисто, аккуратно, продумано до мелочей.
Из разговора молодых людей стало понятно, что  большинство из них едет на уборку клубники или лимонов в Италию. А куда и зачем едут две пожилые молчаливые дамы?
Действительно, что их несёт в Грецию? Ариадне стало смешно, на ум пришли слова из детской песни: «А мы едем, в деревню к деду. В деревню к деду едем мы».
Валентина тихо  выдохнула:
– Да типун тебе на язык.
Последовал вопрос:
– Что там делать будете?
Ариадна быстро ответила:
– Оливки собирать.
– Если это правда, вам не позавидуешь.
Естественно, женщины не имели никакого понятия  о предполагаемой работе. Что уж получится. Если работа не понравится, то их поездка обернётся туристической экскурсией по Греции и они быстренько вернутся домой.
Валентина мечтала много заработать, помочь сыну и дочке. Заработки – это хорошо, но главное для Ариадны – убедиться в состоятельности своих больничных видений.
Если то, что они увидят хотя бы по части пейзажа, будет адекватно полу бредовым видениям Ариадны, то для неё это будет означать лишь иллюзорность смерти и реальный переход в иную форму бытия. Перед польско-германским таможенным переходом остановки участились, машина почти не вылезала из «пробок». Началось столпотворение автомобилей. Одному из водителей в параллельном ряду захотелось обогнать их машину и он надолго сумел остановить движение на дороге. Полицейский чуть умом не тронулся, пытаясь восстановить движение. Ребята в машине волновались, они боялись опоздать на свой поезд.
Наконец достигли таможенного перехода. Поляки спокойно и быстро проверили документы. Подъехали к немецкому посту. Водитель вдруг говорит:
– Ну смотрите, что они делают? Нас опять будут задерживать и досматривать!
  Мужчины зашевелились. Стали быстро передавать друг другу бутылки, блоки сигарет, дисков, чтобы таким образом уравновесить количество предметов, разрешённых на въезжающую к немцам душу.
Паспорта проверены. Всех посадили в маршрутку и повезли в бокс на досмотр.
Тесный гараж с транспортёрной лентой. Таможенники, подгоняя путешественников, требовали быстро-быстро выставить вещи на транспортёр.
  Двое таможенников в резиновых бледно-голубых перчатках до локтя «потрошат» сумки сразу с двух сторон. Выкладывают все вещи. Валентина оказалась третьей по очереди, за ней Ариадна. Дошла очередь до Валентины. Она безразлично следит за действиями громадного таможенника. Совсем неожиданно раздается грозный возглас:
– ВАС?  (Что?) 
По Валентине точно пропустили высокочастотный ток… Челюсть не то что отвалилась – она отпала. Ариадна с ужасом видит, что из  Валентининой сумки извлекается белая бумажная упаковка.
В полном шоке, с дико выпученными глазами, Валентина показывает на Ариадну и… говорит:
– А это мы вместе…
Немец вопросительно смотрит на Валентину, ещё раз спрашивает, что там, и кривым небольшим ножом начинает вскрывать упаковку.
У Ариадны одна мысль:
– Старые две дуры, вдруг посыпется порошок какой-нибудь, кто поверит, что  не имеем к нему никакого отношения? Стало понятно, для чего в офисе стояли весы, и почему Валентине сумка показалась тяжёлой.
Все, замедлившись, стали смотреть на происходящее.
А Валины сюрпризы так и пёрли. В первой упаковке оказались диски для компьютеров, во второй –  кассеты для телевизоров, следом пачка  типографских «левых» обложек для кассет. Очень внятно немец произнёс:
– Контра!
Валентина блеющим голосом сказала:
– Презент друзьям на рождество.
Немец руками показал, что подарки в таких неимоверных количествах не бывают…
Второй таможенник подошел к Ариадне, предложил ей самой выложить вещи.
Учтя Валентинин урок, она аккуратненько, с замиранием сердца, стала их  выкладывать, беря  двумя руками: с низа и верха сумки, замечая, что почти в каждой лежат непонятные предметы. Две упаковки явно выделялись, скрыть их просто невозможно. Выложила, как есть, объясняя, что это презент. Но и  небольшое количество кассет обозвали «контрабандой». Таможенники,  разговаривая меж собой, неоднократно произносили слова: «Шенген» и «компьютер». Один из них на плохом русском языке объяснил, что таможенники сейчас внесут данные Ариадны и Валентины в компьютеры по всей Шенгенской зоне, и по прилёту в Афины их арестуют за контрабанду. Он рекомендует скинуть "этот левак" тут же и ехать скорее дальше.
Валентина с Ариадной так и поступили, ведь их в турагенстве не предупредили о возможных осложнениях и они не подписывали обязательств по доставке чужих грузов.
Въезжая в предрассветный Берлин, успели заметить очень неширокие улочки, которые с раннего утра моются мыльной пеной. Стены домов и окна очень чистые – ни пылиночки. Редкие косые лучи медленно восходящего солнца бликами отражаются от чистых влажных поверхностей домов и дорог.
   Ариадна  резюмирует:
– Впечатление от Берлина как не от города, а от опрятно вымытой  просыпающейся тесной квартиры, в которой мало растительности.
Когда въехали на территорию аэропорта, в машине оставалось только трое пассажирок.
Водитель, помогая поставить сумки на тележку, провёл последнюю русскую консультацию:
– На себе ничего таскать не надо, за тележки платить не надо, регистрироваться пойдёте – вещи так и везите на тележках. Обычно регистрация на Афины производится в десятом секторе.
Помахал на прощание рукой и… уехал.
Зашли в здание, нашли десятый сектор, стали ждать регистрации рейса номер 162 «Берлин – Афины».
Время на исходе. Ничего и, главное, никого в этом секторе нет. Стали выяснять, где будет проходить регистрация билетов. Обслуживающий персонал, заслышав русскую речь, превратился в слепоглухих. На лицах не презрение, а совершеннейшее  безразличие и отсутствие всякой осмысленной реакции на вопрос.… Рядом сидела семья поляков. Понимая волнения русских, пошли и выяснили, что регистрация будет в тринадцатом секторе. Перебрались к другой стойке. Подошла регистраторша, отрицательно помахала головой, показав  на одиннадцатый.
    На этот раз на табло у одиннадцатой стойки возникло долгожданное: «Берлин-Афины».
Здание аэропорта «Темпельхоф» выстроено в форме кольца, посадка в самолеты производится сразу из терминала вокзала. Наконец, сумки сданы в багаж. В самолёте женщины заняли свои места.
Ариадна отметила:
– Слава богу, что хоть арабские цифры везде одинаковые.
  Пассажиров познакомили с техникой безопасности.
Пристегнулись. Полёт над Европой начался.
Смотри в иллюминатор и любуйся, но … вдруг их встретит полиция?