Мама НК

- Здравствуй мама!
- Здравствуй сын!
- Вот, приехал, а то скоро уйду в море. Когда ещё увидимся.
- Как не хотела я чтобы ты уходил в море, но видимо судьба такая у тебя. Беги. Убегай. А всё равно будет так как будет… Как, впрочем, у всех… Никто не может изменить свою судьбу.
- Мам! Ну ты что расклеиваешься! Ты-то изменила свою судьбу, когда ушла в партизанский отряд за папой!
- Наверное… Я тоже так раньше думала. Теперь думаю, что это была моя судьба… Когда уходишь?
- В двадцатых числах. Когда вернусь буду вызывать сюда Цилю с Жориком. Поняньчишься с внуком как следует.
- Поняньчусь… Да, когда мне! Сутками на заводе. Проблема на проблеме! Вот на производстве. Привозят треску полуфабрикат. Потрошённую. Несортированную. Замороженную. А при дефростации происходит разрыв тканей, консистенция мяса становится рыхлой – кто это будет есть, скажи?!
- Мам!
      Дору Израилевну словно взорвало. Бросила недокуренную сигарету на землю, растёрла ногой, достала из подсигара другую, прикурила от зажжённой спички спрятанной в кулаке, затянулась, выпустила дым:
- Вот, обжарочная печь! Давления пара на печь доходит до пяти атмосфер! А ты знаешь сколько нужно?
- Неет… Мам, мне эти тонкости…
- Да минимум вдвое больше. У них видите технические причины! Да мне наплевать какие у них причины! Да это же еле-еле! С таким паром рыба не жарится, а парится! Варёная она получается, понимаешь! Это что из неё получится!?
- Мам! А где твоя шубка? У тебя какое-то худенькое пальто. Ты не мёрзнешь?
- Что ты тему переводишь! Шубку бабушке какой-то отдала – у неё совсем ничего не было, а у меня хоть пальто есть… Ты мне зубы не заговаривай, хитрый стал! А меня слушай, может пригодится!
- Ну, зачем мне твои премудрости, мам. У меня работа рулить по морям.
- Лишних знаний никогда не бывает. Их не за плечами носить. Есть возможность получать – слушай, смотри, запоминай! Лишним никогда не будет. Ты же не знаешь, как завтра всё вывернется? Вот и я не знаю…
- Что так серьёзно у вас?
- В том-то и дело, что совсем не серьёзно. Вот с отгрузкой продукции в вагоны. Ждём их ждём, а подают их нам к концу дня да перед выходными. Говорю Севорину: «Давайте акт составим. Нам же чтобы их загрузить, придётся все выходные и ночи работать!». А он мне: «Что ты суетишься! Одно дело делаем – стране рыбу отправляем. Какие могут быть счёты?».
- Так он прав. Страна одна, и мы все работаем для выполнения решений партии. Для народа.
- Видишь и ты так думаешь. А они за простой – бац! И счёт. Бац! И счёт! У них видите ли простой вагонов – заплатите! А то, что мы по их вине сидим без работы, а потом вынуждены в авральном режиме пахать, как и не снилось… Ты знаешь, что у нас уже несколько раз были бунты?
- Ты что?! Какие бунты в Советском Союзе?! Не придумывай!
- Я придумываю? А ты готов в выходные, сутками работать. До упаду. Через не могу. С обычной зарплатой? А после этих гармошек, в понедельник, идти на работу? Идти потому что, если не выйдешь это будет саботаж с привлечением к уголовной ответственности. Ты это знаешь? Люди и отказываются работать. И они правы. Но работу делать надо. Вот и приходится уговаривать, запугивать, обещать… а ещё: те, которые требуют безостановочной отправки вагонов с продукцией требуют соблюдения всех норм закона о труде… Да какие тут законы к чёртовой матери! Все хотят быть добренькими, не хотят ругаться. А тут надо по партийному и в лоб! Чтобы отвечали те, кто должен отвечать! А то развели здесь панибратство. Сюсюкаются, как с малыми детьми!
- Мам! Ну, ты не заводись. Прошу…
- Ладно… Действительно. Чего это я… Ты меня уж прости, что домой не приглашаю. Там ещё девчонки работать приехали. А жить пока не получается где. Приютила. У меня там если честно и присесть-то сейчас негде…
- Мам! Да я на часок-то и приехал… Повидать. Обнять…
- И снова в море, - добавила мать… - на чём идёшь-то?
- Да не знаю ещё. На днях скажут…
- Ты на меня не обижайся. Очень хочу побыть с тобой, но на работе, на работе, на работе… Знаешь бывают дни, когда на работу не выходит до двадцати человек…
- Так не бывает!
- Ещё как бывает. И не потому что не хотят идти, лодыри или бездельники. Совсем нет. Люди просто устали. Устали от недоедания, хоть и на продуктах работают. Устали от постоянных сверхурочных работ. Работ по выходным.
- Так пусть не работают по выходным!
- Подожди мальчик! У тебя это ещё всё впереди! Ты думаешь, что у тебя мать такая безалаберная и немощная?! Ты не смотри, что я с тобой ласковая. Иногда бывает, что и черти побоятся ко мне подходить. Куда тут только не обращалась – и в партком, и профком, и к начальникам… В ответ только руками разводят. Да мне бы револьвер в руки, так сразу бы появились на производстве и вода, и пар, и уголь! Я вот тебе говорила за бунт. Так у меня за последние три месяца их было около пяти. Это когда рабочие день сидят потому что нет то воды, то сырья, то пара, а вечером, перед самым уходом прибегает директор и начинает топать ногами, чтобы все шли разгружать или загружать вагоны. И вся смена, а это больше тридцати человек встаёт и идёт домой. Молча. А ведь доходило до настоящего мордобоя. Ты думаешь почему на заводе такая текучка кадров? Почему люди самовольно бросают предприятие? А ведь они многие сюда проехали полстраны, чтобы начать новую жизнь. Лучше их прежней, послевоенной. Представляешь какие условия тут если они ту жизнь считают лучше этой? Да на работе воды неделями не бывает. Просто душ девчонки принять не могут. А ведь это обязательно перед работой. Фельдшера нет – следить за санитарией просто некому. Работники так и работают с грязными руками, под ногтями грязь, руки в язвах, цыпках. Сквозняки постоянные – в месяц тридцать пять-пятьдесят человек на больничных. Какое тут здоровье может быть, когда помещения не отапливаются, а пол то ледяной, цементный. Плюс сырость. Даже кандейки, чтобы им согреться - нет, а покушать, а одежду подсушить. Их же после работы в кузове открытом машины, в мокрой одежде и развозят по домам. А какое жильё ты видел сам. Общежитие на Железнодорожной, так оно построено без отопления. Просто коробка с крышей!
- Ну, также не бывает. Я сам видел там батареи.
- Правильно! Батареи есть, а тепла в них никогда не было! Ты не обратил внимание, что радио там не играет? Не обратил. А его нет, как и нет электричества вообще! Ты видел свечки по углам? Это они не молятся, это они освещают! А печки на кухнях… Так они сами таскали кирпичи и сами, как могли лепили то что, получилось. Так сейчас уже все глаза закрывают на то, что творится в каждой комнате. А там каждый что-нибудь думает для сугреву. Придумали и смотришь в окне новая труба выросла. А окна? Во многих-то и стёкол нет. Ладно вторых, так и первые заменили фанеркой… к чему я тебе это говорю? А к тому, наверное, что ты уже знаешь, к тому что тебе передалось от отца – к людям надо относиться по-человечески, именно так, как хотел бы, чтобы обращались с тобой. Будешь поступать так, так и люди к тебе будут. Пусть не все, пусть не всегда, но часть, пусть маленькая будет. А значит жизнь прожита не зря… Вот так сынок…
- Мам! Может нужно в области поговорить, в Москве… Это же советские люди. Так же жить нельзя…
- Нельзя! И мы не за это делали революцию… Да и ты не ради этого пытался начать войну с Америкой… Для того чтобы вместе быть со своими родными… Так! Ты куда шёл? В море? Ну и иди! И нечего в мои дела лезть. Решу как-нибудь сама! А ты иди… и возвращайся в срок и как всегда с победой! Я тебя люблю…
- И я тебя, мам…
     Поговорили…