Осколки Кёнигсберга НК

     Вокзал огромный. Раньше, над перронами, видимо крыша была стеклянная, сейчас остались только железные рамы с осколками. По выходу – массивные двери с окнами, словно иллюминаторами, а за ними огромная площадь, выложенная черными маленькими камушками, словно мозаикой, разбегающейся радугой из-под ног. И камушки разные. Из них дорожки делятся по цвету: маленькие чёрные – для пешеходов, а квадратики побольше и серые – для лошадей и машин. И за брусчатой, сверкающей зеркалом после дождя, площади -  огромные клумбы с цветами. На домах много надписей на немецком и на русском языках. Заставляющая задуматься фраза, написанная неровным подчерком на деревянном заборе: «Восстановим древний славянский город Калининград». Надо поспрашивать и почитать на эту тему. Неужели это русский город?
     Сам город больше всего напоминает крепость. Дома крепкие и мощные. Стены толщиною в метр. Тут даже подвальные окна домов, сделаны, как бойницы. Смотрят затаённой чёрной угрозой. Видел потом несколько фортов. Впечатляют своей мощью и красотой. Говорят, что город состоит из двух половинок: одна наверху, а вторая под землёй. Наверху полуразрушенный английскими бомбардировками, и внизу затопленный фашистами. Затопленный потому, что там они спрятали награбленные сокровища.
      Тут все словно помешались на поиске кладов. Ходят по руинам, что-то раскапывают, раскидывают, вытаскивают. Может и находят, что ценное, но не говорят. Сам ещё не ходил – некогда, да и без толку, наверное. Хотя хочется иногда найти и пожить, как людь. Всё это россказни. А о тех, кто нашёл не совсем ценное, слышит весь город. Оповещает о находке гром взрыва. Так тоже бывает.
     Семь лет, как выгнали отсюда фашистов, а город до сих пор в завалах и руинах. Многие уже поросли травой, кустами, деревьями. Расчищены центральные улицы и тротуары. Трамваи и автобусы снуют между развалин. Целые дома с острыми красными крышами заняты, а полуразбитые разбирают на кирпич и увозят на железную дорогу. Поговаривают, что нужно разобрать всё и отстроить советские разрушенные города, пока немцы у нас не забрали город назад. Но это было раньше, были такие разговоры, а сейчас, видимо, дана команда обживаться навсегда. А к завалам люди уже попривыкли…
     Посредине города огромное здание Королевского замка, видного почти со всех сторон города. Чернотой обожжённых и полуразрушенных стен. Весной сходить бы, посмотреть изнутри. Сейчас грязно и холодно. Да и мин там, по-видимому, тоже хватает. Здесь куда не пни ногой – обязательно вылезет какая-нибудь железка, и не обязательно безобидная.
     Много мостов. Через город протекает река Преголя. И тут есть в центре города свой остров. Из домов практически ничего не осталось. Один только полуразрушенный собор в центре и земля цвета крови от превращённого в пыль красного кирпича зданий. Пыль цветом крови, напоминающей о боях, особенно после дождя. Перед рекой огромный дом со львами. Разрушенный и расписанный словно рейхстаг в Берлине. Похоже писали, те кто брал Кёнигсберг…
     Центр города - это площадь Трёх маршалов. В самом центре памятник Сталину. Необыкновенно здорово. Напротив автовокзал. С ещё немецкими и уже нашими автобусами.
     Чуть дальше Шиллер, в рваных дырках от осколков и пуль, во весь рост, охраняющий покой погибших при штурме города наших солдат, лежащих в ухоженной братской могиле. За ней пустой фонтан. Красивый и неухоженный. Пятеро детей кружат хоровод. А дальше, через дорогу, высокое, полуразбитое, закопчённое пожарами здание. А Шиллер отвернулся. Он смотрит на город. В центр. В сердце.
     Пейзажи тут странные. Идёшь по городу, словно по железной дороге на Владивосток едешь от станции к станции: то ничего, то скопление магазинов, людей, транспорта. Едешь дальше, как в провал попадаешь – ничего и никого. Такими очагами жизни утыканы руины. Но люди привыкли. Это приезжему, глаза режет.
     Но город, даже разрушенный, не чета, тем, что видел. Серьёзный и красивый. Раньше тут, видно, был немецкий рай. Нечего было лезть куда не звали. А сейчас приехавшие ранее инструктируют: чтобы подальше держался от развалин. Словно приехал сюда копаться в руинах… а ведь придётся… Субботники никто не отменял.
     Напротив гостиницы, через пустырь – зоопарк. С огромным фонтаном, бегемотом и памятником двум бьющимся друг с другом зубров. Очень сильная скульптура.
     Гостиница «Москва». Ещё её называют здесь Берлинской. Почему не известно, но на здании под крышей из камня выложен медведь, а с другой стороны какие-то знаки…
     Дальше и слева, и справа – почерневшие пожарищами руины…
     Город встретил…