ПрибВО. Рига. Учения-1. КШУ и КШВИ

      
      За время своей службы я, по-видимому, прошёл все возможные виды и масштабы учений – от ротных и батальонных тактических с боевой стрельбой, полным комплектом личного состава и боевой/специальной техники до фронтовых и на ТВД (Театре Военных Действий) только на картах. Было и наоборот – отработка ротных и батальонных задач на картах и фронтовые учения типа Запад-81 с привлечением десятков тысяч человек личного состава и тысяч единиц техники. Собственно, про Запад-81 есть отдельный рассказ, так что здесь речь пойдёт о других учениях.

      Перед началом повествования мне хотелось бы добавить, что практически все и любые учения, в которых я принимал участие, мне нравились. Самому бегать с автоматом в атаку, суетиться вокруг ДДА, АГВ, РХМ или АРС, развёртывать ХНП (Химический Наблюдательный Пост) или рыть с солдатами окопы полного профиля и т.п. тяжело физически, но довольно комфортно психологически и/или морально, особенно если вокруг твои друзья-товарищи, как в училище, где учился или обученные и понятливые подчинённые, которых ты лично знаешь, как в рхз танкового полка, где начинал офицерскую службу. На больших окружных и фронтовых учениях физически достаточно комфортно, но пресс ответственности тут очень давит на психику и, как я видел, не все офицеры, даже в званиях и должностях повыше меня, срывались. Тем не менее, учения это была самая интересная часть моей службы.

      Через тактические учения прошли практически все или большинство из тех, которые служили в армии. В по крайней мере так было во время моей службы, но подозреваю, что сейчас уже не совсем так. А вот в крупных армейских. Фронтовых и учениях на ТВД принимали участие далеко не все, тем более на столь специфическом направлении, как Прибалтика. Хотя, наверное, любое оперативно-стратегическое направление является специфическим. Поэтому я опущу тут разговоры про тактические учения с личным составом, а постараюсь рассказать про крупномасштабные фронтового и окружного уровня в которых принимал участие.

КШУ

      Довольно известная аббревиатура, которая расшифровывается как Командно-Штабные Учения. Их проведение которая обозначало для нас выезд почти всем кагалом штаба ПрибВО на КП и ЗКП под Ригой, под Вильнюсом, в Калининградской области и т.п., а также стремительные перемещения между ними, как правило по ночам, во время очередного оперативного скачка между этапами фронтовой операции. КШУ длились, как правило, около двух недель, чаще во время летнего периода обучения (т.е. с июня по ноябрь) и за эти дни мы меняли обычно три места стояния.

      На КШУ нашему управлению от батальона обеспечения придавались две МШ (Машина Штабная) каждая в составе рабочего КУНГа со прицепом на 4 спальных места. Выезжал на КШУ и весь наш комплект РАСТ в составе двух машин, оборудованных аналогично МШ, но по два спальных места в прицепах, а также наша радиостанция Р-140 с хорошим мощным генератором на прицепе. Так что получалось, что всем офицерам и прапорщику были и рабочие места в КУНГах и спальные в прицепах. Питались офицеры в столовых, которые разворачивались Военторгом ещё до нашего приезда на то или иное КП. На сколько я помню, питание было бесплатным.

      Солдаты на точках ставили себе палатку и, когда удавалось, спали там. Рядовые специалисты отделений работали вместе с нами в машинах, что надо считали, рисовали карты и схемы, писали пояснительные записки и прочее. Водители во время стояния на очередном КП осуществляли охрану управления и занимались хозработами, ну а при перемещениях это была главная наша сила, ведь ездили по ночам в составе огромных колонн в сотни машин. Кто в таких колоннах ездил, особенно по ночам, поймёт, что это за работа. Я сидел старшим машины своего полукомплекта и то напряжённо было. Питались солдаты в солдатских столовых, куда ходили строем, но чаще засылали несколько человек с котелками и те, поев в столовой, пАйки приносили товарищам.

КШВИ

      Аббревиатура менее известная. Она расшифровывается, как Командно-Штабные Военные Игры на картах. Проводились они обычно во время зимнего периода обучения, где-то в январе-феврале и являлись основной составной частью такого учебного штабного мероприятия, как оперативный сбор. Проводились КШВИ, как правило, на базе частей 54-й учебной дивизии, базировавшихся в Адажи, но пару раз они проводились непосредственно в штабе округа, фотография которого на заставке к этому рассказу. Все учения такого рода проводились довольно быстро, буквально за неделю-полторы. Спали мы в казармах учебных полков, работали в учебных классах, питались в курсантских столовых. Солдаты РАСТ оставались в расположении, на КШВИ мы брали из них только писарей и художников. Для солдат были отведены отдельные от офицеров казармы.

      И КШУ и КШВИ в штабе ПрибВО в годы моей службы проводились в соответствии с замыслом учений, который разрабатывался на Оперативным Управлением, согласовывался с Генштабом и, как правило, включал по следующие этапы:

1-й – вторжение НАТО в ГДР (Германская Демократическая Республика – была такая страна на востоке Германии до 1990 года). В то время, пока войска ННА ГДР (Национальная Народная Армия) и ГСВГ (Группа Советских Войск в Германии) отражали вторжение, шло преобразование ПрибВО мирного времени в Прибалтийский фронт и формирование Прибалтийского округа военного времени. Проводилось отмобилизование войск фронта и организовывалось их выдвижение на Запад.

      Этот этап на КШУ мы проводили обычно на КП в Латвии где-нибудь под Ригой. Точек стояния КП там было несколько, определяли где нам находиться, естественно, не химики. А химики планировали химическое обеспечение приведения войск в высокие степени боеготовности, их отмобилизования и выдвижения в районы боевых действий.

2-й – Восточная Германия (ННА+ГСВГ), как правило, удерживала войска НАТО порядка недели-двух. За это время НАТО добиралось до западных границ Польши, а мы должны были завершить все мероприятия по формированию фронта. Наши войска переходили границу СССР и входили в Польшу. К нам присоединялась часть Северной Группы Войск и организовывалось взаимодействие с Войском Польским.

      На КШУ к началу этого этапа мы перемещались вместе с КП фронта куда-то в Литву. Куда конкретно нам ехать мы знали заранее, но бывало узнавали лишь в последний момент – этим занимался иногда командующий округом (чаще генерал-полковник Постников Станислав Иванович), очевидно для того, чтобы взбодрить личный состав окружного штаба.

      Первые два этапа мы, РАСТ, помогали управлению в планировании химического обеспечения действий фронта и мероприятий, осуществляемых округом военного времени. Бывало, что следовали вводные по применению НАТО химических ударов по нашим войскам и гражданским объектам. РАСТ обсчитывал последствия таких ударов и готовил предложения по осуществлению спецобработки объектов, подвергшихся химическому нападению.

3-й – НАТО, вымотавшись в боях за захват ГДР и встретив в Польше активное и мощное сопротивление наших войск, наносило по войскам фронта и по округу военного времени ядерный удар. Наше выдвижение замедлялось, производилась оценка последствий удара, осуществлялась перегруппировка войск, производилась радиационная разведка для определения маршрутов дальнейшего выдвижения войск фронта к линии соприкосновения с войсками НАТО.

      Это был наш РАСТовский этап. Мы и определяли реальный масштаб удара, и потери в очагах ядерных взрывов считали, и рисовали масштабы радиационного заражения местности, и обеспечивали необходимой информацией управления и отделы штаба округа, и определяли маршруты выхода из зараженной местности для последующего выдвижения на противника и ещё всякое разное. Заканчивался этап докладами предложений начальников управлений и отделов штаба фронта по оценке состояния подчинённых войск и преодолению последствий ядерного удара. Главным докладом являлся доклад нашего начхима округа-фронта, который, помимо карты и пояснительной записке к ней, сопровождался изготовленной нами схемой радиоактивного заражения местности и таблицами потерь войск.

4-й – НАТО, пока наш фронт очухивался от их ядерного удара, продолжало наступление на Восток и входило поглубже в Польшу. Но мы вот тут-то и осуществляли подрыв ядерно-минных заграждений в Мазурских болотах, чем полностью лишали возможности куда-либо далее двигаться войска противника, но мы сами знали где находятся проходы через зоны радиоактивного заражения. Войска Прибалтийского фронта, уже переформированные, выходили через имеющиеся проходы и вступали в бой с деморализованными войсками НАТО, нанося им существенные потери.

      Этот этап также был во многом РАСТовским, но тут от нас требовалось посчитать потери войск противника и оценить их состояние, а также спрогнозировать радиоактивное заражение местности. Управление же планировало и осуществляло дезактивацию войск, а также дообеспечивало их необходимыми средствами для самостоятельной спецобработки. На заслушивании по этапу у командующего фронтом также одним из главных был доклад начхима, который, как и по предыдущему этапу, сопровождался нашей РАСТовской схемой радиоактивного заражения местности, но уже в Польше.

      Как правило, на КШУ 3-й и 4-й этапы мы отрабатывали по-прежнему, находясь на КП в Литве.

5-й  – контрнаступление наших войск и переход фронта в наступление. Наш фронт, разбив передовые части и соединения войск НАТО у Мазурских болот переходит в решительное наступление, громит вторые их эшелоны, освобождает ранее захваченную северо-западную Польшу, северную часть ГДР, выходит на границы ФРГ, добивает там стратегические резервы НАТО и продолжает наступление на Запад. Обычно нашей итоговой задачей являлся захват севера ФРГ и Дании с деблокированием проливов между Данией и Швецией. Но так было не всегда. Один раз, к нашему удивлению, завоёвывать Данию отправили только одну общевойсковую армию, а фронт, в составе ещё двух армий и ряда соединений и частей фронтового подчинения пошёл дальше на Запад, захватил БеНиЛюкс, вошёл в Нормандию и занял всю северную часть Франции вплоть до Руана и Гавра. Так что хоть и на бумаге, но мне и во Франции с БеНиЛюксом пришлось повоевать.

      Собственно, РАСТовских задач тут не отрабатывалось, но мы активно помогали управлению в планировании и организации мероприятий по химическому обеспечению фронтовой наступательной операции.

      К началу этого этапа мы обычно перемещались на КП в Калининградской области. По его завершении проводилось завершающее заслушивание с последующим разбором полётов командующим округом, ставились оценки штабным управлениям и отделам. На этом война заканчивалась. На всё про всё уходило несколько месяцев оперативного времени, а нашего реального астрономического пара недель. Остальное добирали оперативными скачками между разными этапами учений.

      Далее мы сворачивались и опять-таки огромной колонной следовали в Ригу. Возвращение проводилось, обычно, днём, так было полегче и безопаснее. Все наши перемещения на КШУ и туда и обратно обеспечивала, и заодно контролировала окружная ВАИ (Военная АвтоИнспекция). Их ребят на машинах или просто в чистом поле мы встречали почти на каждом перекрёстке, так что заблудиться было трудно.

      Знаю, что при проведении учений отрабатывалось какое-то взаимодействие с Балтийским флотом, с Белорусским фронтом, с ГСВГ, с Войском Польским, но это всё было на уровне вводных на бумаге. Не знаю, как оно влияло на действия нашего фронта, но, наверное, как-то влияло.

      Хоть и однотипные этапы отрабатывались на всех учениях, но похожи они были только внешне, совсем одинаковых не было ни разу. То по вводным, то полоса действий фронта чуть не та, то его состав менялся, то полосы действий объединений и соединений фронта менялись, то ядерный пакет противника был не похож на предыдущий, то метеоусловия в полосе действий фронта были другими, так и далее, тому и подобное. Всё это отражалось в замысле учений, который разрабатывало Оперативное управление округа и согласовывало с Генштабом Министерства обороны СССР.

      Мы, Управление химвойск округа и РАСТ в том числе, как правило участвовали в разработке замысла учений в части нас касающейся, а именно в формировании ядерного пакета противника, моделировании его ядерного удара, в определении потерь наших войск, как в очагах ядерных взрывов, так и радиационных потерь при действиях на заражении местности (а иногда и от химического оружия), в моделировании подрыва ядерно-минных заграждений на Мазурских болотах. Также мы формировали предложения по действиям войск в условиях радиационного и/или химического заражения. Все наши соображения на сей счёт мы оформляли соответствующими предложениями к замыслу учений, согласовывали с операторами и доводили в необходимом объёме до управлений и отделов штаба округа. Наши расчёты, после согласования с операторами, в качестве точняка ложились на стол командующему округом, и он по ним контролировал оценку обстановки и предложения по целесообразным действиям подчинённых войск, формируемых соответствующими управлениями и отделами штаба округа. По сути работа наша по учениям начиналась задолго до выезда на них, недели за две, а то и больше.

      Аналогичные вещи, но в меньших масштабах мы делали при подготовке Оперативным управлением округа КШУ-КШВИ нашей 11 общевойсковой армии и учений дивизий окружного подчинения.

НЕКОТОРЫЕ СООБРАЖЕНИЯ

Некоторые моменты и соображения, на которые, по моему мнению, стоит обратить внимание:

1. На учениях любого масштаба, которых на моей памяти было проведено не один десяток за те пять лет, которые я служил в штабе ПрибВО, по легенде учений войну НИКОГДА не начинал СССР. Войну ВСЕГДА начинало НАТО. Война начиналась по разным поводам и причинам, в разных местах, разными силами и средствами, но агрессия исходила только с той стороны. Это полностью соответствовало принятой тогда в СССР оборонительной доктрине и никаких других вариантов, когда агрессия исходила бы от нас, даже не рассматривалось.

2. Ядерное оружие также начинали применять именно и только они. Применялось оно не только на описанных выше этапах операции. Один раз учебная война у нас началась с внезапного ракетно-ядерного удара НАТО по территории округа. Менялся состав сил ядерного нападения противника, им использовались другие средства доставки, менялся килотоннаж боеприпасов, менялись наши объекты, по которым наносились удары. Но мы никогда не начинали ядерной войны первыми, мы использовали ядерное оружие лишь в ответ. Это тоже соответствовало, взятым СССР на себя в одностороннем порядке обязательствам о неприменении первыми ядерного оружия.

3. Сейчас заявлено, что Россия готова и будет первой применять ядерное оружие, но только в случае, если она подверглась агрессии с какой-либо стороны. Понятно, что такое решение принято не от хорошей жизни, а от того, что обычных сил и средств для надёжной обороны страны и, тем более, нанесения гарантированного поражения противнику неядерными средствами у нас явно недостаточно.

4. На первых этапах войны войска НАТО обычно наступали до Польши, там силы Варшавского договора в ходе стратегической оборонительной операции их тормозили, проводили контрнаступательные операции, заставляя НАТО перейти к обороне. Были варианты по глубине их продвижения на Восток, но на территорию СССР они, на моей памяти, никогда не вступали. Ну а потом мы сами переходили в решительное контрнаступление.

5. После отражения агрессии и в ходе дальнейшего наступления Прибалтийский фронт громил врага в северо-западной Польше, на севере ГДР и ФРГ, потом поворачивал ещё севернее в Данию и полностью захватывал её, заодно открывая проливы в Северное море и деблокируя Балтийский флот. Правда был случай, что мы дошли аж до Нормандии во Франции и тоже захватили её.

6. После развала СССР, вступления всей Прибалтики в НАТО и превращения Украины в антиРоссию, ситуация изменилась и нам придётся воевать (не дай Бог) на своей территории. А вот на каком рубеже мы сейчас намереваемся остановить противника и до куда потом его гнать мне не известно. Понятно, что и такие варианты войны на нынешних учениях отрабатываются. Было бы интересно посмотреть…