Икорный дым

15 мая 1997 года, утром, прибыл в военкомат. День был тёплым и солнечным. Фотографировались на улице с родными и знакомыми до назначенного времени...
На душе, скребли кошки и после вчерашних проводов, настроение было не очень...Немного болела голова и мутило. Стараясь улыбаться близким, зажмурившись, стоял я под ласковым весенним солнцем, как перед незримой чертой, делившей мою жизнь на «до» и «после». Как суицидник, перед перилами моста или карнизом высотки.
Вдруг, глаза мои закрыли чьи-то ладони, с едва уловимым запахом увлажняющего крема. Обернувшись, я
сначала наткнулся на голубичные глаза под пшеничной чёлкой, а после, окунулся в хрустально-родниковый смех...
-Имярек,привет!-обладательницей неоспоримых достоинств, была моя одноклассница, Инга Романова.
-Привет,-выдавил растерянно я,-какими судьбами?
-Вот, Толика провожаю. Толик, познакомься, это - имярек. Имярек, это — Толик.
Хмурый, лохматый тип, в клетчатой рубашки и куртке-энцефалитке, образца таёжной романтики, на автомате
протянул сухую, жилистую руку.
-Вместе поедете...Не знаете, пока, куда направят?
-Нет, в Тюмени видно будет. А ты как?-спросил я, лишь для проформы.
-А, в Москву, наверно, поступать на экономический..
Семья Инги была не простая, отец занимал высокую
должность в ГУВД. С такими перспективами, ловить в провинции, правда — нечего. Думаю, отчасти, хмурость Толика проистекала и из этого.
В 10 часов, нас, призывников, человек пятнадцать, собрали в учебном классе. Майор, работник военкомата, по списку проверил присутствующих и общими, казёнными фразами, напутствовал на добросовестное
прохождение службы.
-Некоторые из вас,-говорил он, попадут на Дальний Восток, в морскую пехоту и погранвойска. За два года, вы, наедитесь красной рыбы и икры столько, что не сможете на неё смотреть...
Я тут же представил, как между парт, испаряя холодный туман, помчались быстрые потоки, небольших, дальневосточных бурных ручьёв. Против течения, взбивая текучее стекло хвостом, шёл рубиновый лосось. Через пороги перепрыгивала горбуша с перламутровыми бляшками на морде. И всё это, щедро попадало на солдатский стол, в копчёном, солёном
и жареном виде. В виде жирной ухи с мясистыми кусками, с алыми перьями. На белый хлеб ниспадала икра, разных
оттенков, от огненно-оранжевого до тёмно-красного, почти бордового. Гладкие, сытные шарики лопались на зубах с приятным, солоноватым вкусом.
Когда уже сели в автобус и выдвинулись на ж/д вокзал,
водитель «ПАЗика», обернувшись спросил:
-Куда едете, ребята?
-Икру хавать,- нашёлся какой-то шутник, под общий дружный смех.